Самая длинная ночь

      Из-за боли в копчике и низу живота мне приходилось опираться о стены, чтобы не свалиться с ног. Одежду мне так и не дали, поэтому, когда взгляд Какучо цеплялся за мое тело, становилось немного не по себе. Он сложил руки на груди, наклонил голову вбок и следил за тем, как я мою полы. И даже надеяться не стоило, что мне придётся делать это без присмотра. Я ненадолго засмотрелся на жалостливые, но при этом одновременно серьёзные глаза и, не удержав равновесие, споткнулся о ведро с водой, упал и разбил лицо. Цепи на моем ошейнике как-то коротко неприятно зазвенели, чуть подлетая прямо к губам. Это была последняя капля. Я сел на колени и громко заскулил, слезы полились по красным от частых пощечин щекам и смешались с грязной водой из ведра.       Хитто лишь цокнул, подтащил меня за ошейник к ванной и бросил на кафель, тут же быстро домывая пол самостоятельно. Я внимательно смотрел на это, незаметно для себя сжал кулаки, отчего царапины начали саднить и щипать. По телу побежали мурашки, плечи резко по очереди дёрнулись, а в голове будто что-то стучало. Я схватился руками за волосы и сильно сжался, чтобы на какое-то время не чувствовать ни боли, ни холода, ни собственного тела. И как только мой взгляд метнулся обратно в коридор, там уже никого не было. Хотелось бы отмыть кровь, шедшую из носа, но вставать из-за травм практически невозможно, но все же мне удалось дотянуться до раковины и попить воды.       Оставалось зайти в последнюю комнату, и от этой мысли я стиснул зубы. С ведром и шваброй мне туда не дойти, учитывая ещё мой способ передвижения: ползти по полу и вдобавок двигать понемногу инвентарь? Лучше отправлюсь в спальню. Все равно Майки не заметит, что в какой-нибудь столетней кладовке на втором этаже огромного особняка грязные полы.       Я аккуратно подполз к двери, потянулся к ручке и остановился. Даже короткий выкрик не успел из меня выйти. Ногу словно током ударило, и я, ничего не понимая, смотрел в одну точку, пока снизу не послышался грохот и голоса.       Не обращая внимание на в очередной раз открывшуюся рану, я оказался в комнате и лег набок возле кровати. Раздался скрип лестницы...       

***

      Манджиро поднял руку, в которой держал большую белую кружку, ее густой пар шел прямо к потолку. Я попытался в последний раз промычать просьбу остановиться через кляп, но даже сам себя не понял. Слова остались лишь в моих мыслях. Туго затянутый шокер опять обжёг кожу на моей шее. От мощного длительного разряда грудь машинально поднялась, пальцы с синяками от укусов (причем не моих) стукнули по ковру и расслабились. Сано усмехнулся и убрал руку от своего кармана, открывая вид на торчащий пульт.       Связанные сзади запястья немного свело, веревка перетерла кожу, я максимально оттолкнулся ногами о пол и перевернулся на живот. На спине было множество полос от ремня, когда они подсыхали, Майки подходил, сдирал корку и возвращался в дверной проем. Это продолжалось уже час, и за дверью кто-то очевидно топтался. Видимо, сегодня этот уёбок пришел без настроения, он пнул меня несколько раз и снял с брюк ремень. В тот момент я боялся, что он меня снова изнасилует, но он просто выпорол меня, заранее засунув кляп в рот. Царапины уже не так сильно хлещут кровью, но Майки постоянно кого-то звал, ему приносили кипяток, который тут же выливался мне на спину. Раны прижигались, щипали, но зато больше с них ничего не текло.       – Уже сам меня подзываешь? – Альфа улыбнулся, поставил кружку на тумбочку, сел на кровать и опустил ногу на меня.       – М...       Я вскрикнул, когда он надавил подошвой мне на копчик и затряс небольшой коробочкой в воздухе. Судя по звуку, там было что-то мелкое, либо деревянное, либо металлическое.       – Вот смотри, – он перевернул меня за волосы обратно на спину. – Куда мне его тебе забить?       В его руках лежал маленький гвоздик. Никогда раньше он не использовал подобных вещей, надеюсь, он пошутил.       Манджиро снял кляп и надавил носком ботинка мне на ребра.       Острый кончик опустился на нос и добрался до губ, протискиваясь между ними. Я думал, что он проткнет язык, но гвоздь уткнулся в верхнюю десну.       – Может сюда? Хочешь? – он заинтересованно приоткрыл рот и поднял брови.       – П-пож... – не успел я договорить, как железка с неожиданной лёгкостью вошла в десну и осталась торчать. – А!       Кровь полилась в глотку, и я закашлялся. Майки придавил меня к полу и за шляпку вытащил гвоздь.       – Вкусно? – широкая улыбка.       – Т-ты последняя мразь, – от этих слов чувствовалось облегчение, вот только длилось оно недолго. Мне никогда не позволялось говорить такие слова.       Сано поднял меня на руки и припечатал к стене. Поскольку держаться за его плечи у меня не было возможности, пришлось сдавить его торс своими коленями. Всегда становится страшно, что он специально отпустит меня в самое неподходящее время, и я ударюсь виском о комод.       Двумя пальцами альфа избавился от штанов и медленно насадил меня на свой член. Я со всей силы вжался головой в стену и стукнул в нее кулаками. Горячее дыхание переметнулось с плеч к ключицам. Последовали укусы. Он перекинул пульт от шокера через свою голову.       – Ай! Хватит! – я прислонил живот к его груди и до хруста выгнулся в спине.       – Заткнись, пока я тебя не ударил. – Одна его ладонь придерживала меня сзади, а когда этот ублюдок плюнул мне на член, вторая рука переместилась туда и начала быстро дрочить. Удовольствия это почти никогда не приносит.       Когда моя белая жидкость выстрелила на его футболку, он тут же ударил кулаком мне в низ живота.       Я согнулся, хотел было отстраниться, но Майки с бо́льшим зверством и скоростью принялся насаживать мое неподвижное тело на себя. Все закончилось очень скоро, и пяти минут не прошло. От первой пощечины я тут же упал на пульт.       Шея пульсировала и пекла, но Сано даже не спешил мне помочь выключить это.       – Фух, я пошел. Ты тут как-нибудь сам разберись, мне не особо хочется с тобой возиться. Кстати, хочешь есть?