Хроники бога войны "Восход Помпеи".

1. Passus Domini non inventum sunt. Далеко-далеко за Бореем, В толще синего льда, Голубой свет отражая, Ярко сияет большая звезда. С самого крайнего Севера Мчит снежный буран, Размывает края пустынного берега Злой ледяной океан. Разбивая, кроша величавые айсберги, На Полюс спешит ледокол. Трепеща, развивается знамя — В чёрном небе созвездие Орион. Моряки все выходят на палубу, Обращают свой в небо взор, Молят, плачут, просят пощаду, Но даже бог не настолько силён. Далеко-далеко за Бореем К льдине корабль приплыл, Корм для акул и медведей Тот с собой притащил.* *Стеф Мюк «Ода утопленников». (Переведено с волапюк). 1.1. Дитя Севера. Лететь до Земли предстоит долгие трое стандартных суток. Есть и более быстрый способ с использованием инновационных технологий, искажающих пространство и время, но такое себе могут позволить только важные чиновники с Земли, прилетающие за так называемым «сбором дани». Но Алессио Чиеларко всего лишь новый помощник регионального марсианского консула. Проезд такого рода чиновников оплачивается из бюджета его малой родины — Аркадии. Эта земля со столь выдающимся и грандиозным названием, к сожалению, славится лишь рыболовством и видом на снежные шапки высоких гор. Много на таком не заработаешь. Алессио летел на аэробусе через весь город прямо к космопорту, глядя из окна на водную гладь, по которой проплывали небольшие островки льда. Скоро весь Северный океан снова будет натуго сцеплен толстой коркой синего льда, а все рыбаки на несколько месяцев лишаться своей работы. Сейчас земное руководство рыболовецких компаний сгладило эту ситуацию — дали оплачиваемые отпуска, выписали путёвки в горные курорты Фарсиды. Решение, правда, вышло специфичное, как говорится, дёшево и сердито, но лучше так, чем увольнение экипажей на время зимы, как было раньше. Алессио хорошо помнит ту суровую пору. На улицах городов и деревень всю зиму бушевали пьянство и разбой. Кому не хватало тревожности и опасливости сделать из своего дома неприступную крепость, могли ограбить пару тройку раз за сезон. К счастью, теперь уже все эти горести и напасти Алессио касаться не будут. Сеньоро Чиеларко будет жить в служебной квартире на Земле, где люди не испытывают нужды в чём-либо благодаря выкачиванию ресурсов из своих колоний. Молодой человек хотел произвести хорошее впечатление на своё потенциальное начальство в Нью-Бабилоне, в связи, с чем целых полгода отращивал волосы, заплетал их в сотню тонких кос от самого основания. Лицо его было гладко выбрито, а дабы обрести некоторое внешнее сходство с Землянами, он нанёс на свою оранжевую кожу особую бежевую пудру. Правда, со стороны казалось, что он просто испачкал лицо в муке. В целом приводить свой внешний вид «в порядок» парень особо то и не умел. Пудры, холщовые мантии, высокие цилиндры и сложные причёски — удел аристократов, потомков отцов основателей восьми колоний. Когда ты — сын простого охотника за редкими морскими тварями, приходится жить в скромности. Носить, что достанется от старших родичей, лечить кожу крошкой горных пород, обедать и ужинать тем, что попадётся в талонах. Парень не выбирал такую жизнь, никто в принципе не способен заранее выбрать своих родителей и детство, которое его ждёт. Однако для выбора лучшей судьбы Алессио приложил максимальные усилия. Изучение основ права, языков мирового общения: глобиша, эсперанто, политологии, истории Земли и Марса — это лишь вершина айсберга. _________________________________ _________________________________ Долгие четыре марсианских года упрямого упорства, сопротивления всем внешним факторам, жизнь в самом ужасном общежитии на Марсе, подработки до поздней ночи привели его к месту, где вершатся судьбы. К месту его юношеских грёз — Kosmopof zifa el Burroughs (перевод с волапюк — Космопорт города Берроуз). — Мне один билет до Нью-Бабилон, пожалуйста — чётко на чистом эсперанто отчеканил молодой человек. — Роботу отдельный билет или пройдёт как ручная кладь? — подозрительно прищурилась на парня высокая женщина в теле с громадным пучком из дредов на голове. — Давайте два билета — задумчиво протянул Алессио — у меня дипломатическая миссия, чек имеется. Сеньоро Чиеларко протянул пластинку тонкого металла с выведенными аккуратным шрифтом буквами и штампом Гипербореи. Женщина пренебрежительно взяла её двумя пальцами, провела через сканер, посмотрела в плоский экран, расположенный напротив её раскрашенного традиционными узорами лица. Затем отдала парню чек и пару жетонов на перелёт. — Jönika täva — неохотно протянула женщина, состряпав натянутое подобие улыбки (перевод с волапюк — «Счастливого пути»). Ну что ж, пришло время занимать свои места, согласно купленным билетам, в купе на два места. Вместе с роботом Асистанто они присели на мягкие, удобные сидения, обитые лазурным бархатом. Между ними располагался стол из толстого, плотного стекла. Тот уже был накрыт яствами, непохожими на стандартный сухпай марсианского пассажирского судна. Алессио очень пристально рассматривал разлитые по прозрачным формочкам разноцветные жидкости, выражая явное удивление. — Это купе первого класса международного шатла ООН. На таких космических аппаратах передвигаются хоть и сотрудники второго сорта, но всё-таки самой влиятельной в Солнечной Системе организации — пояснил робот, дабы развеять ореол восхищения со своего хозяина. Алессио взял со стола тонкую металлическую трубочку и принялся дегустировать доселе незнакомые ему блюда, пока представлялась такая возможность. Один из принципов жизни в марсианских тундрах: дают — бери, разбирают — беги. Кое-что он уже когда-то пробовал. В список продуктов, вписанных в стандартный талон рядового марсианина, обычно не входит фалафель или жюльен с мидиями, там всё максимально упрощено и стандартизировано. Вот тебе хлебцы из ржаных отрубей, растворимый кофе, печёночный паштет и повидло. Однако если обладать толикой изобретательности и предприимчивости, получить можно практически всё, особенно если работаешь на морском судне. Один зуб, небольшая кость редкой морской твари на чёрном рынке спокойно меняется на тюбики с блюдами из ресторанов мишленовского уровня. Пиршество молодого человека прервал внезапный стук в дверь. — Входите — удивлённо ответил Алессио. — Салютон, амико — помахала рукой женщина средних лет в тёмном балахонистом одеянии. Лицо её разглядеть было непросто, оно было скрыто за относительно плотной тёмной вуалью, волосы собраны в сложное хитросплетение кос, придававших голове неестественно громоздкий вид. — Салютон, синьорина — поздоровался парень. — Прошу прощения, я вас особо сильно не потревожу — скромно пролепетала женщина. — Ничего страшного, нам довольно-таки долго лететь, а проводить это время в одиночестве не самое весёлое мероприятие — улыбнулся Алессио. Асистанто бросил в своего хозяина укоризненный взгляд, на что молодой человек наклонил голову и пожал плечами. — Как вы относитесь к пару? — поинтересовалась дама — Просто моя соседка его на дух переносит. — Если вам угодно — любезно протянул молодой человек. Женщина достала откуда-то из складок своего наряда длинную тонкую палочку, похожую то ли на мундштук, то ли на трубку, нажала на кнопку и сделала глубокую затяжку. С огромным наслаждением она выдохнула через нос два потока желтоватого пара, наполнившего купе запахом свежих цитрусов. — Извинюсь за вторжение в ваше личное пространство — замялась женщина — просто моя соседка по купе не переносит курительный пар. — Да, я понимаю — кивнул молодой человек. — Глядя на ваши одеяния, рискну предположить, что к большому брату Вы летите на поклон — усмехнулась незнакомка. — Хм, в какой-то степени вы правы, синьорина — задумался Алессио — я лечу с дипломатической миссией. Губы женщины выгнулись в лёгкой утешительной улыбке с лёгкой саркастичной ноткой. Едва проглядывавшиеся сквозь вуаль чёрные небольшие глаза оценивающе пробежались по всему облику юнца, а тонкие аккуратные брови приняли слегка хмурый вид. — В такой миссии могу вам пожелать лишь сил и терпения — выдохнула вместе с паром синьорина. — Раз уж нам вместе лететь не один сол (название марсианского светового дня), предлагаю познакомиться — радушно произнёс парень — Меня зовут Алессио из рода Чиеларко, назначен в помощь консулу на Земле. — Agrable renkonti — кивнула женщина (перевод с эсперанто — рада знакомству). — Меня зовут Дуо из рода Лу, но лучше зови меня Синьорина Лу — представилась женщина — как ты мог заметить по моему одеянию, лечу с целью более грустной и менее интересной, чем у тебя. — Близкий друг или далёкий родственник? — поинтересовался Алессио. — В целом ни то и ни другое — задумчиво протянула Дуо — брат моего мужа. Земляне слабо приспособлены к нашим условиям жизни, потому лучевая болезнь не стала новостью ни для кого. — Ваш муж родом с Земли? — удивился парень. — Да, он занимается разного рода торговлей — пояснила Синьорина Лу — а я ему помогаю налаживать контакты. _________________________________ _________________________________ В дальнейшем Синьорина Лу за время полёта заглядывала в купе Алессио ещё пару тройку раз. Женщина оказалась общительной и крайне жадной до историй чужих жизней, в особенности, если эти жизни чем-то примечательны, а их истории можно назвать жизнеутверждающими. Она была не прочь поведать что-то и о себе. Так Алессио узнал, что означает символ «루», красовавшийся на её наряде и некоторых личных предметах. Род Лу берёт свои истоки от отцов основателей Марса, кои прибыли на последних этапах терраформации планеты и принялись её обживать, создавая первое человеческое общество Марса. Родом её предки были из региона Земли, называющимся Кореей. Там как раз в обиходе короткие фамилии, написание коих умещается в один такой аккуратный символ. Стоит отметить, что во время перелёта Дуо приходила не только с историями, так же женщина брала с собой небольшие бутылочки с домашним вином из дикого винограда Залива Маринер. Этот напиток они начали изготавливать со своим мужем в конце минувшего года. Синьорина Лу всё никак не решалась продегустировать получившийся продукт, дабы принять решение о масштабных поставках его в массы. Они с Алессио выпускали капли из бутылки в воздух, где те парили в низкой гравитации, пока дегустаторы их не выпивали. По итогу пяти проб в немалых объёмах было принято решение, что маринерское вино заслуживает быть доступных для широкого круга потребителей. ______________________________ ______________________________ Дуо протянула молодому человеку шприц с полупрозрачной алой жидкостью и черную капсулу. — Сыворотку нужно вколоть внутримышечно — это для костей и мускулатуры, чтобы сила тяжести Терры не сломала тебя при первых же шагах — пояснила синьорина Лу. — А чёрные пилюли, для каких целей? — покосился Алессио. — Это для сердечных мышц, у нас они слабее, не приспособлены к тамошним нагрузкам — ответила Дуо. Укол был довольно-таки болезненным, делался он в бедро и мышцы рук чуть повыше локтя. Сразу после укола и на протяжении часа все кости пронзала необычная ноющая боль. Таблетки имели крайне неприятный кислый вкус, а кислое послевкусие сохранялось во рту в течение получаса. После приёма чёрной капсулы накатывало лёгкое ощущение тревоги, так как сердцебиение увеличивалось до земного уровня, а для марсиан это походило тахикардию после внезапного быстрого бега. Алессио обучался ни один год наукам разного рода, но в голову ему никогда не приходило, насколько тяжело марсианину будет освоиться на Земле. Многие переносят первые недели пребывания крайне сложно, приходится терпеть временную слепоту, постоянную тошноту и головокружения. Стоит пройти с десяток метров, как начинается дикая одышка и невообразимая слабость. Казалось бы, мы все люди, такие похожие друг на друга, живём на похожих планетах, но стоит самому столкнуться с чуждыми условиями, как понимаешь, насколько земляне и марсиане всё-таки разные. Алессио раздумывал над советом надеть солнцезащитные очки при выходе из лайнера. Он слышал о том, что солнце на Земле светит куда ярче, а его золотистый диск на небе куда больше. Слухи говорили, что на Земле нельзя просто так посмотреть на этот огненный шарик, иначе можно ослепнуть. Однако Сеньоро Чиеларко слухам не верил и желал увидеть всё своими глазами. Перед прощанием с Синьориной Лу, они обменялись любезностями. Алессио это делал так, словно родился в высшем обществе и с самого детства владел всеми нормами приличия, знал все обязательные формальности. — Если будешь пролетать Долину Маринер, то заглядывай ко мне в гости — учтиво улыбнулась Дуо. — С большим удовольствием, Синьорина — столь же учтиво кивнул ей молодой человек. — Без всех этих напыщенностей и этикетов, Алессио — уже несколько нахмурившись, серьёзно прошептала женщина — я из рода отцов основателей. Приближаются тёмные времена, когда каждому будет нужна помощь. — Да, Синьорина, я тоже это ощущаю — столь же мрачно согласился парень. Так знай же — добавила Дуо, держа молодого человека за узкие плечи — в лагуне Тетония, в большом доме, выступающем из скалы, семейство Лу всегда будет радо тебе помочь. — Laba dinkā! — прошептал Алессио (в переводе с Марсискана — «Большое спасибо») ______________________________ ______________________________ Солнце на пару секунд ослепило чёрные глаза Алессио, заставив сильно прищуриться. Выйдя из корабля, он совершил свой первый шаг и едва удержался на ногах. Колено решительно не слушалось своего хозяина, отказывалось разгибаться под тяжестью Земной гравитации. Парень таки надел солнечные очки, отказавшись от идеи произвести хорошее впечатление на своих новых коллег. Пришлось долго осматриваться, дабы хоть что-то рассмотреть. Людей вокруг было не так много, но яркость солнца помешала сразу осмотреться и различить окружающих. Но на помощь молодому человеку пришли громкие крики на эсперанто. Парень сразу определил, откуда исходит звук, устремив свой взор в нужную сторону. Так он увидел знакомый красно-зелёно-синий триколор и не менее знакомые оранжевые и красные лица. Жизнь на Земле не смыла с кожи каротин, защищающий марсиан от радиации на родине. Алессио направился в сторону своих соплеменников, вот только все его мышцы пропускали через себя сильное напряжение, похожее на разряды тока. С одной стороны такое поведение тела было связано с преодолением земной тяжести, она легла на плечи парня, словно громоздкий, тяжёлый валун, не давая совершать лишних движений. С другой стороны — в одной из десятка фигур, ожидавших его прилёта, Алессио чувствовалось нечто крайне странное и безумно тревожное. — Bonvenon al la Tero, kara amiko! — поприветствовал парня консул от Аркадии (перевод с эсперанто — Добро пожаловать на Землю, дорогой друг). — Tre dankema — учтиво кивнул молодой человек (перевод с эсперанто — Премного благодарен) Вдруг внезапно робот издал странный пищащий звук и передёрнулся всем своим металлическим телом. — Вик… статья… — начал прерывисто декларировать робот, но тут Алессио строго посмотрел на своего помощника, потянул за кисть руки и прошептал — «Silento mi petas…» (перевод с эсперанто — Заткнись, пожалуйста). — Викодан Слимод к вашим услугам — представился консул, протягивая тонкую, жилистую руку, испещренную морщинами и пигментными пятнами. Сам по себе Викодан выглядел пугающе и жутко. Глядя на его лицо, казалось, что кожа туго обтягивала его череп, из-за чего черты лица были крайне острыми и отталкивающими. Тонкая полоска губ едва размыкалась при разговоре. Всё болезненно тонкое тело было покрыто металлическими вставками экзоскелета, благодаря чему пожилой мужчина в принципе мог передвигаться. Волос на голове не было, на ней красовался аккуратный шлем с небольшими проводками, позволявший управлять всей этой сложной конструкцией. — Приятно познакомиться, Сеньоро Слимод — вновь кивнул молодой чек — Я ваш новый помощник — Алессио Чиеларко. Стоило парню договорить фамилию, как в моменте весьма статичное лицо консула изобразило гримасу, схожую с легким удивлением. Но позже он продолжил сдержанную беседу ни о чём, как и велят того рамки Земного приличия. 1.2. Искупление. Тут стоит поведать нечто важное о биографии Сеньоро Слимода, что и привело к паре незначительных конфузов в ходе его встречи с Алессио. Когда-то довольно давно тот работал на одном корабле с отцом Алессио. В один из самых холодных дней зимы мужчину выгнали из хостела за пьяную драку. Тут-то он вспомнил о добром южанине, с которым едва и парой слов обмолвился за всё время плаваний. Семейство Чиеларко, а в особенности его глава — Серго в те времена был человеком добрым и безотказным. Он любезно принял в свой дом грязного и голодного коллегу, разрешив переночевать у них пару недель. Всё могло бы пройти хорошо, но старшая дочь семьи Чиеларко посмела себе «страшную дерзость» по версии людей вроде Викодана. Она посмела быть половозрелой, привлекательной девушкой, не стеснявшейся одеваться так, как её телу удобнее, находясь у себя дома. В обычные дни Сеньоро Слимод мог контролировать свои потаённые желания, но в один из дней Серго принёс со своей подработки настоящую земную водку. Будучи человеком щедрым, он предложил распить данный напиток своему «коллеге», заодно обсудить вопросы поиска работы и нового жилья для Викодана. Посидели они на славу, быстро и незаметно для главы семейства опустели обе бутылки, голова стала чугунной, а веки приобрели невероятную тяжесть. Серго ушёл в свою спальню, а их временный квартирант остался спать в зале. Через пару часов через его «апартаменты» прошла на кухню старшая дочь семейства Чиеларко в одной ночной сорочке. То был последний раз, когда она смогла совершить целенаправленное действие, отдавая себе отчёт. Мужчина взял подростка силой. От проявленной в процессе жесткости, от бесконечного страха и ужаса, от серьёзных травм головного мозга девушка уже не смогла оправиться. Лучшие врачи города Берроуз поставили ей тяжёлый посттравматический синдром, приведший к крайней форме шизофрении. Викодан Слимод представ пред судом, получил самый страшный приговор — смертную казнь. Но на Севере Марса помимо законов есть ещё и традиции, по коим любой смертник имеет право выбора — пойти на смертную казнь или же попытать удачу обрядом искупления. Суть сего обряда проста и крайне банальна — необходимо используя минимальное альпинистское оборудования, забраться на вершину горы Олимп и водрузить там своё копьё. Сложность реализации такого мероприятия так же проста и банальна — высота горы. Олимп считается крупнейшим вулканом во всей Солнечной Системе, он в 3 раза выше Эвереста, сам горный массив можно наблюдать с берегов Гипербореи. Мужчина имел крайне высокую тягу к жизни и дичайший страх смерти. Во внутреннем конфликте данные черты его неприятного характера одержали победу над здравым смыслом, и Викодан согласился на обряд. Он поднимался две недели, так как склоны горы крайне резкие, и карабкаться приходилось практически на вертикальную стену. Чем выше он поднимался, тем сильнее холод пробирал его через термокостюм. В моменте подъёма мужчина ещё не осознавал, но где-то на моменте, когда до вершины оставалось менее двух километров, он отморозил и безвозвратно утратил по два пальца на ногах. Трижды он срывался и катился кубарем вниз, получая серьёзные удары каменистой породой по своим бокам, однако каждый раз находил силы, чтобы вновь вонзить крюки в скалистую стену. Он преодолел дикие порывы ледяного ветра, которые всеми силами пытались унести Викодана подальше от горы. Вытерпел перекусы дурацкими фитнес-батончиками, вместо нормальной еды, растопку льда для добычи питьевой воды. Но стоило ему добраться до вершины и вонзить тяжеленное металлическое копьё в нужную точку, как ноги резко размякли, перестав удерживать его в стоячем положении. Мужчину унесло далеко вниз, на дно потухшего вулканического кратера. Он лишь успел послать сигнал о помощи, после чего картинку перед глазами полностью размыло, в ушах, словно образовался вакуум, а рот наполнил неприятный металлический привкус. Сеньоро Слимод пережил обширный инсульт, который его полностью парализовал. Всё, что мужчина мог контролировать, так это лицо и часть шеи. Сперва он ожидал, что отправиться на Юг в хоспис, где при лучшем раскладе протянет ещё год-другой. Однако его история заинтересовала генерал-губернатора Гипербореи. За всё время обряда искупления добраться до вершины удавалось дважды. Первый «везунчик» умер через пару секунд, как взобрался, так и не успев воткнуть кусок металла в грунт. Его нашли измазанного своей кровью и с пустыми глазницами. Давление в теле в моменте так сильно поднялось, что выдавило кровь и глаза наружу. А тут есть хоть и сильно пострадавший, но всё же выживший «скалолаз». Стоит так же отметить, что обряд искупления не просто даёт амнистию, он же отчищает твоё личное дело от судимости. Кто-то может подумать, что это уже перебор, однако стоит понимать одну простую вещь. Когда отцы основатели Марса принимали такое решение в Северных провинциях, никто не верил, что забраться на эту гору самому вообще возможно. Вначале они даже хотели добавить бонус, по которому выживший в этом обряде имеет права занять пост губернатора на пару лет. Но хотя бы от такой глупости они отказались, чему все первопоселенцы были несказанно рады. Какое-то время генерал-губернатор использовал Слимода в целях пиара — навещал его в больнице на показ неравнодушной публике, выказывая свою озабоченность его здоровьем. Но со временем, чем больше они общались друг с другом, тем сильнее сходились в наличие главных общих интересов — личная выгода и богатство. Имея хитрого, но покорного представителя на Земле глава Гипербореи мог обеспечить себе безбедное существование по средствам коррупции. Доверить настолько важную задачу можно лишь корыстному человеку, способному на всё ради жизни, то бишь Викодану Слимоду — новому консулу Аркадии на Земле. 1.3. Одарённое дитя. Тина стояла возле зеркала и поправляла собранные в пучки тёмные волосы. Девушка пробовала разные выражения лица: сдержанную улыбку, строгую мину, пробовала задорно хохотать и укоризненно смотреть на своё отражение грозным прищуром исподлобья. Но всё было не то и не так, во всех действиях девушка ощущала какой-то фальшь. Тина сделала глубокий напряжённый вдох и крайне тяжело выдохнула. Она достала из кармана комбинезона небольшой пульт и нажала на красную кнопку. Из-за угла комнаты вылетел небольшой шар со стеклянным глазом проектора. — Настройки. Трио Лу. Включить проекцию — отчеканила команды Тина. Из проектора показался луч света, и перед девушкой возникла фигура женщины, замотанной в красные шёлковые платки с ног до головы. Она сидела на стуле, сложив руки на коленях и держа в руках медальон с выгравированным символом «루». — Kaīlas, maja krauja — прошептала девушка, почтительно кивая голограмме (перевод с Марсискана — «Приветствую, моя кровь»). — Kaīlas, gabus maldenis — кивнула ей проекция женщины (перевод с Марсискана — «Приветствую, одарённое дитя»). — Мама, я боюсь не быть услышанной, оказаться непонятой… — запинаясь, затараторила девушка. — Страх — это нормально. В былые времена на Терре он помогал первым людям выжить. Сейчас же он оберегает тебя от ошибок — промолвил образ Трио — не бойся защищать своё детище, бойся упустить этот шанс. — Я боюсь провалить презентацию — продолжила девушка — боюсь, что чего-то не знаю… — Scio me nihil scire (с латыни — Я знаю, что ничего не знаю) — ответила женщина — не сомневаются в себе лишь глупцы, а тебя Дейвас наградил невероятным умом, дочь моя (Дейвас — центральное божество в религии марсиан). — Буду ли я достойна такого дара, если с треском провалю презентацию — задумчиво протянула Тина. — Я всегда буду гордиться тобой — улыбнулась женщина — As milū tewi! (перевод с Марсискана — «Я люблю тебя») — As tewi per, maja krauja — прошептала девушка. Затем изображение немного померцало, после чего совсем исчезло. «Жаль, что ты меня так рано покинула, мама» — подумал про себя в голове Тина. Девушка стёрла тонкую полоску слезы со щеки и снова обратила свой взор на зеркало. Она попробовала снова отрепетировать речь, но в очередной раз столкнулась с этим чувством поддельности, словно сама не верила в вес собственных слов. Девушка рассмотрела свои глаза, а затем внезапно повела бровью, осознав источник подобного рода чувств. Она достала из кармана небольшую ампулу с чёрной жидкостью, поднесла к лицу и аккуратно разбрызгала. Красивая морская синева её глаз резко помутнела, а затем и вовсе исчезла, зрачки окрасились в цвет кедрового ореха, как и большинства марсиан. В повседневной жизни Тина так не делала, ей нравилось это необычное «наследие предков», но когда приходилось выступать на публике хотелось быть частью общности и ничем особо не выделяться. До начала презентации оставалось меньше 10 минут. Тина видела сквозь щель в приоткрытой двери генерал-губернатора со свитой. То был мужчина выше двух метров ростом, с кожей цвета спелого граната, тонкой полоской аккуратной чёрной борода и волевым подбородком. На голове его красовался бордовый берет с золотистой кокардой, одет он был черный парадный мундир с бордовыми вставками и нашивками, левую его руку закрывал длинный холщовый плащ. По правую и левую руку от него располагались разного ранга чиновники, разодетые в аляповатые разноцветные шёлковые наряды. У каждого были свои символические цвета, зависимости от города, который те представляли. Ксанфа — самый населённый, богатый и развитый регион Марса с самым большим количеством городов. Именно с колонии Ксанфа в своё время началась борьба за независимость Марса от Земли. ______________________________ ______________________________ — Мой господин, позвольте представить инновационный проект — принялась вещать Тина, выпрямившись и заложив руки за спину. — Позволяю, доктор Лу — уважительно кивнул генерал-губернатор. — Настройки. Презентации. Солнечная пушка. Запустить — продиктовала девушка своему проектору — так же я распечатала на принтере компактную модель данного устройства. Тина рассказала как, используя вкрапления уникальных марсианских металлов при создании линз, можно обеспечить перенаправление солнечных лучей и рассеивание света и тепла по всей поверхности Марса, чтобы разогреть холодные и негостеприимные территории планеты, находящиеся за тропиками. Это сможет сделать Марс зелёным садом из восьмикнижья (Священное писание марсианской религии). Так же решит проблемы с замерзанием Северного океана и проблемами с дорогой к Северному полюсу планеты. — Это, безусловно, прорывная и ценная технология — многозначительно выдал генерал-губернатор — однако у меня есть один существенный вопрос. — Конечно, ваше превосходительство, задавайте — кивнула доктор Лу. — Мы сможем использовать солнечные лучи для прицельного поражения целей в космосе? — прищурился мужчина. — Нет, господин, это невоенная разработка — пояснила девушка. После чего чиновники переглянулись друг на друга, и начался гогот из людских шёпотов. — Боюсь, что сейчас не время для возобновления программы терраформации — вздохнул генерал-губернатор. — В своё время кометы итак сделали всю работу за наших праотцев, а они помогли Марсу вернуть воздух и океаны — парировал мужчина — мы должны довольствоваться тем, что у нас есть. — Но благодаря солнечным пушкам мы сможем улучшить уже имеющиеся условия — возразила Тина. — Если сейчас мы не построим оружие лучше, чем у землян — рассердился мужчина — нам уже нечего будет улучшать и негде! — Вы предлагаете все средства пустить на эту «холодную войну»? — вновь возмутилась девушка. — Не я это сказал — грозно фыркнул генерал-губернатор. — На этом, если у вас нет проектов оружия, доктор Лу — громко произнёс мужчина — объявляю презентацию оконченной! ______________________________ ______________________________ Девушка стояла на отрытой веранде, сложив руки на груди и нервно отбивая ритм правой стопой. Напротив веранды возвышалась соседняя башня, на стене которой красовалась огромная проекция уже известного нам смуглого марсианина с аккуратной чёрной бородкой. Его лицо было повёрнуто в выдающийся орлиный профиль, взгляд устремлён вперёд, а лицо озарено скромной улыбкой. Подпись под проекцией гласила — «Тито Кассини — безопасность и свобода для Марса». Тина метнула едкий презрительный взгляд в голографическую проекцию, скривив недовольно губы. Спустя пару минут к веранде подлетел небольшой аэромобиль округлой форму, раскрашенный в жёлтый и белый цвета. Вверх откинулась передняя дверь, из которой показался смайл в виде улыбки на лице-экране робота. — Ну наконец-то, Макси — выдохнула девушка — нам пора убираться из этого guzeīns’а! (перевод с Марсискана — «Выгребная яма»). — Каков наш маршрут, синьорина? — подмигнул робот. — Мы летим домой — нервно сквозь зубы прошептала девушка. — Позвонить синьорине Лу старшей? — любезно поинтересовался робот. — Я пока не готова говорить с Дуо — вздохнула девушка. Путь домой предстоял долгий. Из лагуны Ганг, на берегу коей расположилась столица Ксанфы — город Брэдбери, через всю Долину Маринер, переливающуюся и блестящую от потоков горных вод, в лагуну Тетония, где на отвесной скале, словно гриб на стволе дерева, располагался небольшой дом Дуо Лу. Обычно марсианские аэромобили не отличаются особой быстротой, и перелёты на большие расстояния порой могут занимать половину сола («Сол» — марсианские сутки на 2,7% длиннее земных). Однако Тина усовершенствовала подаренный тётей Дуо старый кар, сделав его быстрее и манёвреннее самых новых моделей на Земле. Аэромобиль примарсился на специальной посадочной площадке возле шарообразного дома. — Вам поставить чайник, синьорина Лу? — любезно поинтересовался робот. — Лучше достань капсулу с Маринерским Розовым вином из погребка — вздохнула Тина. Резко зазвенел летающий шар-проектор и издал специфичный звук. Загорелась красная лампочка. «Входящий вызов от Дуо Лу» — отчеканил металлический голос — Настройки. Входящие звонки. Принять — проговорила команды девушка. Пред Тиной возникло изображение лица, скрытого тёмной вуалью, сквозь которую виднелись тонкие белоснежные цепочки, опутывающие всё лицо женщины. То была старинная традиция жителей её малой родины, белые цепочки символизировали слёзы горя по усопшему. — Салютон, белокора! — улыбнулась Дуо — как всё прошло? (На Марсе «Белокора» — «прекрасный (ая) сердцем», так называют друзей, родственников, возлюбленных). — Здравствуйте, матушка — слегка натянуто улыбнулась в ответ Тина — я хотела позвонить, но после случившегося была не готова… — Этот самодовольный «Sablokokino» не оценил твоё детище по заслугам?! — недовольно нахмурилась синьорина (Sablokokino — вид марсианских пустынных куропаток). — Его превосходительство не вдохновила солнечная пушка, не способная стрелять по землянам солнечными лучами — иронично закатила глаза девушка. — Честно говоря, я предполагала такой исход — вздохнула женщина. — Уже чуть больше ста лет Марс живёт под собственным флагом, народы поют свои гимны — взорвалась негодованием Тина — но нашим лидерам постоянно не терпится что-то доказать землянам, словно им до нас есть какое-то дело! (Речь идёт о марсианских годах, один марсианский год равен 1,88 земного года). — Ксанфа не единственная земля, способная выдать гранты — задумчиво протянула Дуо — ты можешь обратиться и к нашим соплеменникам в Араме… (Арам — один из крупневших городов Марса, центр региона под названием «Перла»). — Ну, уж нет, лучше я сделаю оружие, чем нацеплю на себя сотню шёлковых платков, цепей и колец — усмехнулась девушка — и буду танцевать танец живота. Дуо широко улыбнулась, едва сдерживаясь от громкого смеха — Ты буквально описала мою свадьбу, Белокора! 1.4. Сын морских волн. Ледяной ветер пробирал до костей, а снежная вьюга нещадно резала алую кожу лица Зеро. Он мог бы уйти с палубы в трюм ледокола, но желал произвести впечатление на своих пассажиров. Крайне приятно плыть на пояс в конце осени, когда в Северном Океане не так много льда, лишь изредка встречаются скитающиеся по просторам Северных морей айсберги. Из-под воды могут показаться огромные борейские киты (разновидность белых тяжеловесных китов на Марсе). Из-за сильных приливов на Марсе и бушующих бурь приходится постоянно проверять направление корабля. Вся технологичность была направлена на выдерживание тяжёлых условий моря, потому ориентироваться приходится по старинке — с помощью ареографа (аналог компаса, только из-за особенностей магнитного поля «Красной планеты» имеет две стрелки, а чтобы определить точное направление, нужно вывести стрелки в прямой угол — биссектриса такого угла будет верным направлением). На вышке корабля развивался известный все морякам флаг — чёрное полотно с золотистым созвездием Ориона. То был флаг Темпе (Северный слабозаселённый регион Марса), знаменитого своими морскими судами и храбрыми моряками. Их корабли отличались невероятной громоздкостью и чёрным цветом, словно были вымазаны в саже. Однако от Левиафанов спасти не мог даже такой корабль (На Марсе левиафанами называют штормы с высотой волн в 20-30 метров). Предугадывать появление Левиафанов в Северном океане марсиане за сотни лет так и не научились. Потому на палубе рядом с Зеро стояла слегка сгорбленная фигура седобородого старца. Несмотря на сильную сутулость, свойственную всем марсианам по достижению преклонного возраста, роста тот был довольно величавого в сравнении с молодым мужчиной. Голова старика была покрыта внушительных размеров цилиндром, перемотанным плотными шёлковыми тканями, а тело, руки и ноги были скрыты длинной, пологой мантией тёмно-бордового цвета. — Ну что скажите, Криве — полюбопытствовал Зеро — есть шансы на успех? (На Марсе «Криве» — младший религиозный сан). — Будущее туманно — задумчиво протянул старец — я чувствую возмущение… — В линиях наших судеб? — изумился мужчина. — В нижней части живота — улыбнулся Криве — пока не знаю, связано ли то с нашим вчерашним ужином, али и вправду на нас злятся Ундины («Ундина» на Марсе так зовутся морские и океанические духи, отвечающие за волны и дожди). В этот момент в корабль врезался внушительных размеров айсберг, создав на палубе сильный толчок и сдвинув всех со своих мест минимум на метр. Острый массивный нос ледокола смог без особых проблем разделить гору снега и льда на две части и отбросить в разные стороны. Старик в этот момент слегка смутился, его взгляд на пару секунд стал нервным и неуверенным, а вот моряк старался сохранять абсолютное равнодушие к произошедшему, хоть и на самом деле сильно нервничал в отсутствии гарантий, что не умрёт сегодня в страшном шторме. — Хм… хотелось бы всё же более точный прогноз — подмигнул Зеро. — Сеньоро Магнум, ежели вы и вправду верите тексту восьмикнижья — серьёзно промолвил старик — ежели я тут не традиций ради, а надежды для… Тогда прошу выделить мне маленькую тёмную каюту, в коей можно раскурить адахихи (На Марсе «Адахихи» — особый сорт сорных трав, способных расширить сознание и действующих на организм живых существ как галлюциноген). ______________________________ ______________________________ Зеро Магнум сидел на полу палубы, опираясь спиной на толстую стену флагштока. Он выдувал изо рта серебристым блестящим паром маленькие колечки, поглядывая на проплывающие мимо корабля льдины. Ветер развивал пышную гриву его тёмных кудрявых волос, обнажая сбритые виски, раскрашенные багровыми татуировками, похожими на свежие ожоги. Глаза мужчины, едва видневшиеся сквозь густые чёрные брови, всматривались в солнечный диск, едва проглядывающийся через густую пелену серых туч. Где-то вблизи краем уха Зеро услышал прерывистое гудение, всё его тело учуяло лёгкую вибрацию в воздухе. После чего словно из ни откуда перед мужчиной возник левитирующий в пространстве шар-проектор. «Входящий вызов от Тины Лу» — металлически отчеканил шар. — Настройки. Вызовы. Перевести на чип — продиктовал Зеро. После чего небольшая лампочка на его шее под правым ухом замерцала зелёным цветом. — Салютон, белокора! — радостно произнёс моряк. — И тебе не хворать — быстро проговорил женский голос — как скоро ты вернёшься на Юг? — Мы вышли в океан всего два сола тому назад — недоумённо ответил Зеро. — Я умею считать — нервно отметила Синьорина Лу — я хочу знать, когда тебя ждать — Ты собирала двигатель моего судна — усмехнулся молодой мужчина — тебе лучше знать, за сколько оно достигнет снежных берегов. — Никакой определённости — вздохнула Тина. — Ты и сама знала, что проект не одобрят — парировал Зеро — я предлагал тебе поплыть на Полюс, но тебе важно что-то доказать «призракам прошлого». — Не будем об этом, миа Сунрадио — чуть спокойнее произнесла Тина — я так раздражена не из-за солнечной пушки, я просто скучаю (Сунрадио в переводе с эсперанто — «Луч солнца»). — Я вернусь на Юг с первыми ливнями — улыбнулся мужчина — если увижу путеводный маяк. — Binob olik fili, fätu… — прошептала Тина (перевод с волапюк — «Я и есть твой маяк, моя судьба»). Мужчина широко улыбнулся, поправил свою густую шевелюру, потянул вверх свои могучие мускулистые руки. Затем в его глазах почувствовались лёгкий страх и тревога — нужно было навестить Криве в каюте. Сеньоро Магнум не был человеком верующим, однако перед буйством стихии мог прочитать какую-нибудь молитву, услышанную им в детстве от бабушки. Мог и через плечо сплюнуть, мог и монетку земную в ботинок положить, хоть и в волшебное свойство подобных действ не верил, однако соблюдение разных суеверий и древних ритуалов успокаивало мужчину, позволяло решить на что-то действительно рисковое. ______________________________ ______________________________ Каюта Криве была темна и крайне мала, однако в ней лучше всего работала вентиляция, необходимая для обряда курения трав. Зеро вошёл в неё тихо и аккуратно, стараясь не тревожить постояльца. Криве сидел на полу, сложив ноги в позу лотоса, перед ним были разложены небольшие деревянные дощечки схожие с домино. Старик раскладывал их в хаотичные линии на полу перед собой, параллельно с этим затягиваясь мутным дымом из длинной, тонкой трубки. — Deīvo, waidinnais mennei kūlgrindas! — громко и величественно, словно чьим-то чужим голосом, выкрикивал Криве — kūlgrinda, wedans gīwetai! — Криве, слушайте, я редко в детстве посещал Ромове, потому в высшей речи не силён — слегка стеснительно начал оправдываться Зеро — мы можем перейти на эсперанто или волапюк? — Я и не с вами разговаривал, Сеньоро Магнум — покосился Криве на мужчину. — А, ну да — закатил глаза Зеро — куда уж мне… — Вы видите? — перебил Сеньоро Магнума старик. — Вижу, что вы не совсем понимаете, как играть в домино — усмехнулся моряк. — Здесь — указал своим длинным тонким перстом Криве на перемешанные в кучу фигурки — это левиафан и он рядом! — А где мы? — слегка взволновано уточнил Зеро. — Здесь — показал старик на ровную аккуратную линию из фигурок — это штиль. — Слава Дейвасу — выдохнул мужчина. — Но мы близки к Левиафану — грозно выдал старик — буквально в паре десятков метром от него! ______________________________ ______________________________ Корабль развернули на 90° на восток, в сторону от эпицентра предполагаемой смертельной бури. Капитан корабля — Зеро Магнум вновь стоял на палубе и напряжённо смотрел вдаль, напрягая тот свой глаз, что по цвету чуть бледнее и ярче соседнего. — Что там? — нервно пискнул мужчина в белом комбинезоне. — Слишком плотный туман и высокие волны — грустно выдохнул капитан — мой протез не столь совершенен, чтобы в таких условиях что-то увидеть. Зеро спустился вниз и прошёл к реактору корабля. При проходе через дверь, на мужчину автоматически наделся защитный костюм, после чего окатило потоками пара. Возле реактора кружилось пять человек в защитных костюмах, они суетились и метались из стороны в сторону. Зеро пальцем руки сквозь костюм надавил на шею в область местоположения чипа. — Экипаж «Доброй надежды»! — выкрикнул мужчина, словно делал это в мегафон — всем сохранять спокойствие. В этот момент суета резко затихла, люди перестали бегать туда-сюда и толкать друг друга. Все замерли и обратили взор на величественную фигуру своего капитана. — Увеличить объём полония в реакторе — скомандовал капитан — разгоним эту груду железа до предела! — Мы все рождены в Темпе — продолжил Зеро — мы — сыны морских волн. Что за сын такой страшится своей матери?! Раздалось громогласное месиво криков, представлявших собой множество разных звуков. Где-то краем ухо мужчине показалось, что что-то из моряков запел гимн Темпе, однако возможно он просто чем-то недовольно возмущался. Такова особенность волапюк — ни одна фраза на нём не будет звучать величественно или иметь хоть какой-то позитивный окрас. ______________________________ ______________________________ Капитан Магнум вышел на палубу и сразу же охнул. Теперь сквозь туман он видел и без использования особых свойств протезированного глаза. Пред ним высилась огромная стена смертоносной синей волны. Высоту её оценить было сложно, однако стоя на палубе и задирая голову вверх, увидеть край волны было ужасно сложно. Мужчина вновь надавил на чип в своей шее и громко крикнул «Föfiö!» (В переводе с волапюк «Полный вперёд!»). Корабль сильно потрясло, стоявший рядом с капитаном Криве начал быстро, спешно бубнить себе под нос молитвы, обращая к небу руки. Сам Зеро одной рукой вцепился в поручень, чтобы не улететь с палубы в открытый океан, а другой — придерживал старца за спину, чтобы не отдавать его Левиафану в качестве трофея. Двух мужчин, стоявших на палубе, окатило внушительными брызгами и унесло в другой край палубы. Корабль сильно качнуло, затем чуть было даже не перевернуло, однако тот устоял. Волна обрушилась в критической близости от судна, но задела его не так сильно, как могло бы быть, если бы Криве не предупредил капитана Магнума. «Добрая надежда» может спокойно продолжать свой путь на Северный полюс, всё самое плохое уже позади… Скорее всего…