Вечная невеста

— Не ту мы возродили, — слышу я голос принца. — Почему? — это уже Маг Смерти. Чувствую, как горят щеки, словно их били. — Ну, говорилось, что Ведьмы могут убивать сотни нечисти! А тут? Даже не 10. — Ведьмы никогда не боролись с нечистью в одиночку. Кроме того — всегда у них были волшебные палочки. Ты же заставил ее бороться одной и безоружной. — А если бы она умертвила бы меня? — Она могла бы это сделать и сама, если бы хотела.       Да, очень! — И поэтому, — продолжил Маг Смерти, чье имя я так и не знаю, — это чудо, что она справилась с этим количеством. А именно…15. Вы правы, не 10, а больше. — Но она без сознания сейчас! — Неудивительно. Попробуйте колдовать без волшебной палочки, в одиночку, да и спустя стольких лет после смерти!       Я открываю глаза. — Значит, Гермиона? — спросил Маг — Да. А ты? — Маги Смерти не раскрывают своих имен. — Да ну, — усмехаюсь я. А затем вспоминаю, что да, так и есть. — Ладно. Что-то в ней есть. Белого коня! — приказывает он. — Белый конь — непрактично. — замечаю я.       Он лишь улыбается. — Ведьмы всегда въезжали в города на белых конях. — Один думает, что на метлах, другой — на конях, — фыркаю я, — начинаю гадать, а не стереотипы ли убили нас? — А правда, что Ведьмы завлекали людей в лес, а потом околдовывали? — делает вид, будто не расслышал моего замечания, принц. — Завлекали. Но не людей, а нечисть. И не околдовывали — убивали.       Принц продолжал донимать меня своими глупыми вопросами. Нет, мы не питаемся детьми. Мы вообще не любим есть мясо. Нет, я не была Старшей. Да, у меня была ученица, но мы с ней НИЧЕГО запрещенного не делали! Нет, ни одна из нас не была арестована. Кто вообще это придумал? — Вот и конь, Ваше Высочество.       Кажется, пауза была явно лишней…коней-то тут больше одного…явно больше…никто адекватный не будет выбешивать Ведьму, особенно и так не очень довольную. И тем более — мертвую. Даже говорилось «Не беси Ведьму», а также считалось, что Ведьм нельзя убивать, унижать и так далее. Видимо, Рональду Уизли этого не сказали… — Эй! Маг Смерти! — зову я. — Что тебе? — Где мой венок? — Какой венок? — Венок Ведьмы. — У меня. — Отдавай. — Нет. — Почему? — Потом. — Нет, сейчас! — Ведьм не любят. Тебя узнают по венку. А ты нам живая нужна. — Ха-ха. Очень смешно, — закатываю я глаза. — Ну, или почти живой. — Еще смешнее, — с сарказмом замечаю я. — Гермиона, конь… — Не нужен мне этот конь, пусть скачет к Богине! — О, нет, милая Гермиона, нужен. Почти век считались Ведьмы мертвыми… — Разве это не так? — …а тут ты, на коне…и, Маг, может, все-таки стоит выдать ей Венок? — Нет. Только подделку. — Хорошо, подделку. — Нет! Мне нужен мой венок! — вступаю в спор я. — Ведьма, подделку сразу распознают. Поэтому ты должна быть в подделанном. — Венок Ведьма делает сама, вплетая свои силы! Он ее защищает! — Нет, нам нужна подделка! — Защита, — повторяю я. — У нас с тобой связь. Она тебя и защитит. — Белый — один из цветов, символизирующих Ведьм… — Да, так. Поэтому как минимум туфли или рубашка должна была быть белой. Плащ — зависит от ведьмы.       Маги Смерти же ассоциируются с темными оттенками, особенно с серым, черным.       Маги Смерти казались Ведьмам выдумкой. Большинство из нас никогда не видело их, только слышало. И поэтому боялись, хотя, по факту, могли делать одни и те же вещи. Почти одни и те же.       Кроме того, если все всегда знали, где найти Ведьму, как попросить о помощи, то Маги Смерти всегда приходят тогда, когда им вздумается. Также, смерть от рук Ведьмы считалась милосердной, хотя, когда я убила живого человека в первый раз, я так не считала, корила себя. И тогда Анна убедила меня, что это лучше, что в ином случае, он бы ужасно мучился. Тот человек был смертельно болен и испытывал ужасную боль на протяжении нескольких лет, да и сам он был немолод. Он буквально выпрашивал у меня, чтобы я убила его. Мне пришлось это сделать.       Маги Смерти же не задумываются — убивают сразу. Смерть от их рук — конец. Смерть от Ведьмы гарантирует свободу и спокойствие для души. Душа может переродиться, так же не без участия Ведьмы, освободившей ее. Так, через неделю после убийства-освобождения, я отправила ту душу в тело маленькой девочки, которая потом стала Ведьмой. Мы помогаем не всем, а только тем, кому действительно нужна помощь в виде смерти. И именно они становятся Ведьмами или магами. Зависит от желания Ведьмы.       Но не всегда Ведьма может проконтролировать перерождение души. Старшая мне говорила, что часто бывает такое, что на перерождение нужны годы, и таким образом, душу может проконтролировать и совершенно другой человек. Обычно душу, оставшуюся без руководителя, направляет либо самая младшая Ведьма, если та готова, либо Старшая. Насчет себя я не знаю.       Маги Смерти также могут отправить душу в Туман навсегда. Это обычная пустота, забвение, из которой выбраться невозможно. Это как огромная яма, из которой не выбраться. Или же да, туман. Густой, как тесто, но и невесомый, как воздух.       Маги Смерти могут поднять одного человека. Чтобы поднять еще одного, нужно умертвить первого. Также они могут подарить жизнь мертвому. Но как смогли поднять меня? С моей смерти прошло больше 20 лет, как нашли мое тело? И почему мою душу не забрала Богиня? Почему тело в сохранности? — Маг! А, Маг? — я ускоряю лошадь, чтобы догнать Мага. — Чего тебе? — А как я осталась целой? — В смысле? — Почему о том, что я была мертва, напоминают только небьющееся сердце, отсутствие потребности в воздухе, выцветшие волосы, неживой цвет лица, серое платье, которое было белоснежным, какое-то пятно на груди, куда меня трижды ударили ножом, и не изменившаяся длина волос и тела? — Ты к чему это? — Почему от меня не остался один скелет? — Восстановили! — Не верю. Во-первых, этого Маги делать не могут, как и Ведьмы, между прочим. Во-вторых, прошло столько лет! Никто не помнит моей внешности. Ну а в-третьих… — Ладно-ладно. После смерти всех Ведьм и после твоего убийства, все тела Ведьм стали выглядеть как заснувшие. Тела не разлагались, а жители, в страхе, пришли в дома к Ведьмам и похоронили в общую могилу. Тебя же не нашли. Тебя же Ровальд… — Рональд, — поправляю я. — Без разницы. Ровальд… — Рональд! — уже кричу я. — Ровальд, — не стал исправлять он, — выбросил в поле. Я же говорил, что ты почти 20 лет пролежала под солнцем? Так это из-за него! — Уизли еще остались? — спрашиваю я. — Да, а зачем тебе?       Я коварно улыбаюсь, а Маг продолжает: — Потом, спустя 20 лет с твоей смерти, тебя перезахоронили в лесу… — Поэтому волосы были грязными, а платье — серым? — Да. Спустя еще лет 30, решили перезахоронить к остальным, но через 10 лет перезахоронили всех в склепы. Ну мы и повозились, ища тебя! — И сколько лет назад было это «через 10 лет»? — 30. — Ха, то есть, мне 110 лет? Слушаться нужно старших! Отдавай венок! — Нет, тебе 20. Те почти 100 лет не считаются.       Я закатываю глаза. Я видела одного Мага Смерти еще до смерти, но он не был таким…заносчивым. Он ко мне обращался уважительно, поэтому я решила, что все они такие! Как же я ошибалась…       До дворца осталось пару сотен километров, когда мы сделали еще один привал. Слухи обо мне распространены, но нападать не решаются — только замахиваются фруктами и овощами, думая, что я не вижу. Но никогда никто не кидал. Боялись Мага Смерти? Или принца?       Я их не боялась. Принца я не опасалась с самого начала, а вот Маг Смерти…ну правда, смысл его бояться, если сама занималась тем же, что и он! — Эй, Маг! — зову я. — Чего тебе? — А мое сердце вообще не начнет биться? — Я же уже говорил…начнет! Не сейчас, даже не завтра, может, даже не через неделю. Может, через месяц, а может, и через год! Но я надеюсь, что мы справимся прежде, чем это произойдет… — Сердце начнет биться? — В том числе. — Какой ты злой! — А ты — мертвая. — Очень смешно!       Мы в пути уже 4 дня. И такие перепалки у нас довольно часто. Принц Драко смирился с моим существованием, да еще как! Дарил какие-то мелочи, как, к примеру, мыло с цветочным запахом, какую-то штуку в виде цилиндра и придающая моим губам более живой оттенок, тюбик с чем-то, тоже придающим моему лицу живой цвет, а не трупно-серый, гребень с ручкой, выглядящей как чья-то рука. Самым дорогим на мой взгляд подарком было платье вишневого цвета с белыми элементами, а также новая мантия, такая же вишневая. Венок мне так никто и не вернул, заменив бутафорским. Забавно — сейчас меня задаривают, а потом отправят обратно в гроб.       Раны зажили все, кроме той, которую нанес мне Уизли. Я отомщу ему. Я клянусь. Я убью всех. Драко говорил, что он стал королем другой страны, где его также не жаловали (но хотя бы не забрасывали тухлыми продуктами!), а сейчас давно спит вечным сном. Но зато у него 5 детей и 10 внуков, 5 внучек и 3 правнучки. Плюс, кто-то еще ждет пополнения. Не дождутся. Я обещаю.       К принцу я обращалась с вопросом, зачем же меня подняли. Мне сказали, что потом скажут. Я еще раз не успею ли умереть, пока мне скажут?       Возвращаясь к теме внешнего вида — кожа стала менее серой. Белой — да. Но серость почти ушла. Волосы чуть потемнели. Глаза стали чуть ярче. Но все равно до вида нормально живого человека было далеко. В одном из домов я взглянула на себя в зеркало и была приятно удивлена результатом — я стала выглядеть более живой, если это можно сказать о мертвой. Я выглядела не на 15 или реальные 20, а на 25 примерно. Хотя, в прошлый раз я бы вообще себе дала лет 60-70.       Маг говорил, что я буду все больше похожей на себя при жизни, но нужно подождать. Но насчет волос и глаз он сказал, что вряд ли — как повезет. Я никогда не считала себя красавицей, но быть страшной, как Ведьма в современных поверьях не хотелось. Всегда Ведьмы считались воплощением магии, красоты, да даже добра, а теперь? — Тебя в замке будет охранять Генри Эванс. — оповещает принц — Охранка и нянька? — смеюсь я. Принц же молчит. Не хочет встревать в спор, а я еще при жизни была остра на язык.       Сейчас у меня лицо раскрашено, чтобы не считали мертвой. Это называют то ли «сделай верх», то ли «сочини». Та странная вещица, придающая цвет губам совершенно невкусная! И зачем ее только делают? Поэтому я решила по старинке придавать цвет соком ягод. Интересно, конечно — я стала тем, с чем боролась до смерти. — Богиня, наверное, сейчас в шоке, — улыбнулась я следующим утром, глядя в зеркало, — Ведьма — да и стала нечистью! — Ей наплевать. — я вздрагиваю от голоса Мага Смерти. — Что? Почему? — Не знаю — Тогда почему ты это заявляешь? — Она позволила своим «дочерям» умереть, погибнуть, быть убитыми. Если бы ей было не все равно, она бы оставила хотя бы одну Ведьму, а потом послала еще одну. Или не одну. Ладно. Идем.       Взяв сумку, из которой не вытаскивала ничего, кроме мыла, тюбика и ягод, я иду за ним. — До Лондона осталось немного. — говорит Драко, пока Маг помогает мне сесть на белоснежного коня. — И надень другую мантию. — Какую? Вишневую или черную? — Ярко-алую, — он достает из сумки сверток, который я разворачиваю. — Поэтому ты и настойчиво просил надеть ярко-алое платье? — Да. — Что же. Спасибо. — Не за что, Ге… — Цветок. — перебиваю его я — Что? — Зови просто Цветок. — Цветочек, — я закатываю глаза. — Какой ты все-таки… — Какой? — Промолчу. — Почему? — Надеюсь, ты не влюбился в меня? Все-таки не хочется убивать принца. — Убивать? — Да, убивать. Мы можем выходить замуж, только убивая мужа в течении года. Поэтому я решила, что мне не нужны отношения и вовсе. — А Ровальд? — встревает Маг. — Сколько раз повторять — Рональд! Его я не любила! Старшая никогда не отказывает в просьбе руки и сердца Ведьмы из-за того, что она по-любому вернется! Исключение — если жених без дома. Он может стать слугой Ведьм. — А если руки и сердца просит Маг Смерти? — Ему делается исключение, если я не ошибаюсь.       Больше вопросов не было. Правда, Драко все продолжил ко мне приставать. Рон был герцогом — неужели не ясно, что я ненавижу высшие слои общества? Поэтому я игнорирую все приставания.