Вечная невеста

— Вставай! — кричит мне кто-то.       Я пытаюсь что-то сказать, но изо рта вырывается лишь хрип. — Все нормально. От столь долгого молчания неудивительно, что ты говорить не можешь. — Что случилось? — все-таки смогла прохрипеть я. — Я же…не могла выжить! — Ты и не выжила.       Я сажусь. Это было сделать не очень просто. — Где я? — Склеп. — И… — Тебя похоронили здесь. Почему-то с телом ничего не произошло за столько лет. А теперь вставай. — Помоги. — А? — По…пожалуй…ста. — сказать все сразу было сложно. Как будто что-то мешает. — Чем больше будешь говорить, тем быстрее голосовые связки придут в тот вид, в котором были до смерти. — Шикарно. И зачем…       Парень, который единственный в этом месте, не считая меня, подает мне руку, помогая встать. — Твоя рука…такая горячая… — Твое серце не бьется. Температура твоего тела примерно равна 20 градусам, как и температура воздуха. — Мило. Как тебя зовут? — Я Маг Смерти. Не боишься? — А я Ведьма. Не страшно? У, прокляну! — я подняла руки, делая вид, будто проклинаю — Очень смешно. — Ты правда думаешь, что меня можно напугать? Я дважды не умру. — Умрешь. В ту же секунду, что и я. И твое проклятие, обращенное ко мне, будет отражаться на тебе.       Я опускаю руки. — Думаешь, я не знаю? — Иди на выход. — Ты сказал, что это склеп! — сказала я, выйдя, — а это какой-то сарай. — И много ли ты склепов видела? — Я Ведьма! — А я Маг Смерти. Ты так и не ответила.       Я скрестила руки на груди. — Ты… — затем, я почувствовала, что что-то не то. — Мое сердце. Оно… — Не бьется. Знаю. Но оно начнет биться. Надеюсь, тогда ты не будешь настолько черствой. Или ты и при жизни была такой? — Смешно. — Надевай. — он подает мне темный плащ. — Зачем? — Ты пойдешь в странном старом подвенечном платье, которое стало серым? — И что? — Все считают, что ведьмы носят плащи, мантии и так далее. — Я носила вишневый. — А тут черный! Другого, извини, нет! — Ладно. Давай сюда. — К тому же. Как самая последняя Ведьма, ты должна остаться неузнанной. — Последняя? — Перед твоей смертью все Ведьмы стали умирать. Ты стала последней. Но именно ты и можешь помочь. — Чем же? — Тебе все скажет принц. — Вау, даже так? — Да. — Чему обязана такой чести? — Не смешно. — Сейчас мы доедем до того городка, купим тебе новые вещи, где ты и переоденешься. — Зачем? — Посмотри на платье. Мало того, что серое, так еще от него мало что осталось. — О нем я не думала, знаешь ли?       Маг помог мне сесть на лошадь. — Извини, но более неудобного способа передвижения ты найти не мог? — Знаешь, метлы, на которой ты летала при жизни, у меня нет. И она была бы более неудобной. — Я не летала на метле. — Да ну? Все знают, что Ведьмы летают на метлах! — А еще все знают, что Маги Смерти на завтрак, обед и ужин едят человечину! И запивают ее кровью! Человеческой.       Маг начинает смеяться. — И ты в это веришь? — Что же ты на меня не кидаешься? Перед тобой живой труп. — Кровушки не хватает, — он заливается смехом еще сильнее. — Ну, извини, моя несвежая. — Прощаю, — смеется он.       Я от него отвернулась.       В городе нас встретили удивленные и заинтересованные люди. Когда-то каштановые, а сейчас грязно-черные мои волосы лежали на плечах. Вот только цвет странный — где-то даже светлее, чем мой цвет, где-то — почти черный. Отпустив одной рукой уздечку, я потерла волосы.       Они были белыми. — Маг…почему они белые? — Кто? — Не кто, а что. Мои волосы. — А, это из-за времени. Они выцвели. Ты в курсе, что почти 20 лет пролежала под солнцем? Ой, забыл, ты же была мертва. — Как умно!       Мы доехали до лавки, где Маг купил мне темно-красное платье и темно-красную мантию. — Говоря, что я носила вишневые тона, я не имела в виду кроваво-красные и то, что вся одежда была именно такой! — возражаю я. — Точнее изъясняться нужно.       Мы приехали в какой-то дом. Нас встретили. Маг предупредил, чтобы я не говорила, что я мертвая Ведьма. И вскоре я поняла почему — люди стали ненавидеть Ведьм из-за того, что с их смерти вся нечисть полезла к ним, обвиняли, что я сама натравила нечисть на них.       Мы, Ведьмы, считались сестрами. Нас всегда было мало — не больше семи. Будучи самыми обычными людьми, мы питались, спали, умирали, жили. Но в полную силу вступали в семь лет. Тогда мы собираемся вместе, чтобы встретить новую Ведьму. Вернее, собирались. Новая ведьма всегда появлялась со смертью предыдущей. И не всегда одна. Тогда был действительно шабаш, где посвящали в Ведьмы.       Жили мы в лесу. У каждой был свой домик, а во время праздников мы собирались в огромном замке. Старшая всегда назначала куратора младшей, а в 11, когда Ведьма сдавала экзамен, куратор менялась. Бывало так, что две или три младших Ведьмы были у одной Ведьмы под крылом. Мне же повезло меньше — когда меня забрали из дома в лес, Ведьм было особенно мало, всего четыре — Старшая, две 14-тилетних и я.       Мы считались особенными. Какое счастье, считалось, если в семье есть маленькая Ведьма. Но на деле это ужасные муки и для Ведьмы, и для ее семьи. Семья должна переехать, чтобы Ведьма не сбежала домой. Все оставшиеся члены семьи могли позабыть о существовании дочери, а сама Ведьма могла позабыть о существовании родных.       По факту, мы все были и вместе, и порознь. В мирное время мы варили зелья, выходили в город, продавали их, помогали с мелкими заклинаниями, т.к. на большее не были способны, а потом возвращались домой. Но если в лесу или где-то еще появлялась нечисть, мы собирались в замке и вместе шли к тому месту, борясь вместе.       Ни у кого не было привилегий, кроме, правда, Старшей, но разница в материальном плане, само собой, была. Но никто не стеснялся подойти к более состоятельной Ведьме и попросить что-то. Более того — можно было и не спрашивать — лишь уведомить.       Когда-то было так. А сейчас? Почему все изменилось?       Мы, Ведьмы, имеем право на брак. Но за год мы должны убить мужа и вернуться к Ведьмам. Зная правила, я и Старшая согласились на брак с Рональдом Уизли. Были приглашены все Ведьмы.       Я взглянула на Мага. Его холодные изумрудные глаза (было чувство, будто вместо глаз у него настоящий драгоценный камень!) не показывают ничего. Ни о чем он может думать, ни его чувств. На его лице словно бесчувственная маска.       Ведьмы часто разговаривали о Магах Смерти. Поговаривали, что они и вовсе не люди. Слуга Смерти. Это пугало. Они могут как убить, так и возродить. — А теперь… Вы не против, если мы с моей…невестой останемся здесь на какое-то время? — Конечно, нет. Она же не Ведьма.       Эти слова больно кольнули. Если мое сердце не бьется, не значит, что у меня его нет. — Будешь здесь, — говорит Маг, приведя меня в небольшую комнату, — там ванная комната. — он указывает на неприметную дверь у шкафа. — Ладно. — Больше не огрызаешься? — Пока нет. — Затишье перед бурей? — Неужели я так предсказуема? — я захожу в комнату, захлопывая дверь за собой.       Комнатка настолько небольшая, что здесь умещается лишь кровать, тумбочка, шкаф и окно. Ванная не больше — небольшая ванна, больше похожая на корыто, которое было у каждой ведьмы для стирки вещей. Конечно, можно было и магией, но от того, что нечего делать, само собой можно было постирать и самой. Кроме ванны была раковина, а над ним зеркало.       Отмыв себя от, как оказалось, земли и грязи (меня по земле тащили?), я взглянула на себя в зеркале. Белые, словно снег или мука волосы, сероватый цвет кожи. «Красавица», конечно. Кроме того, лицо настолько худое, что видны кости. То же самое можно сказать и о всем теле. А в глазах нет той живой искры. Что же случилось с остальными Ведьмами? Их похоронили по-человечески или они остались там же, где погибли? Или их вообще сожгли, а про меня почему-то забыли?       Наутро мы продолжили путь. Где-то в полдень нас встретил какой-то блондин. Он презрительно осматривает меня. — Да. Я думал, она все-таки посимпатичнее. Ведьма все-таки. — наконец, говорит он — Не нравится, не смотри! — Ведьма, ты знаешь, с кем разговариваешь? — Ну и с кем? — презрительно спрашиваю я. — Принц Драко Люциус Малфой. — Принц? — фыркаю я. — При мне принцем был Люциус Малфой. И то — ему от силы был год. Сменил имя? — Ведьма! — Что? Я лично была крестной принца. — Крестная моего отца — ведьма? — Ну да. Так кто ты, самозванец? — Ведьма, с твоей смерти прошла сотня лет. — Сотня? — Да. — Мило. — Итак. Покажешь, на что способна. Здесь полно нечисти. Убьешь хоть одну — подумаем, может, годишься. — Ну спасибо за одолжение. — язвительно отвечаю я и вытягиваю руку. — Что? — Мне бороться голыми руками? — Да.       Мысленно покрывая его последними словами, я дохожу до середины поляны, на которой остановились. Вдохнув, я начала петь.       Маг Смерти сзади удивленно смотрит, а принц бьет себя по голове ладонью. Ну, посмотрим, что да как. Усмехаюсь, оглянувшись. Что мне они могут сделать? Убить? Смешно. Я и так мертва, и своими действиями они лишь вернут мне мой заслуженный покой. — Гермиона.       Вздрагиваю, слыша свое имя, и оборачиваюсь, не прекращая пение. В этот момент из леса на меня стала надвигаться нежить. Подбежав к одной, я резким движением роняю ее на землю, а потом призываю огонь. Огонь мигом слетает с руки прямо на шею нежити. Коснувшись кожи существа, оно вспыхивает, как факел.       Появилось еще несколько. Магия без палочки очень тяжела, поэтому, чтобы не перегружать себя, призываю огонь вновь и посылаю к нежити. Трава вспыхивает, а когда огонь доходит до нежити, вспыхивает и она. Постепенно огонь я погасила, а сама стала отступать. Голова кружилась.       Этим, но с волшебными палочками, мы занимались всю жизнь. Затем, нас ввязали в различные интриги, нанимая, чтобы убить кого-то из людей. Само собой, нам ничего не было, ведь наш лес — наша территория. И следовательно, где бы мы ни родились, мы всегда не можем быть судимы по закону какой-либо страны. А в нашем лесу нет законов. Мы живем дружно, поэтому нам этого не нужно. Только несколько правил, которые установлены еще до нас. Возможно, самой Богиней.       В отличие от остальных жителей, мы поклоняемся Богине. Она наша покровительница, наша помощница, наша мать, как считают многие. Ведьм считают дочерьми Магии. Но я, скорее всего, вошла в историю, как дочь Смерти.       Кроме того чтобы убивать нечисть (и людей, если нужно), мы умеем продлевать жизнь. Зельем бессмертия, которое может сварить только ведьма или способностями, связанными с некромантией. Такие способности есть только у нас, Ведьм, и у Магов Смерти.       Из леса ничего больше не выходит. Тяжело дыша, я направляюсь к Магу, но из-за недостатка сил теряю сознание. Все-таки раньше нас было больше. Мы могли делиться своими силами.