Дети капитана Стаса

Дверца катера оказалась приоткрытой, и распахнув ее, Тед завопил от радости: на сиденье пилота бесформенной кучей валялась вся его утраченная одежда, под ней — комм и пластиковая карточка удостоверения, а еще — на полу стояли знаменитые черные самозашнуровывающиеся кроссовки. Настроение пилота резко скакнуло вверх. Тед гнал катер над водой с максимальной скоростью — хорошо, что над озером знаков не развесишь. Но Дэн все равно мониторил окружение — на всякий пожарный, а вдруг тут курсируют дроны автоинспекции, кто знает? — Come to me in Dead! — распевал Тед на мотив последнего хита «Генома». Одетый во все черное, с откинутым на спину капюшоном, он напоминал загулявшего всадника Апокалипсиса. Обулся пилот моментально, а переодеваться не стал — хотелось быстрее попасть на борт. Так и полетели. По дороге Станислав, еле попадая на виражах в нужные кнопки, набрал доктора и сообщил, что все в порядке, они скоро будут, Теодор с ними. И велел передать дальше по цепочке, чтобы ни Полина, ни Михалыч к месту встречи, как договаривались раньше, не шли, а брали такси и летели прямо на космодром. — To me… in Dead! — счастливо голосил Тед, и чтобы немного его утихомирить, Станислав мстительно добавил: — Все поездки сегодня — за счет Лендера. — In Dead… — растерянно допел Тед и умолк, озадаченный. — Станислав Федотович, — спросил он наконец. — Вы что же, ничего не спросите? — Спрошу, — зловеще пообещал капитан. — Дай только срок. Все спрошу, и как ты в этом замке оказался, и за каким дьяволом в сапог залез. Голый. И откуда эта заколка там образовалась. Все спрошу. После старта. — А! — сразу повеселел пилот. — После старта. Ну ладно. После старта — значит, еще часа два, не меньше. Нужно будет придумать что-нибудь такое… что бы выгодно отличалось от произошедшего в действительности… Надо подумать… А пока: — Come! To me in Dead! — и заложил крутейший вираж. Но придумать ничего так и не успел. Как бы быстро они ни летели, на «Мозгоед» они прибыли последними. На верхней ступеньке трапа ждала Полина со свежими царапинами на руках — Котька все-таки получила свое глистогонное. В пультогостиной у монитора обнаружился и Вениамин, умиротворенный сверх меры — усевшись в пилотское кресло, он просматривал в инфранете ленту новостей, последних перед стартом — когда еще будет возможность подключиться к сети? А Михалыч вообще прибыл самым первым и теперь привычно шебуршал в машинном отделении, и от его шебуршаний таинственное тиканье стало совсем неслышным. — Ой, Тед… — удивилась Полина, — вы что, с этой девушкой на карнавал ходили? Дэнька, там тебе шоколадка, как обещала, с вишней. — Спасибо, — ответил киборг. — А тебе, Тед, с красным перцем. И еще одна большая, на всех. Просто шоколадка. Дэнь, тебе поспать-то удалось? Вениамин Игнатьевич говорит, вас срочно куда-то вызвали? — Я спал два часа, три минуты и сорок секунд. А потом… Дэн посмотрел на Теда. Тот сгрузил на диванчик свою смятую одежду и ничего не сказал. — Что потом? — спросила Полина. — Проснулся. Полина удивилась, но вида не подала. Не хотят говорить сейчас — не надо. Потом все расскажут, без доктора и капитана. Еще и с подробностями. Доктор, прикрутив звук, вопросительно уставился на вошедших. — Все в порядке, — сказал Станислав. — Нам удалось договориться. Вениамин выжидающе молчал. — Именно договориться, — повторил Станислав. — Хотя сначала мне казалось, что всё, дело швах. Но, как ни странно, все обошлось. Но вот ума не приложу, что нам делать с Тедом? Ну как можно было ухитриться — отправился в музей шоколада, а обнаружился в тридцати километрах от него. Закованным в исторический раритет. Голым. Полина ахнула и захихикала, доктор удивленно приподнял брови: — Тед, как же так? — А вот так, — ответил за пилота капитан. — Голым. — Ну, не совсем, — не согласился Тед. — Кое-что на мне все-таки было… — и замолчал, чтобы не ляпнуть опять что-нибудь лишнее. Станислав подождал, но продолжения не последовало. И тут вдруг доктор подпрыгнул и ткнул пальцем в монитор: — Смотрите! Там Теодор! — Маша, изображение на общий экран, — скомандовал капитан. Это был, судя по всему, новостной ролик местного университета: очень юная и очень возбужденная репортерша взахлеб сообщала, что как раз сегодня, двадцать пятого сентября, как и каждый год на протяжении уже более двух веков, прошла церемония посвящения в студенты, отмеченная по традиции конкурсом на самый безумный поцелуй. И выиграла его студентка факультета словесности Анук Шушу (это, как вы сами понимаете, псевдоним): французский поцелуй на троне герцога Савойи! И как он только под ними не рассыпался, да, народ, такого у нас, пожалуй, еще не было. В доказательство факта поцелуя вот, пожалуйста, голографии. Ай, да Анук! Наши поздравления! — Да-а… — потрясенно сказала Полина. — Вот почему, оказывается, они называются голо-графии. Но вообще, Тед, ты неплохо получился. — Да лучше б я вообще не получился, — Тед присел на подлокотник диванчика красный, как рак. — А ведь такая славная была девчонка. С виду. И ведь, понимаете, капитан, ничего такого и не предполагалось. Я ее как раз у этой шоколадной фабрики приметил. Думаю, ну, погуляем. Ну, выпьем по чашке кофе. На остальное-то и времени особо не было. А она… Ты, говорит, когда-нибудь занимался любовью по-королевски? Ну, думаю, а как это? Ну и вот… Теперь знаю, как. Станислав покачал головой. Ну, теперь хотя бы понятно, как это вышло. А то он уже начал сомневаться, нормальный ли у него пилот. А теперь ясно — нормальный. Типичный обалдуй. Ну, так он всегда таким и был! — Ну всё, — понурившись, продолжал Тед, — придется снова бороду отращивать. Чтобы не узнавали. Эх… — Нет уж, — испугался Станислав. — Давай-ка лучше без крайностей! Но что же мне с тобой делать? А, Вень? Что с ним с таким делать? Гауптвахты на него нет. Доктор подумал немного: — Есть криокамера! Она как раз совершенно свободна. Лежащая на диванчике Котька вытянула лапы и замурлыкала. — Вот, отличная идея! — воскликнул капитан. — Это было бы идеально! Да жаль, взлет через полчаса… В общем, так. Лендер — не знаю, сколько нарядов вне очереди! Будешь у меня вечным дежурным, ясно? — Как это? — вскинулся Тед. — Кэп, сколько ж мне дежурить? — Пока дурь не пройдет! — сказал Станислав как отрезал. Но тут уже не согласился доктор: — Стасик… Станислав Федотович, а как это соотносится со всемирной конвенцией по правам человека? Которая зародилась как раз вот тут, на этом самом месте? — А что такое? — удивился Станислав. — Ну как же… — вздохнул Вениамин, — Я как врач обязан вмешаться. Пожизненное дежурство без суда и следствия — это жестоко! Пытки-то конвенцией запрещены. — Хм, пожалуй… Ну, тогда будешь дежурить до его, — капитан кивнул в сторону Дэна, который как раз устроился на своем рабочем месте с кружкой кофе — жаль, и в половину не такого вкусного, как у мадам Лё Кле — и вишневой шоколадкой, — совершеннолетия. Тед вздохнул. Что ж поделаешь, и правда ведь, провинился. — Да, — спохватился доктор. — Я же еще не рассказал. Про дегустацию. — Понимаешь ли, Станислав Фетодович, — ты как улетел, я быстренько пробежался по этой их галерее, все, что хотел, посмотрел, а оплаченную дегустацию попросил завернуть с собой. Так что мы с тобой потом того… продегустируем! Вот. Мой трофей. Вениамин вытащил из кармана и развернул на пульте две недлинные ленточки. Блистерная упаковка, на три ячейки каждая. В ячейках — капсулы размером со среднюю сливу. Одна бордовая, вторая желтоватая, а третья — прозрачная как слеза. — Что это? — спросил Станислав, уже догадываясь. — Это наше с тобой вино! — торжествующе ответил Вениамин. — Вот это желтенькое — как раз и есть «Глаз куропатки». А два другие — я не помню, как называются! Очень похоже на шприц-тюбик, правда? — Похоже, — согласился Станислав. — Их что, прямо в вену вводят? Или подкожно? Или… — Сублингвально, — засмеялся Вениамин. — Что, сейчас примешь или прибережешь на новый год? — Да ну тебя, — Станислав отмахнулся. — Всё, хватит болтовни, скоро старт. А, нет! Капитан вспомнил про еще одно важное дело.  — Тед, давай-ка, пока мы на связи. Закажи букет цветов. Или нет, давай, я сам закажу. А то выберешь какой-нибудь веник. Вот тут удивились все. Даже Маша прервала вещание последних земных известий и уставилась на Станислава одним огромным зеленым глазом через невероятных размеров лупу на деревянной ручке. — Что? — не понял капитан. — Цветы для мадам главного хранителя. Если бы не она, парился бы Тед сейчас в местном обезьяннике, а мы бы тут в кулак свистели. Без пилота. — А, ну да, — чуток поразмыслив, согласился Тед. — Станислав Федотович, давайте я сам. Что ж я, цветов женщине выбрать не смогу, что ли? Только вот куда отправить-то? Станислав покопался в карманах. Электронной визитки у мадам не оказалось, то есть, она была, но почему-то не загружалась, наверное, не тот формат — так объяснила сама мадам Лё Кле. Так что она черканула свой адрес на каком-то клочке бумаги, и вот теперь Станислав никак не мог его найти, хотя выгреб на стол все содержимое карманов кителя и брюк. — Ну ладно, — сжалился Тед. — Адрес замка наверняка в сети есть, а фамилию я помню. Сейчас организуем. А это что такое? В руках у пилота оказался синий пакетик со странным рисунком. — Хха! — Тед хохотнул и с уважением глянул на капитана. — Пфу ты! — с досадой сказал Стас. — Это корм. Для Дуду. То есть, симбионта. — Для какого это Дуду? — удивился Тед. — Для симбионта? — среагировала с диванчика Полина.  — Веня, объясни им, — Стас понял, что терпению его на сегодня пришел конец. — Все вопросы — к доктору! И всё, до старта меня не трогать. «А не то я тоже сбегу и поселюсь в плавучем домике. Вместе с Дуду».