Дети капитана Стаса

— Ну, с Красным Крестом разобрались, — сказал Станислав, надевая фуражку. — Теперь куда? Они стояли на ступенях музея — красивого особняка с колоннами, на вид не отличимыми от настоящего мрамора. Хотя шут их знает, может, и в самом деле настоящие. На этом участке Старой Земли уж как-то очень трепетно относились к уцелевшим следам древних цивилизаций. У Станислава уже немного рябило в глазах от синих табличек, прибитых, кажется, к каждому кирпичу: «Объект культурного наследия. Охраняется Конфедерацией». А ведь они совсем немного прошлись по городу, на удивление малоэтажному. — Тут должно быть недалеко, — Вениамин развернул планшет, чтобы на экране поместилось побольше карты. — Да, полтора где-то километра. Давай пройдемся пешком? Тем более дорога все время вдоль озера — там пешеходная зона. — Ну, давай, — не стал возражать Станислав. — А то скоро совсем ходить разучимся. Погода хорошая, времени у нас достаточно. И они пошли, разглядывая окружающие город высокие горы — по одну сторону озера и почти такие же высокие небоскребы пригорода — по другую. Народу вокруг было немного — большинство местных жителей предпочитало более цивилизованные средства передвижения, чем собственные ноги. Пешеходная зона вела через парк, сплошь вертикально озелененный, вдоль самой кромки воды, в которой кишели кишмя всевозможные земные водоплавающие — ничем не отличающиеся от новобобруйских. Утки, гуси, лебеди, нырки, чирки и всяческие чайки, и все они, а с ними и сухопутные воробьи крякали, шипели, посвистывали и чирикали, каждый на своем птичьем наречии, выпрашивая подачки у гуляющих. У каждого пернатого на шее красовалась уменьшенная копия охранной таблички. — Это ж надо, до чего местные «живые» заморочились, — удивился Вениамин. Через дорожку неспешно проскакала толстая крыса с длинным лысым хвостом. Сквозь пушистую серую шерсть не было видно, есть ли на ней охранный медальон, но по тому, как вальяжно крыса себя вела, чувствовалось: есть. Друзья остановились возле настоящего, огромного и, видно, очень старого ветвистого дерева с неохватным пятнистым стволом. На дереве предсказуемо обнаружилась очередная табличка про наследие, на этот раз всемирное природное. — Исторический платан, — сказал доктор, сверившись с картой местности. — Растет тут аж с восемнадцатого века, ого, ничего себе. То есть, ему… Сколько ему лет? Сзади внезапно и мощно всплеснулась вода. Птицы заорали совершенно истерически. Вениамин от неожиданности уронил планшет, Стас обернулся резко, непроизвольно вскинув руку к отсутствующей кобуре. Но ничего страшного за спиной он не обнаружил. Вот только водоплавающие улепетывали кто куда, кто по воде, кто по воздуху, некоторые выбрались на сушу, как, к примеру, большой белый лебедь, что стоял теперь, вытянув шею, и громко шипел на воду, расходящуюся широкими кругами. Редкие прохожие, однако, ничуть не испугались. Наоборот, заспешили к месту всплеска, вскоре создав там небольшую возбужденную толпу. — Простите, что это там? — остановил Станислав одного из них, весьма пожилого господина, направляющегося к парапету набережной. — О, вы, очевидно, приезжие? — прохожий, вид которого вызвал в памяти Станислава редкое слово «рантье», до того старомодно он был одет, охотно пустился в объяснения: — Это же наша новая достопримечательность! — Вот как? — пробормотал доктор, оглядывая с тревогой экран планшета (нет, вроде не треснул, вот вам преимущество резинового гравия!). — И что же это такое? — О, мсье! Это целая история! Город наш, видите ли, традиционно славен обилием посольств и представительств. Так вот, альфианское посольство тут тоже имеет место быть. А там, где есть посольство, непременно да объявится какой-нибудь посол. Вам, господа, приходилось ли встречать альфиан? Стас кивнул: приходилось. — Милейшие люди, не могу не признать. Такая, знаете ли, своеобразная у них… хм… расцветка… Стас кивнул: своеобразная. Господин помялся немного, но все же сказал то, что, видимо, особенно занимало его в альфианах: — Девицы у них хороши на редкость. ФигУристы, все до одной. Особенно… хм… в верхних регионах. Стас хмыкнул. — Да полно вам, не тушуйтесь, такова их природа. Четыре грудки, представьте себе, мсье, да, — и старичок выразительно повел руками, обводя воображаемые объемы. Стас неопределенно повел бровями: ну да, четыре. — Так что там с послом? — решил вмешаться Вениамин, пока разговор не съехал в какую-то совсем нетолерантную плоскость. — Ах, да, — опомнился господин. — Посол. Так вот, альфианского посла у нас тут больше нет. Посольство есть, а посла нет. — Вот те на, — удивился доктор. — И куда же это он делся? Станислав уже пожалел, что затеял этот дурацкий разговор: старичок был, очевидно, не вполне в своем уме, теперь не отвяжешься. И он выразительно посмотрел на доктора: пора сваливать. Доктор так же, взглядом, ответил: «Погоди, неудобно же». — Его превосходительство вынужден был покинуть посольство и отбыть на лечение на родную планету, — обстоятельно ответил господин. — А почему? — Почему? — послушно спросил Вениамин. — Потому, мсье, что от него сбежал симбионт. Да-да, сбежал! Вы скажете: не может быть! И будете правы. Потому что, как известно, альфианцы со своими симбионтами живут душа в душу. Ну просто не разлей вода. Но порой случаются обстоятельства непреодолимой силы. И среди них — фён! Ветер с гор! Вам, приезжим, может быть, это неизвестно, но когда он дует, можно сойти с ума. Если, разумеется, есть с чего сходить. Так вот, посол перед ветром устоял, а его симбионт — нет. Как-то раз фён не унимался целую неделю. Симбионт не выдержал и сбежал. Добрался до озера, забрался в него — видимо, вода его немного охладила, но не совсем. Потому что он категорически отказался возвращаться. — И что же? — спросил Стас, поневоле заинтересовавшись. — Он поселился в озере? — Ну, разумеется! Пристроился к стае лебедей, плавал за ними по пятам, подбирал оставшиеся крошки. Потом осмелел, начал отбирать еду. И так, знаете ли, вырос, что теперь лебеди его опасаются, а птички поменьше — так и вовсе боятся. И их можно понять! Зато теперь у нас есть свой собственный морской змей! Все эти защитники животных просто в восторге. Ему уже построили домик на воде — вон там, у камней, видите? Объявили конкурс на лучшее имя для нашего нового городского питомца, и, если не ошибаюсь, на этой неделе должны объявить результаты. Я тоже участник! — А что же посол? — А посол отбыл на родину, залечивать душевную рану. И за новым симбионтом, разумеется. Вода в озере снова плеснула громко. Народ у парапета загомонил не хуже птиц. Словоохотливый господин встрепенулся: — Однако, я совсем вас заболтал, а ведь вам, разумеется, хочется увидеть нашего малыша своими глазами? А может, даже и покормить? Корм продается вон там, в автомате. Только выбирайте корм натуральный, безо всяких там Е-Е. Хотя лучше нет. Погодите-ка… Старичок зашарил по карманам своего старомодного пиджака, приговаривая: — Так, тут нет… Да где ж оно? У меня же было… Ах, ну конечно, вот! Держите, молодые люди. На раскрытой сухой ладошке лежал небольшой пакетик точно такого размера, чтобы в него поместилось известное средство индивидуальной защиты, распространившееся по Галактике вместе с вездесущей человеческой расой. — А… что это? — полюбопытствовал Вениамин, искренне надеясь, что он ошибся в своих предположениях. — Корм! Сублимированный сухой корм для Дуду. Мне кажется, — доверительно пояснил старичок, поймав вопросительный взгляд Вениамина, — что нашего морского, то есть озерного змея зовут Дуду. Берите-берите, это лучшее, что можно найти, я покупаю его специально для Дуду у знакомого ветеринара в аптеке. Не то, что эта химия из автомата! — и он пренебрежительно фыркнул. Стас аккуратно, двумя пальцами взял пакетик. Тот был почти невесом. На синей упаковке затейливо извивалось нарисованное что-то. Стас предпочел не вглядываться. — Ну вот! — воскликнул довольный старичок. — Просто насыпьте это в воду, и увидите, как Дуду будет вам благодарен. Идемте же, покормим малыша. — Простите великодушно, — с почти неподдельным сожалением сказал Вениамин, — но мы спешим. На обратном пути — обязательно покормим. Спасибо вам большое! Старичок не стал настаивать: — Ну, в таком случае, мои извинения, господа! Позвольте откланяться! И заспешил к воде, на ходу распечатывая еще одну синюю упаковку.