Взгляд в будущее

      По возвращению домой, Гарри и Гермиона, радуясь удачному дню, проведенному с детьми, были в весьма благостном расположении духа. Это были так необходимые им часы, чтобы получше узнать свое потомство, найти общий язык и порадоваться простым жизненным мелочам, которых так не хватало в это трудное время. Оказалось, что не обязательно сбегать от Джеймса, Фреда и Лили на работу, а вечерами лишь думать об их сложных характерах, боясь проколоться при более близком общении. Все было куда проще. Главное — продолжать в том же духе, постараться не переборщить с избыточным вниманием и еще вырастить их не разбалованными оболтусами, а нормальными и умными ребятами.       Даже скверные новости о Роне и проклятии Гермионы ушли куда-то на второй план, стоило им обоим увидеть себя, нарисованных при помощи волшебных карандашей детскими ручками Лили и Алисы на листах альбома. Ради таких умилительных мелочей, едва не пробивающих на слезинки из глаз, можно было забыть обо всем негативном на свете. В конце-концов, даже если не найдется способа вернуться в прошлое, у Гарри и Гермионы есть более десяти лет на то, чтобы вырастить и близнецов, и Лили. Дать им хорошее воспитание, помочь найти жизненный путь и отправить в свою дорогу, чтобы самим спокойно уйти на покой.       Не в этом ли задача любых родителей? Молодость пожить для себя, а дальше уже ради детей? Обидно, конечно, что перемещение в будущее эту молодость, фактически, отобрало. Но, как правильно выразился Невилл — такова их судьба. Оставалось лишь обрадоваться, что самые трудные годы войны и взращивания детей остались позади, принять этот путь и пользоваться предоставленными возможностями.       Например — критически окинуть взглядом свой шкаф и, наконец, выбрать подходящую одежду для скорейшего свидания с Гермионой. Сама она сгребла все, что у нее было, заперлась в другой комнате и попросила не тревожить ее до самого выхода из дома, надеясь подобрать наряд самостоятельно, чтобы удивить Гарри своим видом. Столик был забронирован на восемь, такси приедет за ними в семь тридцать (спасибо еще работающей красной телефонной будке на углу площади Гриммо), так что у них в распоряжении был еще целый час на подготовку и учет всех нюансов будущего вечера.       Как одна из таких деталей — Гарри еще не успел привыкнуть к тому, что его лицо может покрываться щетиной с просто пугающей скоростью. Казалось бы, они лишь неделю в этом времени, но найденный в ванной обычный маггловский станок уже с трудом справлялся с зарослями на подбородке и щеках, так что даже пришлось воспользоваться помощью магии. Да, волосатость добавляла немного брутальности и Гарри даже понравилось ходить слегка заросшим, но на столь значимое для него свидание точно стоило бы пойти гладко выбритым и хорошо пахнущим.       А еще ему, наверное, впервые в жизни захотелось не просто выглядеть нормально, но одеться как можно более представительно. Не потому что надо, как это было на Святочном балу, не потому что так требует общество, а повинуясь своим внутренним желаниям порадовать Гермиону. Как ни крути, а Гарри уже не выглядел на пятнадцать лет, чтобы болтаться с девушкой в Хогсмиде в чем попало, как это произошло с Чжоу. Он идет в серьезное место со своей красавицей женой, ради которой можно было и постараться.       Весьма вовремя в комнату забрела малышка Лили, которая, смеясь и забавно тыкая пальцем, сидела на кровати и оценивала его внешний вид, советуя подходящий галстук или рубашку. В гардеробе Гарри, к счастью, обнаружился очень хорошо сидящий по фигуре классический темный костюм, черные лакированные туфли и элегантная бабочка, которую Лили помогла завязать вокруг шеи. И когда только успела научиться? Наверное, иногда помогала ему при сборах на официальные мероприятия от Министерства.       — Как думаешь, мама будет рада? — спросил Гарри у дочери, осматривая себя в зеркале. — Или скажет, что я вырядился как Малфой перед балетом?       — Думаю, ей понравится, — авторитетно закивала Лили. — На самом деле, она и сама не знает, что ей надеть. Я видела, как она перемеряет одно вечернее платье за другим.       — Хорошо, что мне попроще, — фыркнул поправивший пиджак Гарри, в голове которого пронеслась эта картинка. — Классика всегда в моде.       С умилением смотря на то, как Лили веселится от его движений, Гарри все больше и больше проникался к ней родственными чувствами и осознанием того, что она именно ЕГО дочь. Не чужой ребенок, за которым попросили приглядеть знакомые родители. Не первокурсница Хогвартса, под ответственностью старосты Гермионы. А именно что частичка самого Гарри. Живая, мыслящая и настоящая. Как и Джеймс с Фредом, которые хоть и были на своем уме, могли раздражать и бесить, но тем не менее, оставались его сыновьями, из-за чего даже злиться на них толком не получалось. Интересно, Гермиона тоже так думает?       — Когда я стану взрослой, то тоже хочу, чтобы меня водили на свидание каждые выходные! — заявила Лили, забавно стукнув кулачком по кровати. — Как ты водишь маму!       — Конечно, так и будет, — присел перед ней Гарри на корточки и улыбнулся. — Мы с мамой очень любим друг друга. И для тебя обязательно найдется такой же хороший молодой человек, с которым вы будете счастливы.       — А у нас тоже будет свой большой дом и много детей? — пустилась она в романтические девчачьи мечтания.       — Как ты пожелаешь — так и случится, малышка, — потрепал он ее по волосам, немного копируя действия Кормака, которые, кажется, нравились Лили. — А я прослежу за тем, чтобы твой кавалер вел себя прилично и хорошо к тебе относился.       — Спасибо, папочка! — обняла его за шею эта маленькая копия Гермионы, всколыхнув внутри приятные эмоции близости. — Но я и сама не дам себя в обиду! Ведь я стану такой же сильной и самостоятельной, как мама!       — Разумеется…       В семь двадцать пять Гарри уже стоял внизу лестницы и терпеливо ждал свою спутницу, которая вот-вот должна будет показаться наверху. Гермиона не имела свойства опаздывать, однако, в этот раз все могло пойти иначе. Он не собирался ее торопить, а в крайнем случае, всегда можно будет выйти на улицу, дать таксисту двадцатку фунтов за ожидание и вернуться назад, позволяя Гермионе собираться столько времени, сколько ей понадобиться.       Но эти мысли были излишними. Уже через пару минут скрипнула дверь, послышался звук каблуков, постукивающих по деревянным доскам пола, а следом показалась и сама Гермиона, от одного вида которой у Гарри захватило дух и забилось чаще сердце. Она лишь смущенно улыбнулась, а Гарри, забыв как дышать, уже с трудом переваривал столь невероятную и прекрасную картину.       Великолепное длинное красное платье в пол, с одной стороны которого был сделан длинный вырез, обнажающий манящую ножку Гермионы до самого бедра. Черные туфли на высоком каблуке, открытые руки и плечи, зажатая между пальцев маленькая дамская сумочка, аккуратная, но вместе с тем очень красивая прическа и вечерний макияж, граничащий между скромностью и дерзостью. Гарри помнил Гермиону на Святочном балу, когда она удивила буквально всех. Но сегодня она была на порядок прекраснее и сексуальнее. Ведь Гермиона старалась именно для него. А это многое значит.       — Радость моя, выглядишь просто чудесно! — отмер Гарри, когда она осторожно спустилась по лестнице вниз. — Я такого даже не ожидал…       — Спасибо, — поблагодарила его Гермиона за комплимент. — Рада, что тебе понравилось.       — Ты понравилась бы мне даже в джинсах и толстовке, — продолжал радовать ее уши Гарри. — Но сейчас у меня просто нет слов!       — Ты тоже ничего, знаешь ли, — улыбнулась Гермиона, оглядев его костюм и погладив по лацканам пиджака. — Очень непривычно видеть тебя в таком виде.       — Открываем друг друга со все новых сторон, — пошутил Гарри, коротко поцеловал в губы и предложил ей руку. — Идем? Такси уже должно ждать нас.       — Веди, мой кавалер, — хихикнула она, вкладывая свою ладонь в его. — Хочу, чтобы этот вечер стал незабываемым!       — Как будет угодно, миледи, — слегка поклонился ей Гарри, внутренне ухмыляясь тому, что полностью попал под контроль своей жены и дочери. — Ваше желание — закон.       Черный лондонский кэб, будучи таким же бессменным символом города, как и красные телефонные будки, неспешно покатил их по вечерним улицам столицы Великобритании. Гарри и Гермиона расположились на заднем сиденье и поглядывали в окна, впервые за эту неделю с небольшим, разглядывая будущее с маггловской точки зрения. Хотя Гарри и раньше не особо-то знал окружающую действительность, просиживая целое лето либо у Дурслей, либо в волшебном мире, зато Гермиона подмечала множество изменений и новшеств, которых в девяносто шестом году еще и в помине не было.       Например, ее очень поразило большое количество различных видеоэкранов, совершенно иная одежда на людях и огромное колесо обозрения, расположившееся прямо на набережной Темзы, чуть ли не напротив здания парламента и Биг-Бена, куда их вывезла машина минут через десять езды. Услышав ее слова, водитель такси хоть и удивился, что Гермиона не знает об известном на весь мир месте, но сообщил, что «Лондонский глаз» открыли еще в начале нового тысячелетия, а теперь оно привлекает множество туристов со всего мира.       Сам Гарри все больше поглядывал на сидящую вплотную к нему Гермиону, обнимая ее за талию и с трудом удерживая взгляд, чтобы он не падал на манящее декольте, выгодно подчеркивающее ее грудь. Да, Гарри имел полное законное право смотреть туда хоть весь вечер, но это было неприлично. А раз уж Гермиона попросила незабываемое свидание, то и он должен был вести себя подобающим образом. Однако, чего Гарри точно не мог контролировать — так это своих внутренних мыслей, которые умоляли прямо сейчас прижаться к ее губам своими и зацеловать буквально до смерти, наплевав и на сидящего впереди таксиста, и на весь мир в целом.       К счастью, в скором времени машина остановилась возле того самого ресторана, который им посоветовал Невилл. Гарри, стараясь поступать так же, как воспитанные джентльмены из любимых сериалов тети Петуньи, открыл дверь Гермионе, подал ей руку и помог ей выйти на тротуар. Ему всегда казалась настоящей магией возможность женщин устойчиво ходить на высоких каблуках и в длинных платьях, но тем не менее, всегда приятно оказать услугу любимой даме, подставить крепкое плечо и неспеша повести ее за собой прямо ко входу в заведение.       — Добрый вечер, — поприветствовала их миловидная девушка на входе. — Вы бронировали?       — Да, — кивнул Гарри. — На фамилию Поттер.       — Поттер… Поттер… — пробежалась она взглядом по списку гостей. — Ага, нашла вас. Столик на двоих с видом Тауэрский мост… Пройдемте за мной, пожалуйста.       Ресторан и вправду был таким, какой Гарри себе представлял. Отличные интерьеры, спокойная музыка, несколько залов и большие окна, через которые можно было наблюдать одну из лучших панорам вечернего Лондона. От разнообразия в меню разбегались глаза, но Гарри старался стойко выдержать это испытание, перелистывая страницу за страницей, при этом не заказывая все подряд. Они же сюда не наполнить животы до отвала пришли все же…       Гермиона спросила, не заказать ли им обоим по бокалу вина, помимо различных блюд, и Гарри с радостью принял ее предложение. Ему показалось, что для свидания взрослых людей это будет весьма кстати, а небольшая порция алкоголя позволит чувствовать себя в своей тарелке, несмотря на крайне нестандартное окружение. Ведь когда Гарри последний раз посещал маггловские рестораны? Да никогда! А тут все было таким необычным, что казалось каким-то сном.       — Признаюсь честно, мне очень непривычно, — произнесла Гермиона, когда официант принял у них заказ и удалился. — Я никогда не ходила на такие свидания…       — Я тоже, — усмехнулся Гарри, уже не удивляясь схожести их мыслей. — То, что у нас было с Чжоу в кафе мадам Паддифут, ни капли не напоминало сегодняшний вечер. Я бы назвал тот случай расширенной дружеской посиделкой.       — Расширенной в области поцелуев? — фыркнула она, немного нервно теребя салфетку.       — Вроде того, — кивнул Гарри. — Только поцелуями тогда и не пахло. Скорее даже наоборот — все было максимально антипоцелуйно.       — Бывает, — хихикнула Гермиона.       — А у тебя как? — стало интересно Гарри после небольшой паузы. — Ну, ты же несколько месяцев встречалась с Крамом?       — Мы не ходили ни на какие свидания, — со вздохом вспоминала Гермиона. — Чаще всего просто сидели в библиотеке или каком-нибудь пустом классе. Иногда гуляли возле озера, но не более того. Виктор же не любил повышенное внимание к себе. И представь, что бы было, зайди мы с ним в «Три метлы»… А уж если бы поцеловались там…       Официант вынес пару заказанных бокалов вина, холодные напитки и закуски, аккуратно расположив их на столе. Гарри очень редко бывал в заведениях, где еду не нужно забирать самому, а всем занимается специальный человек. Но все же куда более непривычным были разговоры с Гермионой о настолько личных деталях их прошлого. Об отношениях с другими, о свиданиях и встречах. О поцелуях, в конце-концов!       За всю эту неделю Гарри уже освоился в том, что может целовать Гермиону чуть ли не в любой момент и она с радостью отвечала на его инициативу. Но все это было как-то само, буквально интуитивно. А сейчас им предстояло, впервые с прошлого воскресенья, основательно поговорить об их отношениях, совместном будущем и определиться со всеми мелочами. Да еще и когда Гермиона настолько красива, как сегодня… Наверное, так нужно делать еще в самом начале, до свадьбы, но такие вот были обстоятельства…       — Ну, как тебе быть в роли жены Гарри Поттера? — решился Гарри на начало диалога, едва удерживая колени от дрожи.       — А как тебе быть в роли мужа Гермионы Поттер? — прищурилась она в ответ. — На самом деле, довольно интересно. Многие на работе ведут себя очень сдержанно, зная, кто именно меня защищает. Моя секретарша, Меган, рассказывала мне, как ты прогнал того журналиста… Да и сама я словно нутром чувствую себя куда увереннее. Будто всегда есть надежная опора, на которую я могу положиться.       — Будто в Хогвартсе было не так, — посмотрел на нее Гарри.       — Так, но теперь это все официально и по закону, — улыбнулась Гермиона. — Да, я многое сделала на войне. Но все же именно ты считаешься победителем Волдеморта. И я уверена, многие смотрят на тебя с таким же уважением, как мы на профессора Дамблдора в детстве.       — Без тебя я бы не справился, — немного странно ощущал себя Гарри внутри. — Скорее всего, бесславно погиб бы в самом начале…       — Но для всех-то видение иное, — продолжала она. — Как видишь — меня тот журналист не боится. А от тебя побежал так, что только пятки сверкали.       — Уверен, во всем виноват лишь мой скверный и импульсивный характер, — пошутил Гарри, сделав глоток вкусного ледяного коктейля. — Хотя, признаюсь честно, мне и самому было очень приятно прогнать от тебя этого типа. Не просто послать нахрен, как Малфоя в школе, а с полным пониманием того, что я оберегаю свою жену от ненужных нервов.       — Спасибо, Гарри, это очень приятно, — слегка засмущалась Гермиона.       На их столе появились салаты и горячее, после чего несколько минут заполнились звоном столовых приборов и дегустацией еды. Эльфы Хогвартса, конечно, готовили очень хорошо, но здешние блюда были выше всяких похвал, пусть даже ценник за них был довольно высоким. Невилл точно знал, куда посоветовать сходить друзьям на свидание и Гарри был рад, что им так повезло.       За окнами неспешно проезжали машины, уличные фонари зажигались приятным теплом, а по контуру Тауэрского моста появлялась разноцветная подсветка, позволяющая понаслаждаться его видами с самой лучшей стороны. В самом же ресторане продолжала литься неназойливая классическая музыка, добавляющая особую атмосферу в этот чарующий вечер, а великолепно выглядящая Гермиона, в своем красном платье с открытыми плечами, и вовсе занимала все внимание Гарри, который все никак не мог налюбоваться любимой девушкой, чувствуя периодическое шевеление в штанах и все не уходящее желание слиться с ней в жарком поцелуе прямо здесь и сейчас.       — Мерлин, это слишком вкусно! — нанизала она на вилку последний кусочек отбивной в соусе и отправила его в рот. — Пообещай мне, что мы обязательно сходим сюда еще раз!       — Обязательно, — кивнул Гарри. — Нужно будет поблагодарить Невилла за наводку.       — Интересно, давно они открыты? — огляделась Гермиона, пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку. — Вдруг нам удастся вернуться в прошлое и исправить историю? Тогда можно будет отметить успех здесь же.       — Было бы неплохо, — с каплей грусти на душе вспомнил Гарри о ее проклятии. — Но пока мы в этом времени. Так что можем обедать тут хоть каждый день.       — Не стоит, иначе быстро приестся, — глотнула она немного вина. — Хотя, наверное, можно зайти с детьми. Взять близнецов и Лили, да отужинать на неделе. Как думаешь?       — Можно, — пожал плечами Гарри. — Кстати, хотел тебя спросить… Ты… Э-э-э…       — Что?       — Ну… — подбирал он слова. — Как ты сейчас к ним относишься? Просто ко мне тут недавно пришло окончательное понимание, что они все же мои дети, а не чужие…       — Есть такое, — кивнула Гермиона. — Очень непривычно осознавать такое в моем ментальном возрасте, но вчера, глядя, как ты тренируешься с близнецами, а Лили сидела рядом и что-то рисовала, я ощущала себя неделимой частью, которая не может оставаться в стороне. Наверное, как-то так работают материнские инстинкты… Но за эту неделю я прониклась к ним всей душой, чего не было ни с одним другим ребенком в Хогвартсе.       — Странно все это, — поднял Гарри свой бокал с вином и чокнулся с Гермионой. — Но хорошо, что у нас пока все получается.       Вечер продолжался и Гарри с каждой минутой чувствовал себя все лучше и лучше. Чувства расслабленности и удовлетворения смешивались с пылающими эмоциями по отношению к Гермионе, от которой сегодня было просто невозможно оторвать глаз. Гарри замечал каждую ее черточку лица, каждую накрашенную ресничку и манящие открытые ключицы, переходящие в элегантный вырез на груди. Уже в пятидесятый, если не больше, раз он внутренне скакал от радости, что ему так повезло встретить ее на своем пути. Бесконечно умную, смелую, красивую и преданную. Готовую идти за ним хоть на край света, но при этом подсказывать и оберегать от совсем уж безумных поступков. Если бы не она — Гарри точно бы не пережил войну, тут сомнений не возникало.       — Напомни, я тебе уже сегодня говорил, что люблю тебя? — покосился он на Гермиону, сдерживая себя от того, чтобы не начать кричать об этом на весь мир.       — Всего четыре раза, — хихикнула она, сделав еще глоток вина. — Но я готова слушать эти слова постоянно.       — А я готов их тебе повторять, — улыбнулся Гарри. — Не желаешь прогуляться по набережной? Или еще посидим?       — Пойдем, я не против, — с готовностью ответила Гермиона. — Мне очень понравилось вчерашняя прогулка… И я не прочь повторить.       Расплатившись за ужин и оставив хорошие чаевые сверху (благо, дома нашлись довольно большие запасы маггловских денег), Гарри помог ей встать со своего места и вывел ее на улицу, где уже начало потихоньку холодать. Не желая сейчас пользоваться магией, он снял с себя пиджак и накинул его на плечи Гермионы, за что она одарила его благодарным взглядом, вплел свои пальцы в ее ладонь и не торопясь повел вдоль Темзы, разговаривая буквально обо всем.       В кои-то веки они не бежали из Хогвартса до Хогсмида. Не рвались куда-то навстречу приключениям. Не неслись на бешенных скоростях в вихрях пламени или на спине у фестралов. А медленно и степенно шли в сторону центра города, любуясь его видами и компанией друг друга. Разумеется, на таких каблуках и в вечернем платье Гермиона и не смогла бы бежать бегом, но даже будь она в кроссовках и джинсах, спешить совершенно не хотелось.       — Знаешь, иногда я представляла себя в этом возрасте, — делилась Гермиона, прижавшись головой к его плечу. — Думала, с кем я буду. Кто я буду. Сколько у меня будет детей. И найдется ли время на себя.       — И как, устраивает такая жизнь? — вкрадчиво спросил Гарри.       — Вполне, — усмехнулась она. — У меня было два варианта: либо что-то похожее на сейчас, либо я бы жила одна, замужем за работой и с кучей котов дома.       — А я вот как-то не задумывался о таком далеком будущем, — сказал он со вздохом. — Максимум — на пару лет вперед. Типа выпущусь из Хогвартса, попытаюсь поступить в мракоборцы, а там будь, что будет.       — Ты всегда был таким, действуя здесь и сейчас, а не как я — по тщательному плану, — погладила его по спине Гермиона. — Но, возможно, именно это мне в тебе и нравится? Говорят, противоположности притягиваются.       — Поэтому сначала ты встречалась с Роном? — подколол ее Гарри с ухмылкой.       — Это была не я! — воскликнула Гермиона. — Точнее, я, но та, о которой я ничего не помню!       — Может, оно и к лучшему? — коварно улыбнулся Гарри, прижал ее к парапету набережной и с жаром поцеловал в губы. — Иначе я мог бы ревновать…       Еще больше часа они гуляли рука об руку, периодически останавливаясь на объятия и поцелуи, дойдя по набережной аж до самого здания британского парламента. Они рассуждали о будущем, о прошлом, о хорошем и о плохом. О любви и о личных переживаниях. Пришли к заключению, что пока не стоит беспокоиться насчет сидящего внутри проклятия, но зато не помешает проводить больше времени с детьми и друг другом.       Гарри вновь выразил свои идеи насчет комнаты времени, а Гермиона, взглянув на все со стороны открывшихся фактов, приняла его точку зрения насчет необходимости поиска дороги в свое время. Ведь если ее взрослая версия, скорее всего, не хотела рисковать ради небольшого шанса на успех, то у этой Гермионы все еще сидело в голове не столь давнее прошлое, где она была обычной пятикурсницей, только-только сдавшей СОВ. И терять почти двадцать лет жизни, где происходили наиболее интересные события, было бы просто нелогично.       Их прогулка продолжалась все дальше, Гермиона стойко выдержала это испытание для своих ног, обутых в туфли на высоком каблуке, но когда Биг-Бен над их головами пробил уже одиннадцать вечера, она устало приземлилась на ближайшую лавочку и заявила, что с непривычки больше пройти просто не может. Ведь последний раз она так наряжалась еще на Святочном балу, а с тех пор много воды утекло.       Гарри не собирался мучить ее марафонскими дистанциями и, к счастью, в самом центре Лондона можно было без проблем поймать такси, чтобы уже не стесняясь смотреть друг другу в глаза и целоваться на заднем ряду, не обращая внимания косящегося на них через зеркало заднего вида водителя. На радость, по пустым дорогам можно было быстро доехать до площади Гриммо, где такси, со скрипом тормозных колодок, остановилось между домами номер одиннадцать и тринадцать. Чары Фиделиуса до сих пор надежно скрывали это место от посторонних глаз, так что им пришлось прождать некоторое время, чтобы машина уехала за поворот, прежде чем переступить барьер и исчезнуть из поля видимости магглов.       Внутри, как и вчера, уже было темно и тихо. Гермиона еще заранее предупредила Тилли, что не стоит их встречать, так что в этот раз обошлось без лишних разговоров с домовушкой. Еще в коридоре Гарри, которому просто надоело сдерживаться, обвил Гермиону своими руками и с наслаждением впился зубами в ее нежную шею, словно какой-то вампир. Гермиона от неожиданности ойкнула, но тут же вцепилась пальцами в его волосы и спину, едва не царапая ногтями сквозь одежду. Их обоих бил мандраж, тела дрожали от нервного напряжения, а руки сами творили то, что раньше они раньше себе никогда не позволяли.       Гарри даже не заметил, как на полу оказался и его пиджак, до этого все еще покоящийся на плечах Гермионы. И как расстегнулись пуговицы на рубашке. И как он на руках поднял ее по лестнице и занес в их спальню, только чудом не снеся дверной косяк в порыве страсти. И как на все тот же пол полетели ботинки, галстук-бабочка, брюки и ремень. Остатков сознания хватило лишь на то, чтобы взмахом палочки надежно запечатать дверь, уронить Гермиону на кровать и накинуться на нее сверху, покрывая поцелуями везде, где только можно было достать.       Пара бокалов вина еще не до конца выветрились из головы, но именно они сейчас помогали Гарри и Гермионе раскрепоститься, чтобы сделать финальный шаг вперед, который позволит им слиться в единое целое и поставить окончательную точку вопросе их отношений. Сейчас он, видя огонь желания в ее глазах, даже не сомневался в том, к чему все идет. И, черт возьми, Гарри буквально сходил с ума, смотря на извивающуюся под ним Гермиону в этом до невозможности возбуждающем красном платье. Все его мечты сбывались прямо в этот момент, ради которого точно стоило жить.       — Гарри… — шептала она, когда он терзал губами ее ключицы и прокладывал дорожку из поцелуев в сторону груди. — Это правда мы?       — Правда, — не отрывался Гарри, опустив руку к ее приподнятому бедру, так удачно выглядывающему из разреза платья, и уже без стеснения схватив за податливую кожу. — Ты же не против?       — Я хочу этого, — едва не хныкала Гермиона. — Ты бы знал, как я хочу заняться с тобой любовью!       — Знала бы ты, как я об этом мечтал весь вечер, — посмотрел он ей прямо в глаза. — Мерлин, это платье… И каблуки… Никто и никогда не одевался так для меня…       — Я надеялась, что ты не устоишь, — улыбнулась Гермиона, дерзко отведя часть декольте в сторону и оголив почти половину груди. — Если хочешь — я останусь в нем.       — Очень хочу! — не верил своему счастью Гарри. — Ты в нем просто прекрасна…       Они оба впервые шли по этой новой тропе, ведущий в мир, о котором было написано так много книг и спето песен. Гарри до одури терзал губы Гермионы, танцевал руками по ее телу. Его собственное сердце отбивало такой ритм, будто он только что пробежал добрый пяток миль, а не нависал над любимой девушкой, пытаясь не оплошать в их первом для собственного мироощущения сексе.       Вот как у нее удается так воздействовать на него? Что за неведомая женская магия, которой хочется поддаться еще сильнее, чем Империусу? Вопросы, на которые у Гарри никогда не будет ответов. Да и зачем они нужны, если можно было отдаться во власть наваждения, позволить страсти захлестнуть сознание и действовать по наитию, как ему велят врожденные животные инстинкты? В один момент Гарри даже перестал безумно нервничать и просто улыбнулся Гермионе, в темных океанах которой горело пламя желания и удовольствия.       — Знаешь, есть даже плюсы в том, что мы уже взрослые, — шептала она горячим дыханием. — Мне не будет больно и ничего не помешает сразу ощутить только положительные эмоции.       — Всегда поражала твоя способность логически мыслить в любой ситуации, — улыбнулся ей Гарри. — У меня в голове сейчас пусто, будто мартышка бьет в тарелки.       — Вот такая я, — хихикнула Гермиона, пробежалась по его телу пальчиками и начала стягивать с себя и Гарри нижнее белье. — А теперь давай перейдем от слов к делу.       — Как прикажете, моя госпожа…       Повинуясь ее указаниям, Гарри осторожно отодвинул подол ее платья, подвел головку напряженного едва ли не до боли члена и, чуть надавив, проник внутрь ее горячего и скользкого лона, вызывав у обоих протяжный стон наслаждения. Это и вправду оказалось чем-то совершенно невероятным и сногсшибательным. Все рассказы и слухи из разговоров старшекурсников подтвердились за одно лишь движение, едва не разорвавшее голову Гарри переполняющими эмоциями.        Он прижимал к себе родную волшебницу, зарываясь руками в ее пышные волосы, распластавшиеся по подушкам, практически не отрывая глаз от столь родных коричневых опалов, смотрящих в самую душу, целовал ее в лицо и ключицы, плавно двигался внутри и слушал томный голос Гермионы, повторяющей его имя в приступах блаженства.       — Люблю тебя, солнышко, — шептал Гарри ей в ухо.       — И я… И я… — с трудом отвечала она между стонами. — И я тебя люблю… Ах!       Как он мог в другой жизни ждать так долго? Почему отвлекался на других девушек, не замечая у себя перед глазами настоящий бриллиант, с которым хотелось провести все время мира? Вот она, Гермиона, извивающаяся под ним и сминающая простыни пальцами. Прекрасная и невероятная. Любимая и великолепная. В своем ужасающе бесподобном красном платье, сквозь которое Гарри сминал ее податливую грудь.       Любые фантазии, которые рождались в голове Гарри последнюю неделю, были лишь тенью обескураживающей реальности. Его член скользил внутри со все увеличивающейся амплитудой, тела смачно шлепались друг о друга, их дыхание становилось все более частым, а молотящие в унисон сердца едва не выпрыгивали из вздымающихся грудных клеток.       — Да, Гарри, да! — стонала Гермиона в исступлении. — Пожалуйста, не останавливайся… Мне так хорошо…       Ее слова еще сильнее распаляли и так улетающее за грань сознание, заставляя двигаться все быстрее и быстрее. Это был слишком хороший день. Слишком романтичный вечер. Слишком развратно выглядящая Гермиона, выгибающаяся в спине от кайфа, чтобы все было истиной. Слишком непривычно и крышесносно для его вечно подкидывающей испытания судьбы. И сейчас Гарри буквально горел изнутри настоящим пламенем, теряя над собой контроль и буквально вколачиваясь в Гермиону, ощущая, как необратимо приближается к моменту, после которого уже не получится сдерживать себя от финала.       — Мерлин, я так близко, — словно читала его мысли Гермиона, буквально запуская трехсекундный отсчет до конца. — Да… Да… ДА!!! ГАРРИ!!!       Синхронно с ее громким и протяжным криком, Гарри и сам издал воистину животный рев, натурально испытав пробежавшую по всему телу электрическую волну, сконцентрировавшуюся на самом кончике его достоинства, начавшего изливаться в нутро любимой девушки горячими струями семени. Они оба судорожно подрагивались в объятиях, понимая, что ничто, даже самый мощный Империус, не мог подарить такого ощущения блаженства и удовлетворения, как высосавший последние силы совместный оргазм от этого пусть короткого и неопытного, но первого и невероятного секса.       — С днем рождения, дорогой, — произнесла Гермиона, первой получившая способность говорить.       — Что? — не понял Гарри, соображая лишь огромным усилием воли.       — Уже тридцать первое июля, — махнула Гермиона рукой в сторону висящих на стене часов, где стрелки показывали половину первого ночи. — Тебе исполнилось тридцать шесть.       — Мерлин, а я и забыл! — выдохнул Гарри. — Ты просто чудо… Знай об этом.       — Знаю. А ты знай, что сейчас между нами было нечто… — делилась она. — Нечто… Нечто… У меня просто нет слов…       — Да… Это точно… Ты просто сводишь меня с ума… — с трудом отвечал ей Гарри, по-хозяйски проникнув рукой под ее платье и играясь с задорно стоящим соском правой груди. — Ты такая красивая и сексуальная… Моя госпожа, можно вторую порцию? В подарок на день рождения?       — Подожди, дай отдышаться, — хихикнула она, уже не краснея и не смущаясь от таких разговоров. — Вторую порцию ему…       — Ну а что? — улыбался Гарри, поцеловав ее в висок. — Ты же сама говорила, что мы должны быть похожими на другие версии себя. А они явно перепробовали побольше поз.       — Дорвался до сладенького, — покосилась на него Гермиона, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. — Эти ли слова я слышу от скромного Гарри Поттера, который так стеснялся позвать Чжоу на свидание?       — Люди меняются, тебе ли этого не знать, — фыркнул Гарри, вернув ей ее ранние слова. — И я тоже.       — Тогда дай мне десять минут отдохнуть, — прижалась Гермиона к его груди и эротично прикусила губу. — Будет тебе подарок на день рождения. И теперь я буду сверху!