Сила, свобода и французский цветок

Глава 32 31 октября 1994 года Гарри уставился на чистый лист пергамента. Крошечные чернильные следы всё ещё вели в класс Защиты от Тёмных искусств и в соседний кабинет. В самом кабинете Гарри увидел табличку с именем Аластора Грюма. В этом не было смысла. Почему Бартемиус Крауч, глава Департамента международного магического сотрудничества и судья Турнира Трёх Волшебников, вписал моё имя в список участников? Какова была его конечная цель? Гарри нужно было время, чтобы подумать. Было около четырёх часов утра, но он всё ещё мог воспользоваться маховиком времени, чтобы немного поспать позже. Прямо сейчас ему нужно было поговорить с Салазаром. — Всё пошло не по плану, — только и сказал Гарри, войдя в покои Основателей. Салазар спокойно слушал, как Гарри пересказывал всю историю: — Ладно, Гарри, конечно, это многовато для одного раза. Но давай подытожим: Ты принял участие в Турнире, как и планировал. Поэтому это не проблема, если его заклинание «Конфундус» работает должным образом. Однако мы пока не знаем, почему Крауч ввёл тебя турнур и какова роль Муди во всём этом заговоре. Пока что я бы посоветовал не вмешиваться и не разоблачать Крауча, пока мы точно не узнаем, каковы его цели. Ты упомянул, что Волан-де-Морт и Крыса что-то замышляют, и ты слышишь их в своих снах. Если предположить, что эти два события связаны, то лучше позволить событиям идти своим чередом, наблюдать и учиться всему, чему сможем. Если это действительно связано с Томом, то вмешательство в этот момент лишь лишит нас преимущества, и он может изменить свои планы и стать непредсказуемым. Будь начеку и следи за Грюмом и Краучем. Они могут включить тебя в турнир ради причинение тебе вреда или убийство, которое будет выглядеть как несчастный случай на турнире. Однако ты справишься с этим. Просто прояви свою слизеринскую сторону, буд хитрым и находчивым, понимаешь? Гарри кивнул. — Я должен притвориться удивлённым, когда моё имя прозвучит из Кубка. Я не могу допустить, чтобы кто-то заподозрил, что я знаю больше, чем должен. Мне снова придётся обмануть Дамблдора, но, может быть, я смогу убедить его клятой? Технически я не сам вписал своё имя, но позволил этому случиться. — Ситуация слишком сложная, чтобы использовать магическую клятву. Ты рискуешь потерять свою магию, поскольку ты полностью осознавал, что происходит и как твоё имя было произнесено. Не рискуй. Как только твоё имя будет произнесено, ты заключишь обязательный магический контракт, и они ничего не смогут с этим поделать, — посоветовал Салазар. — Что ж, пора в Хогвартс на следующий год, где все меня возненавидят. Они подумают, что я обманом пробрался на Турнир. Я просто надеюсь, что Флёр мне поверит, но могу ли я ей об этом сказать? — Я бы не советовал этого делать, Гарри. Ты ещё недостаточно хорошо её знаешь, и её гордость может помешать ей. Сейчас она непредсказуема и может помешать нашим планам. Тебе придётся сохранить это в тайне. Гарри печально кивнул. Он начал сомневаться, что Флёр теперь поймёт ситуацию. В его первоначальном плане, где он открыто признавался в том, что проник внутрь, он мог бы её убедить. Однако теперь ему нужно было вести себя так, будто всё произошло случайно. — У меня впереди долгий день. Позволь мне воспользоваться маховиком времени и немного отдохнуть. Завтра я проведу время с Флёр, а вечером меня объявят чемпионом. Увидимся вечером на нашем ритуале, в конце концов, сегодня Хэллоуин, — с этими словами Гарри ушёл. Пару часов спустя, после полноценного ночного сна, Гарри закончил тренировку в Визжащей хижине и спустился в Большой зал на завтрак. Он проверил карту. Аластор Грюм всё ещё был в своём кабинете, но Крауч сидел в Большом зале... Интересно, как он себя ведёт: как самозванец или как он сам? Это снова был Крауч в облике Грюма. Гарри постарался не выглядеть подозрительно и просто взял себе немного еды. В 7:30 утра прибыла делегация из Шармбатона во главе с мадам Максим и Флёр. Директор-великан подвела своих учеников прямо к Кубку, где они по очереди вписали свои имена. Гарри наблюдал, как Флёр уверенно опускает свой маленький клочок пергамента в пламя. Она вышла из шеренги и грациозно подошла к Гарри, чтобы сесть рядом с ним. — Бонжур, мадемуазель, как прошла ваша первая ночь в Шотландии? — спросил её Гарри с улыбкой. — Всё было хорошо, спасибо, Гарри. Большинство учеников всё равно были слишком взволнованы, чтобы спать. Как будто у кого-то из них был шанс выступить против меня, — Флёр вздёрнула свой изящный подбородок. — Хорошо, Жар-птица, позавтракай, а потом мы отправимся на экскурсию, — Гарри рассмеялся. Флёр бросила на него холодный взгляд. — Не играй с огнём, Гарри, я думала, ты усвоил урок, не так ли? — но уголок её губ едва заметно дрогнул. — А ты, ты пробовал как-нибудь вписать своё имя в Кубок? — Флёр с любопытством посмотрела на него. Гарри сглотнул, он знал, что эта часть разговора наступит, и ему было противно лгать Флёр по этому поводу. — О нет, я думал, что в кои-то веки дам тебе шанс самой выиграть блестящий трофей, — он ухмыльнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Флёр пристально смотрела на него пару секунд. Чёрт, неужели она знала, что он лжёт? — Хорошо, тогда начнём с экскурсию, — Флёр доела свой завтрак, встала и выжидающе посмотрела на Гарри. — Как пожелает мадемуазель, — ответил Гарри. Подростки вышли из Большого зала, и Гарри решил начать с самого замка. Когда станет немного теплее, они смогут выйти на улицу. Они начали с первого этажа, и Гарри показал ей теплицы для гербологии и спуск в подземелья. Пока он водил Флёр по школе, он также рассказал ей о факультетах и их особенностях, а также о системе баллов. — Я бы никогда не подумала, что эта Шляпа распределит тебя в Когтевран, — перебила Флёр. Гарри понимающе ухмыльнулся. — И куда бы ты меня определила теперь, когда узнала о различиях между факультетами? Флёр пару секунд пристально смотрела ему в глаза, словно пытаясь заглянуть в его душу. Её голубые глаза были такими запоминающимися, что Гарри почти погрузился в транс. — Я думаю, тебе очень тяжело. Ты храбр, как гриффиндорец, сражающийся в дуэльном турнире в качестве самого юного участника, или противостоящий шести взрослым волшебникам в одиночку после Чемпионата мира. Судя по тому, что я видела до сих пор, ты можешь быть очень преданным. Преданность памяти твоих погибших родителей, преданность твоему крёстному и готовность сделать всё ради его свободы, и даже твоя преданность мне, когда ты защищал меня от того немецкого зверя в Москве. — Если ты скажешь, что я должен быть Пуффендуйцем, я тебя прокляну, Флёр! — перебил её Гарри, но его ухмылка выдала его истинные чувства. Флёр рассмеялась и продолжила: — Когтевран может показаться очевидным выбором, особенно учитывая, что ты один из лучших учеников, которых когда-либо видели в этом замке. Однако я думаю, что всё это фарс. — Что ты имеешь в виду под фарсом? Разве я не подхожу для Когтеврана? — спросил Гарри. — Гарри, Слизерин кажется идеальным местом для тебя. Я имею в виду, ты даже говоришь на парселтанге. Не знаю, встречала ли я когда-нибудь такого хитрого и амбициозного человека, как ты. У тебя столько лиц и, кажется, столько секретов, что я просто надеюсь, что однажды ты поделишься со мной парочкой из них, — сказала она и вздохнула. Гарри не произносил ни слова почти минуту, пока они возвращались на территорию школы. — Ты права, я должен был попасть на Слизерин, но по очень веским причинам я попросил Шляпу не отправлять меня на этот факультет. — Ещё одно доказательство того, что сейчас на тебе не те цвета. Я всегда считала, что зелёный тебе больше идёт, — Флёр озорно улыбнулась ему. Гарри уловил намёк на свои глаза, но у него самого было несколько вопросов: — А ты? На какой факультет, по-твоему, тебя распределят, если ты поедешь в Хогвартс? — У меня есть подозрения, но скажи мне, что ты думаешь, — ответила Флёр. — Полагаю, это очень похоже на мою ситуацию. Ты, безусловно, храбра и доказала это, встав рядом со мной против этих Пожирателей смерти. Ты знала, что они могут сделать с такой молодой женщиной, как ты, и всё равно решила противостоять им. Ты очень преданная, и я думаю, что ты бы сделала всё ради своей семьи, особенно ради сестры. Я знаю, что ты амбициозная, но не думаю, что ты была бы достаточно безжалостной для Слизерина. Я бы сказал, что Когтевран подошёл бы тебе больше всего, если, конечно, есть факультет, который ценит красоту превыше всего, — дерзко добавил Гарри. Флёр слегка покраснела от комплимента Гарри и мелодично рассмеялась. — Ты очарователен, Гарри. Девочкам в Хогвартсе следует быть с тобой очень осторожными, кто знает, сколько невинных сердец ты разобьёшь в ближайшее время. Они продолжили экскурсию, и Гарри показал ей территорию вокруг замка, в том числе хижину Хагрида, стадион для квиддича, Запретный лес и, наконец, Плакучую иву, где он рассказал ей, как впервые встретил Сириуса. Ближе к обеду они вернулись в Большой зал, чтобы перекусить, прежде чем Флёр ушла. Это был её выпускной год, и даже несмотря на участие в турнире, она сдавала экзамены в начале лета во Франции. Гарри решил вернуться в Тайную комнату и подготовить всё для своего ритуала сегодня вечером. Ритуал исцеления позволит ему гораздо быстрее восстанавливаться после физических, магических и ментальных травм или истощения. Например, в будущем физические раны будут заживать быстрее, а его магическое ядро будет быстрее восстанавливаться после истощения. Кроме того, Гарри получит лёгкий иммунитет к большинству ядов и токсинов. Среди необходимых материалов были пузырёк с ядом василиска и почти пол-литра его крови, чтобы получить достаточное количество слёз феникса. Также были нужны разные яды, в том числе от акромантула, химеры и мантикоры. Всё было готово. Следующие пару часов Гарри решил посвятить изучению Турнира. Скорее всего, в конце дня ему предстоит участвовать в соревнованиях. Судя по тому, что он прочитал, всё было так, как сказал Дамблдор: число погибших было слишком велико, но до этого задания включали в себя различные магические испытания, поиски сокровищ, спасение заложников и борьбу с волшебными существами. Почти не было сомнений, что Флёр будет выступать за свою школу. Что касается Дурмстранга, Гарри предположил, что чемпионом может стать Крам, но пара парней из Дурмстранга, похоже, были так же решительно настроены завоевать эту честь, и Гарри помнил их по Турниру в Москве. Что касается чемпиона Хогвартса, Гарри знал, что даже у большинства семикурсников не было мотивации и навыков, чтобы участвовать в этом турнире. Седрик Диггори, шестикурсник-ищейка, был одарённым учеником по многим предметам. Он был воплощением хаффлпаффца, но достаточно ли этого, чтобы добиться успеха в этом турнире? Кроме того, самыми многообещающими кандидатами были Роджер Дэвис из Когтеврана, Кассиус Уоррингтон из Слизерина и Анджелина Джонсон из Гриффиндора. Конечно, многие семикурсники тоже внесли свои имена, но Гарри не знал никого, кто выделялся бы на их фоне. Тогда решение действительно будет за Кубком. Когда пришло время идти в Большой зал, Гарри зашёл в свою спальню и переоделся в новую форму. Сегодня вечером он должен выглядеть безупречно. Он спрятал карту Мародёров и Плащ-невидимку в мантию. Сегодня вечером Крауч и Грюм будут в одной комнате, и Гарри нужно следить за ними обоими. Когда он вошёл в Большой зал, освещённый свечами, там было почти полно народу. Кубок Огня передвинули, и теперь он стоял перед пустым креслом Дамблдора за учительским столом. Гарри сел рядом с Флёр, которая одарила его лучезарной улыбкой. Она казалась очень взволнованной. Чувство вины снова помешало Гарри улыбнуться так, чтобы улыбка дошла до глаз. Вместо этого он просто показал Флёр большой палец и сосредоточился на еде. Как и все остальные в зале, судя по тому, как они постоянно вытягивали шеи, нетерпеливо морщили лица, ёрзали и вставали, чтобы посмотреть, закончил ли Дамблдор есть, Гарри просто хотел, чтобы тарелки убрали и он мог сделать своё заявление. Наконец-то золотые тарелки вернулись в своё первоначальное безупречное состояние; в зале поднялся шум, который почти мгновенно стих, когда Дамблдор поднялся на ноги. Каркаров и Максим по обе стороны от него выглядели такими же напряжёнными и ожидающими, как и все остальные. Бэгмен сиял и подмигивал разным ученикам. Мистер Крауч, однако, выглядел совершенно незаинтересованным, почти скучающим. — Что ж, кубок почти готов принять своё решение, — сказал Дамблдор. — По моим оценкам, на это требуется ещё одна минута. Теперь, когда будут названы имена чемпионов, я бы попросил их, пожалуйста, подняться в верхнюю часть зала, пройти вдоль стола преподавателей и пройти в следующую комнату, — он указал на дверь за столом преподавателей, — где они получат свои первые инструкции. Он достал волшебную палочку и взмахнул ею; тут же погасли все свечи, кроме тех, что были внутри вырезанных тыкв, погрузив их в полумрак. Кубок Огня теперь сиял ярче, чем что-либо во всём зале, сверкая голубовато-белым пламенем, почти болезненным для глаз. Все смотрели и ждали. Несколько человек поглядывали на часы. Пламя внутри кубка внезапно снова стало красным. Из него посыпались искры. В следующий миг в воздух взметнулся язык пламени, из него вылетел обугленный клочок пергамента — все в комнате ахнули. Дамблдор поймал клочок пергамента и поднял его на вытянутой руке, чтобы прочитать при свете пламени, которое снова стало бело-голубым. — Чемпион Дурмстранга, — прочитал он сильным, чистым голосом, — Виктор Крам. — Никаких сюрпризов, — прошептала Флёр ему на ухо, когда по залу прокатилась волна аплодисментов и одобрительных возгласов. Гарри увидел, как Виктор Крам встал из-за стола Слизерина и, ссутулившись, направился к Дамблдору; он повернул направо, прошёл вдоль стола преподавателей и исчез за дверью в соседнюю комнату. — Браво, Виктор! — прогремел Каркаров так громко, что все услышали его даже сквозь аплодисменты. — Я знал, что в тебе это есть! Хлопки и разговоры стихли. Теперь всеобщее внимание снова было приковано к кубку, который через несколько секунд снова покраснел. Из него вылетел второй кусок пергамента, подброшенный пламенем. — Чемпионка Шармбатона, — сказал Дамблдор, — это Флёр Делакур! — Иди за ними, Жар-птица, — прошептал Гарри и сжал руку Флёр под столом. Флёр была в восторге, но взяла себя в руки, грациозно поднялась на ноги, откинула назад свои серебристо-светлые волосы и прошла между столами Когтеврана и Хаффлпаффа. Когда Флёр тоже исчезла в боковом помещении, снова воцарилась тишина, но на этот раз она была такой напряжённой от волнения, что её почти можно было почувствовать. Следующим был чемпион Хогвартса. Кубок Огня снова покраснел, из него посыпались искры, язык пламени взметнулся высоко в воздух, и Дамблдор вытащил из него третий клочок пергамента. — Чемпион Хогвартса, — объявил он, — это Седрик Диггори! «Ну что ж, это не так уж важно», — подумал Гарри. Между ним, Флёр и Крамом Диггори был обречён на поражение. За соседним столом, похоже, думали иначе: все пуффендуйцы вскочили на ноги, кричали и топали, когда Седрик, широко улыбаясь, прошёл мимо них и направился в комнату за учительским столом. Действительно, аплодисменты в честь Седрика звучали так долго, что Дамблдору потребовалось некоторое время, чтобы снова привлечь к себе внимание. — Отлично! — радостно воскликнул Дамблдор, когда шум наконец стих. — Что ж, теперь у нас есть три чемпиона. Я уверен, что могу рассчитывать на всех вас, включая оставшихся студентов из Шармбатона и Дурмстранга, что вы окажете своим чемпионам всю возможную поддержку. Подбадривая своих чемпионов, вы внесёте реальный вклад в… Но Дамблдор внезапно замолчал, и всем стало ясно, что его отвлекло. Огонь в кубке снова стал красным. Из него летели искры. Длинное пламя внезапно взметнулось в воздух, и на нём появился ещё один клочок пергамента. Казалось, Дамблдор машинально протянул руку и схватил пергамент. Он протянул его и уставился на написанное на нём имя. Имя Гарри. Гарри приготовился выглядеть как можно более озадаченным и шокированным и поднял свои окклюменционные щиты. Сейчас ему нужно было сохранять спокойствие. Последовала долгая пауза, во время которой Дамблдор смотрел на листок в своих руках, а все остальные в комнате смотрели на Дамблдора. Затем Дамблдор откашлялся и прочитал: — Гарри Поттер. Гарри почувствовал, что все взгляды в зале устремлены на него, и вздохнул. Он изобразил на лице недоумение и уставился на Дамблдора и знакомый пергамент в его руках. Аплодисментов не было. Зал начал наполняться жужжанием, словно от рассерженных пчёл; некоторые ученики встали, чтобы лучше рассмотреть Гарри, застывшего на своём месте. Профессор МакГонагалл, сидевшая за преподавательским столом, встала и, пройдя мимо Людо Бэгмена и профессора Каркарова, что-то настойчиво зашептала профессору Дамблдору, который слегка нахмурился и наклонился к ней. — Гарри Поттер! — снова позвал он. — Гарри! Поднимайся сюда, пожалуйста! — Давай, — прошептал Терри, сидевший напротив. Гарри поднялся на ноги, выпрямился во весь рост и прошёл между столами Рейвенкло и Хаффлпаффа. Он представил себе выражение лица Сириуса и то, что его крёстный подумает об этой «шутке». Он чуть не усмехнулся, продолжая идти к Дамблдору. Шепот вокруг него становился всё громче, и в зале раздались первые крики. — Ему ещё нет 17! — крикнул кто-то со стола Гриффиндора. — Обманщик! — закричал семикурсник из Хаффлпаффа. — Ты мошенник, Поттер! Гарри не обращал на них внимания, пока не оказался прямо перед Дамблдором, чувствуя на себе взгляды всех учителей. — Ну что ж, проходи, Гарри, — сказал Дамблдор. Он не улыбался. Гарри подошёл к боковой двери, на которую указал Дамблдор, и вошёл в комнату. Крам, Диггори и Флёр стояли вокруг камина. Гарри избегал взгляда Флёр и прислонился к стене, ожидая неизбежного. Флёр медленно подошла к нему: — Гарри, что происходит? Что ты здесь делаешь? Гарри попытался встретиться с ней взглядом и прошептал: — Я объясню позже. В этот момент в комнату вошёл Бэгмен, подошёл к Гарри и, казалось, хотел схватить его за руку, но Гарри был быстрее. Взмахнув рукой, он направил палочку на бывшего игрока в квиддич: — Пожалуйста, держи свои руки при себе, Бэгмен, — спокойно сказал Гарри, но его глаза сверкнули изумрудно-зелёным. — Конечно, Гарри. Прошу прощения, это просто невероятно! — пробормотал он. — Совершенно невероятно! Джентльмены, миледи, — добавил он, подходя к камину и обращаясь к остальным троим. — Позвольте представить, как бы невероятно это ни звучало, четвёртого чемпиона Турнира Трёх Волшебников. Виктор Крам выпрямился. Его угрюмое лицо помрачнело, когда он посмотрел на Гарри. Седрик выглядел озадаченным. Он переводил взгляд с Бэгмена на Гарри и обратно, словно был уверен, что ослышался. Флёр, однако, взмахнула волосами, улыбнулась и сказала: — О, очень забавная шутка, мистер Бэгмен. Возможно, Гарри впервые услышал, как она говорит по-английски. Её акцент был сильнее, чем он думал. Он невольно усмехнулся, что только ухудшило его положение. — Шутка? — растерянно переспросил Бэгмен. — Нет-нет, вовсе нет! Имя Гарри только что прозвучало из Кубка Огня! Густые брови Крама слегка сдвинулись. Седрик по-прежнему выглядел вежливо озадаченным. Флёр нахмурилась. — Но, очевидно, это была ошибка, — презрительно сказала она Бэгмену. — Он не может соревноваться. Он слишком молод. — Что ж, это удивительно, — сказал Бэгмен, потирая гладкий подбородок и улыбаясь Гарри. — Но, как вы знаете, возрастные ограничения были введены только в этом году в качестве дополнительной меры безопасности. И раз его имя прозвучало из кубка... Я имею в виду, что на этом этапе не может быть никаких отступлений, это прописано в правилах, вы обязаны... Гарри просто должен будет сделать всё возможное, чтобы он... В этот момент дверь снова открылась, и Дамблдор ворвался в комнату, бросившись к Гарри. Не прошло и секунды, как его палочка оказалась в руке, удерживая директора на расстоянии: — Пожалуйста, успокойтесь, директор, — холодно сказал Гарри, всё ещё держа палочку в руке. Дамблдор нахмурился: — Гарри, ты вписал своё имя в Кубок? — Нет, сэр, — ответил Гарри. — Вы попросили старшеклассника вписать ваше имя? — Нет, сэр, — повторил он. — Ну, конечно, он лжёт, Дамблдор! В Хогвартсе не может быть двух чемпионов, это крайне несправедливо, — вмешался Каркаров. — Ты называешь меня лжецом? — Гарри говорил очень тихо и спокойно, но все его слышали. Казалось, что температура в комнате упала на несколько градусов. — Что ж, учитывая ваш послужной список, мистер Поттер, я бы не стал доверять ничему из того, что вы говорите! — сплюнул Каркаров. — Забавно, что ты упомянул послужной список. Ты недавно получал приглашения на похороны своих приятелей-Пожирателей смерти? Только дай мне повод, и я отправлю тебя на тот свет, как твоего бывшего хозяина и всех остальных, кто носит его метку, — прошипел Гарри. — Мистер Поттер, вы не будете угрожать директору иностранной школы! — вмешалась МакГонагалл. — Обращайтесь с нашими гостями с уважением, иначе я вас накажу. Гарри перевёл взгляд с МакГонагалл на Каркарова. — К Пожирателям смерти нет уважения, нет и милосердия, — с угрозой добавил он. — Я иду за тобой! — прошипел он на парселтанге и насладился испуганным выражением лица мужчины. — Этого достаточно, мистер Поттер. То, что вы сами вошли в школу, сейчас не имеет значения. Вопрос в том, как нам быть дальше? — Дамблдор попытался прекратить ссору. Бэгмен вытер носовым платком своё круглое мальчишеское лицо и посмотрел на мистера Крауча, который стоял за пределами круга света от костра, наполовину скрытый в тени. Он выглядел немного жутковато, полумрак делал его намного старше, придавая ему сходство с черепом. Однако, когда он заговорил, его голос звучал как обычно. — Мы должны следовать правилам, а в правилах чётко сказано, что те, чьи имена выпадут из Кубка Огня, обязаны участвовать в турнире. — Что ж, Барти знает свод правил от корки до корки, — сказал Бэгмен, сияя и поворачиваясь к Каркарову и мадам Максим, как будто вопрос был закрыт. — Я настаиваю на том, чтобы повторно подать списки остальных моих учеников, — сказал Каркаров. Теперь он перестал льстить и улыбаться. Его лицо выглядело очень мрачным. — Вы снова наполните Кубок Огня, и мы будем продолжать добавлять имена, пока у каждой школы не будет по два чемпиона. Это справедливо, Дамблдор. — Каркаров, это так не работает, — сказал Бэгмен. — Кубок Огня только что погас и не загорится до начала следующего турнира. — В котором Дурмстранг, конечно же, не будет участвовать! — взорвался Каркаров. — После всех наших встреч, переговоров и компромиссов я не ожидал, что произойдёт что-то подобное! Я уже почти готов уйти! — Пустая угроза, Каркаров, — прорычал голос из-за двери. — Ты не можешь сейчас уйти со своим чемпионом. Он должен участвовать в состязании. Они все должны участвовать в состязании. Обязательный магический контракт, как сказал Дамблдор. Удобно, да? Грюм только что вошёл в комнату. Он хромал к камину, и с каждым его шагом раздавался громкий стук. — Удобно? — спросил Каркаров. — Боюсь, я вас не понимаю, Грюм. Гарри видел, что он пытается говорить пренебрежительно, как будто слова Грюма не стоят его внимания, но его выдавали руки: они были сжаты в кулаки. — Разве ты не понимаешь? — тихо спросил Грюм. — Всё очень просто, Каркаров. Кто-то положил имя Поттера в Кубок, зная, что ему придётся участвовать в соревновании, если оно выпадет. — Очевидно, кто-то очень хотел дать 'Огвартсу два кусочка яблока! — сказала мадам Максим. — Я совершенно согласен, мадам Максим, — сказал Каркаров, кланяясь ей. — Я буду подавать жалобы в Министерство магии и Международную конфедерацию волшебников... — Если у кого-то и есть повод жаловаться, так это у Поттера, — прорычал Грюм, — но самое забавное, что я не слышу, чтобы он говорил хоть слово... — Почему я не должна жаловаться? — вспыхнула Флёр, топнув ногой. — У меня был шанс посоревноваться, разве нет? — Она посмотрела на него холоднее, чем он мог себе представить. В её глазах читались обида и боль. — Флёр… пожалуйста, — отчаянно прошептал Гарри. — Я думала, ты другой, Гарри Поттер, — с этими словами Флёр встала и вышла из комнаты. За ней последовала мадам Максим, которая бросила на Гарри презрительный взгляд. — Ну что, тогда приступим? — сказал Бэгмен, потирая руки и улыбаясь всем присутствующим. — Мы должны дать нашим чемпионам инструкции, не так ли? Барти, хочешь оказать мне честь? Мистер Крауч, казалось, очнулся от глубокой задумчивости. — Да, — сказал он, — инструкции. Да, первое задание... Он шагнул вперёд, в свет костра. Гарри показалось, что он выглядит больным. Под глазами у него были тёмные круги, а кожа казалась тонкой и морщинистой. Было ли это побочным эффектом от использования Оборотного зелья? — Первое задание предназначено для проверки вашей смелости, — сказал он Гарри, Седрику и Виктору, — поэтому мы не будем говорить вам, в чём оно заключается. Смелость перед лицом неизвестности — важное качество для волшебника, очень важное... — Первое задание будет выполнено 24 ноября на глазах у других студентов и судейской коллегии. Победителям не разрешается просить или принимать какую-либо помощь от своих преподавателей для выполнения заданий турнира. Чемпионы столкнутся с первым испытанием, вооружившись только своими волшебными палочками. Они получат информацию о втором задании, когда первое будет выполнено. Из-за сложного и продолжительного характера турнира чемпионы освобождаются от экзаменов в конце года. Крам просто кивнул, бросил последний взгляд на Гарри и вышел из комнаты. — Профессор Каркаров, Барти, по стаканчику на ночь? — спросил Дамблдор. Но ни один из них, похоже, не был настроен оставаться здесь дольше. — Очень хорошо, — вздохнул Дамблдор. — Гарри, Седрик, я предлагаю вам пойти спать, — сказал Дамблдор, улыбаясь им обоим. — Я уверен, что Когтевран и Хаффлпафф с нетерпением ждут возможности отпраздновать это событие вместе с вами, и было бы жаль лишать их этого превосходного повода устроить беспорядок и шум. — Вообще-то, я не прочь выпить на ночь, профессор, — улыбнулся Гарри. — Тогда следуй за мной в мой кабинет, Гарри. Гарри чувствовал спиной взгляд Седрика, но не обращал на него внимания и вышел из зала вслед за Дамблдором. Волшебники направились в кабинет директора, и Гарри сел, как только Дамблдор опустился в кресло. — Чем я могу тебе помочь, Гарри? — спросил Дамблдор. — Я бы хотел иметь те же права, что и любой другой совершеннолетний студент. Например, уходить на выходные и иметь право на комендантский час. — И почему я должен уступать это право четырнадцатилетнему — или уже пятнадцатилетнему? — улыбнулся Дамблдор. «Значит, он знает о маховике времени, как он узнал? Неужели дело только во внешности?» — Как вы прекрасно знаете, директор, мне всё ещё четырнадцать. Однако примерно час назад это волшебным образом могло измениться, — произнёс Гарри с лёгкой усмешкой. — Отлично, Гарри. Я впечатлён. Ты заключил обязывающий магический контракт с могущественным артефактом, который могли заключить только взрослые. Поэтому магия автоматически сделала тебя взрослым. Это была единственная причина, по которой ты вписал своё имя? Просто чтобы получить дополнительные привилегии в Хогвартсе? — Я не сам ввёл своё имя, директор, но я, безусловно, воспользуюсь преимуществами той шаткой ситуации, в которую я попал. Завтра утром я отправлюсь в Гринготтс, чтобы подтвердить, что я эмансипирован, и чтобы с меня сняли запрет. Я также планирую посетить семейные хранилища Поттеров. — Твои щиты сильны, Гарри, но неужели ты настолько наивен, что считаешь себя способным противостоять моей полной ментальной атаке? — недовольно спросил Дамблдор. — Вы мне угрожаете, директор? — резко ответил Гарри. — Нет, я просто констатирую, что ты знаешь о том, как твоё имя появилось в Кубке, больше, чем показываешь, — ответил Дамблдор. — Мне достаточно было понаблюдать за твоим разговором с мисс Делакур, чтобы это понять. — Флёр потребуется некоторое время, чтобы успокоиться, но она в итоге придёт в себя, я в этом уверен,— сказал Гарри, отказываясь оказаться под давлением. — Хорошо, Гарри, что-нибудь ещё? — спросил Дамблдор, вновь обращаясь к своему ученику. Гарри усмехнулся: - Обычно я задаю этот вопрос, профессор, но да, есть ещё кое-что. Диггори был выбран Кубком как чемпион Хогвартса, и я уважаю это. Моё имя было указано без упоминания школы, и, конечно, не Хогвартса». Дамблдор нахмурился. — Но ты всё ещё ученик этой школы, Гарри. Выдающийся представитель факультета Когтевран. Гарри рассмеялся: - Думаю, мы оба знаем, что меня исключают из Рейвенкло прямо сейчас. Нет, профессор, я сам буду участвовать в турнире. Поэтому я официально запрошу, чтобы в состав судейской коллегии вошёл судья, который мне нравится. Мой крёстный станет отличным дополнением, не так ли? — Мне грустно, что ты не будешь представлять Хогвартс, но я не вижу ошибок в твоей логике. Я передам твой запрос мистеру Краучу. Значит, ты будешь представлять Дом Поттеров? — с любопытством спросил Дамблдор. Гарри рассмеялся: - Нет, профессор, я буду представлять другой Дом, гораздо более древний, но я уверен, что вы о нём слышали. В конце концов, наши предки мирно покоятся бок о бок на одном и том же кладбище в Годриковой Лощине. Дамблдор не находил слов. Он, должно быть, понял отсылку к семье Певерелл. — Спокойной ночи, профессор, — вежливо попрощался Гарри. — Спокойной ночи, мой мальчик, — произнёс Дамблдор, наблюдая, как его ученик покидает кабинет. Мальчик догадался гораздо раньше, чем он надеялся. Теперь ему оставалось только молиться, чтобы Гарри не повторил его ошибок.