Гречневый Гром или Громовая Гречка

Шаверма — БАРСИК! БАРСИК! Смотри, Игорь тебе китикет купил! А еще он твоего братика в лавашике принес! — Кира, я все понял. На тебе не экономим. Это ТОЧНО хорошая! — Как и в прошлый раз? Кирюша, ну не ломайся, не отравишься… ОТРАВИЛСЯ ВАШУ Ж БАТЬ! — Ну, Кира… — Цыц! Больше я этой гадости в рот не возьму! — Ну ты же точно также про пельмени говорил… А теперь не оторвешь! — Я что мог и ими отравиться?!!! Гром чувствует, что Доширак в этом году они точно не попробуют. Молодой аристократ — Let's go, ля-ля-ля Bitch, я молодой аристократ С#ка на мне камни 100 карат дорого п#здец Столько money будто Эмират Я легенда можно умирать… Не то, чтобы Игорь пересмотрел свое отношение к молодым рэп-исполнителям, просто зрелище дрыгающегося под биты Гречкина того стоило. Кирилл вернулся с гулянки явно не совсем трезвым. (Завтра Гром ему об об этом напомнит, с превеликой радостью!) Деревянная столешница трещала под его весом, но юному поганцу на это было наплевать. Так же как и Игорю на тот факт, что паршивец без спроса переехал к нему на квартиру, уже как с месяц. Свои портки парень посеял где-то по дороге, оставшись в голубых чулках с уточками и рубашке с чужого плеча. — Bitch я аристократичный папочка Видишь мне к лицу ночная бабочка Мне нужен только топ ты как русалочка Она ищет клад на моей карточке найди… С громким треском проваливается днище о столешницы и Кира летит на пол. Потирая ушибленный бок, он по-змеиному шипит на уронившую его мебель. Игорь закатывает глаза и идет поднимать своего «аристократа», пока он не разнес весь дом. «Папочка» — Алло… — Алло. Добрый день! Вы, Игорь Громов? — Я. По какому вопросу беспокоите? — Ваш сын, у нас. Если до заката, вы не выпо… — СТОП-СТОП-СТОП! Притормози-сникерсни… У меня нет сына… — Странно… Но у него вы записаны как «Папочка»! — Записан как… КИРИЛЛ! **** — СРОЧНЫЕ НОВОСТИ! Недалеко от границы Петербурга найдены тела трех пострадавших. Пострадавших опознали как банду вымогателей «Карась». Главарь банды- Михаил Зинин отказался комментировать ситуацию, а его соучастник- Михаил Петренко слезно просил вытащить из него совочек для песочницы… «Богатый молокосос» — Здравствуйте. — Дарова, ты кто? — Вы, Кирилл Гречкин? — Э…*обращение к кому-то из другой комнаты: ДИМА! А я Кирилл Гречкин? * Да это я! — Ваш друг у нас в заложниках… — И почему вас дернуло позвонить мне? — Э… Ну…вы у него записаны как «Богатый Молокосос»… — А, эт Игорь что-ли… А можно ему кое-что передать? — Да, конечно… А что? — Котлеты стынут, пусть ускорится! — Че… — Это не он у вас, это вы у него! Удачи! Трагедия Шекспира — Дима, что с ним? — Юль, он плачет… — Я вижу, что случилось? — Кирилл начал приставать к Игорю… — Ну? — И тот ему сказал, что у него есть парень! — Эм…так это вроде… — Тщшшш… Не порти драму… А ты меня любишь? В медицине есть термин -маска смерти, указывающая на то, что пациент скоро умрет. У Кирилла же была своя маска-маска Гречкина означающая, что в скором времени разыграется значительная по масштабности истерика на ровном месте. Блондин кривил свои губы и, прищуривая глаза, задавал каверзные вопросы, после неправильного ответа которых, отдавался в руки рыданиям. — Кирюша, что случилось? — Ничего. — А если честно? — Я сказал ничего. Игорь тяжело вздохнув, присаживается рядом. Сегодня было, что-то новенькое. Обычно Кира в такие моменты не заткнешь, а тут… — Игорь, скажи, ты меня любишь? — Конечно, же! А у тебя сомнения? — А КОГДА ПОЯВИТСЯ ВАРИАНТ ПОЛУЧШЕ ТЫ МЕНЯ БРОСИШЬ? КАК И ОН, ДА? А нет… На круги своя… — Чего ты такое говоришь? — ЛЮБИШЬ…ЛЮБИШЬ, ЗНАЧИТ ЛЮБИШЬ? А ЕСЛИ Я ОСТАНУСЬ НИЩЕБРОДОМ? БРОСИШЬ МЕНЯ! ЗАЧЕМ Я ТЕБЕ, БЕЗ ДОЛЖНОГО ОБРАЗОВАНИЯ, МАНЕР И ДЕНЕГ, А? ЗАЧЕМ? — Кирилл… — НА СВЕТЕ ЕСТЬ МНОГО МАЖОРЧИКОВ И ПОКРАСИВШЕ! И РАЗГОВОРЫ С НИМИ ИНТЕРЕСНЕЙ! — КИРИЛЛ! — БРОСИШЬ МЕНЯ, ДА? КАК ВСЕ БРОСИЛИ? — Кирилл, у тебя все с головой нормально? Гречкин затрясся в беззвучных рыданиях. Руками он пытался себя обнять. — Я на дне, Игорь…на дне… Кому я теперь нужен… — Успокойся и расскажи, что случилось… — Эта…эта.п-п-п-проститутка… Агнесс…у отца которая…она…она…ждет ребенка… — ТЫ ЧТО… — НЕТ КОНЕЧНО! От отца! — Ну тогда не вижу связи между… — Он меня вышвырнет. — Что? — ОН сам мне об этом говорил. Еще с детства… — Как это… — А так… Не устраиваю я его как наследник! У него проблемы со здоровьем были…детей иметь не мог… Я -один был… Отец постоянно говорил, что будь у него наследник… Он… Он… ИЗБАВИЛСЯ БЫ ОТ МЕНЯ! — Кира, ты уверен? -ДА **** УВЕРЕН! МНЕ С ПЕЛЕНОК ОБ ЭТОМ ТВЕРДЯТ! — … — ТОЛЬКО Я ТОГДА БЫЛ НЕ ВИНОВАТ! Я ТОГДА БЫЛ ХОРОШИМ РЕБЕНКОМ, Я ЕМУ ВСЕ УГОДИТЬ СТАРАЛСЯ! ЭТО СЕЙЧАС Я ПРОГНИЛ ДО КОСТЕЙ… — Бедный мой, совенок! — Кому я буду нужен…без денег…без связей… — Кира, обижаешь! Я что с тобой из-за цацок? — Нет… — Ну вот! Глупый, ты совенок! Игорь прижал к груди сжавшегося Кирилла. Его сердце, казалось, пыталось проломить ребра. — А ты меня любишь? — Люблю. Больше жизни люблю, Кирюш… Теплые губы чмокнули белесую макушку. С этим совенком, не соскучишься! Но разве Игоря останавливали трудности? Под одеялком Лежать нужно неподвижно. Тихо-тихо. В этом нет особой необходимости, но иначе его заметят раньше времени. Тут тепло и уютно. Нет Кирилл однозначно не готов делить сказочную атмосферу ни с кем. Возможно только с Игорем. Но Громов сейчас занят по работе. Нудные бумаги оказались важнее! Кирюша дуется, но в глубине души понимает партнера. Это он, выращен на молоке и сметане, не знает круглый год забот. Иногда парню за это даже стыдно. Игорь как никто другой заслуживает медовую жизнь, однако предложить обеспечение -значит сильно обидеть майора. Одеялко давит, вытаскивая на поверхность потаенные мысли. А достоин ли Кирилл своего наследства? Пьянь, тусовщик, грубиян и неуч. Естественно-нет! Кира вытирает уголки глаз. Чья-та рука сдергивает одеяло и Гречкин щуриться от света. — Ну и что ты делаешь? — Лежу. — Просто лежишь? — Да. Айда ко мне! Тут здорово. Они лежат нос к носу. И правда здорово. Громов аккуратно приобнимает Кира за плечи и касается губами. Не важно, что будет завтра, будет ли оно вообще… Сейчас от мирских забот их защищает теплое одеяло. Кирилл ластится к Игорю, подставляя лицо для поцелуев. Всегда грубый майор сейчас так ласков к нему. К нему, и только к нему. А на одеяле красуется надпись: «Я люблю людей!»