Ангел с чёрными крыльями

Квартира сестёр тихая и спокойная, все спят, а на коленях лежит Савелий. На улице тихая ночь. День выдался сегодня ужасным. Утром Вероника проспала будильник, отчего потом в спешке собиралась на съёмки. Приехала без опозданий, но дальше тоже пошло всё не так гладко. Артём и Ира оба остались, но Певчая сама захотела покинуть проект, и хоть в голове Голубева понимала, что девушка морально устала от всего этого, ей всё равно было даже как-то неприятно отпускать её. Ведь за короткий срок она смогла найти с ней общий язык, но сейчас понимала, что это было обычное общение, которое закончилось сегодня. А Артём же снова стал игнорировать Веронику, отчего на душе ей было обидно. Ведь подобное поведение она замечала и раньше, только в прошлых отношениях. — Никит, почему ты меня уже больше недели игнорируешь? — спрашивает Вероника, замечая, что в комнате никого нет. Все ушли на перекур, оставив пару наедине. — А что ты хочешь от меня услышать? — Причину твоей обиды и твоего игнора. — Ты правда тупая? Или прикидываешься? — спрашивает парень, хватая Голубеву за запястье и сжимая его до боли. — Сосаться с другим парнем, а потом приходить ко мне и говорить, что любишь меня? Ты совсем уже ебнулась? — Что за бред ты несёшь? В руке чувствуется боль, которая с каждой секундой нарастает, а запястье ноет и просит свободы. Но на это девушка молчит, ведь голова была забита другим. Резкие обвинения, которые даже не понятно откуда взялись, вот что волновало её сейчас, а боль лишь намекала на то, что так должно быть. — Бред?! Мне всё показали! И ты сейчас будешь оправдываться, что не делала этого? Сука, не думал я, что ты такая же, как моя бывшая! От таких сравнений в сердце становится больно. Такое было часто, но Вероника лишь считала, что так и должно быть. Первый опыт в отношениях и не знание ничего о них давали о себе знать. Ведь Голубева слепо верила в то, что так и должно быть. — Ты же знаешь, что я никогда бы так не сделала. Вторая свободная рука ложится на затылок и резко сжимает волосы, отчего голова начинает неприятно покалывать, а на глазах появляются слезы. Тяжело даже понять тот факт, что так не должно быть, всё должно решаться спокойно и без всякого причинения боли. — Тварь, ещё сидишь и нагло врёшь мне. Быстро проморгав глазами, Вероника вытирает скопившиеся слезы. Это были её первые отношения, которые сразу дали ей понять, что выйдет она из них ещё более убитой морально, чем раньше. А ведь все начиналось красиво: букеты цветов, походы в кино, разные прогулки по ночной Москве. Все это было красивой обложкой, но дальше было только хуже. Словесные оскорбления, редкое проявления насилия, частые игноры — все это парень использовал, чтобы показать свою правоту, а слова Голубевой становились пустым звуком. Все это больно вспомнить, но девушка была благодарна лишь одному — она смогла разорвать эти отношения. Конечно, это было с помощью Савелия, но все же она смогла с этим всем покончить. — Ты чего замолчала? — спрашивает брат, поднимая голову и смотря сестре в глаза. — Снова вспомнила про него? На этот вопрос девушка не отвечает. Лишь продолжает рассказывать про свой день, но Савелий аккуратно поднимается на одной руке и садится рядом с Вероникой. Его ладонь аккуратно заправляет ее волосы за ухо, а после прижимает к себе сестру. — Солнце моё, тебе нужно забыть об этом, тебя это тянет на дно, — тихо говорит Савелий, целуя сестру в затылок. Девушка молчит, лишь ближе и крепче обнимает брата. Она давно пыталась отпустила его, но в голове бывали моменты, когда вспоминала о «счастливых» отношениях. Только вот счастья не было — все те приятные моменты, что были в начале, забылись, и осталось лишь неприятное. Но Вероника не понимала одного — почему её тянуло к таким? К тем, кто её ни во что не ставил и пытался пользоваться ей, а потом просто оттолкнуть от себя. Хотя на этот вопрос она в голове уже давно нашла ответ. Ей не хватало того тепла, которое есть у других. И если кто-то начинал его показывать, то Вероника механически сразу тянулась к этому человеку, не обращая внимания на его поступки и слепо веря в то, что с ней такого не будет. Только вот после отношений с Никитой, Голубева теперь на пушечный выстрел не подпускает ближе людей. Но к Артёму её тянуло и в голове девушка прекрасно понимала, что ничем хорошим это не кончится, но её все равно тянуло к нему.

***

Испытание проходило в Подмосковье, и многие были этому рады. Ведь даже практики устали видеть и находиться в Москве. Всё было однотипным, и многие уже хотели куда-то выбраться. И это случилось. На съемках первого гот зала всех сразу предупредили, что отель или гостиницу снимать не будут, так как этот посёлок находится не слишком далеко, и их просто привезут, всё отснимут и отправят обратно. Веронику радовало, что вещи не нужно будет собирать. Главное — одеться прилично и сложить сумку со своими атрибутами. Туда она ещё положила на всякий случай таблетки. Это были и снотворное, и успокоительное, и, самое главное, обезболивающее, ведь голова её болела с самого утра. Таблетки хоть и редко помогали, но девушка все равно их таскала с собой в надежде, что они помогут. На улице уже темно, а Вероника ещё с самого обеда сидела в автобусе. Многие уже прошли своё испытание, осталось только трое: она сама, Левин и Артём. Первым отправился Максим, а сразу после него — Голубева, так что она мысленно уже стала готовиться. Демоны не слышны из-за музыки, и это было лучшим. Ведь они с самого утра шептали ей всё, что хотели — начиная от некоторой похвалы, заканчивая разными проклятьями. Поэтому девушка сидела все время в наушниках — так было лучше для неё. Ноги затекли от долгого пребывания в одном положении, так что Вероника медленно поднялась со своего сиденья. Сидела она одна, отчего была рада — не хотелось ей сейчас разговаривать с кем-то. Медленно выходя из автобуса, Голубева поднимает голову и вдыхает приятный аромат леса. На улице темно, лишь несколько фонарей освещает место, но от этого не страшно — наоборот, добавляют некую атмосферу, от которой на душе становится спокойно. Наушники девушка так и не сняла, музыка была спокойной, даже расслабляющей. В руках появляется сигарета, а затем и дым от неё. Глаза невольно закрываются, и только спустя несколько секунд девушка чувствует рядом с собой знакомую до боли энергетику, после чего его руки резко снимают один наушник. — Какая встреча, — говорит Никита, смотря на девушку, а затем окидывает взглядом её пальто. — Год прошёл, а ты всё так же ходишь в чёрном. — Тебе что нужно? И как ты тут оказался? — спрашивает Вероника, затягиваясь сигаретой. Видеть его она не хочет, ей прямо тошно становится от одного его взгляда. Память хранит все воспоминания о нём, отчего появляется желание ударить его. Но в голове Голубева прекрасно понимает, что если это сделает, то потом по всем пабликам, связанным с битвой, будет ходить новость о том, что девушка не умеет держать руки при себе и ударила какого-то парня. — Да, я приехал недавно сюда. А как жизнь? Как родители? — «Тварь», — единственное, что проносится в мыслях девушки. Он все знал про родителей и прекрасно понимал, что это для неё больная тема. Пальцы сильнее сжимают фильтр сигареты, а в голове множество мата и проклятий, но вслух она этого не говорит, другие слова слетают с её губ: — У меня всё прекрасно. Если это всё, что ты хотел узнать, то можешь идти, — говорит Вероника, выкидывая окурок в землю и быстро его топча ногой. Голубева собиралась уйти обратно в автобус, но Никита не дал ей этого сделать. Он резко хватает её за запястье и сжимает его. В голове проносятся все их ссоры, а демоны начинают шептать ей разные идеи, которые были не самые лучшие. — Отпусти меня. Сейчас идут съёмки, и если я не приду, то люди могут пойти меня искать. Вероника не хочет танцевать под его дудку и ждать, когда он решится высказать свои мысли и идеи. Она пытается вырваться из его хватки, но ничего не получается — его рука крепко держит её запястье. — Что ты хочешь от меня? — Хочу узнать реальную причину нашего расставания. Ты же сама не смогла до этого додуматься, и Савелий помог тебе с этим. Верно, говорю? — Я не буду тебе все повторять, как попугай. Год назад я тебе всё сказала, и ты должен был понять, — отвечает девушка, быстро оглядываясь по сторонам в поисках Левина, который должен был вернуться с испытания. — Если ты не понял моих слов, это уже не моя проблема. Отпусти меня. — Как всегда, уходишь от разговора, не давая другим закончить. — Я не собиралась разговаривать с тобой. Мне нужно настроиться на испытание. — Думаешь, что такая крутая, раз участвуешь в телешоу? Сниматься в шоу для шарлатанов — это самое низкое, что ты можешь делать. Самое дно, — говорит Никита, усмехаясь. — Если ты меня сейчас не отпустишь, то тебе же хуже будет. — Что ты сделаешь мне? Брата своего на меня на травишь? Или других шарлатанов нагонишь на меня? Внутри все закипает от злости. Хочется начать кричать на него и высказать все, что было связано с ним, но этого Вероника не делает, она молчит. Он снова пытался дёргать за те ниточки, которые были для неё болезненные. Многое он хоть и не сказал, но по всему ему виду было заметно, что он пытается найти новые нитки, от которых Голубевой будет больно. И вот в ночной тишине слышится резкий и звонкий удар по коже. Рука горит, а лицо парня оказывается отвернутым в сторону. Она дала ему пощёчину, отчего тот отпустил её руку, ведь он никак не ожидал от неё таких действий. Сейчас ей уже было плевать на все новости, которые будут об этом. Ей просто хотелось поскорее уйти от него. — Ещё раз ко мне подойдёшь, и я нагоню на тебе тех чертей, от которых ты будешь медленно умирать. Надеюсь, я ясно тебе все сказала. После этих слов девушка быстро уходит обратно в автобус, где уже видит Левина, а значит, что теперь её очередь идти на испытание. Быстро сняв с себя наушники, девушка оставляет и свой телефон, а после берет в руки сумку для испытаний. Внутри был неприятный осадок от этой встречи. Просто хотелось где-нибудь закрыться и остаться одной. И плевать на все. Но это случится не сразу, а через несколько часов. Так что Голубева быстро закрывает в своей голове эти мысли. Дойдя до нужного дома, Веронику встречает Андрей Кислицын и ещё трое дам. Подходя ближе, девушка тихо здоровается, а после слушает слова мужчины. Информация быстро прокручивается в голове, а её саму тянет ближе к Ларисе. Она запомнила её имя сразу, ведь её демоны чувствовали родную для себя энергетику. — В глаза смотри, — тихо говорит Вероника, смотря на женщину. Перед глазами мелькают картины прошлого. Причем разного формата, но запоминает только одно воспоминание. Призыв демонов, после которого эта дама не смогла жить нормальной жизнью. — Избавиться от него хочешь, но боишься, что снова к тебе придет и будет мучать тебя сильнее, — голос был не похож на привычный, словно за неё говорили её бесы и шептали все это. — Если сможешь избавиться от него, то не боишься другого? Лариса прекрасно понимала, о чем говорила девушка, и лишь только кивала головой на её слова. Было даже ощущение, что Вероника будто притянула её к себе, как магнит. Но это было не так. К ней притянулся её демон, которому стало интересно. Обычно такие твари тянулись к другим сущностям, ведь каждый из них был друг другу родным, и они всегда сразу находили общий язык между собой. — Не боишься, что сама его снова к себе позовёшь? Сейчас ты больше думаешь о дочери своей, боишься, что он придёт к ней и будет так же поступать с ней. Её демоны прямо настойчиво кричали Голубевой, что не нужно трогать её беса. Лучше он будет с ней, но они так не предадут друг друга. Но в голове слышался и здравый смысл разума, который тоже настойчиво говорил о том, что женщине нужно избавляться от этой твари. — Ego potest claudere illud enim a dum, — быстро проговаривает девушка. Она сейчас ждала ответов своих демонов. Ведь если они будут против этого, то сделать ничего не удастся. — «Claude eam, sed noli eam auferre», — единственное, что слышит Вероника, отчего на лице появляется слабая, но нездоровая улыбка. — Я могу Вам на некоторое время его заблокировать, — говорит девушка, делая шаг назад. — А изгнать Вы не можете? — спрашивает Андрей, смотря на Голубеву с полным недоумением. Ведь обычно практики старались убрать этих чертей из жизни, но тут было по-другому. — Изгнать не получится, этот демон очень сильно впитался в Ларису, и этого не получится. Могу только заблокировать, но в этом случае он не перейдёт к её дочери, — девушка врет. Она не собиралась говорить правду, ведь понимала, что если скажет, то могут отказаться от её услуг. — Я делаю ритуал? Все женщины мигом кивнули, отчего девица тихо усмехнулась, но ничего не сказала. Вероника уже знала, где впервые женщина пыталась увидеть его, отчего берет её руку и тянет её к дому. Заходя в тёплое пространство, девушка начинает чувствовать ещё более знакомую энергетику. И хоть дом делали заново, Голубева всё равно ощущала все ритуалы, что были проведены здесь, и всё это напоминало ей квартиру сестёр, где была точно такая же энергетика. Подходя к зеркалу, девушка также замечает, что оно новое, но в голове уже понимает, что любое стекло хранит в себе воспоминания. — Здесь раньше стояло другое зеркало, и в целом дом был другой. Но это не помогло Вам, всё равно он тут будет, — говорит девушка, подходя ближе к стеклу. Краем глаза замечает чью-то тень и уже понимает, что это и есть тот демон. — Если Вы уже точно согласны, то мне нужно всего несколько секунд, чтобы настроиться и начать свою работу. — Камеры и мы должны присутствовать? — спрашивает Кислицин, прожигая взглядом спину Вероники. — Можете присутствовать, если не боитесь увидеть его в зеркале. Лариса, Вы готовы? Женщина лишь кивает головой, отчего девушка сразу начинает доставать все нужные для неё вещи. Спрашивать про страх или кровь она не стала, прекрасно чувствовала, что здесь этого никто не боится. Быстро поджигая свечу, Вероника прокалывает палец и капает немного алой жидкости, отчего пламя сразу реагирует, а в голове уже слышится голос демона Ларисы. Он не доволен таким раскладом событий, отчего девушка быстро ему упоминает на латыни, что она могла и изгнать его, и тот почти сразу замолкает. Этого боялся каждый бес — потерять своего человека, который отдаёт ему всё, лишь бы тот не уходил. Причём даже не осознано, но такие, как Голубева, делали это осознано. Ведь потерять связь со своими бесами и демонами — это было самое страшное для любого практика, кто работал с ними. Поднимаясь с колен, девушка подзывает к себе женщину и без слов просит её смотреть в зеркало, сквозь пламя свечи. Тихий шёпот на латыни, а в голове же приходят разные ответы. Многие из них умоляли и просили, чтобы Вероника это закончила, но она не собиралась этого делать. На ладонь стекает кровь, пачкая рукав пальто, но на это Голубева не смотрит. Для неё сейчас было важно закрыть хотя бы на несколько дней доступ для демона, остальное не волнует. Лишь когда в отражении появляется чёткий силуэт беса, на лице у девушки появляется странная улыбка, а после на свечу снова капает алая жидкость. Его манит кровь, и он к ней тянется. Вероника всё это знала, и когда он уже был на крючке, девушка резко и быстро произнесла: — Sede et non ut ut perferendis, — после этих слов, Голубева быстро тушит свечу. — Зеркало накройте плотной тканью, он будет там сидеть, пока Вы не снимете полотно. И женщина делает это сразу. Сама же девушка уже чувствует, как большой поток энергии медленно уходит, и она понимает, отчего это. Для ритуала снова отдала большое количество крови, а силы не железные. Такое случалось не раз, но каждый такой случай Вероника помнила всегда, ведь после этого она ещё несколько дней будет ходить вымотанной и усталой. Пройдёт это, когда её демоны решат, что с неё это хватит. И срок бывал разным: то неделя, то два дня.

***

Не заходя ещё в автобус, он чувствует её энергетику, которая была полностью вымотана, а уже зайдя, видит её. Голова была в каком-то неестественном положении, а в ушах были маленькие проводные наушники. Она спала, а место рядом с ней было свободное место, сумка её лежала на коленках, а рука слабо сжимала телефон. Он садится рядом с ней, его рука осторожно касается её виска, отчего голова сразу падает ему на плечо. И только тогда он замечает одно. Его тянуло к ней. Впервые за долгое время он снова стал испытывать интерес к другим людям. Ему хотелось узнать её душу, её демонов прошлого и помочь ей залечить все раны, что были оставлены другими людьми.

Один наушник вылетает из уха, глаза медленно открываются. Сначала даже не понятно, что происходит и где она находится. Спустя лишь несколько секунд, она все сразу вспоминает, а после замечает, что автобус уже остановился и многие практики стали уходить. И медленно поднимаясь, Вероника замечает ещё одну вещь. Её голова лежала на плече Артёма, отчего внутри становится как-то не по себе, а щеки от чего-то заливаются краской. Краснов не спал, он лишь смотрел ей в глаза, и девушка почти сразу собирает все свои вещи и чуть-ли не пулей выбегает из автобуса. Голубева даже ничего не сказала и не дала этот шанс парню. Быстро потирая глаза, девушка снимает с себя наушники и складывает их в карман пальто. На руке замечает запекшуюся кровь. Салфеток влажных у неё с собой не было, так что оставила это дело для дома. На часах было около трех ночи, а на улице шёл ливень, отчего девушка почти сразу забегает под какой-то козырек магазина. Вероника быстро вызывает такси, и на её же радость машина нашлась сразу. Девять минут ей нужно было ждать авто. В руке же проявляется сигарета, а пустая пачка летит в мусорку. Ее лицо скрыто в тени, и лишь слабый свет фонаря проникает сквозь дождевые капли, освещая контуры её фигуры. Она курит, словно пытаясь найти утешение в каждом вдохе, в каждом выдохе. Её мысли пусты, не слышно даже демонов, это не настораживает её. Знает Вероника, что несколько дней они будут молчать и ждать от неё новой энергии, чтобы заново с ней заговорить. Капли дождя стучат по асфальту, создавая монотонный ритм, который наполняет воздух приятным запахом. И вот уже последняя затяжка от сигареты исчезает во мраке ночи, а через несколько минут подъезжает такси, в которое Вероника сразу садится. Перед глазами до сих пор видна картина их неожиданной встречи с Никитой. Он снова появился спустя месяц, как и в прошлый раз, и в другие разв. За этот год он то мог написать ей «случайно», то мог где-то увидеть. Разговор всегда был одним и тем же. Но если раньше Вероника этого боялась, то сейчас ее это доставало. И все больше проявлялось желание пойти и рассказать это все Савелию. Ведь тот мог «спокойно» и внятно ему все объяснить, и тот бы перестал её трогать. Но пока её терпение ещё не было на грани предела.

***

Голова до сих пор болела, а от любого её движения боль только усиливалась. Никакие таблетки не помогали, а мыслей и голосов демонов она не слышала. Впервые был такой у неё эффект после ритуала. Обычно все протекло спокойно, просто не было слышно бесов и мыслей, но все остальное функционировало. Так что съёмки к очередной серии прошли смутно. Вероника едва смогла найти себе нормальную одежду, а еда даже в рот не лезла. Всё было трудно. Тело будто было тяжелым металлом, а голова — чугуном. И уже находясь в готическом зале, Голубева осторожно мяла себе виски, чтобы хоть как-то снять боль. Только руки приходилось убирать сразу, как слышен голос оператора. Тяжело даже открыть глаза, хотелось просто лечь и ждать, когда все само пройдёт. Но это случится не скоро, и ей ещё нужно как-то прожить эти дни, пока все не вернётся в норму. В зал заходит Марат, и глаза приходится открывать. От этих действий голова снова начинает болеть, но Голубева знала, что если не будет двигаться, то боль станет меньше. Сейчас даже мелкий шум сильно отдает в виски, а уже от голоса Башарова хочется взять и свернуть себе шею, чтобы больше ничего не чувствовать. Объявление о белом конверте девушка пропустила. Только в конце услышала имя Артём. Теперь остаётся главный вопрос, кто находится в чёрном конверте. И тут, к удивлению всех, в нём была Николь. Никто этого не ожидал, ведь Кузнецова была раньше финалисткой, а тут её положили в чёрный конверт. Но выбор её был не ошибочным. Она взяла в противники Лизу, и тут начался новый конфликт о том, кто из них белая колдунья. От губ слетает тихий смех, но почти сразу после него в висках отдает сильная пульсация. Этого, конечно, Вероника не показала. Голубева пыталась всеми силами, что у неё ещё были в теле, скрыть тот факт, что уже второй день чувствует себя не очень хорошо. Смех этот остался без внимания, что порадовало девушку, ведь той даже говорить было тяжело. Очередная дуэль прошла смутно, оттуда девушка ничего не запомнила. Ей просто хотелось уже выйти отсюда и подышать свежим воздухом. Хотелось хоть как-то расслабиться там, в надежде, что это поможет. Хотелось попытаться с кем-то поговорить и надеяться, что голова перестанет болеть. Но ничего из этого не происходит. Съёмки закончились, а на улице шёл снег. Конечно, увидеть его в мае было одним из странных явлений, но зная, насколько все может меняться, этого стоило ожидать, ведь это событие обещали уже неделю. Находясь на улице, хлопья снега вместе с дождём падают на пальто, а пальцы на ладонях медленно замерзают. Хотя сейчас Вероника этого не чувствовала. Боль в голове медленно отходит на задний план, но все равно оставляет неприятный осадок. Руки машинально лезут в карманы пальто, дабы достать сигарету, но пачки там не было. Ещё вчера ночью она скурила последнюю. Глазами Вероника сразу начинает искать людей, у которых должны быть сигареты. Ей попадается Артём. Желания нет подходить к нему, особенно после вчерашних событий. Не хотелось даже как-то показывать ему свою слабость, которая была у нее. Но все же желание покурить у Голубевой было выше. — У тебя есть сигареты? — спрашивает девушка, подходя ближе к Краснову. Парень молча достаёт из кармана плаща пачку сигарет, а затем и никотиновый сверток. — Зажигалка у тебя есть? — спрашивает парень, смотря на девушку. Она лишь молча кивает и забирает из его рук сигарету. Но дальше молчание. Это было единственное, чего сейчас не хотела Вероника. Итак, уже они провели почти несколько недель в одном молчании. Сейчас ей просто хотелось с ним поговорить. Не хотелось ей слушать эту паузу, этого уже хватило. — О чем ты хотел со мной поговорить? — спрашивает Голубева, поджигая сигарету дрожащей рукой. — Ты сейчас не в том состоянии, чтобы разговаривать. — В смысле? — она понимает, о чем он говорит, ведь её состояние можно было почувствовать издалека. — Ты сама понимаешь, о чем я говорю. — Хорошо, давай другую тему. Любую, но просто поговори со мной, я… я… — Устала слушать молчание в своей голове? — спрашивает Артём, перебивая Веронику. — Если это так, то я не самый лучший человек для этого. У тебя есть сестры и брат, почему с ними не хочешь? — Знаешь, будет проще заговорить с немым, чем с сестрами. В последнюю неделю отношения между ними очень сильно испортились. Частые ссоры и скандалы по телефонным звонкам или переписке. Вера и Лера сами стали отдаляться от Вероники, будто хотели её за что-то проучить. Только вот за что? Этого девушка не могла понять. А ей же нужны были разговоры, это молчание в голове медленно сводило с ума. Ведь обычно весь поток мыслей и голосов были слышны, и от этого было проще, но сейчас же все не так, и это все было сложным для Вероники. — Хорошо, пошли провожу тебя, по пути поговорим, — говорит Краснов, доставая уже и себе сигарету. — Спасибо… — тихо произносит Голубева, а в голове пустота будто сама начинает уходить.