Дом разделенный

Мейстер Квинлан, один из очерков для "Сказаний о Доме Дракона" А пока палящее солнце Дорна готовилось смениться вечными сумерками, против Черного Принца формировалась разношерстная коалиция из, казалось бы, самых противоречивых осколков Валирийской республики. Сегодня мы можем назвать истинного автора данной идеи. Леди Лейна Веларион, дочь утратившего могущество и умершего в нищете Морского Змея, сильно изменилась после гибели связанной с ней драконицы Вхагар и развода с Деймоном Таргариеном — возрожденная заново, но более темной и омраченной версией себя, Лейна присоединилась к матери в борьбе против королевской семьи. Жемчужина Дрифтмарка стала привлекать к общему делу выходцев из Эссоса. Первый участник извне воплотился в пентошийском магистре Реггио Харатисе, делавшем состояние на торговых маршрутах. Харатис уплачивал немалого размера пошлины за право прохода через Ступени, идея превратить неудобные земли в разрозненные клочки под мелкими правителями пришлась ему по душе, к тому же дон Реггио воистину очаровался красотой и умом Лейны, которая совершенно не выглядела на отмеренные богами четыре десятины. Вдобавок знать Пентоса, с переменным успехом ведущая против северного соседа войны за право работорговли, периодически искала иные зоны расширения влияния — и прореженный от аристократии Мирр, "державшийся на пиках Драхара с клыками Блэкфайра", прекрасно для этого подходил. Оставалась одна проблема. Вести войну, где Черный Принц обладал практически неограниченным и неодолимым преимуществом, пентошийцам не хотелось: они требовали гарантий того, что против чудовища под названием Каннибал найдется нечто соразмерное. Грезивший о признании Аддам Уотерс — по всей видимости, все-таки настоящий бастард Лейнора Велариона — не упустил шанс и продемонстрировал во всей красе как собственную персону, так и украденного благодаря вулканическим извержениям Морского Тумана, ставшего за прошедшие годы больше и внушительнее, чем пятнадцать лет назад. "Конечно, нельзя исключать, что за выродка заступится его отец... коего я по глупости именовала мужем. Не стоит беспокоиться, дон Реггио — у меня есть план. Мы, женщины, умеем и дарить любовь, и забирать ее у недостойных" (С) леди Лейна Веларион, Лазуритовый остров, 131 год от Завоевания Эйгона Драконовластного Как несложно догадаться, под словом "мы" понималась младшая сестра Вейгара принцесса Люцерис, что одной рукой почти покрыла себя брачным плащом Эймонда Золотого. Нетрудно догадаться, что Лейна взяла на вооружение стратегию Визериса по разжиганию розни между Таргариенами — и намеревалась устами дочери поселить в голове наследного принца мысль о том, что Блэкфайр рано или поздно возжелает сесть на Железный трон сам. О том, что нынешний Морской Туман отнюдь не ровня Каннибалу, пентошийцам знать было необязательно: незачем рушить крайне заманчивую перспективу получения поддержки от правителей Семи Королевств. Существовали давние противники, сковывавшие маневры Пентоса для обороны — вражда с Браавосом заставляла оттягивать часть сил к границе, а отдельные дотракийские кхаласары могли напрочь разорить вассальные земли. Нужда устранить как минимум второй фактор заставила Лейну задуматься, у кого еще есть выгода в уничтожении королевства на Ступенях. Такие люди нашлись на южном конце Матери-Ройны: семейство волантийских триархов, представленное Альфаро Каллесом и тремя его сыновьями. Хотя Каллесы и не обладали древней благородной кровью, но уже зарекомендовали себя как богатый и дерзкий клан, не гнушающийся никакими методами в политической и не только борьбе — поскольку волантийцев тоже раздражал факт собираемого Блэкфайром сбора, дон Альфаро желал снять все сливки путем открытия свободного коридора из Узкого моря в Северное. Альфаро, в точности как Реггио, обладал немалым честолюбием, доставшимся ему от матери, и едва леди Веларион представили почтенной "доне Каллес", как гостья на несколько секунд лишилась дара речи. Лейна и предположить не могла, что Сейра Таргариен, "беглая королева шлюх", действительно сумеет выстроить жизнь так далеко от родины. Искры откровенности между женщинами возникли не сразу — но в ходе беседы Сейра собственноручно развеяла всякие опасения внучатой племянницы насчет идеи воевать с родичами, тем более дальними. "Андальские традиции мне, прямо скажем, претят. Один вздор про кровь родичей чего стоит. У моей семьи есть интересы — и раз этот Вейгар Блэкфайр встал нам как косточка в глотке, тем хуже для него" (С) Сейра Таргариен, Волантис, 131 год от Завоевания Эйгона Драконовластного Вторым немаловажным приобретением Лейны в Волантисе являлись остатки семейства Рогаре. Прошедшие годы не озаботились милостью ни к командиру наемного отряда Моредо, ни к банкиру Лото, ни к владельцам сети борделей Роггерио и Ларре; лиссенийские изгнанники сумели выстоять под грузом жизни, пусть и не вернулись к уровню отцовской роскоши. Сперва они намеревались насытить давнюю месть ценой жизни самой леди Веларион — ведь и ее семейство помогало надламывать могущество лиссенийских магистров — однако благодаря усилиям упражнявшейся в риторике Сейры нечестивый союз, как гниль, пророс крепче прежнего. Как и в Пентосе, волантийцы не спешили отправлять на войну войска, опасаясь набегов кочевников во главе с Темчо Неистовым Конем. Моредо, ввиду грязной работы получивший кой-какой боевой опыт, порекомендовал натравить дотракийцев на людей Блэкфайра. Ведь Темчо, известный на всю степь вождь, не стерпит ни оскорбления, ни крови любимых людей, а наличие у него аракха из валирийской стали послужит прекрасным поводом для якобы происков жадного до реликвий павшего народа Черного Принца. Так как триархи не оставляли надежд заполучить под контроль юго-западную оконечность Эссоса (то бишь Спорные земли), а дотракийцы умели лишь разорять завоеванные территории, оставляя поселения обезлюденными — предложение Рогаре не приняли окончательно. Но и не забыли о нем: оставили про запас, если Блэкфайр претворит в жизнь переделку островного ополчения в армию и высадит ее на восточном берегу пролива. Не забывали заговорщики и о кровно-родственных связях среди недовольных королевской семьей — в частности, на первом месте среди них стояли Баратеоны, отодвинутые от Железного трона за сопряженное с интригами регентство Рогара при Джейхейрисе Миротворце. Момент Рейнис и Лейна выбрали не очень удачный, ведь именно в те месяцы на свет появился долгожданный (в течение трех десятилетий!) Борросом сын, и подавляемый годами гнев за пренебрежение дочерьми начал тихо затухать. И все же последней нитью для лорда Штормового Предела оставался отправившийся в замок воспитанником принц Дейрон, сдружившийся с близкой ему по возрасту леди Флорис, младшей из четырех сестер. На Дейрона возлагались чаяния материнской части семьи: будучи старшим из законных сыновей короля Деймона и носителем крови Веларионов, он мог претендовать на Железный трон больше остальных. Сир Джекейрис являлся больше сыном Корлиса, чем Рейнис, говорить же об аналогичных мечтах Аддама абсурдно — ведь никто не пустит третьеколенного бастарда на трон. Увы, в характере Дейрона полностью отсутствовали те черты характера, что в избытке пребывали внутри его родственников, особенно присущая Блэкфайру непоколебимая жесткость. Немалую роль сыграло и воспитание, ибо принц Вейгар не считал младшего брата кем-то похожим на врага, а отец ничуть не принижал достоинств сына, невзирая на происхождение от разлюбленной им матери-интриганки. Чтобы возложить на голову Дейрона корону, заговорщикам надлежало истребить всех побочных Таргариенов. Однако читатель спросит: зачем Веларионам такие сложности? Ведь гораздо проще протолкнуть Люцерис в королевы, затем нанять убийц — и прикончить одним махом принца Вейгара вместе со всем королевством! Ваш покорный слуга согласится, отметив, что точно так же полагала и часть заговорщиков. К сожалению для них, достаточно большое количество золота для оплаты Безликим или Жалостливым хранилось разве что в хранилищах магистров Вольных городов. Свое дело делала и распространившаяся на оба континента репутация Блэкфайра: расчетливый и недоверчивый даже по отношению к верным подчиненным человек обладал талантом бесследно исчезнуть и появиться в другом месте — поэтому никто толком не мог определить, где и как вновь вынырнут из неизвестности черный дракон и его всадник. Вывод следовал весьма однозначный: следовало заставить принца Вейгара где-нибудь задержаться...

<Лист оборван и заляпан буро-красными пятнами, из-за чего разобрать дальнейший текст не представляется возможным>

*** Властитель Узкого моря Вейгар Блэкфайр — Не сочтите меня параноиком, но тресковому флоту я не желаю доверить и ломаного гроша, — хмыкнул Дальтон Грейджой, отчего заслужил возмущенный взгляд от сира Аркоса. — А впрочем, за это я скажу спасибо: в противном случае придется буквально прирасти к Пайку задницей. Вейгар ухмыльнулся: он-то знал, что Кракен подразнивает Краба, дабы скрыть налет собственной нервозности. И знал, что вынашивающая ребенка Ярра, когда выплачется, захочет разделать заживо не то что принца — самого Каннибала, если Дальтон не вернется домой живым. Сам Лорд-Жнец, будучи крепким хозяином дома, внезапно столкнулся с непрошибаемой непреклонностью жены по поводу дорнийского похода и потому притащился в гости к старому товарищу с бегло, по-девичьи набросанным письмом, содержащим просьбу приглядывать за молодым супругом. На мгновение Блэкфайра обуяла зависть: Дальтона ждут дома. — Мои люди... — Селтигар, мы видели их в деле, — Дальтон прекрасно ловил моменты, когда стоит прекратить давление на собеседника, и сию же секунду смягчил тон. — Меня беспокоят твои земляки. Лучшего шанса отдать на растерзание самого опасного претендента на Железный трон может и не представиться. Возражений у Аркоса не нашлось. Повисшее молчание прервал вошедший в помещение Гарвен: бывший командир флота Ступеней решил проверить на прочность созданное долгим трудом детище, прервал отпуск и отправился на одном судне с племянником, аргументируя это "ненавистью к возможности одряхлеть до немощного старика". В отличие от молодежи, старший из Грейджоев всячески отгораживал подопечных от стремлений лезть вперед за славой. Встретить вместо нее Неведомого, по словам Гарвена, легче легкого. — Корабли проверены. У Лантора были неурядицы с одной из мачт, но мы уже разобрались. — Сухой и жесткий голос ветерана вселял уверенность, так и в старые времена. — Предлагаю отработать все от начала до конца, пока не отплыли. Мужчины склонились над столом с грубо скопированной на куски пергамента карте Дорна. Более подробных на Кровавом Камне не завалялось, но Гарвену столь скупая обстановка понравилась: как считал Грейджой, неточность заставляет составить большее число вариантов для победы. Исходя из стратегии, флот Ступеней следовало разделить на два: первая партия кораблей под командованием Лантора Сангласса опиралась на Эстермонтов, занявших мартелловскую темницу Бледную Жуть, и наносила удар по всему северу Руки Дорна; вторая же, прикрываемая с неба самим Блэкфайром, составляла собой армаду из Железной эскадры и флота Аркоса Селтигара и шла вдоль южных берегов полуострова. Грейджой-младший в излюбленной манере предложил склонить Мартеллов дать присягу Таргариенам не как повелителям на Железном троне, а как королям Дорна; cоответственно, при должном дипломатическом усердии дорнийцы могли признать следующим лидером вовсе не Эймонда — и, как посмеивался Дальтон, Вейгар мог "отщипнуть себе одно из Семи Королевств". Учитывая, как Красный Кракен искусно преображался из кровожадного пирата в знатного лорда, смысл в его затее присутствовал. "У меня помощников меньше, чем пальцев на руке, а я им и клочка земли не выделил", — от вида Селтигара, нависшего над картой словно кондор над гнилой падалью, сердце принца царапнуло приливом совести. — "Закончим это дерьмо с Дорном, и на паре островов появятся наместники". — Значит, решено. Выдвинемся утром, — отчеканил Гарвен, не давая Вейгару сползать в глубины мыслей. Символически или нет, но аккурат с этими словами из комнаты исчезли самые слабые лучи бившего в окно заката. До покоев Блэкфайр дошел на деревянных и негнущихся как стальная пика ногах, нутром ощущая, что далекий Дорн рвется затянуть его и его армию в пески. Несмотря на свечи в комнате, пространство вокруг все сильнее погружалось в черное, беспросветное болото, а на месте отражения в зеркале проявилось знакомое лицо: сочетавший в себе предвкушение и недовольство Король Ночи томительно ждал, покуда его убийца присоединится к почетной свите. Черный Принц не боялся смерти; напротив, с каждым днем он все больше убеждался в ее неизбежности. "Valar morghullis", — зло усмехнулся призраку Вейгар, и видение исчезло. — Вейгар, ты там? — раздался голос из-за крепко сбитого дерева, и на одобрительное "Угу" в комнату заглянула Арвен. Сил вести чистосердечный диалог у него не имелось, особого желания тоже, и обнаружившая усталость мужчины Ройс взяла инициативу на себя. — Как ты? — Не знаю, — пожал плечами принц. Маска в виде нахмуренного лица, видимо, треснула раньше, чем Блэкфайр смог справиться с собой. Ройс скривила мину, похожую на "Не надо, пожалуйста, врать", и малоосмысленные фразы полились сами. — Пусто, наверное. Будто живешь и делаешь что-то... — Как измученная в бесплодных попытках затормозить лошадь? Вейгар моргнул. Пожалуй, подходит. — Точно. Забавно: у меня есть земли, слишком вкусные для слишком многих. Столько золота, что можно скупить аж половину Вестероса. Я впервые лишил человека жизни, когда мне было одиннадцать, и с тех самых пор мной движет стремление не победить, а выжить. Я убиваю, убиваю и убиваю, а враги все никак не закончатся. И самое печальное, с каждым днем все меньше понимания, зачем и ради чего все это делается. — Мама рассказывала: ей приходилось наблюдать за человеком, которого изнутри гложет жажда оказаться кому-то нужным, — Арвен в очередной раз доказывала, что унаследовала от матери многое. В том числе привычки игнорировать титулы и копаться в недрах человеческой души. Подоплека слов девушки виднелась на поверхности. Рея и Деймон имели все шансы стать отличной парой, только Таргариен обладал в те годы знатно разросшейся спесью и неуемной гордыней. А потом в его жизнь бесцеремонно, пускай и во имя блага, вторглась Рейнира — и Визерис не смог стерпеть, что братец превзошел его и в этом тоже. У Порочного Принца, как считалось, отсутствовали слабости. От Черного Принца, волей-неволей шедшего по стопам отца, ждали того же — Арвен, знавшая Вейгара с детства, не отказала себе в удовольствии изречь истину. — Я видела, как ты читал принесенное Грейджоем послание... — Признавать твою правоту я все равно не буду, — хмыкнул Блэкфайр. К счастью, Ройс поняла его правильно. И улыбнулась. — В твоем возрасте, — выражение "когда тебе и десяти не исполнилось" Вейгар благоразумно выбросил подальше, — на встрече с Борросом Баратеоном я озвучил чистую правду. Теперь выскочка с драконом вырос во властителя Ступеней и начал играться с собственным королевством — но, как ты говоришь, нужным так никому и не стал. Вейгар видел, как любовь делает человека... мягким. Уязвимым. С другой стороны, связь молодого Деймона и Лукреции Селтигар основывалась не на одной похоти — что-то ведь между ними напоминало привязанность, верно? Но у отца была Рейнира, ради которой он мог сделать всякое и пройти через что угодно. Блэкфайр же таким человеком похвастаться не мог. И вообще, с какой стати Арвен завела этот разговор? Почему вообще сбежала из родного дома и пробралась именно на Кровавый Камень? Ответ очевиден. — Из меня будет паршивый муж, — перед глазами на мгновение вспыхнуло пламя камина в главном чертоге Штормового Предела. — Не соглашусь, — с небывалой для юной леди рассудительностью заметила Арвен. — Твой отец унижал Лейну? Или, не приведи боги, унижает королеву? Думаю, что нет. Изменяет ей? Вряд ли. Сам можешь спросить — тебя Деймон хотя бы не убьет за столь необычный вопрос. — Он ее любит. — На помощь Вейгару пришла логика. Вовремя, иначе он совсем раскиснет. — Как и твои родители друг друга. Дело во взаимности. Жена, взятая сугубо для статуса и в доказательство мужской, кхм, силы — несчастный человек с разрушенной жизнью. Управлять замком или королевством я могу и сам. Ройс вздохнула и, придвинувшись ближе, уткнулась головой в его плечо. — Ты правда ничего не понимаешь? Да все яснее некуда. Блэкфайр симпатичен Арвен Ройс, умной и довольно красивой дочери Хранителя Востока. Иначе бы Рея с Элдриком организовали погоню и вернули девушку обратно в Орлиное Гнездо под почетным конвоем. И даже нет никакой загвоздки в том, что перед Вейгаром маячат какие-то обязанности перед домом Таргариенов или подобная ерунда, обсуждаемая в узких кругах — вон, Эймонду со схожей проблемой он рекомендовал поступить по-своему. Просто Вейгар не знает, каково это. И... "Да. Боюсь. Довольны?" — Скоро война, на которой умереть может каждый. — Не успел Вейгар открыть рот для возражения, как Арвен ткнула его кулачком в бок. — Постно и предсказуемо, мой принц. Придумайте что-нибудь поинтереснее. — А еще, леди Ройс, при излишней ретивости вам придется оправдываться перед новым суженым за то, что вы уже не девица. Это королева Алисса Веларион могла позволить себе не обращать внимание на мелочи, вступая во второй брак. — Неординарный исторический пример вверг девушку в недолгое замешательство, и Блэкфайр воспользовался паузой для повтора. — Из меня будет паршивый муж. — Нормальный, — фыркнула Ройс с тем же выражением лица, что и ее мать. — Не хуже прочих.