Совершенно новый мир

Драко

Драко уставился на кольцо под стеклянным футляром. — Я наложил все соответствующие чары, — сказал полугоблин, сидя на табурете с лупой на одном глазу. Малфой стоял в лавке у «Кобба и Уэбба» — универсальном магазине в Лютном переулке, который специализировался на украшениях, сделанных гоблинами, как для обычных, так и для гнусных целей. После недели весенних каникул, проведенной дома, это был первый раз, когда он смог улизнуть от матери. Разве ты не видишь, что я влюбилась в тебя? Это давало достаточно глупую, слепую, надежду, чтобы начать представлять себе будущее. В итоге дизайн получился даже лучше, чем ожидалось: простое серебряное кольцо с блестящим рубином в центре – самая высокая проба и ода её факультету. Он не хотел оставлять повод для отказа. Как итог – потратил целое состояние. — Сойдёт, — сказал Драко после тщательного осмотра. Как учил отец, он никогда не давал понять, что одобряет товар. Жадная душа почувствует отчаяние в таком месте. Драко выложил на стол кучу галлеонов, и глаза полугоблина заблестели. Кольцо в маленькой чёрной коробочке, обтянутой бархатом, лежало в кармане, когда Малфой вышел на мощёную улицу, оглядываясь по сторонам в поисках возможной слежки. У его отца везде были связи, никому нельзя доверять, даже бездомным нищим.

***

Когда он вернулся домой, мать стояла в фойе и недоверчиво хмурилась, явно о чём-то беспокоясь. Драко набрался смелости, чтобы задать вопрос, но... — Твой отец в камине. Ему дали десять минут. Перья его матери так просто не взъерошишь. В животе поселилась тяжесть. Его отец не беспокоился о сентиментальной гнили, и никак иначе, он собирался использовать это личное время в камине для своих целей. Когда Драко поднимался по лестнице, кольцо оттягивало карман, грозя порвать швы мантии. Войдя в кабинет, он увидел лицо отца, плавающее в пепле. И снова Драко не успел озвучить приветствие. — До меня дошли неутешительные слухи. — Даже в пепле отцу удалось показать свою насмешку. Кольцо. Даже несмотря на меры предосторожности, отец знал. Активы были заморожены, но Люциус всё равно умудрялся управлять и приумножать деньги за счёт сделок третьими лицами, взяток и связей. — И что из этого? — Спросил Драко. — Это отвратительно. — Это твоё единственное возражение? Драко услышал щелчок отцовской трости. — Это ещё и глупо. Ты хотя бы хранишь воспоминания в надёжном месте? — Конечно. Воспоминания — ещё одна чёртова вещь, с которой нужно быть осторожным. Грейнджер никогда не простит, если он скомпрометирует её. Но и отец не оставит безнаказанным, если останется в Азкабане до конца жизни. В любом случае Драко проиграл. — И наденут ли на неё намордник, когда придет время? Драко выдержал паузу. — Конечно. — Драко… — Отец вздохнул. — Кроме опасных или возмутительных просьб, я когда-нибудь отказывал тебе в чём-либо? — Нет. — Давал ли я тебе всё, в чём ты нуждался или чего желал? — Да. — Тогда выполни одну простую просьбу. — Огонь потрескивал, когда лицо отца полностью проявилось. — Покончи с этим фиаско с магглорождённой. Ничего хорошего из этого не выйдет. — Отец, я… — Неужели ты думаешь, что я поверю, будто любимица Дамблдора вдруг откажется от своей праведности ради тебя! Нет, Грейнджер не откажется ни от чего ради него. Она разнесла бы в пух и прах министерские стены, если бы это означало, что она поступает правильно. — Я не отдам её. Отец снова вздохнул, словно от боли, и это лишь заставило Драко насторожиться. На него было непохоже, чтобы он проявлял столько эмоций. — Я и не думал, что отдашь. — По ту сторону камина раздался звук, похожий на шелест бумаг. — Именно поэтому я отобрал у тебя выбор, раз уж ты не можешь прислушаться к голосу разума. Я связался с Ритой Скитер вчера. Страх сковал нутро, когда Драко всё понял. Сдержанность матери. Болезненный вздох отца. Это должно было стать достаточным предупреждением, но в тот же миг его охватила паника. Он покачнулся на слабых ногах. — Нет, — прошептал он. — Не печатайте это. — Бумаги будут опубликованы после Белтейна. Это было слишком. Слишком рано. Он рассчитывал на несколько месяцев, а может, и лет, чтобы Грейнджер потихоньку втянулась в его жизнь и поняла его обязанности. Драко схватил ближайший предмет — вазу с золотой руной. Наверное, старая. Возможно, бесценная. Она разбилась об пол на миллион великолепных осколков. Ощущение разрушения было прекрасным. — Контролируй себя! Драко схватил ещё один редкий предмет и швырнул его в стену рядом с камином. Он так долго сдерживал себя, и не был уверен, что сможет остановиться. — Драко! — Прошипел его отец. — Ты будешь выполнять свои обязанности. У тебя нет выбора. Бунтуй против этого, если хочешь. Как дальше ты распорядишься жизнью, зависит от тебя. Но это… это не обсуждается. Драко тяжело вздохнул. Следующий предмет, который он держал, — изящная стеклянная птичка — раскололась в его руке. Стекло разорвало кожу на ладони. Боль отрезвила, уняла гнев и прояснила голову. Отец был прав. Гнев ничего не изменит. Нужно придумать план до того, как Гермиона увидит статью в Пророке. Ведь если она узнает всё так, то даже мифические маггловские боги не смогут всё исправить. — Прощай, отец. — Малфой надеялся, что его тон передал ненависть. Он не был уверен, что когда-нибудь сможет простить отца за то, что он сделал это без его согласия. — Я делаю это для твоего же блага, Драко. Это будет менее болезненно, чем… Драко вышел и захлопнул за собой дверь.

Гермиона

Как только Гермиона увидела Драко, она поняла, что его что-то беспокоит. Во время приветственного пира в Большом зале он ковырялся в еде, кожа была бледной, под глазами залегли тёмные круги. Его волосы торчали в разные стороны, и он избегал её взгляда. Как тогда, шестой курс: больше призрак, чем человек. Это так беспокоило Гермиону, что она сделала то, чего никогда не делала — протянула руку через связь. Когда она сосредоточилась, магия издала приятный гул, словно вздох облегчения, когда они оказались ближе друг к другу. Расстояние напрягало. В начале года они обнаружили, что связь функционирует как легилименция, хотя и не так мощно. При желании один из них мог заблокировать другого. Сегодня Драко воздвиг непробиваемую кирпичную стену. Он явно не хотел, чтобы она была у него в голове. — Что случилось? — Одними губами спросила она. Его лицо смягчилось, когда он наконец посмотрел на неё. Ничего. Когда мы можем встретиться? Иногда их графики позволяли встречаться несколько раз в неделю. Иногда это были выходные. В следующую субботу на озере. Сказал он. Принеси мантию.

***

Вода блестела в лунном свете. По глади пробегала мелкая рябь — тонкое напоминание о том, что прямо под этой красотой покоятся чудовища. Гигантские кальмары и русалки обычно были ночными охотниками, выходящими на поверхность днём только в редких случаях. Гермиона старалась держаться на расстоянии, ступая по губчатой почве. Драко стоял недалеко от воды. В одной руке он держал метлу, в другой — мантия. — Воздух будет прохладным, — сказал он, когда она подошла. Круги под его глазами казались более заметными. Она хотела спросить, что его беспокоит, но что-то в выражении его лица заставило замолчать. — Что мы будем делать? Она не стала одеваться для чего-то особенного: на ней были маггловские джинсы и старая удобная рубашка. По дороге она спряталась под мантией-невидимкой, хотя Гермиона сомневалась, что у кого-то возникнут проблемы, если они обнаружат её на улице после комендантского часа. Последний год был скорее особым жестом, чем требованием. — Празднуем Белтейн, конечно же. Белтейн. Было первое мая. Её охватило волнение. Конечно, она слышала о ритуалах и праздниках, связанных с этим днём. Для новых поколений он выходил из моды, но Чистокровные старой школы всё ещё участвовали в древних обрядах. — Ты сделаешь это… со мной? Она никогда раньше не принимала в подобном участия. Не было приглашения от чистокровных, которые держали свои ритуалы в строжайшем секрете. А те чистокровные, которых она знала, например Рон, не праздновали это событие так, как Малфои. Хотя были подозрения, что Полумна всё ещё празднует. Вполне возможно, что они наткнутся на неё, танцующую в лесу и общающуюся с каким-нибудь волшебным существом, вполне возможно, невидимым. Драко посмотрел в сторону леса. Тени заплясали у него перед глазами. — Нас никто не остановит. — Он жёстко улыбнулся. — Хотя это будет менее масштабно, чем официальные мероприятия. Руны могут не откликнуться, а ритуал не сработает без достаточного количества людей. — Я слышала, что такие мероприятия обычно проводятся только для взрослых, — сказала Гермиона. — Откуда ты вообще знаешь, как они проходят, если никогда не участвовала? Ритуалы Белтейна способствовали всестороннему росту и здоровью. Существовали заклинания, которые усиливали магию и якобы увеличивали продолжительность жизни, но большинство из них были похожи на обычные чары, привычные, без какой-либо таинственной сути. Однако были и другие ритуалы, предназначенные для пар, что делало праздник.... взрослым. — Скажем так, взрослые в моей жизни недооценили мою способность проказничать. Или, что более вероятно, мой отец знал об этом и не придавал значения. — Он сел на метлу, оставив для неё достаточно места. — Ты идёшь, или твоя гриффиндорская храбрость наконец-то даст сбой? Вызов промелькнул между ними, придав его лицу искру жизни, которой она не видела уже две недели. Полёт всё ещё не был привлекательным занятием. Тем не менее она села на метлу, позволяя руке Драко лечь на её живот и прижать к себе, когда они взлетали в небо.