Совершенно новый мир

Гермиона

Гермиона шла к хижине Хагрида на последнюю отработку. Драко уже ждал, прислонившись к ближайшему дереву. Хагрида на этот раз видно не было. Луна спряталась за облаками, погрузив в темноту всё вокруг, поэтому Драко не смог бы увидеть, как она внезапно покраснела, увидев его шелковистые волосы, свисающие на опущенные глаза. Она стряхнула с себя это чувство, отказываясь смущаться из-за безобидной фантазии, несмотря на то, насколько реальной она казалась. У тебя вкус того, что мне не следовало бы пробовать. Такое странное заявление. Откуда её подсознание так хорошо знало Малфоя, что смогло воссоздать его с такой точностью? — Тебе снились приятные сны, Грейнджер? — Его ухмылка снова стала лукавой, подражая той, что была в её недавнем сне. Это заставило на мгновение замолчать, но она быстро пришла в себя. Малфой, очевидно, имел в виду тот факт, что вырубил её, когда она набросилась на него. Всё ещё было неловко, но она могла обвинить во всём слизняка. — Я никогда не помню свои сны. — Гермиона схватила свою массивную копну волос и завяла в пучок на макушке. — Что он хочет на этот раз? — Яд акромантула. Гермиона чуть не выдрала несколько прядей волос от шока, но закончила последние манёвры с резинкой. Она нахмурилась и покачала головой. — По крайней мере, на этот раз всё законно. — Она положила руки на бёдра, желая, чтобы Хагрид появился и в этот раз. Драко продолжал водить глазами по её телу. Может, сон и не был реальным, но его близость вызывала мурашки по телу. — И как же мы туда попадём? Нам дадут новую карту? — Нет, — ответил Драко. — На этот раз мы воспользуемся более быстрым способом передвижения. Именно тогда она заметила предмет рядом с ним, скрытый тенью гигантского дерева. Длинная палка с пушистым концом - предмет, от которого Гермиона старалась держаться подальше, за исключением ситуаций жизни и смерти. — Нет, — Гермиона сделала шаг назад. — Я лучше снова буду сражаться с Волдемортом, чем приближусь к чёртовой метле. Зубы Драко под звездами сияли так же ярко, как и его волосы. Это придавало ему маниакальный, на грани демонического, вид. Малфой получал от происходящего слишком большое удовольствие. Прежде чем девушка успела убежать или закричать, он перекинул одну ногу через метлу и бросился к ней, схватив за талию, когда она попыталась вырваться, и перекинул через черенок. Её ноги сжали древко, а руки инстинктивно обхватили талию. — Держись крепче, Грейнджер, мы полетим очень быстро. Гермиона с криком вцепилась в его дурацкую божественно пахнущую дорогую мантию, когда они, словно молния, взмыли вверх.

Гермиона

— Ты действительно боишься летать, не так ли? — Драко немного замедлился, вероятно, потому что она перекрыла ему доступ к кислороду. Ответом послужила дрожь во всём теле, и Гермиона сильнее прижалась к Малфою, уткнувшись лбом в его спину. Но это было лучше, чем посмотреть вниз и окрасить небо рвотой. Драко сбавил скорость до более менее комфортного уровня. — Честно говоря, я предполагал, что ты не умеешь летать. Ещё одна вещь, в которой ты не разбираешься, как и в прорицании. Гермиона пожала плечами. — Опасно раскрывать свои страхи, особенно во время войны. Это легко могло быть использовано против меня или кого-то из моих друзей. Гермионе пришло в голову, что она только что вручила Драко заряженное оружие. Страх, который он мог бы использовать против неё прямо сейчас, если бы захотел. В ответ на откровение он положил ладонь на её дрожащее бедро, как бы желая успокоить. — Со мной тебе нечего бояться. — Обе руки на метлу, — предупредила Гермиона, и он рассмеялся, убирая руку с её тела. — Эта метла может лететь так быстро, что ты не успеешь приблизиться к земле. Если я могу поймать снитч, то смогу поймать и тебя. Мало кто может превзойти меня в мастерстве. — Гарри мог. — Эта фраза вылетала изо рта прежде, чем она успела её остановить. И тут же пожалела о таком повороте разговора. Его спина выпрямилась, мышцы под её щекой напряглись, а затем он расслабился. — Я ненавидел этого гада. Я чуть ли не родился на метле. Летать для меня так же естественно, как дышать. Я всегда думал, что буду лучшим, пока он не поймал шар Лонгботтома. — Он горько усмехнулся. — У этого ублюдка даже не было никакой подготовки. В самый первый раз на метле он показывал безумные трюки. Это чистый природный талант. Тогда я понял, что он станет камнем в моём ботинке. — Драко сделал паузу. — Хотя я открою тебе секрет, если ты пообещаешь не рассказывать ни единой душе. — Зачем тебе это делать? Секреты требовали доверия, а Гермиона доверяла Драко примерно так же, как лисе из сказки. Она предполагала, что он чувствует то же самое по отношению к ней. — Я знаю твой секрет. Если я расскажу тебе свой, мы будем квиты. Немного обдумав это, Гермиона кивнула. Она знала, что он почувствовал движение сквозь одежду. — В конце концов я возненавидел Поттера всей своей магией, — сказал он. — Но на первом курсе я не лгал, когда протягивал ему руку. Он мог быть моим другом. Это его потеря, что он выбрал ходячее недоразумение вместо меня. Она ущипнула его за бок, и Малфой тихо рассмеялся, уклоняясь от её пальцев. — Я серьёзно, — сказал он. — Я всегда задавался вопросом, куда бы завела нас жизнь, если бы он принял мою дружбу. Попал бы он в Слизерин и разделил бы мою судьбу… или я был бы частью Золотого трио вместо Уизли? Сражался бы против Тёмного Лорда? Он замолчал. Мысль о том, что Драко Малфой мог стать частью их дружбы, о приключениях, о помощи Гарри Поттеру в спасении мира, была одновременно странной и притягательной. От его откровений у Гермионы скрутило низ живота. — Держу пари, Гарри, где бы он ни был, улыбается этой идее, — прошептала Гермиона, и голос её дрогнул от всплеска эмоций при мысли о лучшем друге. — Наверное, ты права. Он был миролюбивым придурком даже под влиянием ярости. — Малфой покачал головой. — Однако, я всё ещё не простил этого ублюдка за то, что он чуть не убил меня на шестом курсе. Я ношу шрамы по сей день. — Я знаю. — Проговорись Гермиона, после чего захотелось прикусить язык. Она видела их в своём сне, хотя никогда бы не сказала этого вслух. — Неужели? — Спросил он с лёгкой насмешкой в голосе. — Я имею в виду, я предполагаю. — Конечно. Сейчас казалось странным, что она вызвала в воображении его шрамы, как будто подсознательно знала, что они должны быть. Её снова охватило неприятное предчувствие. Гермиона ещё не смотрела вниз, но уже не прижималась к спине парня. Несмотря на то, что она летела по небу на тонкой палке, удерживаемой в воздухе чьей-то магией, Гермиона чувствовала себя странно защищённой с Малфоем. Если бы ей ещё раз пришлось летать так, она предпочла бы кого-то со столь же уверенными навыками полёта. Как этот мерзавец, за которого она цеплялась. — Ты хоть знаешь, куда нам лететь? — Конечно, знаю. Гермиона нахмурилась в замешательстве. — Откуда ты знаешь, где находится гнездо акромантулов? Он ничего не ответил, но мышцы его спины вновь напряглись. — У меня было… задание. Акромантулы - разумные существа… — Я знаю. На втором курсе Гарри и Рона чуть не съели. Хагрид вырастил их короля, Арагога. Драко издал звук отвращения. — Я даже не удивлён, что Поттер пережил встречу с королём акромантулов на втором курсе. А ещё не удивлён, что этот чёртов полувеликан решил, что может завести себе такого питомца. — Он резко повернул влево, и Гермиона пискнула, крепче прижавшись к нему. — Они разумны, — продолжил Драко, — а это значит что Тёмный Лорд пожелал переманить их на свою сторону. Акромантулы вторглись в Хогвартс во время финальной битвы. Это обернулось и против Пожирателей Смерти, потому что гигантские пауки не отличались лояльностью к живым существам, движимые одними лишь инстинктами. Пауки терзали всех волшебников на их пути, хороших или плохих. Уважение Арагога к Хагриду было редким исключением. — Он послал тебя убедить их? — Просто в качестве сопровождающего… но я был единственным, кто выжил в этой милой беседе. Малфоя пробила дрожь, словно он заново пережил тот ужас. Гермиона не хотела представлять эту бойню, но воображение никогда её не щадило. — Как же ты выжил? — Я не был настолько глуп, чтобы слезть с метлы, хотя позже пожалел об этом. Тёмный Лорд ненавидел неудачи и наказывал соответственно. Волдеморт устраивал пытки даже самым преданным своим последователям. Да, Драко носил метку Пожирателя Смерти, но Гермиона не верила, что у него был большой выбор в этом вопросе. Она помнила его дикие глаза на шестом курсе, бледную, как снег кожу. Малфой почти не ел, под глазами залегли тёмные круги, он носил своих демонов как одежду. Даже у чистокровных принцев были шрамы, большая часть которых осталась невидимой для глаз. После войны Гермиона жалела Драко, наказание которого не соответствовало преступлениям. Но сегодня вечером у неё возникло безумное желание залечить его раны. Он должен был быть просто богатым высокомерным принцем, правящим Хогвартсом, но Волдеморт украл у него детство, подарив вместо него трупы, надвигающуюся смерть и никогда не заживающие раны. Гермиона заколебалась, а потом, поддавшись импульсу, переборола страх и положила ладонь ему на спину, мантия ощущалась как шёлк. От прикосновения он выпрямился. — Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, — прошептала она. Он повернул голову и посмотрел на неё расширенными глазами. Она удивила его не меньше, чем себя. Это было первое доброе слово, которое она ему сказала. — Смотри вперёд, — предупредила она. Неужели они только что по-настоящему поговорили? С ним было легко разговаривать, когда он не сыпал угрозами или грязными намёками. Малфой не сводил с неё взгляд, уголки губ изогнулись. Его улыбка была мягче, чем она когда-либо видела. — Да, миледи, — саркастически произнёс он. Драко вернулся в нормальное для полёта положение. После этого они летели в комфортном молчании. Ни один из них не хотел нарушать хрупкое перемирие, пока он не указал вниз. — Вот они. Под тонкими кронами деревьев земля колыхалась. При ближайшем рассмотрении Гермиона разглядела тонкие ноги и округлые тела. Их было так много, что они сплошь покрывали землю. Тысячи выпученных глаз уставились на них. Акромантулы знали, что у них гости. Действительно, разумные. Впервые за всю свою жизнь Гермиона Грейнджер была счастлива сидеть на метле.

Драко

— Как же мы достанем яд? — спросила Гермиона. Драко опустил взгляд, зависнув над гнездом, изучая извивающие фигуры под верхушками деревьев. Получить яд, встретившись с акромантулом один на один, было бы непросто, а с тысячей — невозможно. — О, это малыш Малфой, — сказал один паук, крупнее остальных, достаточно громко, чтобы, даже находясь в небе, они услышали насмешку. — Он вернулся, чтобы накормить наши желудки. Срывай кожу. Высасывай кровь. Обгладывай кости, пусть смерть длится несколько дней. Боль делает её вкуснее. Эти слова заставили Драко почувствовать себя так, словно он ударился о кирпичную стену. Он попытался отгородиться от своих воспоминаний, отдалиться от ужасов прошлого, чтобы выполнить задачу в настоящем. Как самонадеянно. Он помнил крики, вытекающую волнами кровь, когда клешни впивались в плоть. Ульбрайт, новоиспечённый Пожиратель Смерти, был разобран до костей за считанные секунды. Драко парил над гнездом на своей метле, как и сейчас, зная, что если спустится помочь, его выпотрошат, но также знал, что если вернётся к Тёмному Лорду, не преуспев в миссии, то пожалеет, что не стал едой мерзких членистоногих. Драко запихнул воспоминания в маленькую коробочку в своем сознании, как учил его Снейп. — Привет, Мосаг. — Драко узнал тягучий голос предводительницы акромантулов - жены Арагога. Вся колония защёлкала клешнями, запуская волну, как будто он ткнул палкой в муравейник. Акромантулы были способны к человеческой речи, но большинство из них не утруждали себя изучением. Мосаг переняла язык от своего партнёра и даже перешла на более мягкий, женский тон. — Извини, я бы с удовольствием стал твоим ужином, — крикнул Малфой, — но у нас есть очень важные дела. То, что было бы трудно сделать, если бы я был мёртв. — Но ты проделал весь этот путь, чтобы навестить меня… — шипела Мосаг. Из-за свиста ветра её было трудно расслышать. — В прошлый раз мы оставили тебя в живых как послание твоему Лорду, но сегодня я очень голодна. Драко замер. Он думал, что сбежал сам, но если то, что сказала Мосаг, было правдой, то их шансы скатились к нулю. От ужаса по позвоночнику пробежал холод. — Простая просьба, ничего больше. Мосаг вскочила на вершину высокой скалы, чтобы её было лучше видно. Восемь глаз сверкали в лунном свете, два из них были больше остальных. Её чёрное волосатое тело поглощало окружающую тьму, отчего казалось, что глаза плавают в луже чернил. — Чего ты хочешь, юный Малфой? Драко позволил фразе зависнуть в воздухе, прежде чем ответить. — Твой яд. Мосаг зашипела и задрожала, колония снизу вторила королеве. Это напоминало дрожащие на ветру листья. Смертоносные. Мосаг замерла и уставилась на него. Она подняла две передние лапы, расширив клешни. Он был слишком далеко, чтобы разглядеть их, но мог представить ряды острых зубов, жаждущих плоти. — Я должна содрать с тебя кожу, маленький человечек. Съесть твои кишки, выпить внутренности, как нектар. — Паучиха приостановилась и щелкнула хелицером. — Хотя… как я уже говорила, я очень голодна. Что ты принёс мне на обмен? — Все восемь глаз на её голове разом моргнули и уставились на девушку, сидящую на метле позади него. — Ты принёс мне вкусную еду? Она была бы очень вкусной. Магия делает кровь слаще, она льется из неё, как вода. — Паучиха вздрогнула, словно ещё больше возбудившись от этой мысли. Она взобралась на соседний камень, который поднял её ещё выше в воздух, отталкивая с дороги пауков рангом ниже. — Дай мне её, и я дам тебе яд. Руки Гермионы крепко сжимали его талию. Даже паря над воплощением смерти, он чувствовал её тело, прижатое к спине, запах её шампуня в воздухе. Хотелось забыть о миссии и найти какое-нибудь тёмное тихое место, чтобы начать с того, на чём они остановились прошлой ночью. Показать ей, что всё это было на самом деле, что она на самом деле кончала на его языке, а её губы просили его «пожалуйста». — Малфой… — начала она, но он остановил её. — Успокойся, Грейнджер, я не принесу тебя в жертву королеве акромантулов. Она деликатно фыркнула. — На самом деле, я была бы ужасной жертвой. В основном потому, что для этого обычно нужна девственница, а я таковой уже не являюсь. А ещё потому, что я не дева, попавшая в беду. Она не была девственницей… Это признание удивило, одновременно обрадовав и разочаровав. Впрочем, чем больше Драко об этом думал, тем меньше значения имело, кто у неё был первым. Важно лишь то, что отныне она принадлежала ему. — Акромантулы не станут ждать, чтобы проверить твою непорочность. Они обглодают тебя до костей за считанные секунды. Поверь мне, я это видел. На мгновение оба замолчали. — И что теперь? — У меня есть план. — Драко сунул руку под мантию и достал маленькую коробочку с огромным замком. Она дребезжала и издавала звуки. — Что это? — Спросила Гермиона. — Это… Белая субстанция выстрелила в него, попав в грудь, обвилась вокруг тела, плотно прижимая коробку к рёбрам. — Пытаешься схитрить. Со мной это не сработает. На этот раз я не позволю тебе уйти, малыш Малфой, — крикнула Мосаг. Он не знал, что акромантулы могут атаковать паутиной так далеко. Драко пытался с ней бороться. Если ему не удастся высвободить коробочку, чтобы открыть её, они оба окажутся в серьёзной опасности. В прошлый раз мы оставили тебя в живых как послание... Драко в последний раз в ужасе оглянулся на Гермиону, наконец поняв, что сейчас произойдёт. — Спасайся, Грейнджер. Липкая белая паутина стянула его с метлы. Он рухнул вниз, наблюдая за приближением смерти в море трепещущей массы, которая поглотит его в считанные секунды. Последним звуком, что он услышал, прежде чем столкнуться с армией акромантулов, был голос Гермионы Грейнджер, выкрикивающей его имя.