Без шансов

      — Этот ублюдок! — Чарли ворвался в студию с громким рыком. — Блять, вы видели вообще? Слышали?       — О чём ты, Чарльз? — Джонни поднял на него голову, как и остальные участники группы, находящиеся в помещении.       Они записывали альбом уже около полугода. На дворе стояло жаркое калифорнийское лето.       Глаза Джордона метали молнии, руки тряслись, а слова не складывались воедино. Он зашагал от одного края помещения к другому, наворачивая круг за кругом.       — Джей, ты уж прости, но Арон — последний мудак. И я говорил тебе про это всё то время, что мы были знакомы, — игнорируя слова Рейгана он повернулся к Джорелу, сидящему в таком же недоумении. — И ты и Джордж для него теперь — ёбаные предатели. А все наши песни, оказывается, написал он и никто больше! Господи… если я до него доберусь… Нет, когда я до него доберусь, я вобью его мерзкую рожу в асфальт, и не оставлю ни одного живого места…       — Объясни нормально. Что он сделал? Ты с ним говорил? — Джей приподнялся с дивана, останавливая друга и заставляя его сесть рядом лёгким прикосновением к плечу.       — Заткнитесь и слушайте, — бормочет Чарли, включая что-то на телефоне.       «Это история о предателе, которого я знал так много лет Но теперь он — сучка. Нахер ваши чувства, он может мне отсосать»       Голос Арона прорезал по ушам острым ножом отголосков прошлого. Джорел напрягся, обращая своё внимание на Джонни, сидевшего с таким же выражением лица.       «Я создал вас из земли, и это то, как вы мне отплатили? Вступившим в Lorene Drive ради сисек и жоп Я создал каждый куплет, каждый припев Пока вы просто стояли рядом, думая, что вы их написали»       Зубы сжались вместе с кулаками. Это была черта, которую Арон перешёл. Дэнни, всё это время сидевший рядом, в удивлении поднял брови.       — Вот же мразь… — тихо прошептал Дилан. А у Джея в голове возник лишь белый шум из эмоций. Ненависть сменяла разочарование, разочарование — обиду, обида — болезненное ощущение потери.       Конец песни ощущался ещё более мучительным. «We are, we are, we are, we are the only ones».       Тут своё лицо, со вздохом раздражения и разочарования, уже прикрыл ладонями Джордж.       — Это та песня… — пробормотал он.       — Которую ты продал Kisses for kings? Вау, а у них она звучала действительно получше, — Дилан усмехнулся.       — Так, а сейчас вы проясняете мне всё в мельчайших деталях, потому что я вообще ничего не понимаю, — подаёт голос Даниэль.       За то время, что он был в группе, парни не с сильной охотой рассказывали ему подробности ухода Арона. Он знал лишь сторону Джорела, и краткое «изложение» от Джордона.       — Джордон, заткнулся, — прерывает уже открывшего рот Террелла Джей. — Я говорю. И Джонни, если хочет.       Он набирает в лёгкие воздуха.       — В общем… Вся эта неразбериха началась не с того, что я тебе рассказывал. Арон… он всегда был таким человеком, который пытался забрать всю славу себе. Он просил у нас возить своего кента с собой в тур, как менеджера. С оплатой, естественно.       — А ещё он очень парился по поводу бабла. И песен. И когда мы с ним написали одну… Я решил, что лучшим решением из всех будет её продажа. Потому что наша группа тогда была на мели, а нам очень нужны были деньги. Он со мной не согласился, но я его и не спрашивал особо.       Дэнни поморщился, но понимающе кивнул.       — Так вот, я её продал. Чувакам из Kisses for kings. Приятные ребята. А Арон из-за этого завёлся. И мы какое-то время не разговаривали. Это было где-то за три месяца до его ухода.       — А потом случилось то, что я тебе говорил. Мы оттурили, сняли документалку, бам… — Джей хлопает в ладоши. — Он свалил.       — И теперь поносит нас в своём никчёмном репчике, — подытожил Джордж.       — Репчик-репчиком, но он только что привалил нам проблем в капюшон, — вздохнул Мэтт. — Я жду не дождусь звонка от нашего менеджера. Они же там всегда узнают всё «самыми первыми», — голубые глаза сощурились в насмешливой и саркастичной ухмылке. Он поправил кудри.       — Я хочу врезать ему, — Чарли раздражённо опустился на диван рядом с Мэттью, кладя голову ему на плечо. — Вы двое? Предатели? О да! Ведь это же вы кинули нас прямо перед туром. А Дэнни? Он позарился на Дэнни, блять, чуваки, это уже ни в какие ворота!       — И что ты предлагаешь? — Джей нахмурил брови, переводя взгляд то на друга, то на Даниэля, сидевшего словно где-то не с ними.       — Ответить. И я сейчас не про драку. Ну… только если словесную. Он проиграет. Наша фан-база больше, чем его. Ты это знаешь, и я тоже, Джей Ди.       Джорел с хмыканием вздохнул и откинулся на спинку дивана.       Перспектива написать на Арона дисс-трек одновременно завораживала и пугала. Если для Джордона это означало просто защитить своих друзей, то для него — высказать в лицо всё самое ужасное тому, кого он искренне любил. Всё то, что болело так давно. Но сможет ли он это сделать?       Весь день парни провели в студии, гоняя по кругу одни и те же темы: предательство Арона, обиду на него, то, как группа умерла бы, если бы он остался. Дэнни чувствовал себя странно в такой обстановке. Он не мог поддержать разговор, ведь не знал Эрликмана, как человека, но по разочарованным вздохам то тут то там понимал: бывшего вокалиста не очень любили даже тогда, когда он ещё находился в коллективе.       — А помнишь как он отбил у тебя тёлку? — Дилан с нахмуренными бровями повернулся к Чарли, а тот тут же вспылил от гнева, выдав разочарованную тираду об отсутствии командного духа и разрушении атмосферы семьи в группе.       — А ведь это он подсадил меня на кокс, — пробубнил Джордж. — Ублюдок, из-за которого я на всю жизнь обречён…       Джорел молчал, слушая всё это и явно прогоняя собственные мысли по кругу. Даниэль волновался за него. Хотелось его обнять или хотя бы как-то утешить, но в то же время он знал: любое взаимодействие сейчас покажется странным.       — Вы же понимаете, что мы больше сотрясаем воздух, чем думаем о реальной проблеме? — с тяжёлым выдохом наконец выдаёт он, облокачиваясь на спинку дивана. — Он не продержится. Он упадёт настолько же быстро, как курс доллара, помяните моё слово. Дешёвая шлюха, которая пытается получить бабки, танцуя на былой славе… Не такого я от него ожидал.       По комнате прокатился одобрительный гул. А Дэнни ушёл в собственные мысли ещё сильнее.       Всё то время, пока Чарли и Джорел пытались написать свои куплеты, подбадривая друг друга и подсказывая рифмы, он смотрел в одну точку. В голове резко появился страх: стать для Джея таким же ненавистным, каким для него когда-то стал Арон. Он смотрел на то как Деккер хмурит брови, склонившись над листом бумаги. Интересно, он с таким же выражением лица писал песню о нём? Что он вообще чувствовал в тот момент?       А у Джорела внутри всё бушевало. Дописав последнюю строчку, он устало выдохнул.       Песню отложили, так как Чарли всё не мог собраться с мыслями для своей части, постоянно спрашивая у всех совета, но при этом отклоняя абсолютно все строки, что ему предлагались.       — Подвезёшь меня? — Дэнни подошёл к Джорелу, на выходе из студии. Тот устало улыбнулся и наклонился к его уху, тихо прошептав:       — А может останешься?       Даниэль смущённо и взволнованно хмыкнул, тут же покрываясь румянцем.       — Я не против.       В доме у Джорела по-своему уютно. Дэнни давно подметил, что он начинает чувствовать себя в нём так, будто уже давно живёт здесь. За то время, что они были в отношениях, он довольно часто оставался здесь ночевать.       Они лежали вдвоём на диване. Джорел уткнулся в его шею, тихо посапывая. Глаза были закрыты, но он не спал. Руки периодически поглаживали то колено Даниэля, то сжимали его ладонь, переплетая пальцы. Дэнни машинально отвечал на прикосновения, но голова была занята абсолютно другим.       — Что ты чувствуешь? — наконец-то набирается сил спросить. — Ты сегодня будто другой.       — В каком смысле? Я чувствую, что хочу тебя, — Джей нежно чмокает его в шею.       — Нет, я не про это. Арон…       — Дэнни, не произноси это имя, — голос Джорела резко стал ледяным.       — Тебя задела эта песня?       — Он кинул палку в твою сторону. Это всё, что меня волнует. В остальном этот человек для меня мёртв. Закрой эту тему.       — Ты иногда ёжишься, когда я тебя трогаю. Я же чувствую. Мы не первый день… так.       — На что ты намекаешь?       — Мне кажется, что ты мне что-то недоговариваешь.       Джорел выпутался из объятий и тяжело вздохнул. Лицо его выражало явное раздражение, а руки нервно потряхивало.       — Если ты подозреваешь меня в том, что я его не отпустил, твои подозрения крайне напрасны. Другой вопрос: почему ты вообще решил про это спрашивать? Мы разделаемся с ним, и обо всём этом вновь можно будет забыть.       — Я решил про это спрашивать, потому что мне на тебя не наплевать. Просто боюсь, что это повлияет на наши отношения.       — Это уже влияет, но не так, как ты думаешь, — Джей поджал губы, отводя взгляд в сторону. — Уходи, Даниэль. Я не думаю, что оставаться у меня на ночь — хорошая идея. Я вызову тебе такси.       Дэнни посмотрел на Джорела, будто не верил в слова, которые только что услышал. Молча кивнув и мгновенно разорвав зрительный контакт, он поднялся с дивана и пошёл к выходу.       Джей остался на месте, сохраняя тишину, повисшую между ними тёмной тучей. В горле встал ком и завязалось мгновенное чувство вины. Он нашёл в себе силы взять телефон и набрать номер такси. Стоило двери за Даниэлем захлопнуться, как он испустил тихий уставший стон. Выключив свет в гостинной, Джорел направился в спальню.       Засыпать без Дэнни стало уже практически непривычным занятием. Но Джорелу и не хотелось спать. Он лежал, уставившись в потолок, а мысли медленно тянулись одна за другой.       Арон. Всему причиной всегда был Арон. Он прекрасно понимал, что имел в виду Мурильо. Ему действительно до сих пор становится некомфортно от некоторых фраз и прикосновений. Но признавать это очень не хочется. Его заботило, что то, что он очень долгое время прятал в гримёрках, койках турового автобуса и собственном доме, может вскрыться. Ему было страшно, что Арон начнёт проходиться по их отношениям в следующих песнях. И ему было страшно, что он знает абсолютно всё, не смотря на то, что уже давно не контактирует с ними.       Он всегда обладал проницательностью, и Джей очень не хотел, чтобы кто-то ещё видел его насквозь настолько же, насколько видел Эрликман. Но Дэнни словно был его копией, исключив при этом из себя все самые ужасные его стороны.       А теперь Джорел сделал ему больно. Это осознание поглотило всё сердце, заковывая его в цепкие чёрные когти. Оно пробралось куда-то вглубь, прошлось по каждому нервному окончанию и разорвало всё на своём пути.       Он никогда не думал, что ментальная боль может быть настолько сильнее физической. Но про неё нужно было срочно забыть и решить, что ему делать со сложившейся ситуацией.

*

      — Джей за-бо-лел, — констатировал Джордж, кладя трубку.       Чарли вздохнул, а Дэнни поджал губы, отводя взгляд в сторону.       — Дэн, вы вчера вроде вместе уезжали, ему хреново было? — Террелл заставил его поднять голову.       — Не знаю. Пока мы ехали, он, вроде, чувствовал себя нормально.       Чарли вопросительно хмыкнул.       — Ну, в любом случае, я дописал свой куплет вчера ночью. Не мог спать, пока не доделал. Мы завершим эту девочку сегодня?       — Да. Уничтожим этого мудака, — кивнул Дилан.       Процесс записи песни нельзя было назвать весёлым занятием, потому что слышать одну и ту же мелодию и повторять одни и те же строки, в попытках получить идеальные дубли, на протяжении шести часов вряд-ли слишком интересно.       — Lights out! — выкрикивает Дэнни, снимая наушники. — Всё, нахер, я начинаю хрипнуть.       — Ты чего? Вот сейчас было идеально! — Бэн, их продюссер, кивает и даёт отмашку на то, что можно отдыхать. — Дальше уже дело за мной.       Даниэль выходит из будки для записи и встречается взглядами с Джорджем. Тот показывает пачку сигарет и кивает на выход. Кивает ему в ответ и идёт на улицу.       — Ты какой-то хмурый, братан, — Джордж поджигает свою сигарету и тут же медленно ей затягивается.       — Просто… задумался, — Дэнни выдыхает, устремляя взгляд куда-то в пасмурное небо. Лос-Анджелес словно решил поиздеваться над его состоянием и подстроил свою погоду под него.       — Ты о ком-то волнуешься? — Джонни хрипло хмыкает. Низкий басовитый голос внезапно начинает врезаться в уши слишком сильно.       Дэнни жмурится, стряхивая пепел с сигареты.       — У тебя было такое, что тебя выставляют за порог квартиры, и говорят, что твои слова испортили ваши отношения, но при этом ты просто расспрашивал человека о том, что волнует конкретно тебя?       — Ого.       — Вот именно… «Ого», — Дэнни грустно прыскает. — Я надеялся, что у меня получится всё обсудить. А меня выкинули, будто ненужного щенка. Я никогда не ощущал себя настолько мерзко. Я волновался… Я переживал… А меня… — он делает глубокий вдох и всхлипывает, нервно сглатывая.       — Я, кажется, понимаю о чём ты, — Джордж горько улыбается. — Ко мне уже приходили с точно такими же словами… пару лет назад.       Взгляд Даниэля тут же меняется на подозрительный.       — Кто?       — Заочно знакомый тебе человек. Арон, быть точнее. Джорел же рассказывал тебе?       — Если ты о том, что они…       — Да. Об этом. И поверь мне, парень, лучше тебе было не слышать мою ругань, когда он рассказывал мне детали их с Джорелом ссоры. А пришёл он именно поэтому. Мы пропустили по стаканчику виски, и его понесло. Так что… — Джонни с сожалением склоняет голову. — Ты в той же лодке?       Мурильо резко краснеет, лицо меняется на крайне удивлённое.       — Н-нет! Вернее… Да, это из-за Джорела. Но нет. Между нами… Ничего. В том плане, что…       — Тихо-тихо. Я по глазам вижу, что ты мне сейчас нагло заливаешь, — Рейган хихикает. — Джей — классный парень. Я бы не сказал, что он хороший человек, но он… во всяком случае, лучше Арона. И меня. Просто иногда он делает ошибки. Я раньше этого не сильно понимал, очень на него злился, когда Эрликман мне выговаривался. Мы даже дрались как-то. А потом… Потом до меня дошло, что он сам в себе не разобрался.       Дэнни нахмурился, надув губы и словно пытаясь уйти в свои мысли.       — Это я к чему: не злись на него. Дай время. Если у вас «ничего нет», как ты говоришь — моё вам благословение на это «ничего». Только не отталкивай его. У чувака тяжёлый период. И он стал ещё тяжелее из-за последних событий. Я… в какой-то степени его понимаю, — Джонни затянулся сигаретой в последний раз, прежде чем бросить и раздавить её под своей ногой. — Не воспринимай его слова, как желание тебя обидеть. Он хочет этого в последнюю очередь, поверь.       В голове Даниэля вертелось слишком много всего.       Джордж знает о них. А значит, скорее всего, скоро узнает и вся остальная группа. Хотя, Рейган не из болтливых. Но волновало его другое: как показать Джорелу, что он не обижен и всё ещё хочет контакта? Как он вообще подберётся к нему и при этом вывернет всё в свою пользу? Ответы ему всё ещё были нужны, но через слова их не получить, а значит…

*

      Работа вошла в привычный режим спустя пару дней. Джорел вернулся в студию и вот, к середине месяца группа уже могла спокойно выдохнуть: альбом был дописан. Мэтт, массируя болящую от бесконечных переигрываний одного и того же голову, случайно встретился своими пальцами с пальцами Чарли, который шутки ради решил потрепать его по кудрям.       — Вс-и-о-о! — прорычал Террелл, создавая ещё больший беспорядок в и так никогда не подчинявшейся укладке причёске Мэттью.       — Прекрати! — Кёрллз легонько ударил его по руке. — Всё. Да. Теперь окончательно.       — А теперь давайте сделаем ставки: сколько из этого нам одобрят? — хмыкнул Джорел.       — Я ставлю, что Mother Murder останется, помяните моё слово, — поднял руку Рейган.       — О да, она прекрасна. Я бы хотел, чтобы она осталась, — согласился Дэнни.       — У меня плохие предчувствия о Street dreams, — честно признался Деккер. — Она будто не отсюда. Особенно твой куплет, Даниэль, — он повернулся на Мурильо. — Его вообще будто из другой песни выдернули.       — Зато сколько драмы, — тот улыбнулся в ответ.       Они заметно отстранились за то время, что прошло с их перепалки. Дэнни принял для себя решение не торопить события, Джорел молчаливо с этим согласился. Разговоры почти целиком сводились к исключительно деловым, прикосновения становились всё более редким явлением. Даниэль даже не заметил, как начал скучать.       Будто Джей с каждой секундой их необщения становился всё дальше и дальше. Он невольно начал вспоминать времена их первого тура, когда всё казалось новым. Когда он мог уснуть у него на плече, а потом назвать это «просто дружеским». Когда он мог после очередного кошмара просто аккуратно прикоснуться к руке, свисающей с койки напротив, и мгновенно получить приглашение в неё, ведь вместе легче. И, конечно же, всё это по-дружески.       И словно этот «дружеский» тон вновь возвращался в их отношения. Но Дэнни уже давно не хотел быть друзьями. Он хотел смятые простыни, запах родного тела, он хотел Джорела. Между ними будто выросла стена, именуемая «Арон Эрликман и любые разговоры о нём», которую Мурильо не знал, как разрушить.       После записи они направились отмечать окончание длительной работы в бар. Дэнни увлёкся разговором с Чарли и Джорджем, которые уж слишком экспрессивно обсуждали очередную Call of duty.       А потом боковым зрением он обратил внимание на барную стойку.       Рядом с Джорелом, развязно облокотившимся на неё, сидела шикарная блондинка. Одной рукой она держала коктейль, а второй накручивала волос на палец. Джей провёл пальцами по её подбородку, наклоняя к себе и что-то быстро бормоча.       Дыхание Даниэля резко участилось, а внутри что-то рухнуло.       — Дэн, что тако… Ого, — Чарли, заметивший это, даже не успел спросить, что не так, а лишь увидел, как Мурильо срывается с места и практически уносится в сторону туалета. — А чё с ним?       Джордж молча указывает пальцем в сторону бара.       — А-а… Погоди, а ты откуда?       — Догадался. Он как-то мрачнее тучи ходил, и я его подловил у студии. Ну и… Короче, сам себя выдал.       — То есть, мы все вкурсе? — хмыкнул Джордон.       — Слишком очевидно. Я давал этой истории на развитие меньше года, и оказался прав, — Рейган хмыкнул.       Дэнни, вбежав в туалет, тут же закрылся в первой свободной кабинке, которую заметил. Опустился над унитазом. Было ощущение, что его сейчас вывернет наизнанку вместе со всеми коктейлями, что он выпил. И внутренними органами заодно. Слёзы сами по себе катились по щекам.       Дай ему шанс. Он не хочет делать тебе больно. О, да. Не хочет. Не хотел, когда выгонял из дома. Не хотел, когда внезапно отрезал любой более интимный контакт, чем «дружеские» объятия. И не хочет сейчас, болтая с абсолютно неизвестной девушкой, наверняка намереваясь отвезти её…       Мысль прерывается тем, что Даниэля тошнит. Слёзы сами начинают литься из глаз, пока он отчаянно пытается сдержать всхлипы. Он мужчина, он не должен плакать. Но если он это не сделает — любой острый предмет сейчас рассечёт его горло напополам.       Нужно найти в себе силы встать. Но голова кружится, ноги не слушаются, а руки бессильно свисают вниз, еле опираясь на ободок унитаза.       Слышит, как за дверью кто-то ходит от одного конца коридора к другому. Чёрт. Нужно подниматься. Срочно.       Еле как встаёт с колен и, отпирая дверь, выходит. Сталкивается с кем-то, машинально говоря «Простите», но его тут же обхватывают за плечи и прижимают к себе.       — Даниэль, что происходит? — до него не сразу доходит, что его обнимает Джорел. Но слёзы машинально нахлынывают с двойной силой.       — Тихо, тихо, — поцелуй в висок. Словно током прошибает и, полностью осознавая картину происходящего, Мурильо отталкивает Джея, выпутываясь из его рук.       Смотрит, тяжело дыша. У него глаза, наверное, красные и опухшие. А ещё он, наверное, бледнее самой смерти. Но не белее, чем волосы той мерзкой девки. Кстати, где она? Неужели у Деккера не заладилось?       — Что с тобой?       — Что с тобой, Джорел? Что с нами? Что с теми отношениями, в которых ты клялся и божился о счастливом будущем? Я отдал свой шанс на нормальную жизнь ради тебя. Я обрёк себя на вечное молчание о том, кого люблю. И сейчас ты зависаешь с какой-то левой бабой, абсолютно не пытаясь последний месяц выстроить со мной хотя бы какой-то контакт! Если дело в твоих мутках с Ароном в прошлым — так бы и сказал. Не морочил бы мне голову своими идиотскими загонами, оставив всё так, как оно есть. На дружбе.       — Даниэль, стой, всё не так… — голос Джорела сорвался.       — А как? Как оно, по-твоему, для меня выглядит?! Ты просто использовал меня, как вещицу для потрахушек и затыкания своих душевных ран. А сейчас, видимо, понял, что оно так не работает, и пошёл по другим. Так иди. Иди, — Дэнни набирает воздуха. — Я сдерживать не буду. Останемся коллегами. Даже не друзьями.       — Даниэль, — Джей хватает его за руку, смотря отчаянно и жалостливо. Словно вымаливая прощение и право голоса. — Прошу. Послушай. Пойдём на воздух. Пойдём… куда-то, что не здесь. Я видел, как ты заходил сюда. Я видел твой взгляд. Просто позволь мне всё разъяснить.       У Мурильо сердце, кажется, сейчас остановится либо от пожирающей обиды, либо от разочарования. Но что-то внутри подсказывало, что поступать также, как с ним поступил Джей сейчас не следовало.       Молча кивает, направляясь к выходу. Джорел следует за ним.       Душный ночной воздух летней Калифорнии абсолютно не бодрит. Наоборот, сжимает вокруг лёгких тиски, параллельно ухватываясь своими цепкими, липкими пальцами за горло, впиваясь в него ногтями вплоть до вмятин и лишая возможности вдохнуть.       — Говори, — Дэнни уже даже не пытается дышать. Так, медленно и понемногу втягивает в себя кислород. Кажется, он потеряет сознание к концу этого разговора, если ничего не поменяется.       — Я был неправ в ту ночь, хорошо? И в сегодняшнюю. Но больше всего — в ту. Я посчитал, что раз ты мой партнёр, то ты не должен спрашивать ничего о моём прошлом. Оно не должно тебя интересовать больше, чем на том уровне, который я рассказывал тебе сам. И я сам не подозревал, насколько это прошлое влияло на моё настоящее. При этом, я решил, что после этого поступка я тебе больше не нужен.       — Как ты вообще мог такое подумать? — голос Мурильо звучал тихо, стеклянно, бесчувственно и разочарованно.       — Я не знаю, хорошо? Я привык к тому, что при малейшей оплошности люди от меня уходят. Я думал, что ты поступишь также. И, возможно, сам того не зная, обрезал с тобой контакт.       — «Возможно», — буркнул Даниэль.       — Ладно. Я обрезал его. Точно. И когда я это понял — я подумал, что окончательно потерял тебя. И решил… в общем…       — Решил поискать, в ком бы побыстрее утопить свои эмоции от потери близкого человека. Ничего не напоминает, а?       — Даниэль!       — Что «Даниэль»? — Дэнни выдыхает. — Слушай, Джорел. Я понимаю тебя, я пытаюсь понять, что ты чувствуешь. Но и ты пойми, как это выглядит для меня со стороны: я начал встречаться с чуваком, который буквально недавно вышел из отвратительных отношений, мне понаобещали золотые горы, а в итоге напихали говна за шиворот, ещё и в душу. Ты можешь сколько угодно и как угодно проживать свои эмоции в тайне от меня, но я не на такое подписывался. Я хочу доверия, понимаешь? А ты в ответ на это только закрываешься, убегаешь и кричишь о своём сложном прошлом, о котором даже не собираешься рассказывать мне подробнее, чтобы я не наводил случайными действиями воспоминания о нём. Я устал, Джорел. Я не хочу бегать за тобой. Мы взрослые люди. Так и давай вести себя по-взрослому. Я буду готов начать всё заново тогда, когда ты определишься, что ты хочешь.       Дэнни заканчивает монолог, направляясь куда-то вдоль улицы и набирая такси.       Джей смотрит ему вслед, не пытаясь как-то отговорить. Он всё разрушил. И, кажется, ему слишком о многом нужно подумать.

*

      — Дил, братан, приедь, иначе я тут сдохну, — в трубку раздаётся хриплый и отвратительно-пьяный голос.       Альварес вихрем врывается в квартиру Джорела, заставая того лежащим на диване. Из колонок на компьютере, стоящем в углу комнаты, на полную звучал «Love Song» группы Korn.       — Джей Ди, чёрт бы тебя подрал, что произошло? — Он сбрасывает с себя джинсовку, прыгая к другу и принимаясь бить его по щекам, чтобы привести в чувство.       — Я ему нахуй не нужен. На-хуй не ну-же-н, — бормотал Джорел.       Дилан грозно рыкнул, убегая в ванную. Он вернулся спустя где-то три минуты. На Деккера тут же полилась струя ледяной воды.       — Да ебать тебя, Дил! Какого хрена? — удивительно, но этого оказалось достаточно, чтобы привести его в чувства. — Во первых: откуда ты взял бутылку? Во вторых: я тебя спать на этом диване заставлю.       — Ты звонил, чтобы я помог — я помог. Если надо помочь чем-то ещё — поднимай свою бухую задницу и выкладывай. Кому ты там не нужен? Дэну что-ли?       Джорел поёрзал, пытаясь сесть и вытирая мокрые волосы такой же мокрой и холодной рукой. Он чувствовал себя… отвратительно. Кажется, такого сильного срыва у него не было уже около года.       Они все были наркоманами и алкоголиками. Просто кто-то держался лучше остальных. И Джей обычно принадлежал именно к этой группе. Он не был как Дилан, не курил траву такими же килограммами, и отличался от Джорджа, стараясь держаться подальше от кокаина. Но алкоголь был его методом. В этом он был схож с Джордоном. Но тот мешал. Джорел же предпочитал что-то покрепче и без белого порошка рядом. И вот, в очередной раз когда на него накатила тревога, он потянулся к бутылке. Конечно, он думал о Дэнни. Думал о нём и когда этим летом они играли концерты, и когда каждый разъехался по своим делам, замерев в ожидании выпуска альбома, периодически разъезжая по съемкам клипов и примеряя новые маски.       В январе, буквально через месяц они должны были ехать в тур. И, подумав об этом, Джей чётко для себя понял: он не выдержит без Даниэля ещё несколько шоу. Он не сможет игнорировать факт его присутствия, и при этом не сможет вести себя так, будто они просто друзья. И когда он вывалил это Дилану, то получил в ответ вполне логичное, но будто не приходившее к нему в голову…       — А чего ты просто не попытаешься всё вернуть? Прикольнее просто валяться, жалеть себя и думать о том, как много вы бы могли сделать вместе, чем действительно пытаться выстроить что-то новое на пепелище?       — Потому что… Я… Я не знаю?       — Думаешь, оттолкнёт?       — Вроде того. Он сказал, чтобы я определился с тем, что я хочу. А я… Я просто хочу хотя бы какого-то счастья, понимаешь?       — Так ты и скажи ему ровно это. И сам перестань его отталкивать. Чувак, Дэн ходил мрачнее тучи последние концерты. Ему хреново без тебя настолько же, насколько тебе без него. Я это вижу. Поэтому… просто попытайся, слышишь? С тебя не убудет. А он будет только рад.       Джорел вздохнул, закрывая глаза. Голова жутко кружилась. Выпитый виски давал о себе знать. Дилан был прав, но делать первые шаги ему было слишком страшно. За эти месяцы он практически перестал вспоминать об Ароне. Рана, будто бы, заживала. И если она заживала, значит, их с Даниэлем отношениям угрожало гораздо меньше. Однако, теперь стоял вопрос, как начать с ним разговор об этом. Ему не хотелось вновь с мрачным видом заводить его куда-то, не хотелось давить и тем более заставлять размышлять об их отношениях. Всё должно было произойти настолько естественно, насколько можно.       — Я попытаюсь… Только скажи мне одно: кто из наших ещё знает обо всём? — Джорел повернулся на Дилана, сверля его взглядом.       — Только я, — Альварес ответил максимально серьёзно.       — Дил.       — Ну… Может быть ещё Джорд. И… Мэтти немного. И может быть Джордж догадывается, но не сильно. Ему я не говорил.       — То есть, вообще все. Вау. Хорошая работа, дружище, — Деккер поджал губы, тяжело вздыхая. — Тогда будет легче. Я поговорю с вами всеми. Вам нужно просто коллективно исчезнуть в нужный момент.

*

      На кухне турового автобуса гремят стаканы и кружки. Пластиковая посуда летит в мусорку. У них первый за тур выходной.       — Ребят, не хотите зарубиться в колду по очереди? Я уже устал проходить одну миссию, — внезапно произносит Чарли.       — Йо, конечно, погнали, — Дилан кивает, бросая многозначительные взгляды на Джорджа и Мэттью. Джорел сидит, не отрывая взгляд от своего ноутбука, но явно слушает их.       — Я вообще не понимаю, как в это играть, поэтому пас, — говорит Дэнни.       — Ты серьёзно так и не прошёл её? Спорим, я сделаю это за три секунды? — шутливо улыбается Мэтт, кладя руки на плечи Чарльза, направляя его в лаунж-зону. Остальные смеются и следуют за ними.       На кухне остаются Даниэль и Джорел, сидящие один на маленьком диванчике, второй за складным встроенным столиком.       — Не хочешь сходить куда-нибудь? Я явно не смогу работать, они же начнут орать как сумашедшие, — буднично бросает Джей.       — Если ты имеешь в виду…       — Просто сходить, Даниэль. Прогуляться. Как коллеги, если тебе так будет легче.       Дэнни молчит, поджав губы. Вздыхает и подрывается с места.       — Пошли. Я хочу сладкого.       — Отлично, — Джей улыбается.       Они наткнулись на какую-то довольно мило обустроенную пончиковую. Дэнни взял себе шоколадный и с арахисовой посыпкой. Не успев вытащить деньги, он увидел, как Джорел протягивает купюры продавцу.       — Кто пригласил, тот и платит, — констатировал Деккер.       — У нас вроде не свидание? — настороженно буркнул Дэнни, доставая из бумажного пакетика один из пончиков.       — Нет, но я придерживаюсь этого и в прогулках.       — Допустим… Ой, дошд, — Даниэль, не успев прожевать откушенный кусочек, поднял голову к небу и подставил свободную руку, пытаясь почувствовать капли.       Джей поморщился, взглянув наверх, и полез в рюкзак. Оттуда достал чёрный зонтик и раскрыл его над их головами.       — Джорел… какой в этом всём смысл? — Дэнни грустно бросил на него взгляд. — Ты же понимаешь, что ничего невозможно.       — Прямо таки ничего? И никогда? — Деккер хмыкнул.       Даниэль вздыхает, осматриваясь по сторонам, будто не желая, чтобы их кто-то слышал. Доедает пончик, сжимая пакет в одной из рук и собираясь с мыслями.       — Возможно когда-нибудь. Когда я не буду таким загнанным в себе, а ты… просто будешь другим человеком. Я долгое время думал, Джей. Очень долгое время. И вот к чему я пришёл: я не смогу находиться с тобой в отношениях, пока ты настолько ветренно и небрежно относишься ко мне. Ты пишешь про меня песни, говоришь мне красивые слова, но чего они вообще стоят, если, в итоге, мы обнаруживаем друг друга в чужих постелях, или ругающимися до разорванных глоток? Если, в итоге, мы молчим о любви, о которой вообще-то принято орать во всю глотку? Если мы ныкаемся по углам от наших, хотя все всё очевидно понимают? Меня Джордж докопал насчёт тебя, а уж если он понял… остальные — тем более. В общем, я не знаю… Я ужасно хочу быть с тобой, но сейчас просто не то время. Давай откатаем этот тур, выпустим альбом, и посмотрим, хорошо?       Джей поджал губы, впитывая и пропуская через себя каждое слово, сказанное Даниэлем. Он впервые в жизни оказывался в ситуации, когда ему напрямую признавались в любви, но при этом отказывались от отношений. Даже так: он привык, что ему никогда не отказывают.       Но что если он может измениться? Не ради себя, так ради Даниэля. Что если он сможет доказать ему, что он способен быть лучше?       Дождь кончался, оказавшись лишь маленькой тучкой, пытавшейся напугать собой город. Дальше они шли в тишине.