Последняя любовь

Олег резко тормозит и швыряет мотоцикл в сторону. Машины на дороге начинают останавливаться. Парень подбегает к девушке, под которой уже растекается лужа крови, блестящая в свете фар. Трясущимися руками он набирает номер скорой и орет в трубку, а после падает перед еле дышащей девушкой на колени и шепчет, сдерживая слезы. - Мэри, родная, мой ангел, я прошу, потерпи совсем немного, все будет хорошо, тебе помогут. Мэри медленно переводит взгляд на Шепса и чуть улыбается, силясь что-то сказать, но понимая, что уже не сможет. По ее телу прошла судорога. - Нет, нет, нет! - закричал Олег, хватая ее за руку, - Ты не можешь меня оставить! Пожалуйста, малышка, совсем немного! Его разум затуманивает пелена безумия и отчаянья. Он не может потерять ее. Не может. Не отпустит. Мэриан для него все. Весь этот чертов мир. Он не сможет без нее. По щекам парня потекли горячие слезы, но он даже не заметил. Все его внимание было направлено на медово-карие, а в свете фар кажущиеся желтыми, глаза. Такие теплые и нежные, а сейчас стеклянные, наполненные болью. На фарфоровое личико, испачканное в крови. Толпа вокруг охает и гудит, а где-то вдалеке раздается вой машины скорой помощи. - Сейчас все будет хорошо, - шепчет Олег, гладя холодную руку, ставшую молочно-белой, - совсем немного, родная. Слезы мешают ему видеть. Он чувствует как тело девушки сотрясает еще одна судорога, слышит вырвавшийся хриплый вздох и приходит ужасное осознание... Не сдерживая себя, Шепс хватает себя за растрепавшиеся волосы и кричит. Громко, пронзительно, но этого не достаточно, чтобы выплеснуть весь океан боли, что образовался внутри него, что рвет его душу на части, сводит с ума. Олега начинает трясти. В глазах сверкает безумие. Ее больше нет... Почему именно ее? Почему не он, почему именно этот маленький, нежный лучик... Она умерла прямо на его руках... Подбегают врачи. Пытаются осмотреть Олега, но он вырывается, повторяя оду и ту же фразу. - Она мертва, мертва... - кричит он, рвя волосы. Как он смог это допустить... Зачем позвал кататься... Мэри говорила, что у нее плохое предчувствие, а он опять не послушал. Врачи проверяют у девушки пульс, пытаются делать массаж сердца. Шепс понимает, что это уже бессмысленно. Он уже не увидит милой улыбки, не обнимет, не коснется нежной, бархатистой кожи. Олег кинулся к Мэриан, обнимая бездыханное тело, не боясь перепачкаться в крови. - Прости, прости, прости меня! - шепчет он, гладя ее черные волосы, - Прости меня... Я люблю тебя, буду любить всегда... Моя маленькая девочка... Мы всегда будем вместе... Шепса оттаскивают от девушки, но он не дается, рвется к ней. *** По всей комнате были расставлены свечи. Перед Олегом лежит ритуальный кинжал, зеркало и кубок для крови. Он читает слова призыва души. Огонь свечей сверкает в его опустевших глазах. Прошло уже чуть больше сорока дней с ее смерти. Боль становилась лишь сильнее. Он не мог ни есть, ни спать. Не жил - существовал. - Олег, - раздался тихий голос из угла комнаты. Парня словно ударило током. - Мэри... - со слезами на глазах выдохнул он, поднимая взгляд на почти прозрачный силуэт девушки. - Зачем ты позвал меня, родной? - серьезно спросила Мэриан. - Я не могу без тебя, - нервно, почти истерично сказал он, - Я схожу с ума, лучик. Я обещал, что мы будем вместе... Его рука потянулась к кинжалу. Мэри тут же оказалась перед ним и села на колени, всматриваясь в его лицо. Коснуться Шепса она не могла. - Я хочу чтобы ты жил, - сурово сказала она, - Мы еще встретимся там. - Я не буду жить без тебя, - ожесточенно ответил Олег, сверкая глазами. - Не делай этого... - выдохнула Мэри. Но Олег уже приставил лезвие к животу. Он не боялся. Тоска была слишком сильной. Лучше так, чем страдать по ней. Движение. Резкая боль ослепила всего на минуту. Губы парня растянулись в счастливой улыбке. - Любимый... - со слезами шепнула Мэри, видя как он заваливается на бок. Но через несколько минут перед ней вновь стоит Шепс. Призрачный. Счастливый. Он протягивает Мэри руку и заключает в крепкие объятия. - Теперь нас точно ничего не разлучит, милая, - тихо говорит он, зарываясь носом в ее волосы, - Никогда и ничто. Две души, кружась по комнате, гасят свечи и поднимаются выше, к небу, к звездам. Теперь у них есть вечность. По крайней мере смерть их уже не достанет.