Я нуждаюсь в тебе

      Инеж разбудили приятные лучи поднимающегося солнца. Она неожиданно поняла, что во время сна ещё больше прижалась к Казу, положив голову ему на грудь и уткнувшись носом в мягкую ткань его одежды. Призрак хотела встать, но не смогла перебороть в себе желание полежать ещё немного под тёплым солнечным светом рядом с мирно спящим Бреккером. Девушка приподняла голову и посмотрела на него. Лицо парня было удивительно спокойным, и Инеж вдруг поняла, что никогда не видела его таким умиротворённым: на лице не было ни одной складки, которые появлялись, когда Каз хмурился и сосредотачивался на чём-либо.       Повинуясь странному соблазну, сулийка осторожно коснулась его гладкой щеки тыльной стороной кисти и провела сверху вниз. «Забудь, глупая, он никогда не испытывал к тебе никакого интереса кроме рабочего. Такому холодному человеку никто не нужен.» — одёрнула себя Гафа. «Или нужен тот, кто растопит его лёд… А эта его фраза: «Я нуждаюсь в тебе»? Нуждаешься, как в правой руке или как в человеке?» Как он ни старался сохранить спокойствие, девушка поняла, что он не собирался этого говорить.       Инеж тихо отодвинулась от парня, чтобы не разбудить его, и слезла вниз. Через несколько метров на её пути встретился прохладный лесной ручеёк, берущий начало в неглубокой выемке под корнями сосны, на дне которой били маленькие вулканчики воды. Сулийка раздвинула кусты, присела перед родником и умылась ледяной водой. Затем она вернулась обратно, но когда залезла в развилку, услышала шорох, словно внизу шевелится какой-то тяжёлый зверёк. Спустя пару минут наблюдений Гафа увидела толстенького серого зайца и, не раздумывая, выхватила свой самый легкодоступный нож — «Санкта-Алина» с левого предплечья и метнула в животное. От свиста в воздухе и звука вонзающегося в плоть оружия моментально проснувшийся Бреккер резко схватил Инеж за запястье. — Каз? Ты чего? — Не пугай меня так больше, — выдохнул юноша. — У меня выработанные годами рефлексы на звуки оружия. — Извини, — улыбнулась сулийка, которую позабавил этот факт. — Но насчёт зайца — молодец. Сейчас разведём маленький костёр и поджарим, не помирать же с голоду.       Спустившись на землю, Бреккер накидал в кучку несколько сухих веток и поджёг их зажигалкой, в то время как Гафа соорудила небольшую конструкцию из двух веток с развилками и лежащем на них пруте с насаженной на него тушкой зайца. Зверёк поджарился, и беглецы утолили голод. — Наверное, нужно идти дальше? — поинтересовалась Инеж, сделав глоток чистой родниковой воды вслед за Казом. — Думаю да. — Тогда пойду, заберу трость и мою сумку с дерева, и пойдём. — А я пока вперёд, разведаю.       Девушка забралась в развилку, как вдруг услышала голоса с противоположной стороны от Бреккера. Она испуганно посмотрела на парня, который, кажется, тоже что-то услышал и озирался. Призрак вновь бросила на напарника тревожный взгляд и поманила рукой. Голоса становились всё ближе. Юноша тихо подкрался к стволу, аккуратно поймал скинутые сулийкой тапочки и начал карабкаться к ней. В этот момент сквозь листву Инеж увидела сразу десяток вооружённых людей, перебравшихся через небольшой перевал и направляющихся прямо в их сторону. «Святые, хоть бы они не заметили Каза!» Парень тихо влез в развилку. — Плохо дело, — прошептал он одними губами. — Будем надеяться, что они не смотрят вверх, — отозвалась Гафа.       Люди подошли прямо к дереву. — Гляньте, тут костёр! — Это точно они, больше никого в этом лесу быть не может. — И заяц обглоданный, смотрите!       «Какие же мы идиоты.» — терзался Бреккер. «Ни костёр не закидали, ни кости не закопали…» — Ну вот, а ты говорил, со склона лес как на ладони, нет их там. День из-за тебя потеряли, — возмутился один из преследователей, стоящий прямо под деревом.       Каз и Инеж затаили дыхание, и сулийка вдруг почувствовала, как её холодную от страха быть обнаруженными руку несильно сжала такая же прохладная рука парня. «Не смотри вверх, не смотри вверх.» — мысленно молилась Призрак. — Засели, наверняка, где-то и сидят, — продолжил мужчина. — Виноват. Но им не убежать всё равно. Разделимся и пойдём в разные стороны по двое. Столкнёмся с ними однажды. — Хорошо, расходимся.       Только через пару минут, когда люди скрылись из виду, беглецы смогли спокойно вздохнуть. — Всю жизнь был уверен, что не боюсь смерти. Но постоянно попадал в ситуации, опровергающие это, как сейчас, например, и осознавал, что не готов умирать вот так резко. Странно звучит, но, думаю, ты поняла, что я имею в виду, — неожиданно признался Бреккер. — Святые, мы ведь только что были на волосок от смерти, — выдохнула Гафа. — Одно неверное движение, один шорох и… Как же нам повезло!       Парень вдруг потянулся и порывисто крепко обнял Инеж, прижавшись к её тёмным густым волосам и вдыхая исходящий от них едва заметный приятный аромат. — Каз? — удивлённо прошептала девушка. — Я… Стресс, наверное, извини, — смутился Бреккер, отодвинувшись от неё. — Перестань, — сулийка взяла его за руку и нежно провела большим пальцем по тыльной стороне кисти. — Не скрывай эмоции. Хотя бы от меня. Пожалуйста. — Я постараюсь, — вздохнул юноша, опустив взгляд.       За эти два дня Каз отметил, что именно рядом с Призраком его боязнь прикосновений потухает, становится незаметной. Он практически спокойно мог держать её за руку, находиться близко, небольшое чувство тревоги пришло лишь тогда, когда она лежала вплотную рядом с ним ночью.       Ближе к вечеру Инеж развела костёр чтобы пожарить единственного тощего зайца, встреченного ими по пути, а Бреккер отправился поискать ещё дичи. В связи с утренним проишествием они решили отложить переход на следующий день. — Будь осторожен, ладно? Не представляю, что будет, если кого-то из нас убьют.       Парень кивнул головой и быстро скрылся. Стемнело. Гафа сидела и грелась у костра, ожидая прихода напарника. Из темноты вдруг послышалось приглушённое рычание и шорох кустов. Девушка резко вскочила и схватила в обе руки ножи. Во мраке горели несколько пар жёлтых глаз. «Койоты!» Инеж стало страшно. Сулийка понимала, что жалкий костерок их явно не отпугнёт. Каза нет. А она одна против стаи голодных животных. Тени подбирались всё ближе, а затем накинулись на неё все разом. Призрак наугад махала ножами, периодически слыша вой раненых хищников, но меньше их не становилось. Она почувствовала резкую сильную боль в правой руке. Проклятая тварь впилась зубами в неё зубами между запястьем и локтём. «Неужели я так и умру?» — подумалось девушке. — Инеж!       Уверенными взмахами трости Бреккер убил нескольких койотов, переломав им позвоночники и черепа, а другие шмыгнули обратно в кусты. — Инеж, ты как?       Гафа молча показала ему залитую кровью руку. — Чёрт, не надо было тебя одну оставлять, — виновато произнёс парень. — Давай на дерево, я придумаю что-нибудь.       Призрак еле-еле забралась в развилку, мучаясь от пульсирующей боли в ране, а Каз вернулся через несколько минут с какой-то травкой и намоченным в роднике куском ткани, видимо, оторванным от своего плаща. — Что это? — Тысячелистник. Должен помочь.       Бреккер аккуратно прошёлся по глубокому следу укуса влажной тканью. — Потерпи, — мягко сказал юноша на сдавленное шипение сулийки. — Вроде рана несерьёзная, укус всего лишь, но так больно… — У койота зубки острые, — мрачно усмехнулся Каз, растирая целебную траву и прикладывая к ране. — Почти всё, — он оторвал ещё кусок ткани от плаща и бережно замотал руку девушки. — Спасибо. Не жалко на меня плащ портить? — На тебя — не жалко. Хотя, на самом деле, после всех пережитых здесь приключений я его выкину и куплю новый, — Бреккер улыбнулся краем губ. — Ну вот, только я обрадовалась, что ты меня очень ценишь… — сулийка сделала вид, что обиделась. — Я тебя очень ценю, правда, — ответил парень без тени шутки в голосе.       Каз чуть приблизился к Инеж, давая понять, что собирается делать, и, не встретив никакого сопротивления, робко коснулся губами её губ. Он положил ладонь ей на щёку, медленно водя по ней большим пальцем и продолжил нежно целовать своего Призрака.       «Так вот он каким умеет быть!» — с удивлением отметила Гафа. «Стесняется, как мальчишка. Хотя, учитывая, что ему семнадцать лет, его ещё можно таковым назвать. Наверное, и целуется то первый раз, учитывая его боязнь прикосновений, которая, к счастью, не так сильно проявляется при общении со мной. Но как же приятно ощущать его ласку…»       Девушка таяла от нежных прикосновений такого серьёзного и отстранённого обычно Бреккера, забыв про боль в руке. А сам Каз наслаждался ей, внезапно осознав, что хотел поцеловать её всё это время, но упорно отбрасывал эту мысль в связи с отвращением к касаниям людей. Но не Инеж. Ему было приятно гладить бархатистую кожу её щеки, нежно сминать её мягкие губы, он действительно в ней нуждался.       Когда они отстранились друг от друга, сулийка чуть улыбнулась, глядя на лёгкий румянец на щеках парня. — Никак не могла ожидать, что стайка койтов и раненая я могут сломать твою непоколебимую маску спокойствия и раскрыть истинные чувства, Каз. — Да я сам… Не мог ожидать, — отозвался Бреккер.