Мальчик с фермы

Эштон проснулся первым. Он еще во сне почувствовал невероятно вкусный аромат чего-то сладкого и печеного. Это был стоявший на столе большой пирог с фруктами, что только, что принес сюда Энакин, доставив прямо из кондитерской. Мальчишка спрыгнул с кровати и босиком побежал туда: — Мама, у нас праздник сегодня? А какой? — А такой, что День рождения у твоей мамы! — с улыбкой ответила Асока — Жаль только не будет с нами Магистра Пло, ему никак не вырваться с задания. Надеюсь, хотя бы сообщение пришлет. Утро еще только начиналось и потому Энакин и Асока были здесь, детям тоже было рано уходить на занятия. Скайуокер, услышав слова жены, понимающе на нее глянул. Магистра Пло не будет с ними. Как жаль, как жаль, долго он на своем задании. — А на прошлом мамином рождении он был, — сказал вдруг Эштон — Он мне тогда еще сказал, чтобы я лучше тренировался. — И вовсе не одному тебе, — не упустила своего сестра — Мне тоже сказал, чтобы я меньше проказничала. Все вспоминали прошлый праздник и что там кому говорил добрый Магистр Пло, что был для Асоки за отца, а ее детям стал любящим дедушкой. Асока отвернулась от них и едва удержала тяжелый вздох. Все же возраст у Пло уже преклонный и здоровье порой подводило, как бы не случилось чего плохого с ним. Один только Эзра не мог ничего сказать. Он не знал еще Магистра Пло и потому лишь скромно молчал. — Давайте завтракать, — сказала наконец Асока — А Магистр Пло скоро вернется и мы все с ним пообщаемся. Когда закончили есть, Асоку позвали в учебное крыло, провести с младшими выездную тренировку. Энакин еще раньше отправился на Совет. Дети остались одни. Вдруг Эзра сказал помимо воли: — Знаете, когда у кого-то из моих родителей был день рождения я всегда что-то им дарил. — А что дарил? — быстро спросила Эшли. — А что мог, то и дарил, — откровенно произнес Эзра — То рисунок, то из глины что-то слеплю, а иногда приготовлю что, когда научился уже. Эшли так и подскочила на месте: — Так давайте же и мы что-то подарим! — И что ты подаришь? — не сдержал ехидства брат — Ты же ничего не умеешь! — А ты-то сам! — напустилась на него сестра. Эштон тут же задумался. И правда, что же он будет дарить? Сочинит стих или рассказ? Так не успеет. Сколько раз начинал и все никак не дойдет до конца. — За то я уже знаю! — опять вскочила Эшли — Я все голокроны в порядок приведу, все лишнее уберу с полок! Вот радость будет! Эшли пошла в родительскую комнату и сбросив с полок все, что там стояло, начала расставлять заново, прежде стирая с них невидимые глазу пылинки. — Хорош подарок, ничего не скажешь! — проворчал Эштон и решил — Уж я-то все равно лучше придумаю. Эзра посмотрел на близнецов и подумал, что вот, они подарят Асоке что-то от себя, а он? Разве не хочется ему подарить что-то этой милой и доброй женщине, от которой видел только хорошее. «Так она же им мама, не мне,» — пытался найти оправдание Эзра — «Пускай они и дарят, чего я-то буду?» Но все равно мальчику хотелось сделать Асоке подарок, пускай она и не его мама, но все равно. — Знаю, что ты можешь сделать, — сказала ему Эшли, увидев его сомнения — Нарисуй на стене что-нибудь, вот на этой, где их кровать. Я сама давно хочу, да вот не умею, а ты на все руки мастер, у тебя должно получится хорошо. — А это точно можно? — не поверил ей Эзра. — Почему бы нет? — пожала плечами девочка — Впрочем, чего тебе беспокоится? Она все равно тебе не мама. Эзра ненадолго задумался, можно ли такое делать? Его родители вряд ли разрешили бы на обоях рисовать. Впрочем, у них дома и обоев-то не было. К тому же, здесь и правила другие могут быть. Тогда он взял карандаши и устроившись на кровати начал рисовать. Сперва изобразил зеленое поле с разноцветными цветами. Дальше нарисовал голубое небо и легкие облака на нем, подсвеченные полуденным солнцем. А после уже добавил на траве пушистую лотальскую кошку, каких видел у себя на родине и с нею рядом выводок котят. — Надо же, какие красивые, словно живые! — искренне произнесла Эшли — Я видела таких в живом уголке. Эзра продолжил рисовать котят и следующий получался у него лучше предыдущего. Эшли смотрела на него, забыв о своих полках и тут послышался громкий испуганный крик: — И чего это вы тут натворили? Это Эштон вернулся из своей комнаты, держа на ладони учебный голокрон. — Всю стену уделали! Вот будет вам! — пригрозил он сестре и брату. Рука Эзры дрогнула и ушко последнего котенка получилось немного повислым. Все трое испуганно смотрели друг на друга и в мыслях у каждого мелькало страшное слово: «Наказание». Эштон поспешно сказал: — Только имейте в виду, я тут не причем, за меня, чур, не прятаться! — А я и не стану, — мигом подбоченилась Эшли — Я не рисовала же, только смотрела, а так я прибиралась на полках и более ничего. — Вроде на ферме жил, а ведешь себя словно мажор столичный, — недовольно процедил Эштон — Как балованный сенаторский сынок! И ушел обратно в комнату. А у Эзры пропала вся радость от сделанного. Он взял ластик, чтобы стереть то, что нарисовал. Но ничего не вышло. Мальчик пришел в ужас. Что же ему скажет Асока? А Энакин? А если еще и Йода прознает…Нет, этого лучше не представлять. Он убрал карандаши и сел на пол возле кровати, прислушиваясь к каждому звуку. Он думал, пытался представить, что ему скажет Асока. Йода наверняка заявит, что если у них в деревне можно было такое, то здесь это недопустимо. Что не надо им тут таких, пускай убирается откуда явился, раз вести себя не умеет. Долгие полчаса длилось томительное ожидание и вот явилась Асока. Она услышала, что было подозрительно тихо, потом посмотрела вокруг себя. — Так, это еще, что такое? — произнесла она сердито — Кто наделал таких делов? У кого ума хватило, я спрашиваю? Посмотрела на Эшли и едва не свалилась: — Ну и на кого ты похожа? Вся пыльная как тускенец, а туника на что похожа! А уж увидев стену над кроватью и вовсе поняла, что хочет их всех прибить: — Отлучилась ненадолго и тут такое! Чьи это тут художества? Трое детей нерешительно топтались перед матерью, не зная, что сказать в свое оправдание. Асока начала уже терять терпение: — Вот я сейчас отправлю вас на ночную тренировку, тебя, Эшли, самой первой, чтоб не рисовала больше, где не надо. — Это не она, это я нарисовал, — вышел вперед Эштон — Я придумал так сделать, чтобы красивее было. Асока смотрела на него, не понимая, что делать. Ну как Эзру наказать? Он и так весь дрожит как хвост у нарисованных им лотал-котят. Не могла она и все тут. С другой же стороны Эшли бы за такое точно получила. Сейчас она обидится. — Я хотел подарок тебе сделать, как и они, — ответил на ее мысли Эзра — Эшли порядок навела, а я вот… У Асоки в один миг пропала вся злость. Ей даже стыдно за нее стало. Вот оно как, оказывается. Дети ее порадовать хотели, поздравить, а она к ним так. Она улыбнулась и обняла всех троих, погладив по макушкам. Тут и Энакин пришел, Асока рассказала ему о подарках детей и тот разделил ее радость, признав, что с рисунком обои и правда красивее. Таких теперь уж точно ни у кого не будет. Только Эштон остался недоволен. Он ведь так и не смог придумать своего подарка.