Ценность

Первый день миссии Чёрная машина с поддельными номерами остановилась около местного комбини, они ждали свою цель. Блондин вышел из здания с маленькой булочкой во рту, быстро съев её, он направился к машине. Тот даже не переживал, а даже наоборот, был расслаблен. Он знал что его уже ждут. Трое мужчин вышли из машины, а после затащили Ноубуки в другую машину, парень нисколько не сопротивлялся, ведь это всё ради миссии. В этом месте совсем не было камер, на улице не было ни единой души, разве что маленький магазинчик поблизости, но там был лишь продавец, и то спящий в комнате для отдыха. Там была самостоятельная оплата, поэтому продавцу можно было просто прийти и отдыхать. Хорошая работа, ничего не скажешь. Довольно крепкие на вид подчинённые клана выпустили усыпляющий газ в машину, а сами находились в масках. Как только парень провалился в сон, те вышли из машины. Достав из багажника поддельное тело, они двинулись к реке. Пустив это «тело» в реку, мужчины ушли. Вечером ненастоящее тело Ноубуки обязательно найдут, и для людей он будет уже мёртв. Зачем же им нужно было две машины? А затем, чтобы оставить машину и переселиться в другую с целью сделать вид, что убийца скрылся с места преступления. Дорога заняла около пяти часов, они проехали уже более пятисот километров. Они подъехали к большой деревне, где было очень много разных домов, все были построены в нетипичном для Японии стиле, более европейском. В поселении была своя святыня, в которой все молились. Это была секта уничтожения причуд, в ней жили только беспричудные люди. Они искали здесь защиту и покой, но, к сожалению, получали только рабство без возможности сбежать. Перед этим они подписывали вполне невинный контракт, только опытные люди знали этот сложный юридический язык, в итоге в секте таким образом проживало три тысячи людей, не считая рабов и охраны. Машина подъехала к главному зданию, большому особняку в стиле барокко, на доме было множество колонн: посвященных здешнему богу, позолота, гравюры священных сюжетов. Хозяин дома, Сер Антонио, был главой секты, а также самым большим поставщиком причудных рабов, являлся приёмным отцом Ноубуки. При рождении наречённым Александром. Ноубуки доставили в покои и стали дожидаться его пробуждения, чтобы отвести на ковёр к отцу. В месте, где проснулся Ноубуки было тепло и пахло цветами. Бывшая комната встречала мягкими простынями и старой, но родной мебелью. На тумбочке стояла ваза с букетом синих роз, их приятный аромат разносится по комнате волнами спокойствия. Блондин поднялся с кровати, осмотревшись, прошёл в ванную, дабы привести себя в порядок. Перед тем как умыться, он посмотрел в зеркало, ему часто говорили, что он очень красив. Голубые глаза и светло-блондинистые волосы в купе с достаточно мягким лицом смотрелись очаровательно. Лиза часто говорила, что его миловидное лицо — далеко не результат наследственности, а эффект немезиды. У Ноубуки не было никаких претензий к своей внешности, он на неё смотрел только из-за отсутствия эмоций. Ведь по внешности можно много чего понять о людях. Парень вернулся в комнату, ближе к ванной стояла кровать и рабочий стол. В углу комнаты была дверь, там была комната для прислуги. Ноубуки вышел на террасу, с неё открывался вид на чудный сад. В нём росли розы и маки, гуляли павлины и летали попугаи. В саду стояли беседки, Ноубуки помнил, как в них его мама читала ему сказки, а рядом бегал старший брат с самодельным воздушным змеем. Вздохнув, парень позвал прислугу, к нему вышла молодая девушка с клеймом раба, буквы sp красовались на её запястье, она повела господина «Александра» по длинным коридорам особняка своих хозяев. На потолках были росписи мотивов шиншейны хон (священной книги), удивительное искусство. На стенах висели портреты прошлых глав и их семей, в детстве приёмный отец всегда говорил, поднимая мальчика на руки, что Ноубуки обязательно будет среди них, сильнейших людей мира. Он, как бы странно это ни звучало, сильно любил приёмного сына даже больше родного, странный и безумный человек даже по мнению криминального мира. Расписные двери большого зала отворились, пуская наследника внутрь. Слуги почтительно склонились, пропуская наследника клана вглубь гостиной. Весь этот путь Ноубуки проделал с оглушительным шумом в ушах. От осознания, что его настоящая личность находится в плохом состоянии, ему было немного не по себе. Он только по этому стуку в ушах понимал своё истинное отношение ко многим вещам. Большие окна выходили на деревню, в ней кипела жизнь, живое мясо выгуливалось на поле, люди собирались на молитву, время медленно шло к полудню. Блондин остановился у витража, свет из него освещал всю семейную комнату, в ней был камин и четыре кресла, над очагом висело полотно с семьёй: мисс Аски, мистер Антонио и два мальчика, весело улыбающихся художнику. Дверь в зал распахнулась от крепких мужских рук, они с большой силой ударились о стены, и в проходе показался высокий мужчина, метра два ростом, и снежными короткими волосами и красным от злости лицом. О да, он был вспыльчивым и суровым мужчиной. Практически таким его и запомнил Ноубуки: слегка неаккуратным, с вечно уставшими глазами и шрамом на носу. Его отец, на его памяти, всегда много работал и делал для семьи всё. У мистера Антонио, главы клана, за время когда Ноубуки был совсем маленьким, появилось много ужасных шрамов. Он потерял глаз в перестрелке и ходил с тёмной повязкой на глазах. Антонио кинулся к Ноубуку с нескрываемой злостью, сердце забилось птицей от ужаса, огромный мужчина отвесил совсем крохотному парню пощёчину, совершенно не рассчитывая силу удара. Да, он был таким, и он не изменился. Лиза говорила об этом, "люди не меняются". Юноша упал на ковролин, щека онемела и покраснела. — Как ты посмел сбежать?! — крикнул Антонио, пиная со всей силы сына в почку, а потом ещё раз и ещё. Парень подавился воздухом от ударов, отец всегда бил больно, он никогда не сдерживался. Даже если тот кого он бьёт, был в три раза меньше его, даже если ему было всего шесть, даже если орёт от боли, ему было всё равно. На носителе немезиды можно было не сдерживаться, на них всё заживает быстро и без последствий. Только эта сила не способна лечить психотравмы, и удар в самое сердце немезид сделанный с сильной эмоцией. — Я-я хотел спасти брата, — прохрипел Ноубуки. — От тебя! — на мужчину посмотрели два лазурных озера из глаз его сына. Антонио знал, парень не даёт отпор только из-за уважения к нему как к главе клана. Мужчина отступил и быстрым шагом направился в храм на службу, он крикнул что-то прислуге, но Ноубуки уже не услышал. Он потерял сознание. Проснулся он ближе к вечеру в своей постели, голова кружилась, но на нём не было и маленького синяка. Последние лучи дня пробиваются сквозь полупрозрачные занавески, окрашивая комнату в теплые оттенки оранжевого и розового. Стены обычно нейтрального зелёного цвета, теперь играют переливами заката, создавая ощущение уюта и спокойствия. Мебель кажется мягче, а контуры предметов — размытыми, как будто природа сама рисует эту сцену, чтобы подарить моменты расслабления перед наступлением ночи. Лучи освещали молодого парня, смотрящего на закат в окно, и сутулую фигуру его уже немолодого отца. — И как там тебе на воле-то? — нарушил тишину отец, он остыл с обеда. Тот решил для себя принять сына домой. Ноубуки посмотрел на своего родителя и задумался. А хорошо ли там было? Он не знал. Ему было там непривычно, но он не говорил об этом другим людям. Было непривычно, что людей так много, что насилие в семье — это не норма, что никто не требует от него самого лучшего, что он не обязан быть идеальным, что половина людей — не скот, что не нужно молиться три раза в день, и ещё много чего было ему тогда ново. Если рассуждать со стороны людей внешнего мира, то мир внутри секты был адом. Но в заданном вопросе подразумевался определённый ответ, и именно его и нужно было сказать. — Там было странно, не как тут. Люди слишком лицемерные, они не знают о своём грешном образе жизни и не хотят ничего менять. Их не спасёт уже ничего. — Ноубуки рассуждал обычными фразами своего отца из проповедей секте. — Мне наше поселение намного милее. Здесь мне лучше, и, если бы не брат, я не ушёл бы отсюда никогда, — парень засиял самой очаровательной улыбкой из всех приобретённых за годы жизни с родным папой. Антонио задумался, а после и обнял сына, принимая его домой так же, как и принимал в свои крепкие объятия. Ноубуки же обнял его в ответ, сердце билось хорошо и спокойно. Второй день миссии Утро в особняке главы начинается с первых весенних лучей солнца, которые мягко скользят по изысканным фасадам, подчеркивая величие и благородство архитектуры дома главы. Внутри дома царит тишина, нарушаемая лишь далеким эхом шагов слуг и рабов, готовящих дом к новому апрельскому дню. Великолепные залы наполняются светом, проникающим сквозь витражи, отражаясь в зеркальных поверхностях посуды и ваз, создавая игру света и тени. В саду каждое дерево и куст оживает, их листья шелестят в приветствие новому дню, павлины выходят из вольеров. Фонтаны начинают свою работу, вода в них играет на солнце, создавая радугу. Пение птиц сливается с шумом фонтанов, наполняя воздух музыкой утра. Ноубуки проснулся от стука в дверь, это была одна из служанок. — Господин Александр, доброе утро, — девушка поклонилась в знак уважения. — Ваш отец попросил вас разбудить, чтобы вы отправлялись завтракать.— сказала та, и после удалилась из комнаты, дав тому время собраться. На часах было шесть утра, Ноубуки быстро собрался и скорым шагом отправился на трапезу. Отец не любил опозданий, «во времени должен быть полный порядок», говорил он. Обеденный зал в доме был огромным, большой стол и много стульев, покрытых красным бархатом, в воспоминаниях блондина на этих местах сидели самые опасные люди мира, пили и гуляли политики, которым требовалась поддержка популярного культа антипричудников с присыпкой в виде веры в светлое будущее. Они в те редкие вечера гуляний и празднований смотрели на этот зал только с высоты закрытых балкончиков. Женщинам и детям не полагалось присутствовать на переговорах и празднованиях. В зале было очень светло, отец сидел во главе стола, жестом он показал сесть сыну рядом с ним. Это была спокойная трапеза с обсуждением планов на день, как будто ничего не было, ни побега, ни избиений. Просто семья, просто люди и просто сын с отцом. — Выбери сегодня личную слугу. Не забудь и про молитвы, в полдень я представлю тебя как наследника в храме. Остальное время молись дома, нам нужно присутствовать лишь в полдень. — сказал отец, доедая свой стейк из странно пахнущего мяса. Ноубуки предпочёл его не есть. После побега он понял, что тошнило его не от побоев, а от мяса и он перестал его есть в любом виде. Можно сказать, он был неосознанным вегетарианцем. Они разошлись ближе к семи утра, Антонио поехал в порт для отправки товара за границу. Сегодня его было много, у заказчиков намечается пышный праздник. Ноубуки отправился вместе с главной среди слуг выбирать личную прислугу. Немолодая женщина со строгой осанкой и суровым взглядом привела его в спальню слуг и служанок. Она порекомендовала некоторых подчинённых и оставила всё на выбор господина. Ещё в городе Ноубуки с Цубасой договорились о их знаке. Цубаса должен держать руки около живота, таким образом его можно было бы отличить. Этот их план оказался проваленным, все девушки слуги держали руки так, и Цубасе,, пробравшемуся сюда за несколько дней до прибытия Ноубуки, пришлось импровизировать. Парень долго расспрашивал разных слуг, делая вид, что выбирает самую лучшую. Подойдя к девушке с длинными, собранными в причёску волосами, он начал разговор. Девушка наигранно чихнула во время разговора и подмигнула Ноубуки. Женщина отчитала её на месте за неуважение к наследнику и пообещала выпороть. Парень выбрал её, несмотря на упрёки управляющей и недовольные завистливые взгляды остальных прислуг. Цубаса пробрался на территорию и выманил девушку, отдал ребятам из лилий и под покровом ночи перевоплотился в Аю. Слуга выбрана, теперь план приходит в силу, Ноубуки решил вспомнить местность и прогуляться по саду, до полудня было ещё долго, и о времени можно было не беспокоиться. В саду, кроме безмолвных садовников, никого не было, пара прошла вглубь рощи, там был проход к кладбищу. Перед этим парень нарвал большой букет из любимых цветов матери, получая усталые взгляды садовников, они продолжали свою прогулку. Вход к нему знали только избранные, в том числе и Ноубуки. Там лежала его матушка, жестоко убитая, родная по сердцу, облечённая во все грехи секты перед смертью. Сердце бьется сильно, ритм учащается, он ощущает каждый удар, как будто он отдается во всем теле. Пот льётся с висков, юноша даже не может стоять ровно, тело сходит с ума. Голос подводит, он не может попросить Цубасу позвать помощь, это было ожидаемо, но ему всё равно хотелось увидеть могилу матери спустя столько лет. Цубаса подбежал к нему, что-то кричал неродным голосом, перед глазами всё плыло. Его перевернули на спину и кричали в лицо. — Считай со мной, — смог разобрать он. — Один, —сказал Цубаса. Было тяжело, от тряски не получалось сосредоточиться. — Од-и-ин. — смог сказать парень через пару попыток. Дольше счёт шёл лучше, и полчаса спустя у них получилось справиться с этим приступом. — Фух, не пугай меня так больше, — выдохнул Цубаса. «Хорошо, что всё обошлось. А то этот план и так на соплях держится, а этот тут помереть может в любую минуту. Почему именно он оказался таким важным?!» Ноубуки на трясущихся ногах поднялся, и вопреки крикам Цубасы, пошёл к могиле матери. Могильный камень стоял на холме в одиночестве, на него красиво падало солнце, а вокруг летали бабочки. Парень упал перед ним на колени и возложил к нему букет. — Я вернулся, извини. Обещаю, я выполню твоё желание любой ценой. — сиплым шёпотом сказал Ноубуки. В этот момент его словно благословляя, на нос села жёлтая бабочка. В храм они с Цубасой возвращались в тишине, да и не полагалось главе общаться с слугой. У здания было много народу, молиться в этом поселении обязаны были все, кроме рабов на продажу, они были с причудами, а значит, грешниками. Здание восхитило Цубасу, до этого дня он тут не бывал и в основном присоединялся к молитвам на ковре в особняке, стрельчатые арки, как молитвы, устремляются к небу, а острые шпили, словно пальцы верующих людей, касаются облаков. Стены украшены витражами, через которые проникает свет, оживляя истории святых и легенды клана, на них была и величайшая глава, мать нынешнего. Внутри храма царит особая атмосфера: своды возвышаются высоко, создавая ощущение бесконечности и величия. Прихожане начали заходить внутрь, они расступились перед главой и его сыном. Каждый элемент здания, от резных дверных косяков до изящно выполненных колонн, несёт в себе отпечаток мастерства и времени. В этом месте всё заставляло подчиниться воле главы, если бы Цубаса был в своей истинной форме, он бы поджал уши и хвост. Чувствовал он себя здесь, как будто ему снова тринадцать и он на ковре у отца опять за свой косяк получает ремнём по спине. Все встали в преддверии речи достопочтенного главы, он встал около алтаря, сзади его мощную фигуру освещал свет от витражного окна. Строение этого храма отличалось от привычных по всему миру, ведь делалось под новую религию, сторонников которой с каждым годом становилось всё больше. — Я приветствую вас на сегодняшней молитве, дорогие прихожане и последователи, — Антонио распахнул руки в приветственном жесте. — У нас сегодня важное событие, через неделю мы устроим празднование на случай возвращения и назначения наследника клана, — всё так же воодушевлённо говорил отец, прихожане от новости заохали да радостно подбросили свои головные уборы. — Слава господину главе! — кричали они. — Да слава наследнику! — радостно не унималась толпа. Отец повернулся к алтарю и взял с него священную книгу и с гордостью отдал её сыну. — Сотвори для нас чудо и прочитай третий стих. — Ноубуки принял тяжёлое писание из рук главы и встал на прежнее место отца перед алтарём. Толпа успокоилась и была готова молиться, стук в ушах нарастал, но он знал, что справится с этим.

Там, где шпили в небеса рвутся,

Там, где арки гордо небо устремляются.

Витражи рассказывают о вере нашей,

В нашем храме святом, где молитвы звучат вечность не смолкая.

Парень расставил руки, на них заискрилась чудо немезиды, чудо секты заключалось в контроле всех в клане. Это была одна из способностей немезиды и ядра, контроль мыслей и воли. Ноубуки продолжил читать, глаза прихожан были устремлены на наследника, они уже поддавались контролю, их глаза светились розовым. У Цубасы не было метки клана, а значит, он не поддавался контролю. Ноубуки продолжил читать писание.

В сердце каждого из нас светится искра,

Что ведет нас сквозь тьму и мглу.

Наш путь к истине, как звезда, ярок,

Свет, что направляет душу к судьбе своей в борьбе.

Она учит нас быть сильнее, чем страх, найти прощение, любовь и покой.

В каждом ритуале, молитве, в каждом тихом шёпоте в углу

Звучит надежда, что соединяет безгрешных с судьбой нашей.

Избавиться от грешников — цель святая наша, спасти мир грешный от ужасов мутаций.

Как только Ноубуки закончил читать стих и выключил свою силу, прихожане были воодушевлены из-за чуда немезиды. Блондин еле дышал, использовать немезиду было тяжело, особенно после того, как отрёкся от силы на долгие восемь-девять лет и только недавно начал использовать свою силу снова. После службы все ушли на рабочие места, слуги ушли прибираться, фермеры пошли на совещание с главой, им нужно было составить план по выращиванию, бухгалтеры отправились на своё совещание. У секты Новый год начинался первого мая, и все к нему готовились. У парня тоже были планы на подготовку, с этого дня половина обязанностей главы переходила наследнику. Антонио занимался внешней политикой клана, а парень должен был сосредоточиться на делах разведения, образования и бухгалтерии. — Ты хорошо справился, Александр, — похвалил после службы отец, похлопав по плечу. Несмотря на их конфликт, он гордился своим сыном. Даже у Антонио не всё получалось с первого раза. — Спасибо, это было непривычно после стольких лет, — признался парень. «Интересно, что сейчас испытывает моя душа? Мне так интересно узнать её. Я очень жду момента, когда она будет свободна. Буду ли я хоть немного похожим на себя прежнего? Это будет считаться смертью?» — Я попросил старосту деревни показать тебе всё и ввести в курс дела, — к ним подошёл старичок, рядом с ним был Цубаса, он держал папки с жалобами, которые следует разобрать до нового года. — Приветствую вас, — поклонился старичок Радис. Он предложил наследнику пройтись до школы. Эта школа в основном учила детей читать и писать, кроме священных книг у них ничего не было. Здание было потрёпано, крыша покосилась, в кабинетах стояли печки для отопления. Учителя и ученики встретили Ноубуки радостными криками и детским восторгом в глазах. Они окружили его и спрашивали его о его силе. Говорили о его красоте и уме. — Малышня, разойдитесь! Уважаемый, нам не стоит здесь находиться. Это место не так важно, как принято считать.— сказал староста, зло смотря на учителей и учеников. Те виновато склонили головы. Их в общей сумме было всего пятьдесят человек на всю школу. — Нет! Эти люди — будущее клана. Я знаю, что здешние не любят внешний мир, но я позаимствую у них лучшее. Я считаю, что дети заслуживают лучшего образования и места для школы. Ай, я же имею личные средства? — Цубаса кивнул, на счету Ноубуки лежало около десяти тысяч долларов. Этого бы хватило на обустройство всей деревни. — Отлично, тогда нужно купить книги и сделать хорошую учебную программу. Ах, и отремонтировать здание. Здесь даже дышать тяжело, — дети смотрели на юношу с восхищением, о нём здесь было не принято думать. Родители рано уходили и поздно возвращались. Это здание нужно было, чтобы дети не хулиганили дома, нежели для учёбы. Дедушка был шокирован таким заявлением, но принял странности наследника. «Есть ли смысл делать всё это, если все эти люди через неделю умрут? Это так жутко, но ведь мы были к этому готовы, когда соглашались на план. Может, он просто делает вид, что делает для них что-то?» Думал Цубаса и устало вздыхал под весом документов. Дальше они прошли на ферму, в поле работали люди с метками на руках и антипричудными ошейниками. Они были уставшими и ужасно грязными. Их отдавали сюда семьи за долги или их похищали из бедных стран с высоким уровнем преступности. Главный критерий — причуда, если по итогу похищения не обнаруживалось причуды, этого человека делали частью секты и заставляли принять эту веру. Рабов могут продать как живых в качестве рабочей силы, секс-рабов, так и в виде мяса людоедам. Мясо держали в отдельном загоне, их держали в тепле и с хорошим кормом. — Приветствуем наследника главы! — спустились на колени рабы и поклонились фермеры. Троица прошлась по зданию, оно было хорошее, крепкое и тёплое. Комнаты со скотом Ноубуки предпочёл не осматривать. Цубаса краем глаза заглянул в разделочную и увидел то, что будет сниться ему ещё очень долго. На столе хрипела скотина, её оглушили одним ударом. Парня аж затрясло, а по телу пошёл холодный пот. Это именно та причина, по которой он ненавидел своё место в обществе. Место убийцы. — Думаю, рабам, работающим на поле, стоит обеспечить лучшие условия. Должна быть вода в свободном доступе и еда три раза в день. Здоровый сон, не менее восьми часов. Я отправлю вам все инструкции завтра утром, после молитвы, — сказал парень, от его слов работникам фермы стало не по себе. Они бы и рады поспорить, да вот этот мальчик без — пяти минут глава. Остаётся только подчиниться. Фермеры успели ещё показать свой урожай, этот год вышел плодородным, и теперь можно будет съездить на ярмарку в соседнюю деревню и продать там. В секте также были коровы, свиньи, бараны, козы, кони, курицы и гуси. Ноубуки попросил слугу записать на листке, чтобы изучить тему разведения домашних животных. «Думаю, детям в этом поселении было бы полезно знать, как обрабатывать землю и ухаживать за животными. Я заметил, что они не особо взаимодействуют с ними. Чисто в теории кто-то с фермы может приходить в школу на час и рассказывать об этом. Так же можно сделать и с другими профессиями», — думал Ноубуки пока троица шла до следующей цели. По планам была центральная кухня, там готовили на обитателей особняка, склад продуктов, оттуда каждому человеку по карточке выдавали продукты на дом. Там у парня к этим пунктам вопросов не было, единственное, он порекомендовал в бухгалтерии прибраться и рассортировать всё по папкам. День прошёл насыщенно, близилось время вечерней молитвы, и наследник со слугой попрощались со старостой. Парни устали за день и просто мечтали упасть в кровать, единственное, что юноше придётся её делить. — А почему у меня просто матрас на пол? — зло рычала милая девушка в платье. — Двигайся! — Цубаса плюхнулся рядом с товарищем по миссии на кровать. Ноубуки было неважно, он просто хотел спать. К ним в комнату постучались и сообщили, что парня ждут на ужине. На это пара уныло вздохнула и стала приводить себя в порядок. — Красивое платье, — заметил блондин, смотря на вертящегося парня/девушку у зеркала. Платье у слуги и правда было симпатичным, чёрное, подчёркивающее талию, с фартуком спереди. — В мужском обличии было бы красивее, — тихо сказал Цубаса. — Что? — Что. «Вот и поговорили», — подумал Ноубуки, пока надевал старомодную рубашку и камзол. Блондин был равнодушен к разного рода одежде. Просто он видел, как его товарищ еле сдерживал смех от его вида. «Вижу этого парня смешит всё, что угодно. Хоть бы шутку остроумную выдал, а так». Они прошли в зал, в котором утром парень общался с отцом, слуге нужно было быть рядом, но вдали от стола. — Слышал от старосты, что ты решил вести внутри секты свой порядок, — угрюмо сказал отец. — Ты уверен, что хочешь отдать деньги со своего счёта этим детям? — Да. Образование намного важнее, чем ты думаешь. Я составлю к завтрашнему дню примерный план программы для обучения. Я уверен, тебе понравится. Думаю, здесь не хватает врачей, из-за этого низкий приток рождаемости. Я посмотрел статистику, и больше половины детей умирает при родах. Это говорит о том, что детям в школе жизненно изучать биологию и врачебное дело. Им стоит учиться счёту для работы в бухгалтерии и архиве. Также им стоит изучать другие науки, которые помогут деревне развиваться. Это улучшит качество жизни. — Ты же понимаешь, что умные люди — бунтующие люди, — тихо проговорил отец, наливая себе и сыну яблочный сок. — Просто уничтожить тех, кто бунтует уже не вариант? — Хаха, ты прав, Александр, — Антонио похлопал сына по спине. — Эй, служаночка, подойди ближе, — крикнул он Цубасе в женском обличье. Он подошёл, и отец повесил ему на шею кулон из красного рубина. Этот кулон надевали только главным слугам. — Носи с честью, — сказал Антонио — Охаё, — сказал Цубаса по ошибке, он изучал язык всего два года и сделал сильную ошибку. В зале возникло неловкое молчание, Антонио был в растерянности и даже не знал, как отреагировать. — Отец, ты настолько пугаешь слуг, что они родной язык забывают, — пошутил Ноубуки, дабы сбавить градус. Антонио посмеялся и отпустил слугу. Уже в комнате Цубаса оправдывался, что не бездарь, а просто испугался. Они готовились ко сну, и Ноубуки не знал, как сказать, что Цубаса будет спать на матрасе в комнате прислуги, а не с ним на кровати. — Какое жуткое место. Даже у нас как-то к людям лучше относятся. — Пробубнил Цубаса, садясь на кровать. Пока Ноубуки готовил документы на завтра, постель была в его распоряжении. — Да ладно? Мне казалось, что во всех кланах такое отношение к людям. Расскажи про свою способность. — Не отвлекаясь от работы, сказал Ноубуки. — Я меняю тело под человека, который хоть раз испытывал страх, — ответил Цубаса. — Наверное, я не смогу перевоплотиться в тебя. Ведь ты не испытываешь эмоции, — продолжил размышлять молодой человек. — Кстати, ты не задумывался о том, что станет с тобой после возвращения эмоций? Ноубуки задумался, а ведь он достаточно мало думал на эту тему. — Нечасто об этом думал. У тебя есть размышления на эту тему? — Да, есть парочка. У меня есть несколько теорий на этот счет. Возможно, у тебя две личности, одна — это ты, а другая жила в тебе, и если ты отдашь ядро, то нынешняя личность умрет. Вторая, более радужная, ты уйдешь на план второй личности. Третья — ты останешься собой, но продолжишь жить своими эмоциями. И четвертая, такая же, как предыдущая, только все эмоции, которые были в тебе все эти годы, будут в момент отдачи ядра пробиваться заново, — закончил он. Ноубуки начал обдумывать слова товарища, он был прав во многих моментах. Исследований на эту тему у клана Лилий было мало, и те были скудны, так как были сделаны несколько поколений назад. — А ты оказался умнее, чем я думал. — Заметил Ноубуки. Он хотел похвалить рыжего за такое количество гипотез, но лицо собеседника не выглядело довольным. — Я сказал что-то не то? — Да, никогда не указывай людям на их тупость. Я знаю, что заслуженно, но давай хотя бы не так очевидно, — расстроился Цубаса. — Я не хотел тебя обидеть. Просто мне тяжело говорить комплименты. Я всегда позорюсь на этом моменте. Говоря о твоих гипотезах, они достаточно интересны. Думаю, для меня лучший вариант будет тот, в котором нынешняя личность умрет, а та личность, которая сидела внутри, встанет у руля. Думаю, что при других случаях я буду не в лучшем положении. — Но разве будет не ужасно, что ты умрешь, даже не испытав эмоции? Ты ведь ради этого сюда пришел. — Не только ради этого. Я хотел исполнить последнюю волю матери, да и планы Лизы мне по душе. Уничтожение всех причуд сделает наш мир безопаснее, — размышлял блондин. — А ты зачем здесь? Отец отправил или кто у вас там правит сейчас, брат? — Да, отец отправил. Он никогда не видел в старших братьях наследников, — на это заявление Ноубуки тихо согласился, Цубаса посмеялся и продолжил. — Как мама умерла, так он сорвался, что я у него наследник и только я смогу с этим справиться.— устало сказал рыжик. — А ты что, не справляешься? — Нет, совсем нет. Я после смерти мамы совсем перестал выходить из дома. Мне казалось, про меня забыли, но отец вспомнил обо мне только перед миссией. Пришлось сильно попотеть, чтобы подтянуть японский и добиться программы обмена. В итоге мне придется здесь ещё год находиться, — зло шутливо говорил Цубаса. Во время диалога он эмоционально вскидывал руки и делал смешное лицо. — Хах, ну бывает. Японский подтянешь, говорят, что изучение языков предотвращает развитие деменции. — Ладно, пошли спать, — Цубаса лег на кровать и раскинул руки. Ноубуки не хотелось делить с ним кровать, но говорить об этом, наверное было неприлично. — Ты не мог бы лечь на свое место, я дам тебе подушку и одеяло. — Эй, я не буду пинаться, — зло прошипел рыжик. — Просто я пинаюсь, — признался блондин, — поэтому тебе стоит лечь отдельно. — Цубаса задумался, поводил глазами и смутился. — У меня в детстве было воспаление легких, так что я не смогу спать на полу. Здесь и так холодно. — Цубаса засветился рыжим цветом и уменьшился, и под горой одежды показалась рыжая мордочка лисы. — А я всё думал, какая у тебя причуда. Я могу тебя теперь называть рыжиком? Лис подумал, чихнул и лег на подушку. Ноубуки не знал, какой это ответ, но для себя решил называть этого человека только так и никак иначе. — Спокойной ночи. — Ноубуки выключил свет и лег на соседнюю подушку. Удивительная истина причуд: человек, что почти такого же роста, как Ноубуки, благодаря такому чуду становился совсем малышкой, безобидно сопящей на подушке. Первый день миссии от лица семьи Таками В оживленном офисе раздался звонок телефона начальника, звонили из школы. Кейго быстро поднял трубку, через минуту у них была пресс-конференция. Учительница быстро доложила второму герою страны об отсутствии младшего сына в школе. Кейго принял это во внимание и подумал, что мелочь просто нагло прогуливает с какой-нибудь симпатичной девочкой. Во время комментариев прессе он начал писать сыну, но тот не отвечал.

Вы

Ты бы хоть сказал, что решил прогулять😂

Ты где?

Всё хорошо?😵

Когда Ноубуки не заходил в сеть достаточно давно и, соответственно, не отвечал, Кейго это насторожило. Он позвонил ему девять раз, позвонил его друзьям и все сказали, что не знают, где он. Паника начинала подступать, он, конечно, сразу полетел в полицию писать заявление о пропаже. Там его приняли и начали искать по камерам. Весь день и вечер Кейго с полицией и еще парой сотрудников с офиса искали исчезнувшего подростка. К вечеру выследили машину и куда отвезли парня. На берегу реки нашли только старую машину, которая отметилась на камерах. Ноубуки искали до утра, в пять утра поисковая группа сообщала о находке тела. Первая реакция была шок, как и всех родителей. «Как такое могло произойти? Он же совсем ребенок», — отказывался верить мужчина, он примчался в морг на опознание. Тело было в хорошем виде, оно всего один день было в воде. К великому сожалению папы, это был его сын. После опознания тело отправили судмедэксперту. От лица Кейго Почему так несправедливо?! Сначала это похищение младенцем, потом проблемы в школе, а сейчас. Я давно не плакал, но сегодня у меня есть повод. Вот ведь. Я хотел детей ещё с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, но тогда не было ни финансов, ни времени. И когда мне исполнилось двадцать два, я решил, что хочу стать родителем. Думал о суррогатной маме, но боялся, что она не будет должным образом заботиться о себе, а контролировать это я бы не смог. Завести жену и от неё родить ребёнка было тоже не для меня. Тут даже не то чтобы дело в моей ориентации, мне всё равно, мужчина или женщина со мной. Просто жена при разводе могла забрать детей себе, а я этого не хотел. Тогда врачи предложили мне операцию, после которой я бы смог родить сам. Да, яйцами, но зато дети, и никто их точно не отберёт. Эту мини матку после зачатия можно было удалить. В то время в комиссии по делам героев мне пообещали, что после уничтожения фронта освобождения я смогу уйти на два года в декрет. Там были ещё условия, но самое главное я начал выполнять после своей операции. Перед захватом штаба фронта освобождения я успешно выдавил из себя четыре яйца и оставил их в специальной больнице для таких деток. Я был уверен, что все они будут в порядке. Только план пошёл не в то русло, страна пришла в хаос, я лежал в больнице. Не знаю как, но врачи не смогли уследить за самым младшим ребёнком. Ноубуки забрали, тогда это был шок. Я долго пытался его найти, привлекал частных детективов, полицию, и никакого результата. Его просто не было. В один вечер мне позвонили из больницы и сказали, что некий мальчик, которого нашли в лесу охотники, сказал, что Кейго Таками — его папа, и попросили приехать. Я тогда подумал, что какой-то мальчуган просто так шутит над персоналом. В итоге решил приехать проучить дитятку, чтоб не хулиганила. И что в итоге? Тогда в палате лежал маленький, худощавый мальчик. С волосами чуть светлее моих и голубыми глазами, и стрелочками на них. Он тогда говорил очень тихо, с ним был его названный брат. Ноубуки никогда не говорил откуда они пришли и как звали родителей брата. Я никогда не забуду эти первые недели жизни моего сына в нашей семье. Это было забавно, он делал странные вещи и говорил слишком серьёзно для семилетнего пацана, но он старался, даже не плакал и не истерил. Он всегда был таким, как кукла без эмоций. Мне жаль, его смерть такая пустая. Я желал для него высот в карьере, отдал в лучшую школу города, водил по репетиторам и в секции. Я надеялся, что когда-нибудь мы станем с ним близкими друг другу людьми. Что он не будет меня стесняться или бояться. Но теперь это всё просто звук. Его просто больше нет. В секте: — Вы же поняли, за кем мы следим? — тихо шипел голос, обращаясь к девушке со светло-коричневыми волосами. — Да поняли мы! — тихо отвечала она за двоих. Парень в очках и тёмно-зелёными волосами показал жестом, что понял указания старшего. — Тёске, не переживай. У нас бывали миссии и поопаснее. А тут мы просто следим за разборками якудзе, чтобы они не уничтожили лишнего. — Сказал Кай, девушка Куру кивнула. — Вы же знаете, что я каждый раз беспокоюсь. Не хочу подстраиваться в случае чего под новый отряд. — Угрюмо сказал молодой человек с чёрными волосами, собранными в пучок. «Как это мило», — подумали Кай и Куру.