План на лето

Сколько Диппер помнил, Пайнсы очень редко собирались за ужином все вместе. Их отец был слишком занят своей работой, мама относила ему еду, и они так увлекались друг другом, что забывали, что в столовой их ждут дети. Дети, по правде говоря, никогда их и не ждали. Мэйбл уносилась в свою комнату, разбрасывая из тарелки всю еду, а Диппер бежал за ней, по пути протирая пол салфеткой. Стэн тоже никогда не заставлял их ужинать вместе. Обычно они заказывали пиццу или китайскую еду и ели за просмотром телевизора. Или близнецы, воспользовавшись тем, что дядя заснул за просмотром очередной мелодрамы, пробирались в буфет и сгребали оттуда все конфеты и печенья. Диппер до сих пор помнил, как нещадно у него тогда болели зубы. В институте он вообще смутно помнил, чем питался. Но то, что Мэйбл вызвалась организовать ужин для семьи и друзей, не стало для Диппера чем-то необыкновенным. Не может же его сестра спокойно жить, когда кто-то не давится глупой улыбкой и не обнимается каждую секунду. А ужин это отличный повод заставить всех это делать. И наверняка, таким образом Мэйбл хотела закрепить их с дядей Фордом хрупкое перемирие.

***

— Мэйбл, нет! — Диппер вцепился в край стола, при этом стараясь балансировать на стуле, чтобы удержаться и не завалиться на спину, — Я не пойду с ним ужинать! Я занят! — Конечно, сидеть в четырех стенах и рисовать странных монстров намного интереснее! — Мэйбл продолжала тянуть его за горло свитера, буквально пытаясь выдернуть с рабочего места. — Не мешай мне, это же моя работа! — Диппер уже кричал, отчаянно цепляясь за свой стол, заваленный бумажками, обертками, карандашной стружкой и прочим мусором. Впрочем, такой декор стола отлично вписывался в интерьер остальной комнаты, так же заваленной разным хламом. — Становиться отшельником — это не работа! Ты не ел со вчерашнего утра! — Да не отшельник я! Просто увлекся! Разве тебе самой не интересно узнать, что это за тварь? На самом деле Диппер никак не преуспел в этом деле. Он два раза был на заброшенном космическом корабле, но не нашел ничего нового. Ему оставалось только рисовать эту тварь снова и снова, пытаясь выудить из памяти детали. — Конечно интересно, дурачок! Но если ты продолжишь избегать дядю Форда и назло ему делать то, что он запретил, я позвоню маме, и расскажу, как ты питаешься, и как выглядит твоя комната! Диппер, святые звезды, я ей фотку отправлю, так и знай! С этими словами Мэйбл отпустила ворот его свитера, и он наконец принял устойчивое положение. — Что? Маме? Мэйбл, нет! — Диппер сорвался с места и побежал за сестрой, которая уже успела ускользнуть в коридор. Они с Фордом обошлись коротким рукопожатием, потому что никто из них не принял это как окончательное, обоюдно-принятое решение: слишком высокой была стена их непонимания и слишком уж неожиданно она была воздвигнута. Но ради Мэйбл и Стэна они притворились, что восстановили мир, хотя едва ли сказали друг другу хоть с десяток фраз за пару дней.

***

В этом и была причина некоторой отчужденности Диппера. Всё слишком изменились, он слишком изменился. Дело было даже не в нем или его близких, сколько в обстоятельствах, которые теперь свели их вместе. И если раньше Пайнсу казалось, что даже взросление и жизненные перемены ничего не изменят, то теперь он не был уверен. Для его друзей и родственников все было как и раньше. Диппер создавал качественную иллюзию, чтобы они могли в это верить: он все так же зависал с Зусом, по вечерам иногда смотрел телевизор со Стэном, проводил время с Венди, и даже интересовался делами Мелоди. Диппер старался быть таким же смелым и веселым мальчишкой, готовым на любую авантюру. Казалось, что только Мэйбл и Форд чувствуют его обман, но это было неудивительно, когда-то он доверял им больше всего. И в некоторой степени ему даже удавалось обмануть самого себя — все в Гравити Фолз так и источали умиротворенность и тихую радость, и не заразиться ей было невозможно. Диппера тянуло туда, к этой спокойной, ровной жизни, но именно сейчас, в эту секунду он почувствовал, что если не согласиться притворяться, что все в порядке, то сам сделает шаг в противоположную сторону. Нос у него предательски защипало. Он пойдет на ужин.

***

Моника, Санни и Фелиция носились по комнате с громкими криками, и уже совсем Диппера не стеснялись, чему он, конечно, был рад, но уже порядком утомился от их рассказов о новых мультиках, книгах и игрушках. В основном говорила Санни, и Пайнс притворялся, что очень заинтересован, чтобы не предавать доверие такого милого ребенка. Но несмотря на такую вескую причину, это оставалось притворством. И это его утомляло. И из-за этого Пайнс чувствовал себя неуютно. Ему было стыдно за свои мысли, но, честно говоря, он бы гораздо охотнее посидел у себя в комнате, чем собирался со всеми за ужином. Наверное, Диппер давал себе последний шанс вписаться в рамки обычной, своей прежней, еще не взрослой жизни. Мэйбл, в противовес его настроению, как радостная птичка, носилась вокруг, добавляя последние штрихи в украшение стола. Сейчас она думала над тем, куда лучше поставить вазу с цветами. Диппер не понимал, как ее не тошнило от их яркого желтого цвета. — А вот и мы! — Стэн с шумом распахнул дверь, и придержав ее, заскочил в комнату, показывая детям ладони с конфетами. — Но мистер Пайнс, они же еще не поели! — Мелоди вскинула руку, чтобы остановить девочек, но успела только придержать за руку Фелицию. Ее дочери радостно загребли конфеты и начали шуршать оберткой. Мелоди шумно вздохнула. — Стэнли просто не может принять во внимание тот факт, что не все люди потребляют сахарозу на завтрак, обед и ужин, — коротко улыбнулся Форд. — Да, все Пайнсы чистые сладкоежки. Я не хочу терять форму, — кивнул Стэн, забрасывая оставшуюся конфету в рот. Проходя мимо Диппера к другому концу стола, он потрепал племянника по волосам: — Чего надулся, малыш, обиделся, что конфет не досталось? Форд снова скромно улыбнулся. Но Диппер не увидел этого, старательно избегая встречаться с дядей взглядом. — Уже не терпится посмотреть, ради чего Мэйбл наверняка сожгла мою кухню, — прокомментировал Стэн, плюхаясь за стол и вальяжно закидывая предплечье на спинку стула. Форд аккуратно отодвинул стул, и с шумом откинув полы своего старого плаща, сел напротив Диппера, также во главе стола, только на противоположном краю. Теперь пренебрегать зрительным контактом было подозрительно. Дверь вновь распахнулась. — Ребят, зацените, мне оказывается так идет фиолетовый! — Венди вошла в комнату, указывая пальцами на шелковую рубашку в мелкий ромбик, надетую на ней. Стэн пробурчал что-то непонятное в ответ, Зус и Мелоди согласно закивали, Диппер поднял большой палец вверх, выказывая свое одобрение. — Нечего было выливать на маму сок, верно? — Венди подошла к Фелиции и подняла ее на руки, — Как хорошо, что у кого-то в шкафу дофигища шмоток, правда? — В следующий раз я возьму с тебя пятнадцать долларов за аренду моих вещей, — парировала Пасифика. Сама Пасифика была одета в похожую по крою голубую рубашку, и она, как Диппер подумал, очень подходила ее голубым глазам. Волосы ее были собраны в аккуратный низкий пучок, и весь ее образ окутывала нежная мягкость: как тогда, когда она пришла к нему утром, чтобы проводить до Омеги. Диппер задумался об этом только на секундочку, и испугался, что вновь начнет неуместно и неприлично глазеть. За общим столом этого точно не утаишь. В эту же секунду Пасифика подняла голову, заканчивая печатать что-то в телефоне, и Дипперу показалось, что она поймала его взгляд. «Главное не покраснеть, главное не покраснеть, главное не покраснеть…» — повторял он про себя. Пасифика стала новой константой его теперешней жизни. Он помнил ее неплохим человеком, особенно после истории с поместьем, но сейчас она казалась ему слишком недоступной и непонятной, и оттого Диппер чувствовал жуткое любопытство. По крайне мере, ее присутствие было чем-то новым и свежим, не отдающим ностальгией прошлого, и эти новые, только открываемые, им эмоции неимоверно притягивали к себе. Но несмотря на это, ему было страшно неловко находиться в ее компании, потому что ему казалось, что она догадывается о том, чем он занимается по ночам. С того раза, как Диппер увидел, как Пасифика уезжает с Гидеоном, он начал приходить на крышу каждый вечер, и в основном, это было оправданно: он работал или читал, так что особых зазрений совести почти не испытывал, ведь это все-таки его дом, и он может делать на своей крыше, что ему хочется и когда хочется. И не важно, что каждый раз, провожая отъезжающую машину взглядом, Пайнс собирал вещи и шел обратно в свою комнату. Один раз он даже чуть не выдал себя. Тогда Пасифика и Гидеон начали ссориться, не успев сесть в машину, и Диппера охватила смутная тревога, так что как только он увидел занесенную для пощечины руку Глифула, почти был готов рвануть к лестнице. Глухой удар о капот машины заставил его замереть. Пасифика заломила Гидеону руку за спину и с силой, на вид совсем ей несвойственной, вжала в холодный металл. Она слегка наклонилась к нему и видимо что-то сказала, но Диппер не слышал их. Он снова опустился на черепицу крыши, с силой оттянув ворот футболки. Пайнс сильно понервничал за эти несколько секунд, поэтому ему, видимо, стало так жарко. Диппер испытал невероятно жгучий порыв яростного гнева по отношению к Гидеону Глифулу. Он никогда не доверял ему, и сейчас его недоверие сильно умножилось, только теперь к нему примешался горький вкус отвращения. Но в то же время с его плеч как будто спала тяжелая ноша, и чувство смутной, едва различимой тревоги, каждую ночь тянувшее его на крышу куда-то исчезло. Каждый раз вид хрупкой фигуры Пасифики заставлял его беспокоиться, но сегодня он даже с некоторым торжеством смотрел вслед уезжающей машине.

***

Венди заняла место напротив Мелоди, а Пасифика напротив Стэна, по правую руку от Форда. Зус пригласил детей сесть за стол рядом с Мелоди, справа от Диппера. — Мэйбл, тыковка, ты еще долго? — крикнул Стэн, приложив ладонь ребром к щеке. — Секунду! — раздалось со стороны кухни. Через пару минут дверь распахнулась с пинка, и Мэйбл, в нелепых самосшитых рукавицах, принесла еду. На ее лице сияла широченная торжествующая улыбка. Впрочем, когда ее там не было. За Мэйбл медленно, но бодро семенил Пухля. Сестра привезла его с собой, но в силу возраста питомец был не таким подвижным и чаще всего просто спал на чердаке, где его никто не беспокоил. Но сегодня, как Мэйбл выразилась, «был семейный ужин, а на нем собираются все члены семьи». — Итак, семья и друзья! Представляю вам — сицилийская капоната! — Мэйбл поставила блюдо на стол, указывая на него раскрытыми ладонями, — Очень утонченная и очень вегетарианская. На закуску еще есть картофельный салат с авокадо и красным луком. Стэн шумно вдохнул, облизываясь. — Пахнет просто замечательно, тыковка, а что-то из мяса то будет? Мэйбл поджала губы и выпучила глаза, пробивая в дяде дыру взглядом. Она опустилась вниз, к Пухле, и прикрыв ему уши ладонями, зашептала: — Нет, дядя, ничего мясного в этом доме мы больше не готовим! Пухлечка, он просто шутит! Венди наклонилась к Пасифике, неудобно перегибаясь через стул, оставленный, очевидно для Мэйбл, и спросила: — А сицилийская капоната… это? Пасифика также наклонилась в ее сторону и шепнула: — Овощное рагу из баклажанов. Впрочем, оно и выглядело именно так. Просто иногда его сестра любила ударяться в апофеоз. Но Диппера порадовало, что никто не стал возражать насчет вегетарианской кухни, и это должно быть, просто воспарило Мэйбл к звездам. Его сестра поднялась, приблизила два пальца к глазам, потом к Стэну и обратно, намекая, что пристально следит за ним. Дядя закатил глаза, но все равно взялся за вилку и нож. — Братец, — Мэйбл зашла к нему за спину, положив ладони на плечи, — Будь добр, позволь женской части этой семьи занять место во главе стола. Нечестно, что ты и дядя на лучших местах. Диппер слегка растерялся. Ему не хотелось пересаживаться ближе к Форду, но он понимал, что переубедить Мэйбл не получится, а настаивать и тянуть время будет невежливо. — Да, да, конечно, — он сделал, вид, что долго соображал, и поднялся, задев край стола. Вся посуда зазвенела. Пайнсу показалось, что все уставились на него с осуждением, когда на деле все только и ждали, когда Мэйбл произнесет какую-нибудь речь (а все интуитивно чувствовали, что она это сделает), и можно будет приступить к еде. Диппер прокашлялся. Его порадовало, что рядом будет сидеть Венди. Когда он занял свое место, она потрепала его по голове, задорно улыбаясь. Пайнс постарался вернуть ей такую же искреннюю улыбку. Пасифика, сидевшая рядом, взглянула на него, и кажется, колебалась, словно хотела о чем-то спросить. Диппер тоже стал смотреть на нее, не понимая, что ей нужно. Их гляделки затягивались. Форд с шумом прокашлялся. Пасифика и Диппер отвели взгляд друг от друга и одновременно повернулись к Стэнфорду. Диппер с силой сжал руки в замок, стараясь игнорировать невовремя возникшую неловкость. Мэйбл начала свой разговор о том, как радостно ей здесь всех видеть. Наконец, Пасифика решилась заговорить с ним. — У вас в семье есть какие-то особые правила за столом? Может, вы молитесь? Мэйбл не предупредила меня, — шепнула Нортвест ему на ухо. Когда она приблизилась, он вновь ощутил запах роз и шампанского. Диппер усмехнулся: — У нас в семье — два гениальных ученых, карточный шулер и девушка с картами Таро. Ты еще спрашиваешь? Пасифика вымученно улыбнулась, притупив взгляд, и Диппер увидел, как расслабляются ее плечи. Но по какой-то причине ему показалось, что это совсем не то, о чем она хотела спросить.

***

— Эм, Мэйбл, забыл сказать: тебе посылка пришла. Я расписался, — вспомнил Стэн, когда все уже разложили еду по тарелкам и приступили к трапезе. — Что? Какая посылка? — Мэйбл отвлеклась от Пухли, которому пыталась скормить часть своей порции. — Ну, куча тяжеленных коробок. Я оставил на складе. «Куча коробок?» — Диппер только сейчас вник в их разговор. Пайнс взглянул на часы. Пятое июня. Он в Гравити Фолз неделю, и это примерно то число, когда ему должны были доставить вещи. Почему же не позвонили? Диппер начал шарить по карманам, но не помнил, куда дел свой телефон. — Дядя, наверное, это мои вещи. Прости, что не предупредил, — наконец он вмешался в разговор. Он потянулся за стаканом с водой. — Они привезли вещи на имя Мэйсон Пайнс, и я решил, что Мэйбл опять напортачила с документами. Ты же знаешь, она пишет, как курица лапой. — Мэйсон Пайнс? Это кто? Это полное имя Мэйбл? Боже, чувиха, прости, так неловко, — Зус тоже отвлекся от еды. Мелоди от его слов начала смеяться, и прикрывая рот рукой, уже не могла сдержать тихого хихиканья. Диппер закашлялся, не успев сделать и глотка воды. Наверняка, это выдало его, но в целом, пути назад уже не было. Придется признаться в самой страшной тайне в своей жизни. — Стэнли, это настоящее имя Диппера, ты разве не помнишь? — вмешался Форд. Упомянутого Диппера напряг его тон. Видимо, его дядя не только с племянником говорит так, словно учит важнейшим мудростям жизни. — А, да? — как ни в чем не бывало ответил Стэн, — Значит, мальчиковские шмотки. Прости, парень, память подводит. И подмигнул ему. Видимо, чтобы развеять неловкость. И это не помогло от слова совсем. Но все за столом тактично уткнулись в тарелки, не продолжая тему, так что Диппер остался плавать в этом море неуместности один. — А где же мои извинения? Я не пишу, как курица лапой, — возмутилась Мэйбл. — Нет, пишешь, — ответ прозвучал хором. Они все получали ее новогодние поздравления по почте. Мэйбл только фыркнула. — Что за вещи тебе пришли? — уточнил Форд, зачем-то продолжая разговор именно с Диппером. — Оставшиеся вещи из кампуса. Что-то из недавних наработок. И так, по мелочи, — неохотно ответил ему племянник. Под мелочью Диппер понимал много чего. Например, некоторые материалы для портала. Но Форду, он, конечно, об этом не сказал. — Тогда я помогу тебе перенести коробки. Вместе посмотрим. «Конечно, бегу и падаю» — чуть не слетело у Диппера с языка. В реальности, чтобы не затевать ссору, он просто кивнул. Пайнс с силой воткнул вилку в маленький одинокий помидор на своей тарелке. Все за столом, кроме Диппера и Форда, настороженно переглянулись.

***

После еды Мэйбл предложила посидеть на улице, и Дипперу вместе с Зусом поручили вытащить старый плетенный столик. Его сестра откопала в залежах своего чердака еще и плетенные кресла, и почти вся компания расположилась на природе. Форд удалился, сославшись на то, что его ждут какие-то исследования. Диппер заметил, что перед уходом, нежно обнимая Мэйбл, дядя на секунду остановил взгляд на нем. Он уже хотел попроситься пойти в подвал вместе, но обида пересилила, и младший Пайнс отвернулся, стараясь скрыть, что такая мысль вообще промелькнула у него в голове. Как ни как, он все равно скучал. Над пустыми чашками, в которых еще минут тридцать назад был вкусный чай, заваренный Пасификой, летали противно-жужжащие насекомые, и Стэну постоянно приходилось сгонять их, пока он рассказывал Зусу и Мелоди несмешные анекдоты. Дети играли с Пухлей и Мэйбл, периодически отвлекаясь и подбегая к Пасифике, чтобы она сложила им еще красивых фигурок из оригами. И хорошо, что Стэн не замечал, что материал для них Моника и Санни берут из его утренней газеты, которую он откладывал весь день. Сквозь высокие ели пробивались первые лучи закатного солнца. Вся их лужайка была словно усыпана янтарем. Макушки всех сидящих на креслах были со спины подсвечены этими яркими лучами так, словно они были охвачены каким-то магическим ореолом. Дипперу стало свободнее дышать. Легкий ветер на секунду взъерошил его кудлатые кудри, и он провел ладонью по голове, приглаживая их. Он вновь на секунду зацепился за ощущение непередаваемого спокойствия, мягкого, как свет солнца. — Ого, хороший бросок! — Венди еле успела вскинуть руку, чтобы поймать мячик, который Пайнс бросил. Диппер ухмыльнулся, прикрывая лицо от солнца ладонью. Он был рад заниматься чем-то незатейливым вместе с Венди. Кордрой бросила мяч, и видимо, чтобы не уступать Дипперу, слишком перестаралась. Мяч, перелетев через вывеску магазинчика сувениров, ярко-зеленой кометой улетел к другой части участка. — Я скоро, — отозвался Диппер. Ему все равно хотелось зайти в ванную, чтобы помыть руки. И неплохо было бы найти свой телефон.

***

— Нет, мама, Мэйбл не сожгла кухню, — повторял Диппер, обреченно вздыхая, — Она правда отлично справилась. «Ну и зачем стоило искать телефон?» — мучился он. Диппер вышагивал по второму этажу, наблюдая в окно за тем, чем занимается семья. Все оставались на своих местах, только Венди подошла проверить, как в коляске мирно спит Фелиция. Вдруг Диппер замер, и быстро попрощавшись с мамой, невзирая на ее замечания, сбросил вызов и приблизился к окну. На лужайку заехала машина, и Дипперу захотелось разбить окно головой, потому что он знал, чья это машина. Гидеон вылез на улицу как-то неуверенно, видимо, не ожидая, что здесь соберется вся семья. Мэйбл сразу же прекратила играть с Пухлей, и поднялась, упирая кулаки по бокам. Пасифика отложила книгу и тоже поднялась, но подходить к Глифулу не спешила. Диппер наблюдал. Он не хотел выходить на улицу теперь уже точно, чтобы не встречать Гидеона и не портить себе настроение. Кажется, участники этого маленького шоу начали разговор, и по их лицам Пайнс сразу понял, что диалог не самый приятный. Он уже был готов смириться с необходимостью вмешаться, но тут Пасифика схватила Гидеона за запястье и потянула к заднему крыльцу. Диппер отшатнулся от окна, надеясь, что они его не заметили. От пришедших в его голову мыслей ему снова стало невообразимо жарко, и он потянул рукава своей вельветовой рубашки. Кажется, он совсем не умеет одеваться по погоде. Диппер быстро поднялся на второй этаж, пройдя через главный вход и музей, а оттуда к лестнице, и как он верно понял, говорили они в коридоре у задней двери, почти у самой лестницы. Он замер на лестничном пролете, чувствуя себя шпионом. Он надеялся, что, подслушав их разговор, прольет хоть немного света на те вещи, что здесь происходят. — Тебя обязательно портить всем настроение? Почему не позвонил? В полицейском участке заняты все телефоны? — шипела Пасифика. — Ты не отвечала на мое сообщение! — голос Гидеона подрагивал, словно он ужасно напуган. — Около двадцати минут? Ты не мог подождать? — Я бы не видел тебя хоть вечность, но ты же знаешь, как он бесится, когда тебя нет на месте! — Я предупреждала его, почему ты не напомнил? — Если ты предпочитаешь работе тусовку с Пайнсами, то ты здорово налажала, подруга. Диппер услышал глухой удар о дерево и напрягся, гадая, чем эти двое занимаются. — Я крайне недовольна твоим высказыванием, andouille. Не забывай, что мы условились работать в команде. И сейчас ты вносишь недопонимание в наши отношения. А это всегда мешает работе… — она успела произнести что-то еще, но голос Пасифики с каждым предложением становился все тише, так что последнюю фразу Пайнс не расслышал. Снова послышался шум. Диппер хотел уйти, когда понял, что подслушивает что-то уж слишком личное, но градус разговора повышался с поразительной скоростью, и Пайнс не мог оставить их разносить коридор. Хотя, если бы под «разнос» попал только Гидеон, он был бы только рад. — Ты смешная, Пасифика, — голос Гидеона, наоборот, стал громче, — Думаешь, что чего-то стоишь, но на деле, так же, как и я, девочка на побегушках. Мы с тобой вдвоем плаваем в этом дерьме, это факт, но не думай, что можешь сбросить меня со счетов. Судя по тону их разговора и тому, что несколько ночей назад случилось у машины, скоро могла начаться драка, и Диппер был готов рвануть вниз, но в ту же секунду раздался звонок дверного колокольчика и уставший, словно севший, голос Пасифики: — Жди в машине. Я возьму вещи, и приду. Попытайся не домогаться до Мэйбл, она явно слишком хороша для тебя. Диппер с облегчением выдохнул и усмехнулся. Что правда, то правда. Когда Гидеон ушел, Пасифика тяжело вздохнула. — Диппер, зачем ты подслушиваешь? Пайнс застыл. Он был готов провалиться под землю от смущения. — Я не подслушивал. Это мой дом, а вы очень громко ругаетесь, — попытался ретироваться он, выходя на лестницу и медленно спускаясь вниз. «Какой же стыд, стыд, стыд» — повторял он, но старался держать лицо. Он встал напротив Нортвест, не зная, куда деть свои руки. Диппер неловко почесал голову. Лицо Пасифики оставалось таким же отрешенным, теперь даже немного печальным, и Диппер понимал, что должен извиниться. — Я не хотел. Я просто переживал, потому что… «Потому что мне страшно, что Гидеон втянул тебя во что-то опасное». Эта мысль дошла до Диппера только сейчас: он был так насторожен насчет Пасифики, потому что рядом с ней почти всегда ошивался Глифул. — …потому что, мало ли, он бы начал распускать руки, — закончил он. Пасифика окинула его презрительным взглядом с головы до ног, и коротко кивнув, стала подниматься по лестнице. — Диппер, ты так бесцеремонен, когда дело касается чужих личных границ. Это касается вообще всего, не только Гидеона, — Нортвест остановилась на лестнице, повернувшись между анфас и в профиль, — Наш диалог, кажется, повторяется. Тебе нравится, когда я говорю, что ты придурок? — Да хоть как меня назови, настоящий придурок — это Гидеон! — Диппер не оправдывался, просто не мог унять свое раздражение. — О, нет, он гораздо хуже, чем придурок. Но я не стану произносить таких слов. Не на английском языке, это точно. — Тогда зачем связалась с ним? — Диппер сделал шаг вперед, наступая на нижнюю ступеньку. Пасифика наконец повернулась к нему в профиль, и скрестила руки на груди. — Люди бывают полезными, даже когда они тебе не нравятся. Тебя устраивает такой ответ, Мэйсон Пайнс? — она подалась вперед, наклонив голову в бок и хищно ухмыляясь. Видимо, ей хотелось посильнее уколоть его. — Ну ты и стерва! — беззлобно отозвался Диппер. Сейчас его больше веселило, чем смущало упоминание ненавистного имени. Подкол был засчитан. — Я знаю. С нетерпением буду ждать очередного ужина, на который меня позовет твоя сестра, âne têtu.

***

Диппер ворвался в свою комнату, подбежал к письменному столу и начал судорожно раскрывать ящики. Сетуя на свою неряшливость и клятвенно зарекаясь самому себе прибраться сегодня же вечером, он создавал еще больший беспорядок, разбрасывая все содержимое своего рабочего места. Наконец, когда предмет его поисков, матовая черная коробочка, оказался в его руках, он шумно выдохнул, чувствуя себя крайне паршиво. Диппер оправдывал свой поступок тем, что Гидеон тот еще урод, и, если он продолжит неожиданно наведываться к ним домой или оскорблять кого-то, у Пайнса всегда будет, что ему предъявить. Диппера напрягала собственная импульсивная злость к Гидеону, он даже в некоторой степени мог назвать ее иррациональной. Его просто вымораживал один его вид. И теперь, когда Глифул дал ему даже самый призрачный намек на возможное осуществление мести, Диппер им воспользуется. С Пасификой они снова встретились в коридоре. Она повесила на плечо массивную сумку. Секунд десять они смотрели друг на друга, и каждый чувствовал острую необходимость что-то сказать. Но пожару их недопонимания не дал разгореться писклявый визг с улицы. — Я сказала тебе проваливать! Злой голос Мэйбл Диппер не перепутает ни с чем на свете. К крикам подключился второй голос. — Я вообще не за тобой приехал! Хватит меня обливать! — Гидеон? — они одновременно повернулись друг к другу. — Боюсь, она его убьет, если не вмешаться, — Пасифика побежала по ступенькам вниз. Мелоди с детьми стояла на крыльце, приобнимая их за плечи. Рядом стоял Стэн, уговаривая невестку помочь ему включить камеру на смартфоне, чтобы снять это невероятное действие. Венди и Зус остались на лужайке. — Ты не собираешься разнимать их, правда? — уточнил Диппер, глядя на то, как дяде весело. — О, вы уже здесь. Пропустили все самое интересное, — Стэн только обратил на них внимание. — Разнимать? Да ты шутишь! Тут вообще песня! Диппер недовольно цокнул. Видимо, придется самому. Он уверенно зашагал к сестре. Пасифика так же уверенно зашагала рядом с ним. — Ничего современная молодежь не смыслит в веселье, — заключил Стэн. Мэйбл видимо совсем вошла в кураж, гоняясь за Гидеоном и поливая его из шланга. Зус и Венди тоже были насквозь мокрые. Изначально Диппер думал, что они пытаются прекратить эту клоунаду, но на деле, они, как и Стэн, смеялись. — Долго же ты искал мячик, Дип. А мы не успели отбежать! — прокомментировала Венди, с сожалением глядя на мокрую рубашку, и жмурясь с застенчивой улыбкой, видимо, ожидая, что скажет Пасифика. — И хрюшке досталось, — печально доложил Зус, поглаживая Пухлю. — Уже неважно! Оставь рубашку себе, — закатила глаза Нортвест, — Просто остановите Мэйбл, нам с Гидеоном пора ехать. Диппер не знал, плакать ему или смеяться. — Мэйбл, ну все, заканчивай! — крикнул ей Пайнс. — Я не могу, братец, наш гость еще недостаточно уловил суть моего гостеприимства! — Воу, а она жжет! — Венди рассмеялась и присвистнула, радостно хлопая в ладоши. — Я уловил! Честно, я больше не заеду на лужайку, я обещаю! Пасифика, скажи ей! — униженно визжал Гидеон. Пасифика вновь закатила глаза. Диппер быстро зашагал к сестре. Пасифика пошла за ним. — Я чувствую, что мы не последний раз их разнимаем, — раздраженно фыркнула Нортвест. — Я отвлеку ее. Подбеги к Мэйбл со спины, и пощекочи по животу, она испугается и выронит шланг, — предложил Диппер. — Поняла. — Мэйбл, Мэйбл! — позвал сестру Пайнс. Диппер выскочил между ней и Гидеоном, и крикнул: — Жареный кальмар! Лицо сестры исказила непередаваемая гримаса, словно она вновь отравилась тем самым жареным кальмаром. Не зря Диппер знал ее, как облупленную. Пасифика почти невесомыми касаниями начала щекотать Мэйбл, и та, окончательно сдавшись под натиском своих слабостей, выронила шланг прямо себе под ноги. Ее кеды начали мокнуть, и она со злостью пнула его в сторону. Гидеон, который смог уйти от замешкавшейся Мэйбл, подбежал к машине, устало опираясь на капот. С его светлых волос стекали редкие капельки воды, а одежда была насквозь мокрой. — Да вы все тут ненормальные! — закричал он. — Добро пожаловать, — в унисон произнесли близняшки, гаденько улыбаясь. — А теперь проваливай, — Диппер нахмурился за секунду. — Фееричное шоу, — прокомментировала Пасифика, проходя мимо них с высоко поднятой головой. Она прикрикнула на Гидеона, когда тот попытался занять водительское место. Диппер пошел за ней, и обойдя машину, подошел к Гидеону. — Просто предупреждаю, Гидеон, — Пайнс похлопал по машине несколько раз, наклоняясь к Глифулу, чтобы их не услышали, — У Мэйбл свои, унизительные, но относительно безвредные методы. А меня ты раздражаешь. И если еще раз появишься на пороге моего дома без предупреждения, то придется, не знаю даже… придется придумать что-то вроде контролирующего разум устройства, но не как с галстуком тогда на выборах, помнишь? Я изобрету что-то пострашнее, что-то, что позволит контролировать тебя без всяких примочек, и это будет не временное действие, а вечный, тотальный контроль над твоим разумом. Как тебе? От такого даже полицейский значок не спасет, приятель. По мере монолога Диппер немного наклонялся вперед, скорее даже неосознанно, чем специально, и теперь, закончив, он выпрямился. Ему стало так хорошо, от того, что можно было выразить весь подавленный гнев на того, кто этого действительно заслуживал. Пайнс похлопал Гидеона по плечу, и улыбаясь, пошел домой. — Пиздец, вы меня реально пугаете, ребята, — на лице Гидеона застыло выражение, похожее на нечто среднее между ужасом и желанием блевать. — Садись в машину, будь добр. У тебя такое лицо, что… ладно, я не могу выдумать эвфемизм, садись в машину, — прокомментировала Пасифика, — Почему у всех вокруг такие странные выражения лица? — Ты просто не видела свое лицо, — пробурчал Глифул, поворачиваясь к окну. Диппер зашагал к Мэйбл, чтобы помочь сестре справится со шлангом для полива, который она нещадно пинала. — Мэйбл, давай помогу. Это было ужасно круто, если что. Мэйбл стояла к нему спиной, пытаясь поднять шланг с земли. Неожиданно она резко развернулась, поворачивая кран для подачи воды. — Это за кальмара и щекотку исподтишка! Диппер пытался прикрыться руками, но это не помогло, и он все равно оказался на земле, весь облитый. Он решил, что теперь терять ему нечего. — Ладно, получай! — Диппер быстро перехватил шланг из рук Мэйбл и начал обливать ее. Сестра пронзительно завизжала. Венди и Зус, все еще стоявшие неподалеку, громко засмеялись. — А вам значит, смешно? Получайте, — Диппер облил и их. Где-то позади них зашуршали колеса машины. Пайнс старался не думать ни о Пасифике, ни о Гидеоне хотя бы сейчас. Он заставил себя полностью переключится на сестру и ужасно холодную воду, которой она обдала его с головы до ног. Стэн крикнул им, чтобы они продолжали. Видимо, разобрался как снимать видео. Диппер громко рассмеялся. Ему оставалось только ждать.