Копье, арфа и солдатики

Эрейнион весь день чувствовал себя абсолютно счастливым. Он носился по верфям, подавал инструменты, крепил снасти, делал всяческую мелкую работу, что была ему по силам, а главное — задавал тысячи и тысячи вопросов, на которые корабелы из фалатрим охотно отвечали. Строилось новое судно, и работники поселились здесь же во временных жилищах. С ними-то Эрейниону и дозволили пробыть целую неделю, познавая все премудрости. Он впитывал знания жадно, как морская губка, и стремился узнать еще и еще. Когда-нибудь он и сам спустит на воду собственную ладью, и будет эта ладья непременно быстрее и крепче всех прочих. Лишь к вечеру непреходящее любопытство и смелые мечты оказались немного омрачены. Солнце уже клонилось к закату, и корабелы оставили свою работу. Они расположились прямо на еще теплом песке и принялись ужинать. Теперь-то Гил-Галад ощутил, что просто изнемогает от голода. Весь день он был так увлечен, что не удосужился перекусить, а теперь живот предательски урчал, и рот наполнялся слюной при одной мысли о еде. Моряки, впрочем, и не собирались обделять его и тоже протянули ему угощение — копченую рыбу, завернутую в какие-то широкие зеленые листья, пахнущие морской водой, легкой кислинкой и чем-то еще неузнаваемым. Не замечая ничего больше, Эрейнион накинулся на рыбу и расправился с ней практически моментально, оставив только листья и косточки. Он не отказался бы от добавки, но сначала решил прибрать за собой и, завернув кости в лист, пошел от стоянки. — Реньо, тебе не понравилось? — удивленно вопросил Нимфальф, один из его наставников. — Рыба — просто объеденье, — улыбнулся Эрейнион. — Я бы взял еще, если осталась. — А водоросли? — Я думал, они вместо тарелки… Эренйион осмотрел скомканный лист с рыбными костями внутри. Аппетита даже сейчас он не вызывал. И все же оторвал небольшой кусочек от края и отправил в рот. Лист и правда оказался кислым, немного пряным и соленым, но в остальном походил скорее на смазанную приправами бумагу. — Ну как? — переспросил Нимфальф. — Наверное, вкусно, — фыркнул Гил-Галад. — Но лишь для тех, кто ест траву. — Ты просто не знаешь, как готовят водоросли, — подхватила Мальтиэль. — Не хочешь помочь мне? Заодно и распробуешь получше. И действительно, вокруг домика Мальтиэль сушились, покачиваясь на ветру, длинные водоросли, похожие то ли на разрезанные полосы ткани, то ли на волосы какого-то диковинного создания. Одна такая веревка с водорослями даже заменяла дверь в ее жилище. Эрейнион кивнул. Может, он и правда еще не понял, в чем суть диковинной еды фалатрим? Следующим утром он встал до рассвета вместе с Мальтиэль, чтобы отобрать те, которые уже достаточно подсохли на солнце и соленом ветру, разрезать их тонкими полосками и затем измельчить в мелкую-мелкую кашицу. Затем раскатывал все это в тонкие широкие листы — как раз такие, в которые была вечером завернута рыба — и выставлял солнце снова. И после этого проверял другие листы, уже высушенные, разрезал их на квадратики и прямоугольнички, чтобы было удобней. К началу работы Эрейнион уже порядком привык к запаху листов и даже приучился украдкой собирать и есть крошки от пересушенных ломких краев. А вечером, когда снова настала пора ужинать, первым побежал к тканевым сверткам, где хранились готовые водоросли, отобрал себе стопку и принялся жевать. — Реньо, — окликнул его Нимфальф, прервав желанное пиршество. — Погоди, я ведь еще не достал рыбу!