Запертые

Присев прямо на примятую траву, Раяна по шею укутывается в накидку, высунув только руки. У них важная миссия: держать глиняную пиалу с травяным чаем, от которой витиевато поднимается тонкая струйка пара. В полуметре прямо перед ней расположился костёр. Пламя пляшет, отбрасывая мерцающие тени на деревья, сгущающиеся вокруг поляны, но не пересекающие её границы. Ночь тиха, за исключением потрескивания дров и шорохов живности в арлатанском лесу. Девушка делает небольшой глоток, чувствуя, как горячий напиток разливается по горлу, согревая изнутри. Котелок остывает с другой стороны костра, в нём ещё хватит на несколько таких пиал. Но внезапный треск веток за спиной заставляет её замереть. Пальцы крепче сжимают пиалку, взгляд остаётся прикован к огню, пока слух оценивает степень угрозы. Лес кишит как нагами и оленями, так и треклятыми культистами. Однако, напряжение на лице Раяны быстро сменяется умиротворением. Она ощутила того, кто приближается. Это не шумное вторжение, а тихое присутствие, которое она уже не спутает ни с чем. Из темноты позади показывается большой волк. Его силуэт, освещённый пляшущими огнями и луной, выглядит внушительно, но не угрожающе. По крайней мере, не для Раяны. Светящиеся глаза — то ли голубые, то ли зелёные, в зависимости от того, как падают отблески пламени, — полны осознанности, которая делает его не просто зверем. Он молча подходит к костру, привлекая к себе внимание, и в его тёмной шерсти начинают играть блики. — Вода только вскипела, — спокойно говорит Раяна, не оборачиваясь. Её голос почти ленив, и в нём звучит добродушная усмешка. — Не хочешь чаю? Волк фыркает, резко мотнув головой, а затем негромко чихает, будто что-то попало в нос. У девушки это вызывает тихий беззлобный смех. — Да-да, не любишь чай, помню, — она прячет улыбку за пиалой. — Ты всегда такой драматичный. Волк садится напротив, склонив голову, и внимательно разглядывает её. Взгляд проницательный, будто он видит что-то большее, чем просто лицо уставшей эльфийки и её отросшие за последнее время волосы, которые Раяна теперь чаще всего собирает в небрежный пучок. И которые каждое утро клянётся обрубить ножом. Она делает ещё один глоток чая, постепенно возвращая себе спокойствие после напряжённого дня. — Сколько их на пути к храму? — спрашивает, не отрывая взгляда от огня. Волк крутит мордой, как большая собака, и отвечает. Голос Соласа звучит в голове Раяны так естественно, что она даже не дёргается, вдумчиво оценивая полученную информацию. — А у самого храма? Ответ. Она хмыкает, потом кивает. — На рассвете нужно будет выманить всех, кто внутри, в лес, — произносит она вслух. — Они даже не представляют, насколько будут беззащитны снаружи. Раяна отпивает чай и плотнее закутывается в накидку. Уже продолжительное время она сосуществует вместе с природой, и всё, кажется, у них дружелюбно, по обоюдному согласию и принятию… кроме холода. Привыкшая к солнцу Антивы, эльфийка так и не смогла перешить свои привычки на новый лад, даже с учётом всех своих путешествий. Казалось бы, что там от того Тревизо до леса Арлатана. Раяна раньше тоже не оценивала разницу. Но это не важно. Перед ней только старт пути, длинного и замысловатого. Добравшись до леса, в заброшенном храме по подсказкам Соласа она смогла надорвать Завесу, и Ужасный волк проскочил на свободу. Правда, бесшумно не вышло: всплеск энергии оказался такой силы, что привлёк венатори и прочую гниль на место ритуала, после которого приходится прятаться по кустам. Солас всё ещё привязан к Завесе, и большая часть его силы питает её даже снаружи, поэтому на атаку в лоб рассчитывать не приходится. Их план всё ещё размыт и неточен, без учёта переменных и нынешних реалий, но начало положено. Возможно, всё изменится, станет яснее, а пока что маленькими шагами союзники просто пытаются сдвинуться с мертвой точки. Волк вдруг принюхивается, опустив морду к земле. Он делает круг вокруг костра, обнюхивая каждый сантиметр поляны, потому что есть какой-то чужеродный шлейф, витающий вокруг. Когда он возвращается на исходную точку, его светящиеся глаза снова останавливаются на Раяне. Волк вопросительно наклоняет голову вбок, и это движение кажется настолько по-звериному естественным, что девушка едва подавляет смех. — А, вот ты о чём, — она делает глоток. — С полчаса назад сюда вышел незадачливый венатори. Сейчас валяется в канаве слева. Она смотрит на Соласа поверх пиалы, наблюдая, как он напряжённо ведёт ушами. Волк делает несколько шагов к упомянутому месту, но через пару секунд возвращается, будто и сам знает, что угроза давно миновала. Его блуждающий взгляд оценивает границу насаждений, за которой лес снова становится плотнее. Выискивает иных непрошенных гостей. — Ты собираешься превращаться обратно? — интересуется Раяна, приподнимая бровь. Волк снова фыркает, но звук теперь больше похож на смешок. — Ну, наверное, это даже к лучшему, — продолжает она, пожимая плечами. — Сегодня довольно холодно. Даже под этой накидкой я уже промёрзла. Сказав это, она снова сосредотачивается на своём чае, медитируя на движение пламени. Волк, подняв морду к луне, задерживается на месте на несколько секунд, прислушиваясь к чему-то невидимому. Затем, мягкими, почти бесшумными шагами, обходит Раяну со спины. Она чувствует лёгкое движение воздуха и тепло его шерсти, когда он ложится позади. Даже лёжа он достаточно большой, чтобы закрывать её спину от ветра. Эльфийка вздрагивает, хочет обернутся, но зверь уже устроился полукругом. Его хвост мягко коснулся её левого бедра, а морда легла у правого, превращаясь в большое живое кресло. Раяна неловко ёрзает, бросая взгляд то на костёр, то на Соласа, но потом понимает, что так действительно теплее. В своём животном облике маг гораздо больше обычных волков, и размером скорее походит на лошадь. Хотя, это, бесспорно, не сравнится с тем превращением для битвы с Архидемоном Эльгар'нана. От сравнения с лошадью Раяна думает, может ли она попросить Соласа когда-нибудь покатать её верхом, и от этого смешок сам вырывается наружу. Волк, уже сонно прикрывший глаза, нехотя ведёт ухом на звук, но никаких комментариев не даёт. Отставив в сторону пустую пиалку, Раяна понимает, что не может удержаться. Пальцами она невесомо проводит по его голове, чувствуя подушечками покалывание жёсткого меха. Солас не реагирует, но благодаря связи девушка может приоткрыть дверцу в его сознание. Кажется, он почти не против такой вольности.