Now I'm Covered in the Colors

      В тот день, когда тренер Эрнандес отправляет документы в Пальметто, Нил думает, что совершает самую большую ошибку в своей жизни. Играть в экси в Милпорте достаточно опасно, и он знает, что если бы его мать была здесь, то она бы первым делом побила его. А что было бы вторым, он знать не хочет.       Центр внимания - плохое место для людей, которых не существует. Вероятно, это худшее место для людей, которые в бегах. Но Нил всё равно идёт. Ему очень, очень, очень жаль.

***

      Когда Эбби смотрит на шрамы Нила, в её глазах есть что-то, чего он не узнает. Это не своем жалость, не совсем замешательство. Замешательство означает вопросы, а вопросы означают неприятности, а Нил ещё даже не познакомился с остальной командой. Жалость - для кого-то другого, и он её не примет. Взгляд женщины скользит по изуродованной груди к крест-накрест не принадлежащим ему шрамам на руках, и он открывает рот, тут же закрывая обратно.       Она опускает руки. Пока Нил одевается, её взгляд задерживается на рукавах, и он догадывается, что там думает о шрамах под ними. Он задается вопросом, может ли она вот так, не чувствуя гладкой кожи под ними, сказать, что это не его. Он не спрашивает, вместо этого ещё ниже опуская рукава, смотря прямо перед собой.

***

      Футболка, которую ему даёт тренер, мешковатая и достаточно большая, чтобы прикрывать груди, но запястья всё же видны. На данный момент Нил так благодарен за смену одежды, что не просил что-нибудь с рукавами, хотя вся его натура восстаёт при мысли о том, что шрамы будут выставлена на всеобщее обозрение. Тренер смотрит, но ничего не спрашивает. Когда приходит Эндрю, то бросает на них двоих острый взгляд и настаивает, что никуда не уйдёт, пока они всё обсуждают, но всё-таки оставляет их наедине, когда Нил заговорил по-немецки.       Взгляд Эндрю скользит к рукам Джостена, к шрамам, когда он прячет их. Это продолжается всего секунду, но Нил замечает. Он не оправдывает себя, хотя знает, что это противоречит его истории - тому, кто он есть на самом деле. Он так старался выжить, так долго был в бегах, что превратил себя в ничто, ни в кого и ни к чему. Членовредительство не идёт рука об руку с выживанием. Но Эндрю ничего не говорит, просто смотрит напряжёнными глазами.       - Позволь мне остаться, - шепчет Нил. Он чувствует, что вся его энергия ушла на эту историю, наполовину правдивую, наполовину ложную. Ложь была лёгкой, правда обессилила его.       - Я пока не готов отказаться от этого.

***

      Нил сразу же откидывает одежду, которую ему бросил Кевин, потому что не видит там рукавов. Шрамы, может, и не его, но он точно не пойдёт на телешоу с ними напоказ.       - Рукава, - просто говорил он, и Кевин поворачивается, чтобы достать ещё одну рубашку, но уже с длинными рукавами.       Джостен переодевается, медленно, чтобы скрыть свою кожу, вытаскивая футболку из-под рубашки. Когда он оборачивается, в глазах Дэя мелькает что-то похожее на замешательство.       - Что? – огрызается, защищая себя.       Что такого он заметил, что заставило его так выглядеть? Всего минуту назад, он говорил, что его не волнуют шрамы. На мгновение он замирает. Узнал ли Кевин что-нибудь? На спине у Нила почти нет рубцов, но он не может быть уверен, так как не видит большую часть. Если там что-то есть, то вспомнил ли Кевин что-нибудь? Но Дэя выводит из ступора вопрос Нила. Тот только фыркает, и на его лице появляется раздражённая физиономия.

***

      Нил не замечает порезов, пока не смотрит на ключ в своей руке, и грудь не наполняется чем-то, что не является страхом, шоком или ужасом. Он хочет посмотреть, задаться вопросом, откуда взялись эти ярко-красные порезы на ладони, но те не болят, поэтому он не обращает внимания на них. Вместо этого Джостен смотрит на ключ, который Эндрю зажал в его ладони, чувствуя, как быстро бьётся сердце.       - Дом, - шепчет он.       У него не было дома много лет, он и не думал, что когда-нибудь появится. Но теперь… теперь есть, даже если он умрёт до конца следующего года.       - Добро пожаловать домой, Нил.

***

      Нил узнает от Рене, что Лисы, или большинство из них, не очень верят в родственные души. У некоторых из них они есть, и Ники долго рассказывал о том, как они с Эриком иногда пишут друг другу, но, кроме Ники, никто по-настоящему не верит в это.       Он думает, что понимает, что родственные души – это для людей, которые, возможно, менее сломлены. Все Лисы прошли через многое, и их вера в такие понятия, как «когда-нибудь у них появится соулмейт», исчезла. У Дэн нет следов Мэтта, а у Сета нет ярко-розового пятна, как у Элисон на локте. Но они всё равно были вместе, и не имело значения, что однажды они могут встретить того, кто предназначен им судьбой. Он думает, что это объясняет, почему они заключают так много ставок, кто с кем переспит, потому что никто из них на самом деле не хочет ждать свою вторую половинку. Нил никогда не общался с людьми в школе, но знал, что люди обычно так и поступают.