Золотая лихорадка

      После часа игры с Ёнтаном и знакомства с Тэхёном Чимин ждет своего автобуса с Тэхёном рядом с ним. И у Чимина смешанные чувства: сейчас он чувствует себя собакой с двумя хвостами, что забавно, потому что он буквально с собакой. Но в то же время он боится. Странно чувствовать себя так с незнакомцем, правда? Это не обычное дело. Он знает, что не должен следовать общественным нормам, что он должен жить своей собственной жизнью в своем собственном темпе, но он не может отрицать, что это то, что происходит только в книгах или фильмах. Это кажется нереальным.       — Не знаю, переходит ли это черту, но я рад, что встретил тебя. — Глаза Тэхёна показывают искренность внутри них. — На самом деле я… я кое-что сделал для тебя. Это подарок. Не открывай, пока не вернёшься домой. Пожалуйста. — Он залезает в сумку, чтобы достать подарок.       Чимин видит, что это холст по форме подарка, но он завернут в желтую бумагу. — Когда ты это сделал? — спрашивает Чимин, его глаза светятся слезами, которые хотят выступить.       — Я написал письмо, в котором все объяснил. Я завернул его в своей квартире, поэтому пришлось немного подождать. Но я сделал это как можно быстрее.       — Я… я не знаю, что сказать.       — Все в порядке, Чимин-щи. Смотри, твой автобус здесь. Тебе пора уходить, уже поздно.       — Как ты думаешь, мы ещё встретимся?       — Теперь всё в ваших руках. Сначала прочти письмо, а затем открой подарок. Ты всё поймёшь.       Это последние слова, которые Чимин слышит перед закрытием дверей автобуса. Он садится в конце и пожимает руку, прощаясь с Тэхёном и Ёнтаном. Когда он больше не может их видеть, он кладет голову на окно и снова вставляет свои AirPods, чтобы послушать музыку.       Всю дорогу до квартиры он слушает грустную музыку; он забыл спросить у Тэхёна его номер. А теперь он не знает, как с ним связаться. Чимин, ты тупой.       Придя, он снимает куртку, ботинки и надевает жёлтые тапочки. Это напоминает ему, что Тэхён завернул свой подарок в жёлтую бумагу, хотя он не сказал ему о своем любимом цвете.       Чимин думает о судьбе. Если это не так, почему всё это происходит? Он никогда не верил в родственные души, но то, что он мог почувствовать с Тэхёном, было чем-то уникальным. Он чувствовал похожую связь с Чонгуком, потому что они с самого начала сошлись во мнении. Но это было не то же самое. Он не мог описать это, потому что всё, что он говорил, было бы фальшивым, клише, чем-то, что могло произойти только в кино, но не в реальной жизни. И Чимин позволяет себе думать, что, возможно, хотя истории, которые он может прочитать или посмотреть в кино, являются выдумкой, возможно, они могут иметь место.       Чимин берёт письмо, которое Тэхён приклеил к жёлтой бумаге, и читает:       Дорогой (извини, если это слишком много, но я не знаю, как начать письмо) Чимин-щи,       Я уверен, что для тебя это странно, потому что мы встретились только сегодня, и я пишу это, пока ты ждёшь снаружи. Странно, что незнакомец пишет тебе письмо и рисует тебе холст на твоём «первом свидании», как ты сказал несколько минут назад, не так ли? Но правда в том, что я тебя уже встречал.       Чонгук, наш симпатичный Чонгук, много разговаривает, когда ему удобно, но ты уже знаешь это, ты дружишь сколько лет, десять лет? Боже мой, я должен написать это быстрее, ты там замёрзнешь. Что ж, то, что я сказал, Чонгук рассказал мне о тебе несколько месяцев назад. Мы познакомились на нашем курсе фотографии.       — Верно, Чонгук рассказал мне о Тэ, своем новом любимом хёне, — говорит Чимин самому себе, закрывая рот рукой.       Он показал мне картину, и как художник я должен был написать твой портрет. Ты можешь представить себе цвет, который ты там увидишь. Потому что ты тоже это чувствовал с самого начала.       И когда я увидел тебя сегодня, растерянно с надутым лицом и пытаясь понять, где ты, я знал, что судьба сыграла нам на руку. И сейчас я должен сыграть свою.       У меня просьба: пожалуйста, не смотри на меня как на жуткого парня, у которого в доме есть портрет твоего лица. Скорее как художник, нашедший свою музу. Прекрасная муза.       Прочитав письмо, Чимин улыбается. Он не знает, что хуже, не спрашивать у Тэхёна его номер телефона или не просить у Чонгука фотографию, когда он говорил о Тэхёне. Но, по крайней мере, он знает, что лучше этого: его портрет.       Чимин чувствует счастье рядом с собой, он чувствует, что может танцевать, летать и делать пируэты, потому что никто не может отрицать это блаженство, которое он испытывает прямо сейчас. Пак Чимин? Муза? Он правильно прочитал?       Когда он рвет оберточную бумагу, все его эмоции возрастают втрое, а смех, который вырывается из его рта, превращается в мелодию. Он опускается на диван, как будто кто-то наблюдает. Его застенчивость есть, и он не может этого отрицать; это делает его таким счастливым. Чтобы быть художественно оцененным и любимым. Видимый.       Золотые мазки, смешанные с тонкими черными и белыми линиями, создают тонкий портрет Чимина. Смешанные оттенки золота подчеркивают его черты лица. И именно в мелких деталях Чимин может увидеть часы, которые Тэхён потратил на это.       Но что привлекает его внимание, так это цветок на правом ухе. Желтая незабудка контрастирует с его широкой улыбкой, но хорошо сочетается со всей аурой холста. Его любимый цветок с его любимым цветом.       Другие детали, такие как маленькие искры, окрашенные учтивым золотым оттенком вокруг его лица, такие как веснушки на щеках, напоминают ему о его представлениях о жизни. Как у всех на себе маленькие искорки и как эти вещи могут сделать жизнь красочной.       Чимин думает, что это одна из самых прекрасных вещей, которые кто-либо когда-либо делал для него. Он всегда восхищался художниками, потому что каким-то образом хотел быть одним из них. Он хотел наполнить театры своими движениями, хореографией и всем, что влечет за собой современный танец. Это было то, что заставляло его чувствовать себя живым. Живым, как цвет золота.       Когда Чимин собирается позвонить Чонгуку, он замечает в правом нижнем углу холста «Позвони мне!», а затем крошечное «просто, если хочешь», написанное на желтой наклейке. Жизненная спешка кажется такой же золотой, как в колледже. И Чимин не хочет снова жить без цвета.