Триалог

      27 ноября 2024 года. Среда.              Ускорившись, Тэхён поспешил перебежать дорогу, сразу же отскакивая дальше по тротуару и оглядываясь, понимая, что пролетевшая мимо машина даже и не собиралась тормозить. Отряхнув несуществующую грязь с пальто, успокаивая себя тем, что не придется отдавать его в химчистку, Тэхён игнорировал правду о том, что на том свете ни чистое, ни грязное пальто ему не потребовалось бы. Передернув плечами, он поморщился и продолжил путь до кафе, расположенного неподалеку от университета. Несмотря на то, что занятия уже закончились и у него не было ни одной причины задерживаться в центре, Тэхён предпочел переждать час пик, потратив его на шлифовку выпускного проекта. Расположившись у дальнего столика около окна, Тэхён повесил пальто на крючок на стене и, достав ноутбук, сделал заказ, посомневавшись над страницей с десертами, но в итоге отказавшись от сладостей.              Протерев уставшие из-за долгой работы глаза, Тэхён сохранил уже на третий раз проверенный проект и убрал ноутбук в рюкзак, подзывая официанта, прося его принести еще чая. Переведя взгляд на улицу, где уже опустилась темнота, разрезаемая искусственным освещением, он посмотрел на часы и рассудил, что после горячего напитка уже можно двигаться на автобусную остановку.              — Но я не заказывал, — растерянно выдал Тэхён, когда вместе с чаем официант принес ему тот самый десерт, который он не стал заказывать в начале вечера.              — Это подарок от мужчин за тем столиком, — пояснил парень, ладонью указывая в нужном направлении, сразу продолжая: — Они же закрыли ваш счет и просили передать, что после тяжелой работы нужно баловать себя чем-то приятным.              — И больше никаких просьб? — настороженно спросил Тэхён, беря в руки наполненную официантом чашку и делая обжигающий глоток, украдкой поглядывая на взрослых альф, продолжающих свою неторопливую беседу. — Провести с ними время? Дать номер? — уточнил он, уже наученный опытом.              — Нет, — понимающе улыбнувшись, ответил молодой парень, прижав поднос к животу, — ничего подобного ими озвучено не было. Да и они подобным тут не промышляют, на моей памяти это вообще первый раз, когда они такое делают, — добавил он, взглядом бегая по лицу Тэхёна. — Вы очень красивый, — выдал он, тотчас смутившись и потупив взгляд. — Простите, мне не стоило, я просто хотел сказать, что понимаю, почему они обратили на вас внимание, — к концу фразы перейдя на невнятный лепет, омега отступил назад и, поклонившись, ушел к барной стойке, где оставил поднос и скрылся в служебном помещении.              Оторопело проводив того взглядом, Тэхён прикоснулся к щеке, ощущая собственное смущение на коже, и вновь глянул на ранее указанный столик, вздрагивая от того, что один из альф смотрел прямо на него. Благодарно кивнув, стараясь не выдавать в своей мимике кокетства и заинтересованности, Тэхён провалил эту миссию, когда второй альфа повернулся к нему.              «Близнецы», — пронеслось в голове Тэхёна, шокирующее осознание, которое он попытался скрыть за суетливыми действиями по притягиванию к себе тарелки с подаренной сладостью и увлеченным рассматриванием внешнего вида десерта. Насладиться вкусом любимого лакомства не получалось, потому что в голове тревожно носились мысли, заставляющие думать о том, что две пары пронзительных глаз смотрят на него, однако стоило Тэхёну поднять взгляд, маскируя это отбрасыванием темной челки, как внутреннее напряжение сдулось, оставляя за собой в подсознании противный звук, как от развязавшегося шарика: альфы на него не смотрели, а продолжали свой разговор, разбавляемый тишиной из-за глотков кофе.              Отодвинув от себя тарелку с недоеденным куском торта, Тэхён резко поднялся и, накинув пальто и забросив лямку рюкзака на плечо, направился к выходу, останавливая себя на середине пути и направляясь к альфам: воспитание заставляло его поблагодарить тех за подарок и оплаченный счет, даже несмотря на то, что настроение было изрядно испорчено.              — Мы не угодили с выбором десерта? — спросил один из альф, стоило Тэхёну подойти к их столу. — Ты не доел, — пояснил он, кивая в сторону опустевшего стола, с которого еще не убрали следы ужина. — Тогда мы вынуждены принести свои извинения и предложить исправить это недоразумение.              Растерявшись от осознания, что он все же был объектом их внимания, пусть и неявного, Тэхён ощутил укол совести из-за своего поведения и тоном, лишенным нот пышущего ранее недовольства, проговорил:              — Нет, все в порядке, вы угадали, просто я плотно поел и уже не смог всё осилить, — озвучил он, по пристальному вниманию двух пар черных глаз осознавая, что его ложь для них не тайна: о предшествующей порции салата те тоже знали.              «Они же оплатили счет», — мысленно простонав, представляя, как хлопает себя ладонью по лбу, Тэхён выдохнул и продолжил:              — Я лишь хотел лично поблагодарить за высказанное пожелание, — озвучил он, поочередно смотря то на одного альфу, то на другого, с удивлением отмечая, что те даже для близнецов слишком похожи.              — Ты был так увлечен своей работой, — заговорил второй альфа, демонстрируя Тэхёну даже одинаковый тембр и интонации, — что мы просто не смогли остаться равнодушными.              — Проверял выпускной проект, — озвучил Тэхён, про себя морщась, не понимая, зачем рассказывает об этом.              — Выпускник? — уточнил первый альфа, возвращая внимание на себя. — На кого учишься?              — На переводчика, — ответил Тэхён быстрее, чем успел подумать и оценить свои слова, сразу продолжая под влиянием желания похвастаться: — Я владею тремя языками: английским, китайским и японским.              — Всегда восхищался теми, кто смог выучить другие языки, — проговорил второй альфа, подтверждая слова интонацией. — Мы с братом только японский знаем, и то потому что наш омони из Японии, и мы живем на две страны.              — Это да, — согласился другой, посмеиваясь. — Английский мы так и не освоили, как ни пытались, — добавил он, смотря на брата, после поворачиваясь к Тэхёну и представляясь: — Чон Чонгук, — кивая на второго альфу, он озвучил: — Чон Чонхён.              — Имена не японские, — невольно заметил Тэхён, судорожно размышляя над дальнейшими действиями, потому что продолжение знакомства в его планы не входило, даже несмотря на явную привлекательность сидящих перед ним альф.              — Наш абоджи — кореец, — пояснил Чонхён, отодвигая стул для Тэхёна, безмолвно приглашая присоединиться к ним. — У нас его фамилия, поэтому решили не смешивать разные культуры.              Понимая, что у него нет ни одного повода отказать им в знакомстве, Тэхён поставил рюкзак на отодвинутый стул и снял пальто, отдавая его поднявшемуся Чонгуку.              — Ким Тэхён, — назвался он, попутно вешая рюкзак на спинку стула.              — Официант, — позвал Чонхён, жестом приманивая к их столу того же самого омегу, обслуживавшего Тэхёна.              — Ох, спасибо, — поспешно начал отказываться Тэхён, — я больше ничего не буду.              — Это наше извинение за то, что невольно заставили почувствовать горечь разочарования, — озвучил Чонгук, пока Чонхён диктовал заказ, включающий в себя всевозможные закуски, фрукты и мороженое.              — Это, конечно, не полноценный ужин, — заговорил Чонхён, подаваясь чуть ближе к Тэхёну, — но я догадываюсь, что от полноценной порции ты точно откажешься.              — Вы слишком проницательны, — с долей опасения, отразившейся в голосе, проговорил Тэхён, посмотрев на братьев. — Это пугает.              — Если ты думаешь, что мы маньяки, которые за тобой следили, успев выведать все твои вкусы и пристрастия, — проговорил Чонгук, озвучивая роящиеся в голове омеги догадки, — то ты ошибаешься. Это действительно первая наша встреча, просто нам давно не двадцать, — озвучил он, ухмыляясь на удивленный изгиб бровей Тэхёна, — поэтому мы знаем, как нужно вести себя с омегой.              — Сколько вам лет? — не сдержав любопытства, спросил Тэхён, бегая взглядом по одинаковым лицам и пытаясь угадать это их «давно не двадцать».              — Тридцать четыре, — прояснил Чонхён, забирая у официанта чайник и наливая Тэхёну чая в новую кружку.              — Двенадцать лет разницы — это много, — потрясенно озвучил Тэхён, продолжая всматриваться в чужие лица, перебегая взглядом на фигуры, скрытые костюмами, и не находя подтверждения тому, что между ними срок в десятилетие.              Тихо рассмеявшись, обдавая слух Тэхёна глубоким бархатным звучанием, Чонгук выдал:              — Смотря когда. Если бы тебе было десять, а нам двадцать два, то да, согласен, перебор и извращение.              — Точнее, недобор, — поддержав смех брата, добавил Чонхён, переводя мягкий взгляд на Тэхёна. — Сейчас же наша разница — это, скорее, преимущество, — заметив хмурый прищур зелёных глаз, он продолжил: — Мы уже точно знаем, чего хотим, нам не нужно перебирать и проверять, ты уже, наверняка, попробовал отношения с альфой и понял хотя бы, чего ты точно не хочешь, — выдал он, добавляя под пытливым взглядом Тэхёна: — Раз ты уже не в отношениях.              — А может, я не свободен, — предположил Тэхён, обхватывая похолодевшими пальцами горячую чашку и закидывая ногу на ногу, стараясь унять дрожь в теле от необъяснимого трепета от такой сканирующей оценки.              — Исключено, — ответил Чонгук. — Столь красивые омеги либо одни, либо сразу пресекают любое внимание в свою сторону, не давая повода для ревности.              — Чаще всего, они одни, — продолжил за братом Чонхён, заставляя Тэхёна ощутить себя зрителем на теннисном корте. — Потому что ровесники просто не тянут таких парней. И речь не о финансах, деньги могут и родители дать, они морально еще не готовы к отношениям с омегой, у которого на голове должна быть корона «Мистера Вселенной».              Чувствуя, как запылали кончики его ушей, Тэхён порадовался тому, что они скрыты волосами, и с затаенным любопытством проговорил:              — И чем отношения с таким омегой отличаются?              — Нельзя загнать райскую птицу в клетку и верить в то, что она останется прежней, — заговорил Чонгук. — Юношеский же максимализм заставляет делать именно это, — добавил он, прерываясь на глоток чая, налитого для компании с Тэхёном. — Требуют быть постоянно рядом, отчитываться о каждом шаге, не смотреть на остальных, не общаться ни с кем, ничем не увлекаться и интересоваться только тем, что занимает самого альфу, ревнуют до лютой ярости, вымещая эмоции на омегу, обвиняя в неверности, хотя это посторонние альфы оказывают внимание, — перечислял Чонгук, по сведенным на переносице бровям омеги понимая, что попал в цель.              Горько хмыкнув, Тэхён откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, выдал:              — То есть вы совсем-совсем не такие? — с нескрываемым скепсисом в голосе спросил он, едко фыркая от накативших воспоминаний об отношениях с Богомом.              — Не веришь в то, что мы не ревнуем? — риторически спросил Чонгук, ухмыляясь, продолжая под пристальным взглядом Тэхёна, в котором были все ответы и реакции на его слова. — Правильно делаешь. Ревнуем и злимся, но не на омегу, — подавшись ближе к Тэхёну, восхищенным взглядом оглаживая черты его лица, он спросил: — В чем твоё-то преступление? В твоей красоте? Весь наш гнев будет направлен на того, кто посмел переступить черту дозволенного общения с несвободным омегой.              — И где же будет проведена эта черта? — цепко смотря в черные глаза, поставил вопрос Тэхён. — Около моего носа или за десять километров от меня? — продолжил он, завороженно наблюдая за тем, как губы Чонгука растягивались в довольной улыбке, а в глазах вспыхнули одобрительные искры.              — Только тебе её проводить, — ответил Чонхён, стойко выдерживая режущий и требовательный взгляд напряженного омеги. — Где тебе станет некомфортно: около твоего носа или за десять километров?              — От сальных намеков и прикосновений, — обозначил Тэхён, невольно вспоминая всё внимание от альф, полученное им до этого вечера.              — Вот ты и обозначил для нас линию, пересечение которой означает команду «фас», — спокойно проговорил тот, не моргая смотря в зеленые глаза.              — «Нас»? — уточнил Тэхён, цокнув языком. — Настолько сильные братские узы, что готовы защищать омег друг друга как своих? То есть никакой черты нет? — продолжил он, чувствуя раздражение от нащупываемых двойных стандартов.              — А кто сказал, что тебе нужно выбирать одного из нас? — хмыкнув, спросил Чонгук, цепко наблюдая за тем, как суровость на лице Тэхёна сменилась растерянностью, спина выпрямилась, а ладони опустились на бедро.              — Что вы имеете в виду? — с озадаченной осторожностью уточнил Тэхён, в очередной раз поворачивая голову в другую сторону.              — Мы знаем, чего хотим, — напомнил Чонгук, сразу уточняя детали: — За все годы мы усвоили простую истину — у нас совершенно идентичный вкус на омег.              — Другая пара близнецов? — предложил Тэхён, когда холодок осознания прошел по линии позвоночника.              — Пробовали, — подтвердил Чонгук, кивая. — И даже в этом случае мы выбирали одного и того же близнеца, не соглашаясь на второго, казалось бы, идентичного.              — Даже близнецы отличаются, — вклинился в объяснения Чонхён. — Даже у нас с Чонгуком есть моменты, в которых мы не сходимся.              — Но в том, чтобы делить омегу на двоих, вы сошлись? — пораженно выдохнул Тэхён, возвращая себе возможность думать и анализировать. — Вы хоть пробовали подобное или только сейчас это придумали?              — Пробовали, — произнес Чонхён, замечая, как дернулся Тэхён, словив мгновенное дежавю. — У нас были подобные отношения с двумя омегами. Предугадывая твой вопрос, отвечу, что разошлись мы потому, что каждый из них начинал предпочитать одного из нас, отказываясь от другого.              — Вполне естественно, — сдавленно отметил Тэхён, кивая своим мыслям. — Вы же сами сказали, что близнецы все равно разные.              — Скорее тут дело было в ином, — обозначил Чонгук, поджав уголок губ. — Мы с Чонхёном отличаемся в мелочах, но не в самой сути. Если мы сейчас выйдем, переоденемся и вернемся, то ты сможешь лишь угадать, кто из нас кто, а не сказать это со всей уверенностью. Они выбирали одного, потому что им становилось тяжело быть одновременно с двумя.              Потрясенно выдохнув, резко выпуская воздух через нос, Тэхён растер лицо ладонями, запустил пальцы в волосы, зачесывая их назад, даже не замечая голодные взгляды альф, любующихся его идеальными линиями.              — Если вы дважды получили один и тот же результат, то почему решили, что со мной будет иначе? — выдал Тэхён, не сдержав напряженного смеха. — Я такой же человек, как и ваши бывшие: мне тоже не нравится эта идея.              — Потому что мы учли прошлые ошибки, — ответил Чонхён, продолжая только после того, как Тэхён перевел на него настороженный, но осмысленный взгляд: — Не пытайся нас разделить, воспринимай нас как одного человека, обращайся к нам «Чон»…              — По фамилии? — обескураженно перебил его Тэхён.              — Это и первая часть наших имен, — обозначил Чонгук, получая свою порцию внимания от зеленых глаз. — Разумеется, у нас у каждого есть свой номер телефона, но мы сделали еще двуканальный номер, чтобы ты мог позвонить сразу двоим в том случае, когда тебе непринципиально, кто из нас тебе ответит.              — Предлагаете мне немного сойти с ума? — устало протянул Тэхён, чувствуя, как запульсировали его виски.              — Наоборот, — не согласился Чонхён, — нашли способ облегчить отношения с нами. Тебе не нужно будет думать о том, что ты сказал одному, но не сообщил другому, в попытке восполнить это. Мы сами расскажем друг другу всё, что каждый из нас должен знать. Не нужно считать, сколько раз ты переспал с одним и с другим, пытаясь дать нам равное внимание. Мы не соревнуемся в количестве, а руководствуемся только желанием, поэтому нет ничего страшного в том, что кто-то из нас получил три раза в неделю, а кто-то один. Обстоятельства бывают разные, а отношения — это не математика.              — Мы не ревнуем друг к другу, — продолжил за ним Чонгук. — За столько лет мы и сами уже воспринимаем себя как продолжение другого. Поэтому если кто-то вернется домой и застанет сцену разврата, — дразня, проговорил он, лукаво улыбаясь, — то никто скандал устраивать не будет, — выждав паузу, Чонгук понизил тон и дополнил: — Мы можем только присоединиться, если для тебя это будет приемлемо.              — Это уже будет инцест, — ошеломленно выдохнул Тэхён, чувствуя боль в натянутых мышцах спины.              — Это будет тройничок, — исправил его Чонхён, отзеркалив улыбку брата. — В такие моменты мы не взаимодействуем с Чонгуком как любовники.              — Просто у твоего альфы четыре руки, — проговорил Чонгук, наслаждаясь румянцем на щеках Тэхёна, явно красочно представляющего всё, что они обсуждают.              — И два члена, — ляпнул Тэхён, запоздало понимая, что озвучил мысли вслух, громко клацая зубами, при закрытии рта.              — И два члена, — подтвердил Чонгук. — Двойное проникновение не предлагаем, но с удовольствием воплотим это в реальность, если ты этого пожелаешь.              Встрепенувшись на слове «реальность», Тэхён испуганно заозирался, запоздало вспоминая, что они находятся в людном месте, но облегчённо выдохнул, когда увидел, что ближайшие к ним столики пустые.              — Господи, — хрипло выдал Тэхён, чувствуя, как сердце взяло разбег и болезненно забилось в груди, — я же даже не собирался с вами знакомиться, как это, чёрт возьми, превратилось в обсуждение секса втроём? — на протяжном выдохе озвучил он, подскакивая со своего места, хватая пальто с рюкзаком и стремительно покидая кафе, накидывая на себя верхнюю одежду только на автобусной остановке, попутно убедившись, что никто из братьев за ним не пошёл.              *****              30 ноября 2024 года. Суббота.              В очередной раз крутя в руках картонный прямоугольник с тремя номерами, который Чонгук явно положил в карман его пальто, когда вешал его на крючок, Тэхён вновь не смог его выкинуть. Особенно после того, как этим утром проснулся в мокрых пижамных штанах, медленно вспоминая сон, где у его альфы было четыре руки.              «И два члена», — мысленно простонал Тэхён, падая обратно на подушку, проводя ладонью по влажным от ночного возбуждения волосам.              Промаявшись до обеда, понимая, что от зыбучих мыслей не спасли ни душ, ни важное задание по переводу текста, Тэхён схватил визитку, принявшись дерганными движениями поочередно вбивать все три номера. Замерев с занесенным пальцем над экраном, не зная, кому из них звонить, он зашел в мессенджер, создавая беседу на три номера, сразу же отправляя в чат первое сообщение.              

«Как же я вас двоих ненавижу! Черт бы вас побрал с этим вашим предложением!»

             «Оно еще в силе», — пришел практически мгновенный ответ от контакта «Чон Чонгук».              

«Даже не спросишь, кто я?»

             «Это личные номера. Их знают единицы. Я правда делал ставку, что ты выкинешь визитку сразу же, как только ее найдешь», — отозвался аккаунт, записанный как «Чон Чонхён».              

«Я хотел! Очень хотел!»

             «А чего ты сейчас хочешь?», — отправил Чонгук, провоцирующе и выжидающе молча, оставаясь в сети.              «Давайте встретимся в парке Намсан через два часа и поговорим», — предложил Тэхён, чувствуя, как у него замирает сердце в ожидании ответа.              «Мы будем у центрального входа через два часа», — пришло сообщение от Чонхёна, позволяя Тэхёну выдохнуть, отпуская болезненность из груди.              *****              30 декабря 2024 года. Понедельник.              Первый месяц их отношений Тэхён привыкал. Привыкал к тому, что у него есть альфа, к тому, что к нему стоит обращаться «Чон», и к тому, что «он» может отозваться стройным сочетанием двух голосов, неизменно произносящих: «Что, сладкий?». Запах свой Тэхён показал им еще в парке Намсан, помня все колкие отказы Богома от римминга, считавшего остроумными слова про то, что у него сахар будет на зубах скрипеть. Тэхён морально подготовился к смеху от альф, действительно слыша его потом и в реальности, но совершенно ошибаясь в его мотиве и содержании: сняв свои пленки с запаховых желез, Чонгук с Чонхёном радовались тому, что теперь их резкие, горькие запахи кофе и шоколада станут вкусными, после добавления в них столь недостающего им сахара.              Всё это время Тэхён старался жить так, как они его просили. Он относился к ним как к одному человеку, не беспокоясь о необходимости рассказать второму о прошедшем дне и задавая им вопросы, не задумываясь о том, тому ли близнецу он это говорил. К удивлению Тэхёна, он ни разу не получил непонимающий взгляд или увиливающий ответ: казалось, что они действительно мгновенно обмениваются информацией о Тэхёне, передавая друг другу даже тонкости его интонации, где часто важное значение играла ирония. Разумеется, он научился их отличать, изучив их родинки на лицах, позволяющие безошибочно назвать имя альфы, узнал их биографии, получившие разветвление из-за решения адеда по линии оммы, назначившего их генеральными директорами в разных бизнесах: Чонгуку отдав гостиничное дело, а Чонхёну — пассажирские и грузовые авиаперевозки, но с каждым прожитым днем Тэхён понимал, что привыкает к тому, что у него один альфа в двух лицах.              Не желая портить выстраиваемое им отношение к альфам как к единому целому, Тэхён даже первый поцелуй с «Чоном» обезличил, попросив альф самостоятельно решить, кто будет первым и вторым, при этом не рассказывая ему правду и не позволяя снять предусмотрительно надетую повязку на глаза. Несмотря на то, что те синхронно вздохнули и сокрушенно покачали головами, они отчасти исполнили его просьбу, хоть и немного по-своему: их губы коснулись его одновременно, забирая себе по половинке его рта, лишь потом хаотично заменяя друг друга в поцелуях, которые для Тэхёна сливались в один единый, выпивающий из него душу.              После того вечера их поцелуи вошли в приятную привычку, за которой Тэхён так же стирал имена своих альф, обезличивая их уже легко воспринимаемым «Чон». Даже при всем желании Тэхён не смог бы посчитать, сколько раз он целовал и обнимал одного, а сколько — другого, он просто делал это тогда, когда хотел, и с тем, кто в этот момент был рядом, не терзая себя возможным дисбалансом.              «Кому будет надо, сам возьмет недостающее», — резюмировал Тэхён, видя своих альф за работой, пусть это пока и выражалось лишь в разговорах по телефону с подчиненными, испуганно блеющими или спешно рапортующими под пробирающим до костей холодным властным тоном.              Последний месяц учебы был суматошным для всех студентов, кроме Ким Тэхёна, который спокойно наблюдал за переживаниями остальных, пытающихся в последний момент перед предстоящей защитой итоговых проектов сделать хоть что-либо внятное и приемлемое, и наслаждался размеренным отдыхом в особняке Чонов, расположенном в районе Итэвон, пока сами альфы отсутствовали на деловых встречах и совещаниях.              — Не надумал к нам переехать? — спросил однажды «Чон», подходя со спины к Тэхёну, заваривающему себе чай, и оставляя легкий поцелуй на его загривке.              Тихо посмеявшись, подставляя шею под новые касания, Тэхён насладился нехитрой лаской и только тогда повернулся, невольно бросая взгляд ниже губ, находя там родинку и мысленно отмечая «Чонгук», сразу ругая себя за непроизвольные рефлексы.              — Я вас знаю только три недели, — ответил Тэхён, прикрывая лукавую улыбку за боком кружки с горячим чаем, который пока точно не собирался пить. — Тебе не кажется, что это слишком поспешно?              — Нет, — уверенно заявил Чонгук, подув на темную жидкость, остужая ее. — Нам и трех недель хватило понять, что ты наш идеальный омега.              Сделав свой смех ответом, Тэхён в тот раз отвлек альфу поцелуями, не признаваясь ему, что его контракт на аренду заканчивается в этом месяце, а продлевать он его не стал, планируя съехать оттуда в начале января.              Защитив проект на высший балл, Тэхён отказался от приглашения однокурсников отпраздновать завершение учебы вместе с ними, зная, что это лишь вежливость и никто из них не хочет видеть на торжестве «выскочку Кима», как его называли за спиной. Он предпочел направиться к себе в квартиру и продолжить разбирать вещи, что-то отправляя на помойку, что-то в заготовленные коробки.              Его план был прост, как задачки из высшей математики: в нем было столько деталей, правил, условностей и допущений, но Тэхён убеждал самого себя в том, что это самое лучшее, что он только мог выдать на муки и страдания своих чувств. Он понимал, что еще немного, и он утонет в «Чоне», как муха, попавшая в мед, но между ними до сих пор был один важный и нерешенный вопрос — секс. Тэхён никогда не позволял себе разделить постель с альфой раньше, чем через три месяца отношений, поэтому до горизонтальных позиций он дошел только с двумя из ухажеров, с одним из них прекратив сразу же: его пристрастия в плотских утехах были для Тэхёна невкусными и неприемлемыми. Именно из-за Сонёля он осознавал, как важно подойти друг другу не только в быту.              Решив поступиться своими же принципами, Тэхён приехал на свой день рождения к альфам, взявшим все хлопоты по ужину на себя, обещая приготовить его своими руками. Выйдя из автомобиля, присланного альфами за ним, Тэхён поблагодарил водителя и направился в дом, при этом держа в голове четкую мысль, что подарит себе эту необычную ночь и после решит, куда перевозить вещи с уже практически не его квартиры: на Итэвон или в Тэгу к родителям, прекращая общение с альфами, методично пробирающимися ему под кожу со своим вниманием и заботой.              Тэхён ожидал, что альфы не поскупятся на его праздник, но совершенно не рассчитывал на то, что оставшаяся после Рождества ёлка будет вновь обставлена коробками с подарками, количество которых он бросил считать после третьего раза, когда он сбился.              «Точно больше двадцати», — остановил себя Тэхён, озвучив, что распакует их, как и положено на Рождество, утром, умалчивая о голосе совести, которая нашептывала, что с его стороны будет просто мерзко забрать подарки и сбежать в другой город.              Пройдя за альфами в просторную столовую, Тэхён не знал, на что смотреть первым делом: на стол, заставленный едой, которую альфы приготовили для него, либо на его любимую джазовую группу, ожидавшую их появления в углу комнаты на условной сцене. Потрясенно обернувшись к альфам, выглядящим еще самодовольнее, чем обычно, Тэхён, не стесняясь посторонних, оставил пылкий поцелуй на губах того Чона, что стоял к нему ближе, сразу после приманивая второго и перепархивая в его объятия и целуя столь же страстно, только через некоторое время осознавая, что даже не попытался отличить их по родинке.              Сев во главу стола, Тэхён довольно намурлыкивал мелодию, которая стала негромко разливаться по помещению, позволяя альфам накладывать ему еду и наливать вина. Болтая фужером, в котором плескалась светлая жидкость, о стоимости которой он даже не хотел думать, Тэхён разморенно размышлял над тем, что любой из Чонов поразительно внимателен даже к самым крошечным мелочам, будь то невзначай обронённая фраза или музыка, недолго звучавшая из-за случайно выскочивших из разъема наушников.              «Но их таких двое», — подчеркнул он, не понимая до конца, пугает его это или нет.              — Подарки тоже выбраны неслучайно? — поинтересовался Тэхён, делая щедрый глоток вина и прикладывая к щеке бок пустого бокала. — Там тоже что-то из того, на что я случайно посмотрел, о чем оговорился и о чем подумал?              — По большей части, — послышался голос справа, побуждая Тэхёна скосить взгляд в нужном направлении. — Но также там есть и то, что именно нам бы хотелось тебе подарить.              — Если не понравится, — раздалось слева, отчего Тэхён повернулся ко второму альфе, — то ты обязательно скажи. Мы не обидимся, но хотя бы будем знать, что сделали не так.              — Вы слишком идеальные, — озвучил Тэхён, ставя фужер, который мгновенно был наполнен новой порцией вина.              — Это плохо? — спросил «Чон», пока Тэхён любовался музыкантами и их виртуозной игрой на инструментах.              — Это настораживает, — признался он, палочками беря кусочек нежнейшего мяса и отправляя его себе в рот. — Вам ничего не стоит превратить этот дом в ту самую золотую клетку.              — Стоит, — ответил «Чон» слева, отчего Тэхён вновь посмотрел на него, с усилием воли смотря в глаза, а не на губы, хотя и догадывался, что родинку он там найдет. — Тебя стоит. А это цена, которую мы платить не готовы.              — Чонгук прав, — подтвердил Чонхён, сводя на «нет» усилия Тэхёна по их обезличиванию. — Мы заинтересованы в том, чтобы ты остался собой, а не превратился в бледное привидение этого дома.              — Но работу на себя предлагали, — напомнил Тэхён, не удержавшись от колкости, чувствуя, что на эти слова его толкнуло крепкое вино.              — Я всё еще не вижу в этом ничего плохого, — парировал Чонхён, не понимающе сведя брови на переносице.              — Кроме того, что вам не нужен переводчик, вы и так хорошо владеете японским, — вклинился Тэхён, прерывая не закончившего мысль альфу.              — Мы — да, — подключился Чонгук, — но наши сотрудники — нет. А корейские и японские филиалы постоянно контактируют.              — Это всё равно будет редкая и неинтересная работа, — поморщившись, повторно отказался Тэхён. — Мне нужна реальная практика, поэтому к вам я точно не пойду.              — Так мы же и не настаиваем, — продолжил Чонхён, накрывая ладонь Тэхёна своей. — И прошу заметить, даже не вмешиваемся в твои поиски, что еще раз подтверждает, что никакую клетку мы устраивать не собираемся.              — Мы сами через это прошли, — начал Чонгук, делая глоток вина и после продолжая: — Мы же только последние два года занимаем должности генеральных директоров. Начинали мы с обычных менеджеров, пройдя все ступени до наивысшей точки.              — А с учетом того, что у нас с адедом разные фамилии и как бы разные национальности, — дополнил его Чонхён, отпуская руку Тэхёна, чтобы тот мог взять свой бокал и чокнуться с ним, — то никто и не догадывается о том, что мы его внуки. Лишь некоторые достоверно это знают, но молчат.              — Поэтому в том, что ты хочешь пойти на обычную работу в бюро переводов, мы не видим никакой проблемы, — закончил Чонгук, придвигая свой фужер к их, создавая легкий звон от соприкоснувшегося стекла. — Не приписывай нам пороки, которых у нас нет, — добавил он, подавшись к Тэхёну и коснувшись его губ в легком поцелуе.              — А какие у вас есть? — спросил Тэхён, отводя взгляд от цепких черных глаз и отпивая из своего фужера.              — Пока только один, — улыбнулся Чонхён, выжидая, когда любопытство Тэхёна пересилит и тот повернется к нему. — Одержимость тобой.              Довольно посмеявшись, Тэхён жестом подманил альфу к себе и оставил на его губах влажный след от аналогичного поцелуя, про себя отмечая, что не видит в этом желания соблюсти баланс, а лишь поступает так, как чувствует.              Приглашение на танец стало для Тэхёна неожиданностью, особенно с учетом того, что к нему были протянуты сразу две ладони. Ощутив испуг от первой мысли, что ему придется выбрать, Тэхён разогнал свои буйные домыслы, рассуждая, что такого быть не может, и вложил свои пальцы в чужие, позволяя альфам увести его на свободное место между столом и музыкантами. Прикрыв глаза, Тэхён позволял альфам вести, испытывая легкий стыд перед посторонними, наблюдающими за тем, как он откровенно прижимается и прогибается, под ласками и давлением сразу четырех рук, который растаял после первого же прикосновения губ к его вискам.              Натанцевавшись до легкой влажности между ягодиц, Тэхён со смехом ускользнул из-под крепких пальцев и вернулся за стол, залпом осушая бокал, сбившись с их счета и уже начиная привыкать к тому, что светлая жидкость практически мгновенно начинала вновь блестеть через прозрачные бока фужера, словно и не исчезала оттуда.              Тихий звук колесиков Тэхён уловил не сразу, а лишь тогда, когда заметил движение с обеих сторон, понимая, что альфы поднимаются и, придерживая привезенный поднос, аккуратно переставляют на центр стола клубничный торт со свечками. Джазовая композиция медленно перетекла в поздравительную песенку, отчего Тэхён не сдержал довольного смеха, запрокидывая голову и прикрывая рот ладонью.              Порабощенный алкоголем мозг не хотел думать над желанием, путая его мысли и сознание, лишь пуская фейерверки, в которых слышались стройные глубокие голоса, чувствовались сильные руки и ощущалась горечь еще не подслащенных ароматов. Решив, что он все равно не сможет сформулировать ничего конкретного, Тэхён задул свечи, продолжая под прикрытыми веками видеть отрывки воспоминаний из прошедшего месяца.              Дразня, Тэхён воровал клубнику с тарелок каждого из Чонов, которые изображали попытки защитить украшения своих кусочков тортов, но извечно проигрывали, отдавая на милость победителя трофеи. Болтая вилкой под звуки джазовой музыки, лившейся уже не из инструментов недавно отпущенных музыкантов, а из антикварного проигрывателя, где крутился черный винил, Тэхён счастливо пританцовывал на месте, извивая позвоночник в нехитром движении.              — Я останусь сегодня в своей спальне, — выдал Тэхён, чувствуя, что немного протрезвел и может начать разговор, в котором ему требовалась хотя бы капля здравого рассудка.              Получив практически синхронные кивки, Тэхён мысленно скривился, осознавая, что для тех это не значило ничего особенного: просторную комнату с огромной кроватью, явно рассчитанной на троих, ему предоставили еще в первый приезд в этот дом, которой он уже не единожды пользовался по прямому назначению.              — Но я не хочу сегодня спать один, — добавил Тэхён, внося вполне конкретную ясность.              — Ты уже выбрал, кого к себе позовешь? — спросил его Чонхён, делая глоток чая.              — Я никогда не буду выбирать, — обозначил Тэхён свою позицию, которую считал принципиальной. — Вы обещали мне одного парня в двух лицах, поэтому это ваша проблема, как вы будете это воплощать. Хотите — приходите по очереди, хотите — вместе. Не обещаю, что когда-нибудь соглашусь на двойное проникновение, — проговорил он, считая столь же важным обсудить этот момент до его ухода наверх, — но ночью втроем вы меня уже точно не напугаете.              — На самом деле двойное проникновение — вещь очень странная, — хмыкнув, озвучил Чонгук, отставляя от себя пустую чашку.              — Почему? — спросил Тэхён, мысленно поражаясь тому, как сам не догадался о том, что братья Чон уже наверняка такой опыт имели.              — Потому что мы не только одновременно находимся внутри омеги, но и тремся своими членами друг о друга, — со смехом пояснил он, бросив на брата подначивающий взгляд. — А с учетом того, что к друг другу нас не тянет, то это несколько отвлекало от основного процесса, — закончил он, позволяя полноценному смеху сорваться с губ, когда заметил то же самое замешательство на лице Чонхёна, которое было у того и в день их эксперимента.              — Но это не означает, что мы откажемся от подобного с тобой, — прояснил Чонхён, возвращая своему лицу нормальный вид.              — Точно не сегодня, — ответил Тэхён, поднимаясь со стула и направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж, бросив через плечо рваную фразу: — Дайте мне десять минут.              По ощущениям Тэхёна, они дали ему чуть больше времени. Сполоснув со своего тела следы прошедшего дня, особенно убрав подсохшую смазку между ягодиц, Тэхён надел махровый халат, выходя в спальню и натыкаясь на темноту и тишину. Он понимал, что это его время на передумать, но не собирался даже рассматривать этот вариант, потому что съехать нужно через пару дней и он обязан принять решение, которое, несомненно, поменяет его жизнь.              Пережив приступ бешено стучащего сердца, едва успокоив его и собственное волнение, Тэхён вновь ощутил жжение от темпа, когда дверь в его спальню открылась, разрезая темноту мягким желтоватым светом от настенных бра, висящих в коридоре.              — Мы отпустили прислугу, — сказал «Чон», подходя к Тэхёну, проводя ладонью по его талии и становясь перед ним.              «Объясняет, почему не закрыл дверь», — догадался Тэхён, замечая, как и без того слабый свет уменьшил свою интенсивность, и повернул голову в бок, замечая «Чона» за своей спиной и открывая для него доступ к шее, которой практически мгновенно коснулись смоченные от постоянного облизывания губы.              Слабый узел на халате поддался уверенным пальцам без какого-либо сопротивления, обнажая медовую по цвету и бархатную по ощущениям кожу, пуская по ней мурашки возбуждения. Другие руки стащили тяжелую ткань с его плеч, скидывая его единственную одежду на пол, отчего Тэхён жадно схватил воздуха в окатившем его осознании: он действительно собирается провести ночь с двумя альфами, которые ждут от него, что подобное продлится всю оставшуюся жизнь.              Волна испуга прошлась по его телу, исчезая столько же стремительно, как и появилась, под ласками мнущих его бедра и талию пальцев и терзанием его шеи, сосков языками и зубами. Простонав, откидываясь «Чону» на грудь, Тэхён завел одну руку наверх, другую подняв на уровень груди, одновременно цепляясь пальцами за мягкие волосы, придавливая лица каждого из альф к себе сильнее, требуя большего.              Когда же смазка покатилась по бедрам, Тэхён дернулся, понимая, что закапает ковер, но не успел даже свести ноги, в попытке зажать между ними сахарную смазку, как «Чон» за его спиной опустился, сопроводив свое движение скольжением пальцев и губ по его коже, и, растащив ягодицы в стороны, слизал выступившую смазку. Потеряв равновесие, Тэхён завалился вперед, падая на грудь «Чона», на инстинктах обвивая его шею руками, прогибаясь и притягивая для поцелуя.              «Господи, они же оба меня целуют», — пронеслась паническая и будоражащая мысль в голове Тэхёна, растворяясь в его сознании под ворвавшимися туда жадными звуками и стонами.              Чувствуя, что ему нужна легкая передышка, Тэхён снялся с настойчивого языка, вывернулся из двадцати крепких пальцев и разорвал поцелуй, на ватных ногах доходя до постели и буквально падая на ее край задницей. Выкинув руки назад, находя в них опору, Тэхён закинул ногу на ногу, зажимая между ними яички, и хрипло выдал:              — Раздевайтесь, — скомандовал он, позволяя коже, лишенной пылких прикосновений, остывать, порождая озноб из-за перепада температур, но не подгоняя альф, а наслаждаясь зрелищем, вполне различимом в тусклом свете.              Тэхён понимал, что они перед ним красовались, обнажая тела, которые можно было вылепить только упорным трудом. И он не имел ничего против. Омеги всего мира мечтают хотя бы об одном таком альфе, а ему досталось сразу два.              «Джекпот», — мысленно похихикал Тэхён, сразу же исправляя себя: — «Чонпот», — про себя проговорил он, указательным пальцем приманивая альф к себе.              Расставив ноги, чувствуя липкость на коже, Тэхён выпрямил спину и, положив по ладони на грудь альф, провел ими по рельефным прессам, лобкам с короткими волосками и обхватил их члены пальцами, сжимая валики узлов, под аккомпанемент их стонов, сразу начиная синхронное скольжение.              На задворках сознания отмечая радость от того, что амбидекстр, Тэхён за члены подтянул альф ближе, посмеиваясь над комичностью процесса, и расположил головки около своих губ, облизывая, целуя их, дразня языком и беря в рот, не заглатывая глубоко, помня о прошедшем плотном ужине.              — Я передумал, — выдохнул Тэхён, дыханием обдавая члены альф и по мелким движениям их тел догадываясь, что напугал их своими словами. — Я хочу двойное проникновение.              — Тэхён, — выдохнул «Чон», касаясь его волос на затылке.              — Даже не пытайся меня отговаривать, — строго заявил он, убирая с них руки и отползая ближе к центру постели. — Я должен понимать максимум того, на что иду.              — А если тебя это не устроит? — спросил второй «Чон», становясь коленом на край постели, водя ладонью по своему влажному от слюны члену.              «А правда, что если?», — пронеслось в голове Тэхёна, озадаченно посмотревшего на свои колени.              — Значит, сделайте так, чтобы мне понравилось, — ответил Тэхён, не желая утруждать себя сложными вопросами, когда между ягодиц вновь становилось мокро.              Откинувшись спиной на постель, Тэхён подтянул колени к груди, вытягивая стопы кверху, позволяя альфам увидеть влажный блеск на его коже.              Хмыкнув, альфы переглянулись и, словно договорившись взглядами, пришли в движение. Проводив взглядом «Чона», перебирающегося на постель и ложащегося на спину, Тэхён тихо вскрикнул, когда место под его коленкой обхватили чужие пальцы, удерживая его ноги в поднятом положении, а ягодица получила легкий укус.              — Перебирайся, — ухмыляясь, указал «Чон», крепче взяв его под коленом и перекатив на бок, едва ощутимо шлепнув под ягодицей.              Встав на четвереньки, Тэхён направился к «Чону», сразу забираясь на него сверху, выпуская с губ стон, когда пальцы другого «Чона» скользнули внутрь него, провоцируя его нутро на новую порцию смазки.              — Если ты ее всю съешь, то что останется на секс? — веселясь, пожурил его Тэхён, оглядываясь назад, смотря на то, как его спины и талии касались губы и пальцы.              — Сладкий, — понизив тон, прошептал он ему на ухо, — добыванием твоей смазки мы сейчас и займемся, — говорил «Чон», пальцами массируя его петлю, в которой и была вся проблема: та не была нацелена на сильное расслабление во время секса.              Повернувшись обратно, Тэхён улыбнулся лежащему под ним «Чону» и подался ниже, целуя его губы, непонимающе замирая в тот момент, когда ладонь альфы обхватила их члены и, прижимая друг к другу, начала скользить по всей длине. Чуть приподнявшись, Тэхён уже открыл рот, чтобы озвучить вертящийся на языке вопрос, но подавился воздухом, когда в него одним движением вошел крупный член, проникая вместе с узлом. Уронив голову «Чону» на плечо, Тэхён вжал пальцы ему в грудь, постанывая в такт резких толчков.              — Расслабься, — проговорил «Чон», продолжая ласкать их члены, в итоге отпуская свой и оставляя в руке только омежий. — Мы не сможем проникнуть вдвоем, если ты будешь стремиться зажать член в себе, — услышав вопросительное мычание, он погладил черные волосы свободной рукой и продолжил: — Нужно обмануть твою петлю, не подводи ее так быстро к финалу, — произнес он, перекладывая руки на талию Тэхёна и помогая сесть. — Не лови мой узел, — закончил он, садясь вслед за омегой.              «Твой?», — подумал Тэхён, уже собираясь повторить вопрос вслух, как поджал ягодицы и понял, что в нем теперь много смазки, но пусто. Спешно обернувшись, он облегченно выдохнул, когда увидел «Чона» позади себя, и с охотой ответил на его поцелуй, ощущения от которого смешивались с эмоциями от соприкосновения ворсинок на их запаховых железах и от нового проникновения такого же по размеру, но явно другого члена.              — Вот так, сладкий, — проговорил «Чон», усадив Тэхёна на себя и удерживая его за талию в одном положении, не давая двигаться и вынуждая расслабиться. — Выдохни, — советовал он. — Резко и полностью, — дополнял он, осыпая лицо повернувшегося к нему Тэхёна порхающими поцелуями. — Вот так, — вибрирующим тоном похвалил он, лишь слегка раскачивая омегу на себе, осторожно проводя ладонями по коже, добираясь до ягодиц и бережно разводя их.              Почувствовав, что от этого движения его петля растянулась, свободно пропуская в себя член альфы, Тэхён по инерции попытался зажаться, но резко отпустил себя, когда его несильно прикусили за плечо.              — Давай, еще немного, — возбужденным тоном прошептал ему «Чон» на ухо, пристраивая пальцы к его входу, несильно толкаясь ими внутрь, аккуратно массируя петлю, успокаивая ее и вынуждая в свободном обхвате лечь вокруг узла. — Иди ко мне, — позвал он Тэхёна, перекладывая ладонь с влажными фалангами на талию и едва заметным жестом прося его подняться.              Теряя ориентир в пространстве, Тэхён прикрыл глаза, чувствуя легкое головокружение, но послушно поднялся, перекинул ногу через бедра «Чона», сразу разворачиваясь и оказываясь во власти сильных рук, подтягивающих его и усаживающих на себя.              — Не зажимайся, — напомнил «Чон», удобнее переставляя колени, раздвигая их, за талию придерживая Тэхёна, слегка возвышающегося над ним и обнимающего за шею.              Придерживая Тэхёна под спину, «Чон» наклонил его назад, фактически укладывая на грудь поднявшегося брата, давая и их ворсинкам переплестись, добавляя в аромат омеги еще одну ноту.              — Держись, — произнес «Чон», мазнув по лицу омеги едва ощутимым поцелуем и укладывая его ладони на их руки, державшие Тэхёна по талии и за плечи.              Кивнув, просто выполняя команды, Тэхён крепче перехватил чужие предплечья, тихо охая, когда его приподняли, безропотно позволяя выпрямить его ноги.              Встав на колени, «Чон» перебрался ближе, устраиваясь между ног Тэхёна, прижимаясь к его паху своим и укладывая ладони на места, где ноги переходят в ягодицы, одновременно поддерживая того на весу и слегка растягивая место его входа.              — Повисни на нас, — проговорил «Чон» Тэхёну на ухо, заметив завороженный взгляд брата, любующегося лицом их омеги и явно забывшего о том, что действия нужно сопровождать словами.              — Да, — выдохнул тот, очнувшись, — расслабься, — выдал он, чуть приседая, подставляя головку ко входу, придерживая его от покачивания кончиками пальцев, рядом ощущая такой же напряженный член брата. — Нам главное войти в тебя вдвоем, остальное все постепенно сделаем.              Слыша голоса только краем сознания, Тэхён пытался отвлекаться от своего возбуждения, но, стараясь его не терять, умиротворенно думая о том, что он никогда ранее не был таким влажным. Почувствовав первое давление, мало чем отличающееся от обычного проникновения, Тэхён подумал, что альфы решили войти в него по очереди, убеждаясь в ошибочности своего вывода уже через мгновение: петля растянулась на никогда ранее неощутимую ширину.              — О господи, — простонал Тэхён, откидывая голову на плечо «Чона», впиваясь ногтями в кожу под ними.              — Выдохни, — нашептывал он, поглаживая ладонью бок его талии, задевая вздымающийся из-за частого дыхания живот. — Выдохни и опустись на нас.              Выпрямив голову, Тэхён открыл глаза, пытаясь сфокусироваться на цепком взгляде, внимательно следящем за его реакцией, и, не понимая причин, кивнул ему, несколько раз поверхностно вдыхая и протяжно выдыхая, попутно чувствуя, как удерживающие его под ягодицами ладони опускаются вместе с ним, позволяя принять в себя члены двух альф практически до узлов.              — Сцепка на двух узлах получится? — спросил Тэхён, чувствуя, как его бережно приподнимают и опускают, сопровождая это попеременным скольжением внутри него, не выходя из него до конца.              — Это физически очень сложно сделать, — ответил «Чон» около его уха, отчего Тэхён не успел понять, какой именно из них это произнес.              — Тебе от этого может быть очень больно, — послышалось следом, около другого уха и, похоже, все же со спины. — Мы упремся во вход в омегму, — пояснил он, успев оценить сочетание их длины и глубины. — От одного члена мало приятного, а уж от двух…              — Много приятного, — мурлыча, чувствуя вибрацию в груди, ответил Тэхён, вспоминая немногочисленные разы, когда у него все же была сцепка, сразу же отгоняя мысли о бывшем. — Попробуйте.              — Тогда нам придется поменять позу, — неуверенно проговорил «Чон», смотря в глаза брата, понимая, что он тоже догадывается о том, как им стоит расположиться.              — Дерзайте, — выдал Тэхён, перекладывая ладони на плечи «Чона», находящегося перед ним, упираясь пятками в матрас и легким движением снимаясь с их членов, расслабленно падая на постель рядом с оторопевшими альфами. — Не переживайте вы так, — смеясь, выдал он, смотря на выражения их лиц, которые были вполне различимы в условиях имеющегося освещения, — я чувствую, что легко смогу вновь принять вас, — добавил он, запуская в себя пальцы и массируя свою петлю, поглаживая ее волокна, слегка растягивая их, не давая тем вновь набрать тонуса.              Переглянувшись, так же синхронно выдохнув от своеволия их омеги, они взглядами и кивками определились с позой, которая должна была им помочь в выполнении желания Тэхёна, и приступили к перемещениям. Подойдя к брату, выпрямившему ноги и сведшему их вместе, один из «Чонов», проделал тот же маневр, который уже выполнял Тэхён, седлая их, только вместо чужого паха, он опустился ягодицами на постель между раздвинутыми под ним бедрами, попутно вытягивая свои ноги по обе стороны от талии «Чона».              Увлеченно наблюдая за тем, как его альфы бедрами подаются навстречу, плотно прижимая валики узлов, параллельно удерживая члены в вертикальном положении, Тэхён приподнялся и сел, невольно хихикнув, вспоминая, что тем на самом деле не нравится подобный тесный контакт друг с другом.              — У меня, конечно, хорошая растяжка, — начал Тэхён, на коленях добираясь до этого невообразимого переплетения их ног, склоняясь и мимолетно целуя каждую из головок, на которых еще был вкус его собственной смазки. — Но, думаю, ее не хватит, чтобы я смог так разместиться. Если только сесть на шпагат, но тогда сами будете меня трахать, без моего участия, — выдал он, уже пытаясь подняться на мягкой постели, но вновь оседая на нее под давлением ладони «Чона».              — Так не получится, — улыбаясь, опроверг он его догадки. — Повернись к нам спиной.              Охнув, во всех красках представляя совершенно иную позу, которая нравилась ему значительно больше, Тэхён сдавленно простонал, вновь запуская в себя пальцы, растягивая мышцы петли, начавшей сжиматься из-за сильной волны возбуждения. Торопливо поднявшись на ноги, дойдя до альф, Тэхён развернулся к ним спиной и, оглянувшись назад и нащупав их плечи, стал опускаться, тотчас чувствуя поддержку ладоней под ягодицами. Ощутив прикосновение головок ко входу, он, уже наученный опытом, шумно выдохнул, звуком давая позволение альфам сильнее растащить его половинки в стороны и опустить ниже, давая тем проникнуть во влажное нутро.              Легко опустившись до валиков узлов, Тэхён задрожал от нахлынувшего возбуждения и спешно пережал член у основания, вдавливая его в пах, тем самым снижая натяжение петли, начавшей искать узел. Выравнивая дыхание, Тэхён краем сознания понимал, что руки вокруг него активно двигаются, но смысл их действий уловил только тогда, когда пальцы альф заняли нужные позиции: скрестив руки перед Тэхёном, они сжали его упругие ягодицы, растягивая их в стороны, позволяя и валикам узлов оказаться внутри под звук утробного стона омеги.              Чуть согнув ноги и уперевшись пятками в матрас, Тэхён откинулся назад, находя опору в выставленных руках и поддержку от альф, чьи предплечья мгновенно оказались под его спиной, и принялся неторопливо раскачиваться, выпуская из себя узлы и вбирая их вновь. Почувствовав, что влажные ягодицы стали выскальзывать из пальцев альф, грозя перекрыть столь глубокий доступ внутрь него, Тэхён опустился до самого конца и, оставаясь на узлах, стал вырисовывать бедрами круги и восьмерки, сжимая и расслабляя петлю, наслаждаясь звуками тяжелого дыхания с двух сторон и болью от ногтей и пальцев, впившихся в его плоть.              — Сами будете завтра лечить мою пострадавшую задницу, — веселясь, сбивчиво проговорил Тэхён, чувствуя, что петля перестает его слушаться и начинает судорожно сжиматься, пытаясь поймать узел.              Пронзительно вскрикнув, когда той все же удалось подстроиться под непривычный объем и сдавить узлы, которые стали в нем стремительно увеличиваться, запирая его на время сцепки, Тэхён прогнулся до хруста в позвонках, опадая на сильные руки, подхватившие и приподнявшие его. Среагировав только на образовавшуюся темноту, испугавшись, что он потерял сознание, Тэхён распахнул глаза, понимая, что свет пропал из-за того, как плотно альфы зажали его с двух сторон, рвано дыша ему на щеки: им тоже было больно и тесно.              Положив похолодевшие пальцы на их руки, еще удерживающие его в раскрытой позе, Тэхён протяжно простонал, когда петля сильнее втянула узлы внутрь него, прижимая головки к омегме и надавливая ими на вход, раскрывая, и позволяя новым потокам спермы наполнять его нутро.              *****              31 декабря 2024 года. Вторник.              Медленно просыпаясь, Тэхён неторопливо открыл веки, промаргиваясь и щурясь из-за яркого света: никто из них вчера не вспомнил о необходимости запахнуть плотные шторы. Сдавленно промычав, он приподнялся на локтях, осматриваясь и видя, как с двух сторон к нему прижимаются альфы, расположив свои руки у него на пояснице. Вялыми отголосками в памяти возникли всполохи вчерашних воспоминаний, где его заботливо обтерли, подержали на руках, пока второй менял белье на постели, отчего Тэхёну захотелось заурчать: несмотря на то, что превращать практику двойного проникновения в обыденность он не собирался, прошедшая ночь ответила на все вопросы и сомнения Тэхёна, наглядно показывая, что его интересы для них в приоритете и он не будет видеть мир через золотые прутья.              Изворачиваясь, Тэхён аккуратно убрал с себя руки альф и, оттолкнувшись от постели, сел себе на пятки, чувствуя ноющие отголоски случившегося этой ночью. Посмотрев на мужчин, которые, казалось, почувствовали его пропажу, Тэхён усмехнулся и, осторожно поднявшись, направился в ванную, где долго рассматривал следы на своем теле, особенно пугающие пятна на ягодицах, которые вопреки своему виду, вызывали в нем только восторг и трепет.              Вернувшись в комнату, Тэхён удивился пропаже своих мужчин, но сразу улыбнулся, услышав тихий шум снизу, догадываясь, что его источник нужно искать на кухне. Уйдя в гардероб, куда он уже перевез небольшую часть своих домашних вещей, Тэхён надел футболку и просторные шорты, с досадой догадываясь о том, что сидеть ему какое-то время будет не очень просто. Ощутив первые прелести синяков на ягодицах при спуске по лестнице, Тэхён слегка поморщился и не успел убрать хмурое выражение с лица к моменту попадания в поле внимания альф, чьи всклокоченные волосы откровенно сообщали, что те без посещения душа направились готовить им — ему завтрак.              — Что такое, сладкий? — спросил «Чон», подходя ближе, целуя и нежно поглаживая поясницу через белую ткань.              — Я больше не сладкий, — буркнул Тэхён, аккуратно садясь на барный стул у кухонного острова, наигранно-демонстративно надувая губы. — Теперь я пахну только шоколадом и кофе, — озвучил он то, что заметил сразу после душа, понимая, что теперь так будет всегда из-за постоянного контакта их запаховых желез и спермы, которую альфы желают оставлять в нем.              — Сладким шоколадом, — поправил его один.              — И сладким кофе, — добавил второй, ставя перед ним приготовленный ими завтрак. — Наконец-то наши запахи не будут столь горькими, что ими можно было поперхнуться.              — Ты наговариваешь, — не согласился с ним Тэхён, подтягивая к себе тарелку с омлетом и чашку с чаем. — Я не закашливался, — поймав на себе пристальные взгляды, он напряжённо уточнил: — Что?              — Один из немногих, — пояснил «Чон» тоном, в котором не было места шутке. — Мы тоже сразу показали тебе запахи не от хорошей жизни. Редко кто мог их нормально переносить, особенно в моменты возбуждения.              — Какой бред, — буркнул Тэхён, прекращая явно неприятную для альф тему и начиная вилкой ломать омлет на кусочки.              — Но теперь от этих запахов не осталось и следа, — принимая смену темы, с улыбкой озвучил «Чон», — поэтому для нас ты всегда останешься сладким, мы-то знаем, кто нам сделал такой подарок.              — Сахарок, — едва сдерживая смех, озвучил другой «Чон», начиная смеяться в голос с того, какое омега скривил лицо.              — Это звучит просто ужасно, — морщась, как от хруста собственного сахара на зубах, выдал Тэхён, обречённо позволяя: — Пусть уж лучше «сладкий», — подписался он, только по коварным улыбкам альф догадываясь, что его только что мастерски развели на принятие смущающего прозвища. — Мой арендный контракт закончился, — неожиданно выдал он, желая стереть самодовольство с одинаковых лиц, что ему успешно удалось. — Все мои вещи уже собраны и стоят в коробках, — выдал Тэхён, как бы невзначай уточняя: — Не знаете, рейсы в Тэгу каждый день летают?              — Что, — хрипло выдавил «Чон», потрясённо смотря на омегу, невинно хлопающего ресницами, изображая озадаченность. — Что это значит?              — Хочу повидаться с родителями до того, как устроюсь на работу, — пожав плечами, ответил он. — Вас с собой не зову. Мне всё же кажется, ещё рано для знакомства с ними, да и к такому их нужно планомерно готовить.              — Подожди, — обескураженно выговорил другой «Чон», мотнув головой. — А вещи?              — А, — словно только о них вспомнив, отозвался Тэхён, — за вещами можете отправить кого-то из своих людей. Я сегодня не в том состоянии, чтобы самостоятельно заниматься их перевозом сюда.              Медленно растягивая губы в улыбке, наслаждаясь, проступающим на лицах альф осознанием и восторгом, Тэхён совсем не ожидал того, что те бросятся к нему с поцелуями, а практически не начатый завтрак окажется на полу из-за него же в обнажённом виде разложенном на столешнице, обласканном и зализанном.              *****              15 мая 2025 года. Четверг.              Выйдя из частного самолета, Тэхён поёжился из-за холода, оставшегося после недели проливных дождей. Спустившись по трапу, он сразу же юркнул на заднее сиденье автомобиля, надеясь отогреться внутри.              — Всё в порядке? — обеспокоенно спросил «Чон», садясь рядом и заглядывая в лицо Тэхёна.              — Да, — кивнул тот, пряча ладони между бёдрами, — просто слишком резкий перепад температур.              «Чон», занявший пассажирское сиденье около водителя и частично захвативший их разговор, развернулся и включил под Тэхёном подогрев на полную мощность, сразу добавляя:              — Нас уже ждут около выхода, — пояснил он, просматривая сообщения от водителя семьи Мори. — Сейчас паспортный контроль пройдем и поедем домой, — озвучил «Чон» для Тэхёна, невольно дёрнувшего плечами.              — Может, всё же в гостиницу? — попытав удачу, ещё раз спросил Тэхён, смотря на своих альф с надеждой во взгляде. — Мне кажется, у меня даже пятки потеют от одной только мысли, где я буду жить, — выдал он, резко осекаясь, предполагая, что присутствующий водитель тоже может иметь отношение к клану, а не являться сотрудником аэропорта.              — Вот тебе точно переживать не стоит, — с ухмылкой ответил один «Чон», когда второй достал его ладонь и переплёл их пальцы.              «Тебя там ждут как подарок», — мысленно вспомнил Тэхён слова Чонгука, сказанные буквально перед взлётом. Согласиться с ним Тэхёну было сложно, потому что «подарок» на похороны единственного сына-альфы и всей его семьи — это даже в его голове звучало несуразно и дико.              Когда им около недели назад сообщили, что яхта дяди Сатоши попала в первую волну шторма и перевернулась, братья «Чон» собрались первым же рейсом лететь в Японию, но были остановлены властным указанием адеда, требующего омегу своих внуков. Отложив их спешку, объяснив, что тела еще не найдены, а поиски крайне затруднены из-за продолжающегося шторма, Мори Орочи, глава древнего дворянского рода, заявил, что свяжется с императором, чтобы Тэхёну выдали особое приглашение, позволяющее оформить визу сразу на границе просто по паспорту.              Получив документы для Тэхёна, который периодически неверяще рассматривал официальное письмо от императора Японии, они все ждали одного-единственного звонка с новостью о найденных телах, что произошло только через неделю.              Пройдя паспортный контроль со всеми почестями, полагаемыми личному гостю императора, Тэхён ощущал ужас от осознания, что едет знакомиться с семьёй своих альф, которые за прошедшие полгода лишь укрепляли его уверенность, что тогда он сделал правильный выбор.              Поместье семьи Мори заставило Тэхёна задуматься о том, не обижается ли император Японии, что его дворец, фотографии которого есть в интернете, проигрывает на фоне убранства дома своего приближенного. Осматривая сначала сад, по которому они шли к главному входу, а затем первые коридоры и комнаты, он с паникой осознавал, что дом Чонов в Сеуле, который ранее казался ему проявлением кричащего богатства, теперь померк и потерялся на фоне места, где Чонгук и Чонхён выросли.              — Выдохни, сладкий, — заметив его состояние, произнес «Чон», приобнимая его за талию и оставляя поцелуй на его ледяной руке. — Это просто наследие предков, а мы обычные люди.              — Это наследие нации, — нервно выдал Тэхён, свободной рукой хватаясь за протянутую ладонь другого «Чона». — А это, черт побери, клан Мори, — выпалил он, состыковывая изучаемую в университете историю Японии с реальной семьей, к которой он имеет непосредственное отношение.              «Горизонтальное отношение», — едко подумал Тэхён, тотчас мотнув головой, выбрасывая эти мысли, ругая и коря себя за то, что собственным принижением он на ситуацию не повлияет.              — Сладкий, — с осторожной аккуратностью заговорил «Чон», бросив мимолетный проверяющий и согласовывающий взгляд на брата, — то, что наши предки принадлежали к Кадзоку, уже просто история, а клан адед распустил еще до нашего рождения, полностью переориентировавшись на белый бизнес.              — Никаких якудз и самураев, — неопределенным тоном вторил другой «Чон», отчего Тэхён не мог понять, шутил ли тот или серьезен.              — Они решили вас не встречать? — сдавленным голосом спросил Тэхён, пытаясь скрыть за формулировкой вопроса опасение, что не встречают именно его.              — Их нет дома, — ответил «Чон», сразу поясняя: — Решают последние вопросы насчет завтрашней церемонии.              — А на самом деле, — продолжил второй «Чон», — дают тебе время успокоиться, — добавил он, слегка потянув Тэхёна за ладонь в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. — Они все прекрасно понимают, догадываются о твоей реакции, поэтому не хотят давить.              — Я смогу сейчас побыть один? — спросил Тэхён, ведомый сильными руками, даже не запоминая направление.              — Конечно, сладкий, — раздался синхронный ответ Чонов, который продолжился голосом только одного из них:              — У тебя отдельная спальня. Отдохни. Когда обед будет готов, то мы придем за тобой. Если же мы понадобимся тебе раньше, то звони, — проговорил он, подводя Тэхёна к двери, из которой только что вышла прислуга, принесшая вещи омеги в комнату.              Напряженно кивнув, Тэхён оставил легкие поцелуи на щеках своих альф и прошел в комнату, закрывая за собой дверь, сразу же сползая по ней на пол, взволнованно оглядывая комнату, внешний вид которой подходил под высокобюджетный голливудский исторический фильм, нежели гостевую комнату.       Только по прошествии получаса найдя в себе силы подняться с пола, Тэхён вытащил свои немногочисленные вещи, смотревшиеся в огромной гардеробной по-сиротски, и, вздохнув, направился в ванную комнату, которая, к его счастью, хоть и была оформлена в стиле Японии прошлых веков, содержала в себе все современные удобства.              Помывшись второй раз за день, считая важным предстать перед семьей Чон-Мори в самом лучшем виде, Тэхён заново уложил волосы и, потратив много времени в сомнениях над своей косметичкой, всё же слегка подчеркнул уголки глаз, надеясь, что так он угодит и тем, кто ратует за наличие косметики на омежьих лицах, и тем, кто выступает против подобного, достоверно не зная позицию семьи своих альф.              Мысленно ругая себя за то, что тратил время на переживания, а не на расспросы о родственниках, Тэхён переоделся в заранее подготовленную черную одежду и вышел на собственный балкон, в очередной раз поражаясь размаху сада и простору территории, что, казалось бы, для густонаселенной страны не должно быть свойственно.              Погрузившись в свои мысли, буквально медитируя во время наблюдения за перепрыгиванием и перелетами птиц с ветки на ветку, Тэхён не слышал тихого стука в дверь, аккуратного её открытия и легких шагов до балкона. Вздрогнув от легкого постукивания костяшек о дверную раму, Тэхён подскочил с кресла, шумно хватая воздух, тотчас сгибаясь в поклоне, узнавая гостя по ранее увиденным фотографиям.              — Что ты, милый, — ласково протянул омега, пойдя навстречу и, взяв Тэхёна за плечи, выпрямил его, — это лишнее.              — Приветствую вас, господин Чон, — неслушающимся голосом проговорил Тэхён, смотря в черные, как у его альф, глаза. — Простите, я задумался и не слышал вашего прихода.              — Я заметил, — понимающе улыбнувшись, проговорил тот, сразу добавляя: — Но только никаких «господин Чон», называй меня просто Миран, — предложил он, добавляя в излом губ хитрый изгиб и продолжая: — или омони. Как тебе удобно, — озвучил Миран, мгновенно меняя тему и не акцентируя внимания на ярком румянце на щеках Тэхёна: — Я, конечно, и по фотографиям говорил сыновьям, что им несказанно повезло, но сейчас понимаю, что те изображения не передавали и сотую долю твоей истинной красоты.              — Спасибо, — тихо вымолвил Тэхён, спотыкаясь на обращении, не имея сил озвучить ни один из предложенных вариантов.              — Абоджи будет в восторге, — резюмировал Миран, проведя ладонями по плечам, локтям, предплечьям омеги, беря его холодные ладони в свои пальцы, начиная согревать их. — Я понимаю, что ты не готов и вряд ли когда-либо на подобный вопрос ответишь согласием, но нам нужно идти. Все ждут только нас.              — Я думал, что за мной придут, — начал Тэхён, замолкая, думая о том, что обращение «Чон» может звучать грубо для их оммы.              — Да, — кивнул Миран, положив ладонь Тэхёна себе на согнутый локоть и поведя к выходу из комнаты, — они собирались, но я остановил их, пожелав лично прийти к тебе до начала обеда.              — Почему? — спросил Тэхён раньше, чем оценил свой вопрос как бестактный.              — Чтобы наедине сказать тебе, что все твои переживания напрасны, — заговорил он, останавливаясь недалеко от двери и поворачивая Тэхёна к себе лицом. — Никого из членов семьи не интересует твое происхождение и количество денег на банковском счете. Главное, что они с тобой счастливы.              — Но все это знакомство так не вовремя, — сокрушаясь, откровенно признался Тэхён.              — Почему? — удивился Миран, взяв ладони Тэхёна в свои, растирая уже не такие холодные пальцы. — Ты из-за похорон? — риторически спросил он, сразу же продолжая: — Отнюдь, — не согласился он. — Я не знаю, что было бы с абоджи, если бы тебя не было.              — О чем вы? — недоуменно уточнил Тэхён, наслаждаясь мягкими прикосновениями чужих рук, попутно слыша в своей голове слова Чонгука про то, что его ждут как подарок.              — Сатоши никогда не был примерным сыном, — с грустью в голосе начал Миран, тяжело вздохнув и опустив взгляд на их переплетенные руки. — Он не занимался делами семьи, предпочитая наслаждаться жизнью, пользуясь деньгами, статусом и внешностью. Он называл себя человеком искусства, хотя за всю жизнь написал лишь несколько натюрмортов, которые даже наш омони, пока был жив, не согласился повесить в какую-либо комнату. Когда я вышел замуж и родил двух сыновей, абоджи смирился с разгульным образом жизни сына, потребовав от него только одного: продолжить род Мори, — нерадостно усмехнувшись, Миран шмыгнул носом, скрывая накатившую на него эмоцию за неловкой извиняющейся улыбкой и быстрым взглядом на Тэхёна. — Вроде бы дело нехитрое, но Сатоши и это выполнять не хотел. Он заключил союз только в пятьдесят лет, найдя молодого омегу, который так же, как и он, думал только о развлечениях. Они родили двух детей, альфу и омегу, но возили их с собой, словно те ручные шпицы, даже взяли их на яхту, которая совсем не приспособлена для детей. Поэтому столь безрассудная кончина никого из нашего окружения на самом деле не удивила. Но, — отметил он, замолкая и выдыхая, словно собираясь с силами. — Но для абоджи это было ударом, потому что он потерял и внуков, то есть тех, кто должен был продолжить династию.              — Но Чонгук и Чонхён… — недоуменно вклинился Тэхён, не припоминая того, чтобы его альф в семье обделяли и не любили.              — Поэтому абоджи и было так важно, что у них есть ты, — ответил Миран, подняв на него взгляд черных глаз. — Ему было нужно своими глазами увидеть, что мои сыновья не стремятся повторить бессемейную и бездетную жизнь дяди. Поэтому я очень благодарен за то, что ты согласился приехать. Если бы ты отказался, то абоджи бы подумал, что Чонгук и Чонхён лишь обманывали нас, стараясь выставить себя в лучшем свете, и я не знаю, как бы он тогда перенес смерть Сатоши и его семьи. Поэтому не думай, что тебя сейчас будут оценивать, дабы вынести вердикт, достоин ли ты быть с наследниками династии Мори или нет. Ты здесь в качестве очень почетного гостя, — успокаивающе проговорил Миран, притянув Тэхёна для объятий, скрывая за поддержкой взволнованного омеги то, что ему эти прикосновения были нужны не меньше.              Спустившись вниз в сопровождении Мирана, Тэхён первым делом посмотрел на своих альф, кивком указывая им, что все в порядке, сразу после обращаясь к господину Мори и господину Чону, приветствуя их в поклоне и выражая соболезнование. Выпрямившись, Тэхён смотрел в черные глаза Мори Орочи, понимая, что это уже явно наследственная черта их семьи, стойко выдерживая пристальный и цепкий взгляд. Помня слова Чонгука и Мирана, Тэхён даже не вздрогнул на скрип ножек тяжелого стула, когда господин Мори поднялся и двинулся к нему. Заметив краем глаза, что Миран отошел от него, Тэхён остался на своем месте, смотря ровно перед собой, позволяя господину Мори обойти себя, оценивая со всех сторон.              — Красивый, — удовлетворенно отметил тот, останавливаясь напротив Тэхёна, выжидая, пока тот из-за разницы в росте поднимет на него взгляд. — И гордый, — добавил Орочи, всматриваясь в зеленый омут, понимая, почему его внуки в нем утонули. — То, что нужно семье Мори, — одобрительно проговорил господин Мори, делая шаг назад и протягивая ладонь Тэхёну.              Растерянно глянув на альфу, Тэхён неуверенно вложил свои пальцы в его, едва вздрагивая на прикосновение сухих губ к тыльной стороне его ладони, отвечая на вопросительный излом бровей, сильнее выразивший морщины на лбу:              — Я уже привык получать поцелуи только от своих альф.              — И дерзкий, — словесно дописал характеристику господин Мори, поведя ладонь Тэхёна в сторону, давая понять, что тот может идти к своим альфам. — Одобряю, — добавил он, поворачиваясь к напряженным внукам, готовым в любой момент подскочить со своих мест.              Проведя ладонями по плечам альф, Тэхён занял свободный между ними стул, опережая их попытки встать и помочь ему, и выдохнул, когда господин Мори прошел мимо них, возвращаясь во главу стола.              Ощутив поддержку своих альф, Тэхён смог расслабиться, на протяжении всего обеда спокойно отвечая на адресованные ему вопросы, стараясь говорить сдержанно и мягко, все же видя на их уставших и посеревших лицах отпечаток скорби из-за случившейся трагедии.              Сложив приборы на тарелку, давая слугам сигнал о необходимости убрать от него опустевшую посуду, господин Мори взял бокал с небольшим количеством коньяка и перевел тяжёлый взгляд на внуков, которые, зная адеда, выпрямили спины и ждали того, что тот им скажет.              — Фамилия Мори прервана, — надсадно произнёс Орочи, делая глоток, отставляя бокал и складывая сцепленные пальцы на скатерть. — Поэтому эту фамилию должны продолжить вы, — добавил он, резко выкидывая в сторону зятя ладонь в останавливающем жесте. — Не возмущайся раньше времени, — обрубил тот, мрачным взглядом посмотрев на альфу, которого всегда учил терпению, но всегда неудачно. — Вы поменяете фамилию только в японских паспортах, — выдал господин Мори, возвращая внимание внукам. — Для Кореи вы можете остаться под фамилией «Чон». Юристы уже предупреждены, заявления и доверенности подготовлены, завтра после церемонии поедете в офис и подпишете. За вас всё сделают и поменяют.              — Хорошо, — согласился Чонхён, но не успел продолжить из-за слов адеда:              — Это еще не всё, — твердо обозначил он, наградив внуков придавливающим взглядом. — Если ваши намерения по отношению к этому прекрасному омеге серьезны, то я требую, чтобы вы оба заключили с ним союз, — оценив шок на лицах всех присутствующих, Орочи опять заговорил: — Мне слишком много лет, а с моим здоровьем я могу умереть хоть завтра, у меня нет времени ждать, когда вы наживетесь в своих свободных отношениях. Я хочу уйти на тот свет, будучи уверенным, что кровь династии Мори и всё то, что я создавал своими руками, будет передано моим потомкам, а не растворится в руках посторонних из-за последней прервавшейся линии.              — Адед, — хрипло заговорил Чонгук, чувствуя напряжение во всем теле, — мы не можем оба заключить союз с Тэхёном, это незаконно. Ему придется выбирать, а мы обещали, что…              — Можете, — прервал его господин Мори. — У вас разные паспорта. Один возьмет его в супруги по корейскому паспорту, другой — по японскому.              — Да, но Тэхён всё равно не может выйти за двоих, — продолжал Чонгук, под столом накрыв ладонь омеги своей. — Второй союз будет фиктивным.              — Я хоть и старый, но еще не выжил из ума, — с покровительственной насмешкой в голосе заметил Орочи. — Я уже переговорил с императором, он издал указ, согласно которому Ким Тэхёну предоставляют гражданство Японии за особые заслуги перед страной, поэтому возьмете его завтра с собой в офис, ему нужно написать заявление на получение паспорта.              — Но я же не заслужил, — не своим голосом выдал Тэхён, потрясенно смотря на господина Мори, сжимая в своих ладонях пальцы уже двух альф.              — Ты станешь частью семьи Мори — это уже огромная заслуга, — пояснил тот, пристально смотря на Тэхёна. — Или ты не хочешь за них выходить?              Замотав головой, Тэхён резко вдохнул, осознав, как смотрелся его жест, и пояснил словами:              — Я имел в виду, что нет, дело не в этом…              — Так хочешь или нет? — настаивал господин Мори.              — Адед, — вклинился Чонхён, — предложение Тэхёну всё же должны делать мы.              — Так делайте, — хлестко указал тот, переведя взор на внука. — В наше время не было никаких таких простых сожительств. Вместе можно было быть только после заключения союза, а вы уже полгода вместе, а до сих пор не сделали главного…              — Мы не думали, что это возможно, — не стерпев, прервал его Чонгук, тотчас опуская взгляд и проговаривая: — Извините за тон.              — Аппа, — мягко позвал того Миран, не давая продолжить разговор, — это не лучший момент, — указал он, сразу добавляя: — И дело не в завтрашней церемонии, а в том, что их предложение и его согласие будут выглядеть как принуждение, хотя я уверен, что они все хотят услышать и сказать «Да», — взяв морщинистую ладонь абоджи в свою, он примирительно продолжил: — Тэхён подаст заявление на паспорт, он не будет лишним, но позволь им разделить миг этого предложения между ними тремя.              — Хорошо, — нехотя согласился господин Мори. — Но это еще не всё. Я нашел омежколога, который специализируется на беременностях от нескольких партнеров. Я договорился, он примет вас на консультацию и все объяснит, а когда вы решитесь на детей, — произнес он, посмотрев на сына, давая понять, что он не давит с конкретными сроками, — то он переедет на это время в Корею и будет лично наблюдать Тэхёна.              — От нескольких партнеров? — удивленно переспросил Чонхён.              — Никаких детей по очереди, — непримиримо отрезал господин Мори. — Доктор Като рассказал мне, чем это чревато в подобных союзах. У вас такого не должно быть, я не позволю вам своими же руками разрушить будущее всей семьи.              — Хорошо, адед, мы съездим к нему на консультацию, — согласился Чонгук, поглаживая ладонь Тэхёна большим пальцем.              *****              — Как ты? — обеспокоенно спросил Чонгук, когда они зашли в комнату Тэхёна и закрыли за собой дверь.              — Прости, мы правда не знали про его планы, — продолжил Чонхён, опускаясь на колени перед севшим на постели омегой и кладя ладони ему на бедро.              — Я не знаю, — глухо ответил Тэхён, накрыв лицо ладонями, чувствуя по движению воздуха и теплым рукам, что Чонгук разместился перед ним рядом с братом. — Мы это даже не обсуждали, — рвано сказал он, сдвинув ладони ниже, открыв глаза и посмотрев на обеспокоенных альф.              — Потому что мы правда не думали, что это возможно, — повторился Чонгук, внимательно смотря в зеленые глаза, боясь увидеть в них нежелание, страх или отвращение. — Мы бы безумно хотели взять тебя в супруги и дать свои фамилии.              — Мы благодарны адеду за то, что он нашел решение, до которого мы не додумались, — продолжил за братом Чонхён, — но мы никогда не позволим ему решать за тебя.              — Омма прав, гражданство получить стоит, — дополнительно пояснил Чонгук, — но это не обязывает тебя ответить согласием. Если тебе нужно время, чтобы понять, хочешь ли ты быть с нами или…              — Подождите, — перебил его Тэхён, убрав руки от лица и мотнув головой. — То есть вы сейчас на полном серьезе рассуждаете на тему того, хочу ли я быть с вами или просто пережидаю время, пока не найду кого-нибудь получше?              — Тэхён, нет, — выдохнул Чонгук, сдавая их своим виноватым взглядом.              Смахнув их руки со своих ног, Тэхён поднялся, начиная нервно вышагивать от постели до балкона и обратно, нарушая тишину комнаты своим шумным возмущенным дыханием.              — Мы не думаем, что ты ждешь кого-то получше, — отозвался Чонхён, поднимаясь с пола и продолжая после едкого фырка Тэхёна. — Но ты в любой момент можешь сказать, что это слишком.              — Что? — переспросил Тэхён, прекращая движение и смотря на альф, стоящих перед ним. — О чем вы?              — Один альфа в двух телах, — напомнил Чонгук, сделав к нему осторожный шаг. — Это уже психологически непросто, — оглянувшись на брата, он добавил: — А тут союз с разными людьми, где, наоборот, формально придется разделять жизнь по паспортам и по странам.              — Но ведь между нами ничего не поменяется? — напряженно спросил Тэхён. — Вы же не собираетесь передавать меня, как знамя, из одной страны в другую, живя со мной только там, где я ваш супруг? — гневаясь, распалялся он.              — Нет, конечно, — хором ответили они, одинаково потрясенно смотря на омегу.              — И мысли подобной не было, — добавил Чонхён, аналогично подходя ближе, становясь рядом с братом.              — Просто мы не можем требовать от тебя подобного шага, понимая, что и так радикально поменяли твою жизнь, — проговорил Чонгук, смотря в зеленые глаза, строго смотрящие на него.              Выдохнув, Тэхён прикрыл глаза и помотал головой, поражаясь той неуверенности, которую он слышал в голосах своих альф.              — Я больше четырех месяцев каждый день сплю в постели с двумя альфами, — начал перечислять Тэхён, резко открыв глаза и переводя взгляд с одного альфы на другого, и так по очереди, — раздвигая перед ними ноги и открывая рот. И я прекрасно осознаю, что у меня их двое, — твердо обозначил он, подойдя к ним вплотную и положив ладони на их щеки. — Обращаться к вам «Чон», конечно, очень удобно, не нужно было каждый раз различать вас по родинке, — сказал он, проведя ногтем большого пальца по подбородку Чонгука, — но я не сошел с ума и не верю в то, что у меня отношения с магом, способным себя клонировать. Ваша идея про одного альфу в двух телах и обращением «Чон» помогла мне в самом начале, избавив от мук совести, что кому-то я уделил больше внимания, чем другому, рассказал что-то, что не озвучил второму. Но сейчас я слышу разницу в ваших голосах, чувствую в ваших прикосновениях и поцелуях. Я различаю вас даже в темноте нашей спальни, — понизив тон, озвучил Тэхён, улыбнувшись, когда альфы прижались к нему и приобняли за талию. — Я продолжаю вас так звать, потому что мы так привыкли и чтобы не открыть нашу правду обществу, которое, конечно, нас не поймет. И я совершенно не против носить фамилии Чон и Мори в разных паспортах.              — То есть «да»? — едва слышно уточнил Чонгук, затаив дыхание вместе с братом.              — Да, — ответил он, спешно накрывая губы альф большими пальцами и продолжая: — но чуть позже. Я сначала признаюсь своим родителям, познакомлю вас, а уже потом устроим две церемонии в один день. Я очень хочу, чтобы они тоже были на нашем празднике.              Поцеловав палец Тэхёна и чуть повернув голову в сторону, возвращая всю ладонь себе на щеку, Чонхён спросил:              — А если они будут против?              — Значит, я расстроюсь, нарыдаюсь, вы меня успокоите, и мы проведем церемонии без них, — ответил Тэхён, прижимаясь ко лбам альф своим и прикрывая глаза. — Вы зря думаете, что я не определился. Я сделал свою последнюю ставку на любовь, — успел он произнести, прежде чем утонуть в жарких поцелуях от двух любимых альф.              *****              3 августа 2025 года. Воскресенье.              — Как я могу к вам обращаться? — спросил доктор Като Атсуши, владелец частной клиники по репродуктивному здоровью, занимая свое место за рабочим столом. — «Господин Чон» или «Господин Мори»? — уточнил он, смотря на омегу, сидящего на центральном кресле перед ним.              — Тэхён, — отозвался тот, нервно поправив союзные кольца на безымянных пальцах обеих рук. — Просто «Тэхён», — подчеркнул он, боковым зрением замечая недовольство супругов, знающих, как он не любит ситуации, когда его вынуждают выбирать одного из них.              — Хорошо, — согласился доктор, сцепляя пальцы в замок и кладя их на столешницу. — Судя по тому, что вы пришли ко мне на прием, вы решились завести ребенка.              — Очевидно, — озвучил Тэхён, игнорируя синхронные смешки по обе стороны от него. — Господин Мори сказал, что вы сами нам все объясните.              Потратив несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, доктор Като заговорил:              — Я специализируюсь на патологиях развития плода, — пояснил он, уточняя после того, как брови сразу всех присутствующих хмуро сошлись на переносицах: — Из этого уже появилась специализация на беременностях от нескольких партнеров. Это способность омежьего организма осталась у нас от животных предков, но уже в искаженном, я бы даже сказал, в испорченном варианте. Суперфекундация позволяет омежьим особям провести течку с несколькими альфами и родить потомство от каждого из них. Эволюция решила избавить людей от такой способности, но пока сделала это не до конца, — обозначил Атсуши, разведя ладони в стороны в сочувствующем жесте. — Организмы омег потеряли способность вынашивать детей от разных альф, из-за чего в подобной ситуации возможны только два варианта. Удачный, если омегма смогла обособить одно семя от другого, тогда зачатие происходит от одного, а сперма другого используется только для формирования среды. И неудачный, если омегма не смогла разделить ДНК и ребенок начинает формироваться из разной ДНК. Выбор данных, наследуемых от альф, происходит хаотично, поэтому это приводит к ошибкам в геноме и, как следствие, к рождению ребенка с отклонениями, — обозначил он, осторожно добавляя, следя за реакцией Тэхёна: — Четыре руки или ноги, отсутствие части органов, формирование лица на грудной зоне, — перечислял он, по дрогнувшим пальцам омеги понимая, что достаточно. — Единственное известное исключение из подобной ситуации — это близнецы, — выдал доктор Като, указывая на мрачных альф.              — А чем близнецы отличаются? — сипло уточнил Чонхён, сразу же прокашливаясь, дабы вернуть нормальный голос.              — В том-то и суть, что ничем, — ответил тот, откинувшись на спинку своего кресла. — Если вы решите делать детей по очереди и будете точно уверены, чей это сын, то анализ ДНК с вами не согласится и подтвердит родство между ребенком и каждым из близнецов, — пояснил доктор Като, детализируя: — У вас одинаковое ДНК, для науки вы один человек.              — Я не понимаю, — озадаченно протянул Чонгук, чуть подавшись вперед. — Если беременность от двух альф невозможна или приводит к подобному, то почему адед так настаивает на том, чтобы мы не смели делать детей по очереди, что, как я понимаю, вполне безопасно.              — Я не говорил, что невозможно, — подчеркнул доктор Като, отрицательно мотнув головой. — Я озвучил, что близнецы могут обойти эту проблему. А господин Мори настаивает на подобном из-за двух случаев из моей практики…              — Только из-за двух? — уточняя, удивился Чонхён.              — Но они были слишком показательными, — парируя альфе, озвучил Атсуши. — Как вы понимаете, там аналогично были близнецы и один омега. Они отказались от идеи совместного ребенка, решив, что каждый из них хочет своего наследника, планируя передать именно собственным детям разные бизнесы, — на мгновение умолкнув, отвлекшись на то, как переглянулись альфы, он уточнил: — И нет, эта история не придумана специально для вас, — догадался он. — Если вы желаете, я нарушу врачебную тайну и принесу вам личное дело этого омеги.              — Простите, доктор, — ответил за альф Тэхён, — продолжайте.              — Мы их полностью обследовали, но во время беременности организм омеги дал сбой, скорее всего, из-за нервных потрясений, которые тому пришлось пережить в этот период, — последовав указанию омеги, доктор Като вернулся к рассказу. — Кокон, в котором развивался ребенок, частично буквально врос в омегму, поэтому он не мог родить самостоятельно, пришлось делать операцию, но сохранить омегму было невозможно, пришлось ее удалять.              — Второй близнец остался без наследника? — больше утверждая, чем спрашивая, озвучил Чонхён.              — Именно, — подтвердил доктор Като. — Как вы можете догадаться, ничем хорошим их семейная жизнь не закончилась. Во втором же случае все прошло удачно, омега родил двух детей-погодок, но проблемы начались, когда дети стали взрослеть. Они не могли понять, почему один и тот же альфа им то аппа, то дядя. В итоге у детей начались психологические проблемы, до крайностей, к счастью, не дошло, но всей семье пришлось очень долго работать с психологами.              — Детям не понять заморочек взрослых, — на выдохе проговорил Тэхён, удобнее пересаживаясь в кресле.              — Вы правы, — кивнул ему Атсуши. — Именно по этой причине господин Мори настаивает на том, чтобы у вас был совместный ребенок.              — У вас был такой опыт? — с мрачной напряженностью спросил Чонгук, цепко смотря на доктора.              — Был, — подтвердил тот. — Для моих тридцати лет практики не столь впечатляющий по количеству, но, согласитесь, подобные пары — это редкость, а не правило, — объяснился он, уточняя: — Вы будете четвертой семьей, кого я в таком случае буду вести. До вас у меня наблюдались трио из Америки, Финляндии и Японии.              — А где гарантия того, что при такой беременности также не берется сперма только одного альфы? — продумывая варианты, поинтересовался Чонхён.              — Это невозможно, — опроверг Атсуши. — У вас одинаковая ДНК, омегма не будет его разделять, отвергая одного и используя данные другого. Омежий организм будет воспринимать такую сперму как сперму одного альфы, формируя одного ребенка из разных данных. Но в таком случае это действительно будет ребенок от троих, а не таковой только на бумаге.              — Какова вероятность, что у нас случится патология? — продолжил допрос Чонгук.              — Я не знаю, — признался доктор Като. — Из всех прошлых трио патологии не было ни у кого, но это слишком маленькая выборка, чтобы я мог вам гарантировать положительный исход.              — А если допустить подобное, — настаивал Чонгук, мрачнея с каждым мгновением, — то что делать?              — Аборт, — ответил за доктора Тэхён, поворачивая голову к Чонгуку.              — Желательно сразу же, как только обнаружилась патология, — вторил ему доктор Като. — Чем раньше сделать аборт, тем меньше последствий.              — По этой причине вы переезжаете на время беременности в город к пациенту? — догадался Тэхён, переводя взгляд на Атсуши.              — Да, — подтвердил тот. — Современные аппараты УЗИ не приносят никакого вреда ребенку, поэтому осмотр можно проводить хоть каждый день, но я предпочитаю раз в два-три дня. Когда же формирование основы организма завершится и пойдет только развитие, то можно перейти на плановый осмотр раз в неделю.              — Ты согласишься? — спросил Чонгук, заставляя Тэхёна вновь посмотреть на него.              — Конечно, — отозвался тот, смотря во взволнованные черные глаза.              — Я не про постоянное обследование, — уточнил Чонгук, мельком взглянув на задумчивого брата.              — Я тоже, — развеял его сомнения Тэхён. — Вы обещали мне, что я никогда не буду между вами выбирать, — напомнил он, сказав это Чонгуку и после переведя взгляд на Чонхёна. — Сейчас я этого тоже делать не буду.              *****              16 января 2026 года. Пятница.              — Всё в порядке, — произнес доктор Като, убирая датчик и давая Тэхёну одноразовое полотенце, чтобы тот вытер живот от геля. — Это было просто несварение от уличной еды, — резюмировал он, повторяя вывод, который озвучил несколько дней назад, когда перепуганный недомоганием супруга Чонгук привез того к доктору посреди дня.              — Спасибо, доктор, — отозвался Тэхён, опуская кофту и поднимаясь с кушетки.              — Но, Тэхён, — строго продолжил Атсуши, будучи сразу перебитым:              — Я всё понял, доктор, — настойчиво подчеркнул Тэхён, выкидывая полотенце и подходя к одному из кресел, садясь в соседние от Чонгука. — То, что я надумал за время этих болей, более действенное предостережение, чем ваши слова. Я не буду больше есть пищу в непроверенных местах.              — Господин Чон, — переведя внимание на альфу, поучительно заговорил доктор Като, вновь лишаясь возможности продолжить:              — Не надо его обвинять в случившемся, — парировал Тэхён, недовольно посмотрев на врача. — Он меня отговаривал, вся вина в случившемся лежит только на мне. И хоть я знаю, что вы оба со мной не согласны, я не собираюсь сейчас всё это слушать. Просто закрыли тему, главное, что всё хорошо.              — Доктор, — обратился к тому Чонгук, — вы сказали, что первичный этап формирования плода завершен, но возможны ли патологии в дальнейшем?              — В дальнейшем вероятность появления патологий у вашего альфы такая же, как и у любого другого ребенка, — ответил он, смотря в глаза господину Чону. — Организм Тэхёна не воспринял вас как разных партнеров, поэтому никаких ошибок в формировании плода нет, у него полный набор органов, правильное строение тела. Теперь же он должен развиваться и расти. Я даю крайне положительные прогнозы, потому что вы неукоснительно следовали всем моим рекомендациям в подготовительный период, действие противозачаточных таблеток полностью прекратилось задолго до самого зачатия, поэтому каких-то явных угроз нет, — уже не в первый раз терпеливо пояснял он, ранее рассказывая это двум альфам, теперь повторяя одному из них, понимая их волнение. — Но не переживайте, мы так же будем постоянно проходить обследование и сдавать анализы, я не покину территорию Кореи, пока вашему сыну не исполнится месяц.              — Почему месяц? — с опасением поинтересовался Тэхён, прикладывая ладонь к низу живота. — Это какой-то период, когда что-то может случиться?              — Нет-нет, — подняв ладони в успокаивающем жесте, проговорил доктор Като, — ничего подобного. Я остаюсь на месяц исключительно в рамках своего исследования, убеждаясь, что никаких проблем со здоровьем ребенка я не упустил. Да и родителям тогда спокойнее, ведь все-таки это необычные дети.              Кивнув, Тэхён молча согласился и, получив от доктора новые-старые рекомендации, потянул Чонгука на выход, напоминая, что ему еще нужно на работу.              — Почему ты не можешь работать из дома? — спросил Чонгук, помогая Тэхёну занять пассажирское место.              — Могу, — ответил Тэхён, когда Чонгук занял соседнее сиденье. — Но не хочу, — с улыбкой протянул он, после продолжая обычным тоном: — Дома так тихо, что меня вечно тянет в сон, а если включаю телевизор или музыку, то отвлекаюсь. В офисе настрой другой, так что пока могу, буду работать там.              — О, — с нескрываемым смехом выдал Чонгук, — не переживай, скоро тишина в нашем доме будет нам только сниться.              Закатив глаза, Тэхён попытался изобразить недовольство, но его губы сами растянулись в улыбке, потому что он понимал все опасения альфы: ни Чонгук, ни Чонхён никогда в жизни не забудут своё знакомство с семьей Ким, которые хоть и были ошеломлены новостью о подобных отношениях Тэхёна, вели себя достаточно естественно, а именно — шумно, эмоционально и очень активно.              — Вы сами купили им дом и предложили переехать, — напомнил Тэхён, откинув голову на подголовник, и повернул лицо к Чонгуку, любуясь его четким профилем.              — Туше́, — довольно выдал Чонгук, признавая поражение, бросив мимолетный взгляд на супруга.              — Как чувствует, — заметил Тэхён, доставая телефон, экран которого показывал звонок от Чонхёна. — Мы как раз отъехали от доктора, — вместо приветствия озвучил он, удобнее растекаясь в кресле. — Всё в порядке, не переживай, со мной и с Чонхуном всё хорошо, это действительно было просто несварение от острой еды, — со смехом слушая слова Чонхёна, Тэхён перебивал его, прося: — Нет-нет, не надо, Чонгук и так теперь каждый день сам готовит завтрак и ужин, а в обед присылает доставку из ресторана.              — Что он там хочет? — с усмешкой спросил Чонгук, догадываясь, что брат что-то придумал.              — Омма предлагает отправить к нам своих поваров, — пояснил Тэхён, отодвигая микрофон ото рта, но оставляя динамик около уха. — Чонгук и так уже в предвкушении от того, что вся моя семья скоро будет жить через несколько домов от нас, не добавляйте ему преждевременной седины из-за появления филиала ресторана на нашей кухне, — громче рассмеявшись, он уверенно ответил: — Нет, я не готов такой ценой получать легкий способ вас различать, я и так в этом уже спец, — самодовольно подчеркнул он, вкладывая горделивость в тон. — Хорошо, хорошо, — согласился Тэхён, мягко добавляя: — Пока, я тоже тебя люблю.              — Может, куда-нибудь сегодня сходим? — спросил Чонгук, когда Тэхён убрал телефон, и протянул к нему ладонь, переплетая их пальцы.              Задумчиво промычав, Тэхён повернулся к альфе, расслабленно ложась боком на наклоненную спинку своего сиденья, и стал мысленно перебирать варианты.              — Давай устроим свидание, — видя муки выбора на лице супруга, предложил Чонгук, гладя кожу его ладони большим пальцем. — Я свожу тебя в кино, затем в ресторан, а после возьмем номер для новосоюзных и проведем там все выходные.       — Звучит очень заманчиво, — довольно урча, протянул Тэхён, искристым взглядом смотря на мужа. — Но ты кое-что забыл.              — Цветы? — выдал Чонгук, бегло посмотрев на Тэхёна, сразу возвращая внимание дороге на повороте. — Я обязательно встречу тебя с корзиной твоих любимых пионов и буду таскать ее на протяжении всего вечера.              Накрыв лицо свободной ладонью, пряча за ней краску на щеках, но не смех, Тэхён заговорил только через несколько секунд:              — Нет, — произнес он, убрав руку от лица и мотнув головой в силу возможностей позы, — я про то, что мы не брали вещи для того, чтобы провести выходные не дома.              — Обижаешь, — пожурил его Чонгук, довольно цокнув языком. — В моей голове я уже заказываю нам все нужные вещи от белья до твоих уходовых средств и отправляю помощника Пака всё это забирать, — сказал он, радуясь довольному смеху Тэхёна, который в красках представил, как заполошный и суетливый альфа сорока лет будет собирать заказы по всему городу, а после чопорно рапортовать о доставке каждого пакета. — Хочешь, поедем на наш горнолыжный курорт? Я слеплю тебе снеговика и покатаю на санках.              — Хочу, — с чувством выдохнул Тэхён, крепче сжимая ладонь Чонгука.              — Значит, будет, — ответил он, запарковываясь около офиса, где работает Тэхён, и поднося его ладонь к своим губам для поцелуя. — Я заеду за тобой.              — Даже не сомневался, — счастливо отозвался Тэхён, подаваясь к альфе и целуя его, позволяя хозяйничать в своем рту языком. — Я люблю тебя, — признался он после поцелуя, притеревшись к носу альфы своим.              — И я тебя люблю, — вторил Чонгук, отпуская Тэхёна из рук и наблюдая за тем, пока тот шел до стеклянных дверей здания.              Чувствуя взгляд черных глаз, Тэхён развернулся во время движения, послал супругу воздушный поцелуй и поспешил забежать в помещение, лишь краем уха слыша со стороны курилки знакомый голос Сокджина, говоривший:              — Ты же вроде бросил курить.