Друзья

— До завтра? — спрашивает Чонгук, приваливаясь к двери моей новой квартиры, и я улыбаюсь натянуто, поправляя растрёпанные волосы. — Завтра я работаю, и ты тоже, — отвечаю я, намекая на то, что завтра мы не увидимся. Хоть мы и так особо ничем не занимаемся, мне почему-то всё равно кажется, что я позволяю Чону лишнего. Приобнимать меня во время просмотра фильмов, поправлять выбившиеся из причёски пряди, прижиматься слишком близко при встрече и писать мне в любое время суток, чтобы просветить относительно какого-нибудь глупого мемасика. — Ладно, — его вздох эхом отдаётся по подъезду, а потом по лестнице начинают шлёпать чьи-то очень быстрые ноги. Не успеваем мы с Гуком попрощаться, как на площадку влетает запыханный Юнги. Он опирается о свои колени и пытается отдышаться, после чего поднимает голову и видит два удивлённых взгляда. — Привет, муж. Мне можно назвать тебя бывшим? Чонгук ухмыляется, и, кажется, вот-вот получит в табло за подобные насмешки, но Мин только выпрямляется и подходит вплотную ко мне, переступая порог квартиры. — Нахуй пошёл, — Юнги в одно движение выпихивает Чона наружу и закрывает дверь на защёлку, поворачиваясь в мою сторону и заключая в свои горячие объятья. Мне остаётся только моргать глазами в недоумении и приобнять парня в ответ, надеясь, что я не разревусь здесь и сейчас от того, как рада видеть его. Ещё совсем недавно я решила, что отпущу свои чувства к Мину, не пытаясь заменить его Чонгуком, но вот он, снова здесь, и сердце само начинает колотиться в бешеном ритме. — Юнги, что ты тут делаешь? — спрашиваю я тихо. Почему-то кажется, что всё это сон, но руки парня сжимаются сильнее, и я чувствую, как он взволнован. Не меньше, чем я. Мин цепляется за ткань моей кофты и оставляет едва уловимые поцелуи на макушке, но я всё замечаю, когда разгорячённое дыхание опаляет кожу. — Я хотел увидеть тебя, — шепчет Юнги в ответ, и я прекрасно понимаю его. Я тоже хотела его увидеть, но так и не решилась. Не хотела мешать формированию семьи и боялась, что, увидев их, почувствую себя действительно ненужной. Но вместо честного признания я почему-то говорю: — У тебя есть жена и ребенок. — Хёрин мне не жена. Я не могу отказаться от Союна, потому что иначе буду не лучше своего отца, но её я не могу терпеть в своей жизни. Я не могу терпеть отсутствие тебя в моей жизни. Ты простишь, что я позволил Хёрин разлучить нас снова? Он назвал сына так, как предложила я? Боже, я даже не хочу представлять, как Ким на это согласилась. Наверное, она просто не знает, откуда взялось это имя. — Ты заразился от меня привычкой извиняться по пустякам. — Это не пустяк. — Я знаю, — киваю я, отстраняясь. Заглядываю в тёмные глаза напротив и тону в них. Окончательно и бесповоротно, — просто поцелуй меня. Юнги не надо повторять дважды. Он наклоняется и касается моих губ своими, как будто делает это каждый день, так же легко и непринуждённо, а для меня всё иначе. Это похоже на морскую волну, что бывает раз в столетие. Она сносит меня, накрывает с головой и утягивает на самое дно, где темно, тепло и уютно. Губы Юнги сладкие и такие желанные, словно я не ела всю свою жизнь и вот наконец добралась до чего-то безумно вкусного и пьянящего. Мне не хочется отрываться, и тяжесть тела парня совсем не мешает. Через пару секунд Мин меняет нас местами, утягивая меня на свои бедра и прижимая ближе, заставляя выгнуться и прильнуть грудью к нему. — Я идиот, — слетает с губ парня между поцелуями, и я не хочу спорить. Только запускаю ладонь под его кофту и почти невесомо оглаживаю мягкий живот. — Я не должен был тебя отпускать... правда... прости меня... — Заткнись, Юнги, тебе не нужно моё прощение, я буквально сижу на твоём члене, чёрт возьми, — не выдерживаю я, замечая, как в глазах напротив проскакивает что-то странное после моей фразы. Я и сама не понимаю, как выдаю подобную пошлятину без прежнего стеснения, но мне плевать. — Думаешь, я обижаюсь? — На мне ещё штаны есть. Фактически ты на них сидишь, — хмыкает Мин с лёгкой улыбкой. Его привычка переводить всё в шутку — это, мягко говоря, пиздец. Особенно в этой ситуации. Когда мы не виделись до раздражающего долго, а сейчас разводим не понятно, что, вместо нормального разговора. — Это вопрос времени. — Я тебя не тороплю. — Да ты что? — с сарказмом отзываюсь я, приподнимая бровь. — Конечно, нет. Я не трахаться же пришёл. Просто увидеться и сказать, что мне плевать на загоны Хёрин. У меня на руках ДНК-тест, подтверждающий моё отцовство. Она по закону не сможет запретить мне видеться с Союном, так что её угрозы мне не страшны. Кстати, именно мелкий дал мне разрешение приехать. — Что за бред? Ему же и месяца нет. — Он сказал: "дя" на мой вопрос. Этого достаточно, — Юнги делает детский голос, изображая Союна, и это окончательно выбивает меня из слегка рассерженного состояния. Как на вот это вообще можно дуться? — Рин может попытаться, конечно, но я лучше рискну и буду бороться за сына, чем просто возьму и откажусь от тебя. Мне было по-настоящему хреново всё это время. — "Вечной любви не существует", — цитирую я фразу, которую сказала при нашем расставании, а потом вспоминаю слова Юнги с нашего знакомства. — "Ты что, веришь в сказки?" — Мне плевать, что будет потом, сейчас я тебя люблю, — произносит Юнги, и моё сердце замирает. Сука. — Я поверю тебе в последний раз. Если Ким Хёрин ещё раз мелькнёт на горизонте и помашет мне средним пальцем, тебе не помогут никакие прощения и милое выражение лица. — Договорились, — кивает Мин. Мы ещё поборемся, значит, за свою любовь.