Одержимость и осознание

      Патфайндер искал своего создателя, ему пришлось много чего вспомнить, много с кем поговорить, и вот, дошла очередь до Ревенанта. Марвин не думал, что Ревенант согласится ему помочь в поисках. Но симулякр рассказал даже слишком много. Слишком много информации не касающейся квеста, которую Патфайндер совершенно не ожидал услышать. Теперь, робот знал имя, возраст и то, как Ревенант умер, будучи человеком. Симулякр же, в свою очередь, запутал наивного робота своими доводами, говорил, что даже самые невинные существа способны на плохие поступки, начал запугивать его, будто Патфайндер сам убил своих создателей (что оказалось, конечно же, неправдой). Когда Марвин наконец-то выполнил свой квест, он был счастлив. Счастлив, что его создатели сделали его таким, какой он есть, что у него много друзей, которые стали чем-то вроде его семьи. «Даже Ревенант мне помог, как бы это глупо и забавно не было…» — думал с улыбкой на своем экране Марвин. Робот не знал до конца, как себя вести с Ревенантом, но их общение точно было чем-то…странным и новым для него.

***

      Оставшись наедине с собой в мрачной комнате, Ревенант в тот день долго размышлял. События их беседы с Патфайндером воспроизводятся перед ним вновь. Ревенант не может поверить в то, что единственным, кто спросил о его человеческой смерти, был этот наивный робот. И это ведь никак не касалось его квеста. Ему просто было… интересно?.. Ревенант был нарциссом, по крайней мере, так показалось Патфайндеру. Сам симулякр ненавидел себя, и эта ненависть, возможно, скрывалась под нарциссизмом. В конце концов, его (по понятным причинам) никто не любил, даже когда он был человеком. Поэтому приходилось любить себя самому. А вот такое проявление внимания к его ужасной жизни (точнее смерти), заставляло знатно понервничать. Ревенант сначала думал, что это пройдет. В тот день, после разговора, он долго вспоминал наивного и… милого робота, который вот так просто, без страха и без единого сомнения, заявился в его ужасное жилище. «Это тупо. Дурацкий робот. Всё-таки… наверное я зря сказал ему, что это он убил своих создателей. Даже для меня, это было жестоко. Но он все равно найдет правду, я знаю.» Мысли симулякра остановились снова на том вопросе. Как он умер, когда был человеком? Зачем роботу было знать… В любом случае, Ревенант всё рассказал и уже начинал жалеть об этом, ведь его смерть была очень… мягко говоря, нелепой. Симулякр молча ходил по тёмной комнате, только его глаза горели ярко-оранжевым светом. Сожаление и боль пронзали его механическое сердце, эмоции, которые он ненавидел, вновь возвращались к нему. Вследствие хаотичности его характера, стремление разрушить всё вокруг сменялось какими-то неприятными чувствами, ощущениями. Это происходило редко. Но в такие моменты Ревенанту хотелось перестать существовать больше всего. И сейчас, все эти мысли зациклились на нелепом роботе, который был такой добродушный, наивный и чистый. Ревенант игрался с ним, запутал его, называл его другом, а тот верил, слушал и, самое главное, почему-то хотел с ним быть друзьями. Это удивляло. Весь разговор между ними имел огромные последствия, симулякр осознавал это только сейчас. Он начинал чувствовать какое-то желание рассказать больше, поделиться своей болью, своим страданием с этим роботом. Ревенант молчал и сторонился людей слишком долго, — всю его несчастную жизнь. Симулякр хотел, чтобы навязчивое желание прошло, но с каждым днём всё становилось только хуже. Его словно замкнуло, программа будто вошла в бесконечный цикл одной мысли. Такие перемены нашли отражение и в поведении Ревенанта. — Ого! Нас определили в один отряд, друг. — радостно воскликнул Патфайндер, когда начался следующий матч. — Хм. Хорошо. — задумчиво ответил симулякр. Обычно, он бы просто промолчал и не стал даже обращать внимания на надоедливого тиммейта. — Надо сказать, было занятно запудрить тебе мозги в тот раз. — Не знаю, зачем тебе нужно было это делать, но я всё равно узнал правду. — Ну и какое веселье в том, чтобы получить эту правду просто так? Патфайндер задумался над этой фразой и ответил: — Мне кажется, ты не знаешь как надо веселиться, Ревенант. Я покажу! Встретимся после матча, хорошо? Такая прямолинейность шокировала, и симулякр молча уставился на робота. — Молчание знак согласия, друг! — с этими словами, Марвин подскочил на крышу соседнего здания и направился к следующему кольцу. Это был момент, когда Ревенант впервые поймал себя на мысли о том, что Патфайндер выглядит довольно привлекательно. Симулякр выругался на себя всеми нецензурными словами, которые только знал, но уже было поздно что-то делать. Столько лет одиночества сказывались сейчас. Хоть Ревенант и был металлической машиной для убийств, внутри он всё ещё ощущал человеческие желания. Пока симулякр был занят самобичеванием, успел подойти вражеский отряд. Все происходило словно в тумане, и только пуля, пролетевшая со свистом в миллиметре от головы, заставила Ревенанта опомниться от мыслей. Связь с Патфайндером прервалась, а Рейф, находившаяся неподалеку, сразу же покинула матч, когда её нокаутировал один из противников. При этом, она всё же успела выкрикнуть пару ругательств в адрес растерявшегося симулякра.       После матча, все легенды, как обычно, собрались в общей комнате для обсуждения прошедшей игры. У большинства настроение было положительным, все рассказывали друг другу забавные ситуации и истории. Так продолжалось до тех пор, пока в комнату не зашел Ревенант. Он молча проследовал на свое место, ловя на себе множество недобрых взглядов. Рейф шепотом начала рассказывать остальным о том, как плох симулякр был в матче. Патфайндер услышал это и счёл за грубость. — Больше двух говорят вслух, друг! Рейф удивленно посмотрела на робота: — Паф, всё нормально. Просто кое-кто сегодня забыл, как драться. — Она злобно прищурилась и посмотрела в сторону Ревенанта. — Для кого-то тетрис — лучшая игра. Симулякр хотел было выкрикнуть угрозу в свойственной ему манере, но на удивление всем, Патфайндер опередил его с ответом. — Хм, согласно моим показателям, если бы ты не покинула игру сразу же после нокдауна, мы бы могли победить с 48, 6-процентной вероятностью. «Хах! А ведь он не так глуп, как кажется…» — про себя усмехнулся симулякр. — Слушай, — Рейф начала говорить тише, заметив любопытные взгляды, переметнувшиеся в её сторону, — Паф, я понимаю, что ты думаешь, но… зачем ты его защищаешь? — Я просто чувствую… несправедливость. — на экране робота показался грустный смайлик. Рейф похлопала робота по плечу: — Без обид, но думаю, что для тебя это слишком сложные эмоции. Не стоит копаться в них. Ревенант снова уставился на Патфайндера, который, грустно опустив голову, отодвинулся от всех легенд, а потом просто тихо вышел из комнаты. Симулякр удивился, что никто из его так называемых друзей, этого даже не заметил. Какое-то странное чувство появилось внутри, хотелось размазать по стенке всех, кто… обидел робота? Для Ревенанта гнев на кого-то являлся обыденностью, но вот такое его проявление было в новинку. Симулякр вышел из комнаты. В тёмном коридоре, где горела только одна лампочка, на полу сидел Патфайндер. Симулякр в замешательстве остановился. Ему хотелось что-то сказать, но нужные слова никак не подбирались: — Твои друзья не такие уж и дружелюбные, да? — вышла очередная издёвка. — Я имею в виду… Хватит здесь сидеть, мешок с болтами! — Почему? Всё равно мои друзья не верят мне, что я могу чувствовать эмоции и переживания… — А боль? Ты чувствуешь? Патфайндер немного отвернулся: — Да. Не физически, конечно. Но… сейчас я чувствую её. Ревенант сел рядом с роботом. — Хм… Могу сказать, что в этом понимаю тебя. — Правда? — Да. Так они просидели на полу еще минуты три, пока Патфайндер не вспомнил про своё обещание: — Знаешь, нам надо пойти прогуляться! Я же обещал тебе показать, как надо веселиться… Ревенант как обычно выругался, но потом, всё же, согласился. Они шли молча до тех пор, пока Патфайндер не нарушил тишину своим вопросом. — Если ты не хотел идти, зачем пошёл? Ответ симулякр подобрать не смог, и поэтому, как обычно разозлился: — Агрх, могу хоть сейчас свалить! Только сначала, я повыдергиваю тебе все провода… Марвин ничего не ответил на типичную угрозу, и, как ни в чём не бывало, продолжил: — Кстати, а как ты веселился, когда был Калебом, а не Ревенантом, друг? (П.С. его реально зовут Калеб) — Ч-что… — симулякр вздрогнул от того, что робот произнёс его настоящее человеческое имя… — Я… Не помню. — О! Я знаю! Наверное, ты ходил в бар, или может, был в клубах на вечеринках, с твоими друзьями-киллерами? Симулякр рассмеялся.  — С друзьями?! Что за чушь ты несёшь, тостер? Какие друзья могут быть у хорошего наёмника? — Оу… Прости, друг. Наверное, ты бы правда вёл себя по-другому, если бы у тебя были друзья. — С сожалением покачал головой Марвин. — Ты сейчас издеваешься надо мной? — Нет, Ревенант. Я бы хотел, чтобы у тебя было много друзей, вот только ты сам этого не хочешь. Поэтому я решил, что я буду твоим другом в любом случае. — Мне не нужны… — Ревенант не успел договорить, так как его прервал Патфайндер: — Если бы тебе были не нужны друзья, ты бы не пошел со мной сейчас, и не рассказал бы мне ничего о себе в тот день. — Хм. Неважно. — Мысли в голове метались, робот словно просчитал поведение симулякра, был на шаг впереди. Хотелось задушить надоедливого Марвина за его дерзость, и, в то же время, Ревенант понимал, что ему нравится внимание. И за это он ненавидел себя ещё больше.       Патфайндер проводил Ревенанта до его дома и спокойно отправился по своим делам, будто бы он только что шёл рядом с каким-то очередным мешком с костями, а не с кровожадным наёмным убийцей симулякром. Наивный робот хотел научить своего нового друга веселиться, поэтому пригласил его к себе, чтобы вместе посмотреть фильм. Симулякр, конечно же, не ответил и молча задумался о своём.       С каждым днём в голове Ревенанта становилось всё больше мыслей о глупом роботе. Внимание устремлено только на один объект, существовала только одна цель, и вознаграждение — неизвестно. Ревенант даже забыл, что хотел отомстить Лобе за то, что она выкинула его код в космос. Впервые за долгое время в его сознании появился страх. Страх привязаться к объекту внимания, потерять контроль. С каждым взглядом Марвина в его сторону, с каждым словом и разговором между ними двумя, Ревенант всё больше боялся и всё ближе этот страх его настигал. Он не знал, что происходит, а посоветоваться было не с кем. Конечно, кто же захочет иметь у себя в друзьях убийцу, жаждущего крови… Кроме одного определенного робота.       Тревожным звоночком стал случай, когда Ревенант сам увязался вслед за Патфайндером. Он понял, что перешёл границу. Эта привязанность пугала и становилась все больше. Ситуация усугубилась, когда симулякр начал чувствовать недостаток внимания. Ничего он не мог сделать с собой… Нельзя было также, чтобы кто-то об этом узнал. Самым лучшим вариантом симулякр посчитал начать сталкерить свою цель. Он скрывался, ждал, наблюдал. Эмоции, ощущения, несуществующий адреналин в его металлическом теле, — вот, что заставляло его чувствовать себя хоть немного живым. Словно тень следовал Ревенант за его «объектом», он знал каждое движение, каждое слово робота. Когда симулякр был человеком, он изредка отвлекался на свои эмоции, но это никогда не перерастало в нечто подобное. Кажется, его программа сейчас совсем свихнулась. Он был запрограммирован для сталкерства, чтобы нападать из-под тишка на свою жертву, а сейчас, в этом не было смысла, это, почему-то, не было целью. Симулякр не понимал происходящего. — Ох! — громко вскрикнул Марвин. — Ревенант?! Не ожидал тебя увидеть у меня дома… На потолке. В тени… Ты бы мог просто прийти в гости, друг. — Пфт… Так не интересно. Мне пора. — Опять эти гребаные чувства… Страх, смущение… Желание остаться, желание…чувствовать, наслаждаться… В те дни, когда Ревенант был человеком, он мог себя держать в руках, да и не было тех, кто интересовался им и его жизнью, следовательно таких сложностей не возникало. — Подожди! Я буду рад, если ты останешься, друг! Ко мне редко приходят гости. «Тупой робот… Опять он ничего не понимает.» — Я сказал. Мне. Пора. — Ревенант почувствовал, как подступает злость, ненависть на самого себя и на весь мир. «Отлично, теперь все эти надоедливые мешки с костями узнают, что я его выслеживаю… Хм, а ведь сейчас самый подходящий момент, чтобы это предотвратить… » С данной мыслью, симулякр одним движением заломил руки робота за спину и связал его тросом, которым Патфайндер пользовался в матчах. Робот сопротивлялся, пытался понять, что происходит, но Ревенант молчал. Патфайндер испугался. — Что ты делаешь! Пусти меня, Ревенант! Симулякр связал его по рукам и ногам и отключил питание несчастного Марвина. Очнулся робот уже привязанный к стулу в той самой мрачной комнате, куда он приходил какое-то время назад для выполнения своего квеста. Это был дом Ревенанта. Вокруг пусто и темно, только яркий оранжевый свет озаряет комнату. Это глаза похитителя, сидящего прямо напротив. — Ч-что ты… Зачем ты выключал меня? Друг, я не знаю, что ты задумал, но тебе лучше отпустить меня, пока другие мои друзья не начали меня искать. — Патфайндер не знал, что происходит, но даже в такой ситуации он не верил в то, что Ревенант может сделать ему что-то плохое. — Зачем ты вообще появился. Глупый робот. — Пардон? Кажется, ты меня похитил только что? — Я говорю не об этом. — Голос симулякра был спокойным, даже слишком. Казалось, что он о чем-то напряжённо думает. — Зачем тебе было знать, кто я, кем я был? Почему? — Потому что мне интересно с тобой, интересен ты. Я хотел подружиться! — Марвин всё ещё ничего не понимал. — Ты похитил меня, чтобы это спросить? Мы бы могли поговорить и у меня дома, друг. — Как ты можешь хотеть быть со мной друзьями?! Ты в своем уме??? — Ревенант не верил роботу, хотя другого объяснения просто не было. — Я да, а ты? Прости, но, кажется, ты сам не свой, Ревенант. — … — Последнее время, я стал часто замечать, что ты странно себя ведёшь, сначала разговариваешь со мной, помогаешь в матчах, потом ругаешься или злишься и молчишь… Мои друзья говорили, что ты ходишь за мной, будто преследуешь, предупреждали меня, что это может быть опасно. -… Может, они и были правы? Не находишь? Патфайндер посмотрел симулякру в глаза. — Мне казалось, мы подружились. — на экране робота появился грустный смайлик. Внутри у Ревенанта что-то перевернулось. Боль и смятение снова пронзили сердце. Но сейчас, это был уже другой страх. Потерять объект. Не иметь возможности увидеть его, смотреть на него, ощущать его присутствие. — При других обстоятельствах, ты бы уже давно был мёртв. Но… Ты не такой, как все они. — Это… Комплимент? Спасибо, но всё-таки, зачем тебе было похищать меня и связывать? Что я тебе сделал, друг? — Я... Не знаю, что сказать сейчас. Такого не было с костяными мешками. Со мной… Не было ничего подобного раньше. За всё это время… Патфайндер немного оживился и внимательно наблюдал за хаотичными движениями своего похитителя. Он правда был не в себе, становилось очевидно, что он сейчас не врёт. — Хм. Расскажи мне, что ты чувствуешь? Может быть, тогда тебе станет лучше, Ревенант? Симулякр уставился в пол. Сказать, что ему вообще была противна эта тема — ничего не сказать. Но что-то внутри заставляло делать так, подталкивало на это. — Мне… Не так паршиво, когда ты рядом. Ты вызываешь во мне что-то… Что я уже давно забыл, а может и не знал. Моя программа сбоит. Теперь всё зациклилось на тебе, и я не знаю, что дальше. Но если ты скажешь об этом хоть слово кому-то, тебе не поздоровится! Даже невзирая на очередную угрозу, Патфайндеру понравилась такая искренность. Он, несмотря на то, что до сих пор был связан, начал думать, с каким чувством можно сравнить подобное описание. — Мне кажется, ты бы хотел, чтобы я стал твоим единственным другом! — На экране Марвина появился смайлик с сердечками. Ревенант застыл на месте, уставившись на экран робота. Внутри все содрогнулось и казалось, что мурашки пробежали по его металлической спине. Только сейчас до него дошло, что за чувство это было. — Нет. НеТ… НЕТ! Этого не может быть! Какого дьявола?! — симулякр сжал кулаки, — Этого не может быть! — Я не понимаю, о чем ты? — Ты — гребаный робот, машина, механизм, нули и единицы; я — изуродованная программа, тень моих человеческих воспоминаний!!! Почему тогда я… Откуда черт возьми эти…"чувства»?! — Ревенант, о чём ты говоришь? Я не… Симулякр прервал Патфайндера на полуслове: — Я ВЛЮБИЛСЯ В ТЕБЯ, ИДИОТ! Эти слова прозвенели в мёртвой тишине и отскочили от стен рикошетом. Ревенант понял, что хочет быть таким же сейчас, как тишина — полностью мёртвым, провалиться под землю. Он только что признался надоедливому, глупому роботу в любви. Роботу. Даже не мешку с костями. Долбаному М.Р.В.Н-у. Патфайндер все это время сидел молча, его экран загорался разными эмоциями: удивление, вопросы, страх, смущение, радость. Всё это мерцало, наполняя комнату всеми цветами спектра. Вдруг, симулякр резко подскочил к роботу и разорвал все верёвки, тем самым, освободив его. — Уходи. — Но… — УХОДИ! — Ревенант силой вытолкнул Патфайндера из своего жилища и запер дверь. Марвин был очень напуган всем случившимся. Он решил бежать, пока похититель не передумал и снова его не связал. Робот не мог понять, что только что произошло, но бежал он явно быстрее обычного.