Эти странные студенты

— Ну бли-и-ин, — протянул Аякс, смотря на то месиво, что он сотворил по рецепту теста для торта. Серая субстанция липкими отростками расползлась по всей чашке, которую ему выделил друг. — Итэ-э-э-р, оно, кажется, пытается сбежать! — О Архонты, Тарталья, я отошёл лишь на пару минут, чтобы насыпать Паймон корма, а ты умудрился оживить наше тесто! — донеслось откуда-то из зала. — Тарталья дур-р-рак, Тарталья дур-р-р-рак, — вторил ему ломающийся голос упомянутого попугая, который отчего-то очень недолюбливал близкого друга их семьи. — Паймон! Сколько раз я тебе говорил, что это плохие слова! — послышался щелчок закрывающейся клетки и шорох приближающихся шагов. — Клянусь своим дипломом, Сяо иногда до жути напоминает мне ребёнка. Ну надо же было научить птицу именно этому! И ведь, самое главное, она кроме этой фразы и собственного имени ничего не знает. — А я тебя говорил, что этот суповой набор «Ряба» нужно отпустить в свободное странствие и взять нормальную кошку, — фыркнул оскорблённый Аякс, с сомнением поглядывая на своё «чудо» в чашке. — Итэр, может того, ну, бросим это дело? Купим какой-то очень дорогой торт, состоящий на 70% из пищевого золота, и мирно попьём чай? — Аякс, ты серьёзно? — заходя на кухню, парень строго глянул на глупо улыбающегося друга. — Ради этого «невероятного подарка» ты разбудил меня в пять утра, заставил купить кучу ненужных вещей и отправить Сяо отвлекать Чжун Ли до вечера. Ты серьёзно думаешь, что я так легко позволю тебе соскочить? Раз заварил всю эту кашу, то и расхлёбывай её. — Эй, это мои слова! — надулся Тарталья, теперь с тихим недовольством оглядывая забитую множеством продуктов кухню. — Ладно! Мы сделаем этот день рождения самым лучшим в его жизни! Пусть он подавится! — Надеюсь, от удивления… — тихо, чтобы его не услышал вновь воспылавший энтузиазмом друг, прошептал Итэр. Он также возвратился к своей доске, где уже нарезал большую часть ингредиентов для странного салата с родины Аякса. Тот с невероятной гордостью описывал все вкусовые изыски этого «оливье», что он пробовал у себя дома. Чистя очередную картофелину, Итэр невольно снова погрузился в свои мысли. Подобная работа не требовала особой концентрации, поэтому такое задумчивое состояние было не редкостью. Да и в последнее время он всё чаще чувствовал странную потребность прогонять перед взглядом воспоминания прошедших лет. Будь то совсем недавние события, или приключения времени начала обучения в университете. Конечно, последнее было более частой темой размышлений. Оглядываясь назад, парень с уверенностью может сказать, что его жизнь и вправду сложилась наилучшим из возможных образов. У него был любимый человек, верные друзья, дело всей его жизни и уютный дом в отдалении от шумного города. Хотя, последнее было скорее желанием Сяо, что слишком устал от вечной суеты и звуков прохожих и машин по утрам. Собственно, и сам Итэр не возражал против этого переезда, который удалось устроить с помощью собственных и, совсем немного, связей Чжун Ли. Последний, правда, упорно отрицал подобное, перенося вину на своего возлюбленного. После тех ужасных событий с Фатуи и Бездной они долгое время не могли вернуться в прежний строй — чего только стоят ранения Аякса и новые кошмары Итэра. Их спутники пытались всеми способами поддержать парней, но понимали, что им всё же необходимо было самим обмозговать произошедшее и смириться с новой реальностью. Впоследствии тяжелее всего пришлось Тарталье, чей договор с Фатуи был окончательно разорван, а другого способа заработать для семьи он не имел. Да и сам парень явно не был счастлив такой «мирной жизни». Он всё так же игнорировал Чжун Ли, на которого держал глухую обиду за ложь, из-за которой ему пришлось пережить столько ужасов. Конечно, мужчина осознавал это, поэтому не спешил устраивать одиночные встречи, пытаясь вывести на диалог. Он всё так же оставался их преподавателем и будто собирался начать всё с чистого листа. Тарталья такого подхода явно не оценил, но было заметно, что парень всё же скучал по своему возлюбленному, стараясь заполнить эту пустоту бессмысленными разговорами с другом. По итогу, всё сложилось как нельзя хорошо, что для Чжун Ли, что для Аякса. Мужчина, видимо тщательно подготовившись, предложил парню официальную подработку в своей компании с последующим трудоустройством на постоянный срок. Однако за этими официозными словами таилось предложение об участии во всевозможных вылазках по теневому бизнесу. Уставший от вечной рутины Тарталья просто не смог отказаться от подобного. Это и стало точкой начала их примирения. Конечно, по итогу прошёл не один месяц, прежде чем Аякс стал вновь подпускать мужчину к себе ближе пары метров, но даже это ознаменовало приближающуюся оттепель. Собственно, само «воссоединение» произошло, по скромному мнению Итэра, чересчур стремительно — возвращаясь с дополнительных занятий, парень застал этих двоих в постели своего друга. Те были явно слишком увлечены, чтобы заметить юношу, которого сильно шокировало увиденное. Благо, он быстро нашёл в себе силы захлопнуть дверь и вылететь из здания общежития, будто ошпаренный. Уже вечером, вернувшись после освежающей прогулки, Итэр встретился с одним виноватым и одним безразличным взглядом. Тарталья явно хотел всё объяснить, но парень лишь понимающе кивнул, поздравляя с примирением. Аякс неожиданно зарделся, пряча лицо в ладонях и тихо шепча сбивчивые слова благодарности. Чжун Ли же коротко кивнул, отпивая неизвестно откуда взявшийся кофе. Жизнь снова вернулась на круги своя. — Кстати, как у вас дела с Сяо? — видимо, парню всё же надоело стоять в тишине и пытаться реанимировать уже мёртвое тесто. — Всё… очень тяжело, — тяжело вздохнул Итэр, откладывая последнюю картофелину в сторону и устало прикрывая глаза. У них всё и вправду было не так гладко, как у пары их общих друзей. Возможно, дело было в замкнутости Сяо и абсолютной неопытностью Итэра в данной стезе, но даже к факту взаимной симпатии они дошли спустя почти год с первого знакомства. Тарталья тогда почти беспрерывно шутил над тем, что они друг друга стоят, — «Два нерешительных болвана пытаются притворяться нормальными людьми в отношениях». И если поначалу Итэр лишь недобро косился на своего чересчур говорливого друга, то потом стал задумываться над этим всё больше. Да, они признались друг другу в день, когда компания отмечала день рождения Сяо. Той звёздной ночью будто сама вселенная подтолкнула их на просторный балкон нового загородного дома Чжун Ли. Простояв в тишине некоторое время, они одновременно окликнули друг друга и также одновременно попытались уступить. Неловкость ситуации росла в геометрической прогрессии, и надо было действовать решительнее, если они не хотели прямо сейчас всё потерять. — Я люблю тебя, — в унисон выдохнули парни, секундой позже удивлённо вскидывая взгляд на такого же шокированного собеседника. Первым не выдержал Итэр, заливаясь звонким смехом и вызывая лёгкую улыбку на губах вечно хмурого парня. Однако следующий миг стал неожиданностью для студента — его резко притянули за руку к себе, а холодные губы накрыли в лёгком, почти целомудренном поцелуе. Кажется, тогда его сердце было готово вырваться из груди и разбиться о кафельный пол балкона. И всё же, он смог совладать со своими бушующими эмоциями и, с сомнением приобняв возлюбленного за шею, наугад попытался ответить. Так тривиально начались их тягучие и сладкие как мёд отношения. Изначально Итэр был счастлив в открытую обнимать и целовать Сяо, не стесняясь его неожиданной реакции, однако прошёл год и ситуация заметно изменилась. Если отношения Аякса и Чжун Ли пылали всеми красками, отражаясь в каждом движении и слове, то взаимоотношения Сяо и Итэра были больше похожи на те, что устанавливаются между супругами спустя десяток лет совместной жизни и парочке детей за спиной. Конечно, это не так уж и плохо, так как взаимная любовь и нежность были сильнее полыхающей страсти, что могла свести даже абсолютно неподходящих друг другу людей. Однако, с другой стороны, вновь не сумев уснуть, Итэр подолгу лежал в постели и смотрел в потолок, прогоняя все свои действия, которые могли бы привести к такому исходу. Закончив обучение в университете, Аякс и Итэр были вынуждены распрощаться, правда, ненадолго, но всё же теперь им предстояло жить со своими возлюбленными, что настояли о переезде на их жилплощади. Конечно, Тарталья был только рад покинуть каморку общежития и переместиться в шикарный загородный дом, что отстроили буквально по щелчку элегантных пальцев Чжун Ли, но всё же привычная обстановка слишком глубоко засела в душе. Поэтому обоим выпускникам поначалу было очень сложно привыкнуть к новым распорядкам и соседям. На удивление Итэра, Сяо привёз его в неизвестную квартиру, которая находилась буквально в паре шагов от центра. Благо, пусть дом и был многоэтажным, но их новое место жительства располагалось на третьем этаже, что было оптимальным вариантом. И всё же, именно первый переезд обострил все неровности их отношений, показав их странности. Конечно, они не ссорились и даже не пререкались, но даже в выходные, когда оба могли отдохнуть после активных занятий общим кафе, в квартире царила поразительная тишина, чаще всего нарушаемая лишь подоспевшими гостями с порцией разнообразной еды и даже лёгкой выпивки. Это напрягало с каждым разом всё больше и больше, но говорить об этом напрямую было немного страшно — всё же, это были первые отношения Итэра, и тот жутко волновался за их сохранность. А Сяо продолжал молчать, лишь изредка выходя на короткие разговоры, которые, стоило коснуться личных тем, замирали и прекращались. Даже после повторного переезда почти ничего не изменилось, наоборот, кажется, всё стало лишь хуже. Теперь, в большом и просторном загородном доме они могли даже иной день не пересекаться. Только на работе, в скромном кафе с привлекательной выпечкой, они забывали о проблемах и могли без лишних слов взаимодействовать. Всё же, за каким-то делом было проще не думать о том, что стоящий рядом человек является твоим парнем, а в ваших отношениях огромные проблемы, о которых начинают подозревать и близкие друзья. Одно светлое событие, что смогло их немного сблизить, это выкуп у постоянных клиентов молодого попугая породы Ара. Те были престарелой семейной парой, но из-за срочного переезда, в связи с рождением внучки в Мондштаде, им пришлось поспешно искать новых хозяев для своей белопёрой любимицы. Так как такие попугаи стоило приличных денег, то старики боялись, что могут отдать члена семьи в плохие руки. Именно поэтому, подозвав в один из вечеров Итэра, они мило предложили забрать эту чудо-птицу со всеми принадлежностями за символическую сумму. Парень хотел было сразу согласиться, ведь домашнее животное — это его детская мечта, о которой он задумывался столь часто. Однако он быстро вспомнил, что живёт не один, а такие попугаи являются достаточно шумными соседями. Поэтому, грустно улыбаясь, Итэр собирался отказаться от этого предложения, но его неожиданно остановила мягкая рука на плече. — Мы согласны, — без промедлений согласился Сяо, кидая осторожный взгляд на удивлённого юношу. Счастью Итэра не было предела — стоило птице оказаться у них дома, парень ни на минуту не пожелал покидать комнаты с клеткой. Он даже не заметил, как обратился к проходящему мимо парню, предлагая выбрать для питомца новое имя. Сяо явно был удивлён таким всплеском активности, но, легко улыбнувшись, он присел на ближайший диванчик, задумчиво рассматривая попугая. — Как насчёт Тао? — спустя пару секунд озвучил первую идею парень. — Хм, думаю, это имя больше подходит для собак, — протянул Итэр, поворачиваясь к возлюбленному. Взгляд медленно прошёлся по комнате и резко остановился на дверном проёме, через который напрямую можно было рассмотреть кухню. — А что на счёт Паймон? — Ты хочешь назвать её в честь рыбных консервов? — приподнял бровь Сяо, глядя в том же направлении, что и его парень. — Ну, просто звучит очень необычно, — неловко отвернулся Итэр, проводя по отросшим волосам на затылке. — Тогда, может и вправду лучше Та… — Хорошо, Паймон ей подойдёт, — неожиданно улыбнулся парень, вставая со своего места и подходя к массивной клетке. — Ну что, поздравляю с переездом, Паймон. С того дня в их огромном доме стало заметно больше уюта. Конечно, птица была не самым тихим соседом, но Итэр всей душой полюбил это вечно о чём-то кричащее нечто. Сяо также проявил особое терпение и понимание к беспокойному созданию и даже иногда позволял себе короткие разговоры с умной птицей. Паймон, правда, не особо ценила данные порывы, но отчего-то всегда смирно слушала приглушённые слова своего «злого» хозяина. «Добрый» же лишь смеялся в кулак, пытаясь остаться незамеченным. Однако, даже после таких продвижений, между ними стояла незримая стена. Пусть они и спали в одной постели, но всё это было больше похоже на те ночи, когда маленький Итэр, испугавшись грома, залезал к сестре в кровать и мирно засыпал в компании. Итэр почти отчаялся что-то изменить. — То есть, ты хочешь сказать, что за столько времени у вас дело не сдвинулось дальше конфетно-букетного периода? — резко развернулся Аякс, с сомнением смотря на явно опечаленного друга. — Боже, Итэр, вам же уже далеко не восемнадцать. Сяо так вообще скоро тридцатник стукнет, — театрально всплеснул руками парень, подходя к Итэру. — Конечно, это ни в какое сравнение не идёт с 35 плюс Чжун Ли, но мы сейчас не о возрасте. — Ну, ещё где-то полтора года назад мы пробовали немного, но… — замялся Итэр, отводя взгляд в сторону и стремительно краснея, — почему-то дальше ничего не пошло. Мы просто… Помогли друг другу и всё… — О Архонты, я и не думал, что всё настолько серьёзно… — устало вздохнул Тарталья, ловя печальный взгляд. — Так, с того года всё стало хуже? — в голосе проскользнула старательно скрываемая грусть. — Думаю, именно из-за этого ничего и не продвинулось, — Итэр сразу понял то, о чём говорит его друг. Всё же, одной из главных причин подобного «молчаливого раздора» стало событие, что при каждом упоминании отдавалось тупой болью в груди. — Но ты же не можешь вечно горевать, — прервал поток воспоминаний Тарталья. — Я понимаю Сяо — он уважает твою печаль, но и ты пойми его чувства. Он любит тебя, а ты больше любви оказываешь птице, нежели ему, — серьёзно выдал Аякс, впервые по-настоящему упрекая друга. — Я… — выдохнул Итэр, переводя взгляд на единственное фото, где они были вместе с Сяо. Это был день выпускного, когда радостные парни позвали своих друзей отметить данное событие. В рамочке стояла аккуратно распечатанная и подрезанная картина того, как опьяневший Итэр обнимает искренне улыбающегося Сяо. — Думаю, я вправду виноват в этом, но… Что же мне делать? — Исправлять всё, что успело произойти, — решительно сказал Аякс, привлекая внимание друга. — Никогда не вернуть упущенных лет, но Сяо любит тебя, а ты его, поэтому достаточно лишь показать, что ваша привязанность никуда не делась, а стала лишь ещё больше. — Но… Как? — не веря в возможность подобных резких изменений, всё же поинтересовался Итэр. — А вот с этим можешь положиться на эксперта в этом деле — меня! — гордо вздёрнул подбородок Тарталья, вытирая руки и раскатывая рукава своей рубашки. — Сейчас ты быстро доделаешь все эти чуда кулинарной книги, а я сбегаю за всем необходимым. — Звучит так, будто ты просто хочешь сбежать, сбросив всю работу на меня, — медленно возвращаясь в норму, Итэр перенял настрой друга. — Абсолютно точно нет! — сияя яркой усмешкой, выдал Аякс и поспешно вылетел из кухни. — Только ты должен обещать, что не откажешься от моего великолепного плана! — Если это не подразумевает чего-то, что может лишить нас жизни, то обещаю, — усмехнулся парень, выходя в коридор и наблюдая за поспешно собирающимся гостем. — Возьми с прихожки ключи от моей машины — она-то побыстрее твоей старушки будет. — Ой-ой, понакупили себе всяких элитных монстров, а теперь нормальные машины старушками называете, — фыркнул Тарталья, но всё же взял предложенные ключи. — Я скоро буду! — Смотри, не задерживайся, а то мы начнём без тебя, — прикрикнул блондин, возвращаясь на кухню. — Пожалуйста, пусть это сработает, — спустя пару секунд раздумий, парень поднял взгляд вверх, видимо, пытаясь попросить благосклонности богов. К счастью, Тарталья успел вовремя — Итэр как раз заканчивал уборку рабочего места. Вбежавший в дом парень выглядел чересчур довольным, отчего по спине блондина прошли табуны неприятных мурашек. Плохое предчувствие зародилось в его душе, но, вняв заверениям о невероятности данного плана и его беспроигрышности, Итэр позволил Аяксу незаметно скользнуть в сторону спальни Сяо. Спустя полчаса, точно к назначенному времени, приехал сам виновник торжества и его хмурый сопровождающий. К этому моменту Тарталья, отчего-то невероятно радостный, уже накрывал огромный праздничный стол. Итэр же позволил себе, наконец, спокойно отдохнуть и насладиться видами из кухонного окна. В этом году зима была странная — ещё в самом начале выпало небольшое количество снега, который быстро растаял, возвращая осеннее настроение. Сейчас же были не редкостью дожди, иногда переходящие в мокрый снег. Создавалось ощущение, что осень упорно не желает сдавать свои позиции в угоду долгожданной зиме. — Итэр, пошли к столу, всё уже готово! — донося бодрый голос Тартальи из зала. С тяжёлым вздохом парень вышел из своего «убежища», осматривая всех собравшихся и особое внимание заостряя на хмуром Сяо. С каждой секундой всё меньше и меньше верилось в то, что с их отношениями можно было что-то сделать. Впрочем, ему вполне достаточно той любви, что он получает посредством редких поцелуев и горячего кофе по утрам. Дальнейшее празднество было полно весёлых разговоров и воспоминаний о прошедших годах. Особенно этим любил заниматься Аякс, всё же, его жизнь слишком кардинально изменилась за эти пять лет. Если не считать полной смены всей документации на настоящее имя и возможности видеться с семьёй более одного раза в год, то официальный брак с Чжун Ли по праву можно назвать запоминающимся событием. Столько шуму было поднято, что, наверное, об этой свадьбе знал каждый житель столицы Ли Юэ. Репортёры днями и ночами пытались выпытать подробности столь необычного союза, но мужчина лишь отмахивался от них, будто от надоедливых мошек. На самом деле, в отличие от всех предполагаемых общественностью видов бракосочетания, пара выбрала самый простой и, возможно для некоторых, невзрачный. Они тихо расписались в городском ЗАГС`е, а официальную часть провели на природе, близ столицы Ли Юэ. Были приглашены только самые близкие друзья семьи, а также родственники со стороны Тартальи. Конечно, взгляды на брак двух мужчин в Снежной немного отличались от воззрений жителей Ли Юэ, но, благо, всё обошлось гладко и без лишних ссор. — Думаю, нам уже пора, — наблюдая, как супруг допивает третий бокал дорогостоящего вина, Чжун Ли с занятым видом посмотрел на собственные часы. — Э? Так рано? — совсем по-детски заканючил Аякс, однако, уже зная, что на мужчину эти уловки не подействуют — если он решил уехать, то хоть Итэр начнёт рожать, он соберётся, заберёт Тарталью, пожелает здоровья новорождённому и преспокойно уедет. — Мне необходимо закончить работу с некоторыми документами, — безразлично пожал плечами Чжун Ли, поднимаясь со своего места и уходя в прихожую. — Ладно-ладно, дай хоть моего лучшего друга обнять на прощание, — театрально вздохнул Аякс, подходя к попытавшемуся отстраниться Итэру и резко задевая стоящий неподалёку бокал с вином. — Ой-ёй, прости, — совсем уж наигранно забеспокоился парень, осматривая стремительно краснеющие штаны друга. — Думаю, тебе надо быстро переодеться! — Да я бы… — не успел Итэр и слова вставить, как его будто на буксире потащили в сторону комнаты. «Сколько же в нём дури», — растерянно подумал он, вспоминая о том, что период подростковой нескладности прошел, и он весил достаточно, чтобы его было нелегко поднять среднестатистическому человеку. — Так, быстро, снимай с себя всё, — резко втолкнул несопротивляющегося друга в комнату, Тарталья захлопнул дверь и рысцой подбежал к большому шкафу. — Что? — ошарашенно застыл Итэр, всё меньше понимая замысел этого хитреца. — Что слышал — мой план начинается прямо сейчас, — зашуршал Аякс чем-то неизвестным, чего явно ранее не было в шкафу. — Надевай всё, что я тебе дам — без этого ничего не получится, — парень почти насильно впихнул странный чёрный пакет, сквозь который ничего нельзя было разглядеть. — О Архонты, Аякс! А без этого никак? — всё же заглянув в свой «подарок», Итэр поспешно закрыл его вновь, возмущённо смотря на явно веселящегося друга. — Никак, — серьёзно качнул головой парень, смотря прямо в янтарные глаза. — Если ты попробуешь сам подойти к Сяо, то вряд ли сможешь сказать хоть слово, а тот явно не будет что-то делать без прямой просьбы. А вот это, — он ткнул в чёрный пакет, — это скажет всё за тебя. Останется только показать свою готовность, а дальше положись на изобретательность своего лучшего друга. — И всё же я не очень уверен… — вновь заглядывая внутрь, задумчиво прошептал Итэр, однако, какой-то частью своего сознания он уже сдался. «Только если ради Сяо» — пронеслось в голове, среди остальных беспокойных мыслей. — Ладно, всё зависит от твоего решения. Я пошёл, — вздохнул Тарталья, решив оставить друга наедине со своими мыслями. «Всё же, я сделал всё, что было в моих силах» — с ноткой грусти подумал парень, плотно закрывая за собой дверь. — Ты закончил? — спросил Чжун Ли, стоило Аяксу наконец показаться в прихожей. — Да, он сейчас переодевается, — кивнул Тарталья, поспешно одеваясь. — Спасибо за гостеприимство. До скорого, Сяо, — парень махнул на прощание рукой и как-то чересчур резво вышел за дверь. — Ещё увидимся, — кивнул Чжун Ли, следуя за своим неугомонным супругом. Сяо щёлкнул замками, закрывая дверь за гостями. Наконец, оставшись в тишине, он смог устало вздохнуть и неспешно пройти на кухню. Там он решил навести тёплого чая для себя и Итэра, который явно устал после подобных посиделок. Пока он ждал сигнала кипятящегося чайника, взгляд невольно упал на одинокую рамку с фотографией. Осторожно взяв такую дорогую для сердца вещь, он со щемящей сердце нежностью провёл по контуру улыбающегося лица Итэра. Здесь они были по-настоящему близки и счастливы. Сяо не раз задумывался о правильности тех или иных своих действий. С самого начала этих странных, но желанных отношений он не хотел наседать на неопытного юношу, который поначалу шарахался даже от простых поцелуев в щёку. Он старательно сдерживал свои порывы, когда в иной раз хотелось до хруста костей сжать это маленькое чудо, что подарила ему сама судьба. Прошло достаточно времени, чтобы их отношения перешли в более привычную форму — медленно, но Итэр стал чувствовать себя уютно в компании своего парня. Да и сам Сяо стал позволять себе всё больше — один раз даже всё дошло до взаимного самоудовлетворения, конечно, в тот вечер он не потребовал идти дальше, понимая, что даже подобное сближение может шокировать не до конца осознающего происходящее Итэра. А потом произошло "это". Всё произошло так неожиданно и порывисто, что сам Сяо лишь на следующий день осознал это событие. То время далось им наиболее тяжело — и так шаткие связи начали натягиваться, однако, парень понимал причину подобной закрытости, поэтому старался лишний раз не надоедать любимому. Он всем сердцем переживал за его горе, но собственное бессилие обжигало ещё больнее. Сяо надеялся, что скоро это пройдёт и они вновь смогут жить как раньше, становясь всё ближе, однако, всё стало лишь хуже… Щёлкнул чайник. Налив себе кипячёной воды, парень повторил это и с любимой кружкой своего возлюбленного, после добавляя туда заварку. Отправив в кружки по ложке сахара, парень подхватил обе и неспешно направился в сторону комнаты Итэра. В мыслях всё ещё роилось беспокойство о том, что это происшествие могло закончиться разладом в дружбе с Аяксом, ведь тот подозрительно быстро сбежал из их дома. — Итэр, я могу войти? — подойдя к двери вплотную, Сяо попытался позвать своего любимого. Прошло несколько тягучих секунд, но никакого ответа так и не последовало. Это очень насторожило парня и он, отставив чашки на ближайший столик для одинокого цветка, осторожно нажал на дверную ручку. На удивление, та без всякого сопротивления поддалась, приоткрывая путь в тёмную комнату. — Я вхожу, — оповестил на случай возражений Сяо, медленно толкая дверь вперёд. — Итэр? Зайдя в комнату, он сразу находит парня, что стоит напротив широкого окна, спиной к вошедшему. Но не это было странным — на хрупком теле была лишь полупрозрачная белая рубашка, что просвечивала странные вещи на вытянутой спине, а ноги плотно обхватывала лёгкая чёрная ткань. Изначально Сяо подумал, что застал своего парня за переодеванием, и поспешил было уйти, но его остановил неожиданный голос: — Сяо, я… Останься, — Итэр звучал жутко странно, но было что-то манящее в этих подпрыгивающих от явного волнения нотах. — Всё хорошо?.. — взволнованно просил Сяо, делая шаг навстречу дрогнувшей фигуре. И в следующий момент всё его существо буквально обмерло, когда Итэр, явно сомневаясь в правильности происходящего, развернулся к нему лицом. Сквозь расстёгнутую рубашку было хорошо видно три ремня, что обвивали торс парня, а также ещё один, более толстый и плотный, который уходил прямиком к шее и переходил в своеобразный «ошейник». Чёрная ткань, что ранее оставалась непонятой, предстала изящными иссиня-чёрными чулками, что выгодно подчёркивали красивые ноги юноши. Над левым чулком так же виднелась ранее незамеченная подвязка с вульгарным бантиком и вьющимися короткими ленточками. — Сяо, — всё ещё чувствуя невероятное смущение, Итэр привлёк внимание явно пребывающего в прострации любимого. Поймав взгляд сияющих глаз, он неловко приспустил нежную ткань со своих плеч, чтобы далее позволить ей легко упасть на пушистый ковёр. Лунный свет, пробивающийся сквозь ночные тучи, мягко огладил юное тело, играя с металлическими пряжками портупеи. Сглотнув ставшую неожиданно густую слюну, Сяо, в чём бы он никогда не признался вслух, наслаждался каждым изгибом любимого тела, а тёмные ремни и ткани на молочной коже делали этот момент ещё прекрасней. Хотелось притронуться к этому сказочному божеству, что сошло до него, простого смертного. И сегодня, он решил не отказывать себе в этом желании — слишком уж явным было согласие. Подойдя вплотную, Сяо встретился с таинственно поблёскивающими янтарными глазами. Резкая вспышка молнии стала будто точкой отсчёта для их безумия — он стремительно сократил критически малое расстояние, запечатывая на малиновых губах нежный поцелуй. Итэр всё ещё пытался привыкнуть к этим новшествам, но упорно не отстранялся, позволяя прохладным пальцам, вызывая табуны мурашек, пройтись по плечам и вниз, к тонким цепочкам, держащим портупеи. От этих прикосновений, что льдом жгли нежную кожу, хотелось убежать и в то же время прижаться ещё ближе, дабы полностью раствориться в этой страсти. Поцелуями Сяо спустился ниже, касаясь тонкой шеи и заалевших ушей. Каждый вздох распалял то пламя, что вспыхнуло в сей дождливый вечер. Температура в комнате стремительно росла, но охвативший их двоих жар был сильнее природного. Желания касаться и целовать сплетались в один тягучий коктейль чувств и чувств, погружая их ещё глубже и глубже. Сегодня, сейчас, в эту секунду их души открыты перед друг другом, требуя долгожданных откровений. Аккуратно подталкивая податливое тело к постели, Сяо вновь вернулся к припухшим от нервных покусываний губам. Итэр так же чувствовал ту страсть, что и его возлюбленный, но привычная зажатость не давала раскрыться полностью. Однако Демон был не намерен сдаваться, а потому резко припал губами к открытой шее и несильно прихватил тонкую кожу острыми зубами. Такая неожиданная капля боли заставила тело затрепетать, послушно откидываясь на мягкие белые простыни. Неожиданно-холодные цепочки прижались к разгорячённой коже, и Итэр порывисто выгнулся от резкого контраста температур. Сяо решил воспользоваться этим, нависнув над распалённым парнем и аккуратно подхватывая его за приподнятую поясницу, не давая опуститься вновь. Пальцы пробежались по тонким звеньям, иногда прижимая их к коже и вызывая новые волны дрожи. Золотистые глаза сверкали хищным огнём, и Итэр буквально тонул в них, иногда даже забывая о сбившемся дыхании. Когда прохладный металл порядком согрелся в горячих руках, Сяо позволил любимому опуститься на простыни. Сам же он опустил центр своего внимания чуть ниже, обходя нижнее бельё и проводя ладонью по кромке изящного чулка. Ткань оказалась очень приятной на ощупь и начинала стягиваться вниз при малейшем движении. — Сяо, — тихо, будто боясь быть услышанным, Итэр прошептал имя возлюбленного. Было так странно ощущать весь этот волнующий вихрь чувств, но от того с каждой секундой хотелось большего и большего. Переместившись чуть ниже, Сяо, не отрывая взгляда от янтарных глаз, подхватил ножку любимого за голень и аккуратно поднял на уровень собственного лица. Любовно поцеловав острую коленку, он легко зацепил тонкую ткань зубами, тягуче-медленно стягивая её вниз, к поджавшейся икре. Итэр смотрел на это будто завороженный, порывисто выдыхая каждый раз, когда губы невольно касались нежной кожи. Так Сяо полностью стянул правый чулок и чертовски сексуально опустил оголённую ногу, невесомо проводя ладонью по всей её длине. На левой ноге взгляд невольно зацепился за ту самую подвязку. Отчего-то её откровенный вид на девственном теле Итэра показался слишком привлекательным контрастом, поэтому Сяо оставил плотную полоску ткани, вновь возвращаясь к экстравагантному способу снятия последнего чулка. В этот раз всё произошло немного быстрее, так как собственное возбуждение, что волнами накатывало на плавившийся от страсти разум, не позволяло растягивать эти игры на большее время. Оставив своего парня без нижних «украшений», Сяо решил вернуться к ранее оставленному без внимания месту. Чёрная ткань порядком намокла от явного возбуждения юноши и Демон не смог сдержать хищной улыбки, подцепляя слабую резинку кончиками пальцев. Не ожидая такого активного развития событий, Итэр поспешно отвёл взгляд в сторону, стараясь успокоить набатом колотящееся сердце. Всё же, он до сих пор не мог поверить в реальность происходящего, поэтому собственный член, блеснувший мокрой головкой, казался невероятно пошлым зрелищем. Мозолистые пальцы аккуратно покружили на самом кончике, будто нарочно дразня, а после, под глухой вскрик Итэра, опустились плотным кольцом по всей длине. Воспоминания о том первом, до жути неловком разе заполнили разрозненные мысли парня, однако в этот раз всё кардинально отличалось. Движения Сяо были более уверенными и пылкими, не было той зажатости и вечных тормозов, что мешали полностью насладиться процессом. Чуть отодвинувшись, Демон резко дёрнул за полы собственной рубашки, быстро снимая стесняющую вещь через голову. В этот момент Итэр вновь осмелился перевести взгляд на возлюбленного, млея от представившейся ему картины. В лунном свете аккуратные мышцы привлекательно играли на подтянутом теле, что строилось годами тренировок и напряжённой жизни. Сяо был похож именно на тех Архонтов, что рисуют им старые легенды — статным, властным и до чёртиков пленяющим. Горячая ладонь вновь вернулась на своё законное место, заставляя Итэра резко запрокинуть голову и выкинуть все мысли, что беспокоили его во время небольшого перерыва. Движения посылали волны тепла по поджатому животу и обжигающе оседали в области груди. Казалось, что невозможно накалиться до больших температур, но с каждой секундой данная мысль казалась всё нереалистичней. Бисеринки пота блестели на подрагивающем теле, а дыхание сбивалось каждый раз, стоило ладони сместиться чуть в сторону, надавливая на отдельные чувствительные места. Неожиданно, приятное давление ослабло, а постель скрипнула под чужим весом. Итэр приоткрыл зажмуренные в порыве удовольствия глаза, наблюдая за Сяо, что приподнялся и, опершись на одну руку, дотянулся до оставленного на прикроватной тумбочке флакона. Ловко, словно перетекши из одного состояния в другое, он вернулся на своё прежнее место. Прекратив ласку, он раскрутил тёмную крышечку, открывая пахучую смазку, предусмотрительно оставленную Тартальей. Наклонив флакон, Сяо наблюдал, как обильно стекает бесцветная тягучая жидкость на его ладонь. Признаться, это зрелище и вправду завораживало, но мысли о близящейся кульминации перебивали всякое желание растягивать этот момент. Всё же, распалённый и возбуждённый, Итэр только и мог, что желать возвращения мягких губ и плотной ладони. И, кажется, его мысли были услышаны. Обильно смазанная рука спустилась на истекающий естественной смазкой член, проводя до самого основания и одним пальцем невесомо проводя вдоль поджавшихся яичек. Ещё не до конца согретый лубрикант посылал новые и новые табуны мурашек от каждой неосторожной капли. Тем временем палец оказался ещё ниже, в манящей близости от поджавшегося прохода. Итэр сразу почувствовал неладное, но порывистый поцелуй заставил забыть о предстоящих неудобствах и отдаться горячему языку, что нахально обвёл кромку его зубов, завладевая лидирующим местом во рту парня. Уйдя с головой под новую волну удовольствия, парень лишь краем сознания осознал факт лёгкого проникновения. Из-за обилия смазки всё произошло очень быстро и незаметно, а потому предстоящие действия представлялись в более красочных картинах. Приобняв шею любимого, Итэр попытался максимально отдаться чувству наслаждения, что успешно перекрывало любой дискомфорт. Плавясь от лёгких прикосновений к ремням портупеи и коже под ними, парень запоздало ощутил второй палец, к которому Сяо не пожалел добавить ещё смазки, делая проникновение порывистым, но безболезненным. Первый стон вырвался из приоткрытых губ, когда один из пальцев, отодвинутый на манер ножниц, дотронулся до странного сплетения нервов. От этого мимолётного контакта по телу прокатились волны непрерывного наслаждения, а оргазм подобрался совсем близко. Дальнейшие действия мало чем запечатлелись в памяти юноши, лишь сбившееся дыхание Сяо и его до невозможности пленительные глаза, что, казалось, смотрят в самую душу. Момент, когда из него свободно вышли три пальца, он пропустил, вновь сплетаясь в танце языков и постанывая в этот сладкий поцелуй. Однако то, как Сяо отстранился и решительно щёлкнул ремнём своих джинс, заставило мысли вновь беспокойно заскакать. — Всё в порядке? — обычный вопрос с нотками волнения теперь был переполнен скопившейся в них обоих страстью. Демон явно лишь усилием воли сдерживал свои порывы, терпеливо следя за откликом партнёра. — Да, — порывисто выдохнул Итэр, несмело опуская взгляд вниз и тут же возвращая его на лицо возлюбленного. Конечно, даже растопленный всеми ласками и поцелуями он всё ещё побаивался предстоящих событий, однако, близость Сяо заметно притупляла эти страхи. Шуршащий звук снизу мог бы привлечь внимание, но, наученный «горьким» опытом, Итэр решился лишь посмотреть в золотые глаза напротив. Читая в них безграничную любовь, нежность и заметную сосредоточенность, он смело приподнялся на локтях, невольно позвякивая тонкими цепочками, и аккуратно приобнял Сяо за шею, самостоятельно увлекая его в поцелуй. Этим он надеялся не только отвлечь себя, но и без слов передать всё то доверие и страсть, что он испытывал к парню. Всё же, это был первый опыт не только у него, поэтому, ранее не задумавшись о возможных сомнениях партнёра, Итэр решил возместить всё прямо сейчас, перед самой открытой и страстной частью этой ночи. — Я люблю тебя, — прошептал Итэр, когда Сяо медленно наклонился вперёд, дабы парень вновь упал на мягкие простыни. — Я люблю тебя больше жизни, — спустя секундное замешательство выдохнул Сяо, увлекая партнёра в новый страстный поцелуй, заканчивая с презервативом, что нашёл в том же месте, что бутылёк смазки. — Ты мой. Толчок. Сначала было неприятно — то ли дело в порывистости первого движения, то ли в недостаточной подготовке. Однако Итэр собрал все свои силы, чтобы расслабиться и потянуться за очередным поцелуем. Сяо вмиг ответил, замирая и переключая всё внимание на танец красных от длительного трения губ. Сейчас главным было сохранить ту волнующую обстановку, что пронизывала каждый вздох и каждый шорох в этой комнате. — Всё хорошо, — неожиданно выдохнул Итэр, смелее обнимая шею своей любви и проводя одной ладонью по напряжённой спине. — В твоих руках я готов и умереть. Последние слова окончательно смели все копошащиеся глубоко в душе сомнения. Сяо опёрся одной рукой на простыни рядом с блондинистой головой, делая лёгкое движение бёдрами и ощущая гораздо меньшее сопротивление. Так, неспешно и с особым вниманием к порывистым вздохам, он повторял те движения, вглядываясь в светлое лицо напротив. Казалось, весь остальной мир затих, схоронился, давая им насладиться этими прекрасными мгновениями. А дальше началось то, о чём так возвышенно писали многие великие люди прошлого и настоящего. Они поднимались до самых небес и спускались в жаркие адские просторы. Они сплетались подрагивающими пальцами. Они обжигались об губы друг друга. Они чувствовали каждый участочек тела друг друга. Они переставали существовать и возрождались вновь. Они были едины в своей любви. Итэр, более не стесняясь быть услышанным, стонал и вскрикивал на особо размашистых движениях. Он, не помня себя от пронзающего до самого позвоночника удовольствия, царапал плечи возлюбленного. Впрочем, Сяо был только рад такой открытости и расслабленности партнёра — именно в ней он находил все ответы на свои неозвученные вопросы. И всё же, любым, даже самым прекрасным ночам приходит конец — приближаясь к оргазму Сяо припал к открытой шее, оставляя на ней очередное упоминание о произошедшем. Итэр вскрикнул, чувствуя, как сжавшийся в животе узел разрывается, выпуская наружу все ощущения и чувства. За ним в водопад безумства упал и Сяо, совершив ещё пару порывистых движений и еле заметно рыча прямо в покрасневшее ухо. Без сил они упали на простыни. Пару минут в комнате висела такая правильная тишина, что ощутимо колебалась от сбившихся дыханий двоих. Итэр, чувствуя себя абсолютно обессиленным, потянулся к ремню на своей саднящей шее, щёлкая замком портупеи. Сяо, прочитав это движение, помог снять ныне излишнюю часть постельного гардероба. Откинув её и использованный презерватив во всепожирающую тьму комнаты, он вернулся к стремительно остывающему телу. Аккуратно потянув за край одеяла, он укрыл себя и мигом расслабившегося парня. Медленно мысли успокаивались, становились ленивыми отголосками пережитого счастья. Каждый из них наслаждался тем молчанием, что показывало гораздо больше, чем ныне неуместные слова. Погружение в сон было подобно яркой точке в этом сумасшедшем дне. Сонные петли затянулись вокруг сознания. Тогда была первая зима после их выпуска из университета. Вся компания собралась дома у Чжун Ли и Аякса, дабы насладиться редкими совместными выходными, что со времени начала взрослой жизни стали чем-то невероятным в понимании каждого. В этот раз они устроили своеобразный вечер кино, купив много вредной еды и напитков. И вот, когда они, наконец, расселись по периметру большого мягкого дивана, у Итэра завибрировал новый телефон, который ему подарили друзья на первый совместный день рождения. — Ало? — с удивлением ответил парень, заметив знакомое имя на дисплее. — Венти, что-то случилось? — Итэр, Люмин… Её доставили в краевую больницу в критическом состоянии, по первоначальному диагнозу у неё терминальная стадия рака лёгких, — непривычно нервный голос выдавал всю бурю эмоций, что одолевала главу корпорации «Барбатос». — Итэр, она умирает… Телефон резко выпал из трясущихся рук, а взгляд беспокойно заметался по помещению. Все присутствующие сразу поняли, что дело пахнет керосином. — Итэр, что случилось? — первым очнулся Тарталья, подскакивая к ошалевшему другу. — Люмин, она… Она умирает, — сипло прошептал парень, ощущая, как жжёт глаза от горячих слёз. — Аякс, она сейчас в моём городе… Я. Я не успею… — Мой самолёт довезёт вас за час, — неожиданно твёрдо сказал Чжун Ли, уже доставая свой телефон и набирая необходимый номер. — Это всё, что я могу сделать в этой ситуации. Дальнейшие сборы мало чем запомнились напуганному и пребывающему в жутком напряжении Итэру. Только тепло руки Сяо удерживало его в сознании, даря такую необходимую в данный момент опору. Его безвольное тело буквально затащили в такси, а после и на борт самолёта. Уже в небе он смог очнуться и тихо прижаться к сидящему слева парню. Эта зима казалась слишком холодной. Как и обещал Чжун Ли, уже через час они приземлились на личной посадочной полосе Венти. От аэропорта их забрала личная машина, которая с удивительной лёгкостью и скоростью объезжала любые скопления машин. И вот, спустя почти полчаса с озвученного приговора, они стояли напротив огромного белого здания. Вокруг вовсю бушевала снежная буря, но это мало волновало Итэра, который со всех ног бросился внутрь. Их уже ожидал мужчина средних лет в белом халате и неприятно поскрипывающих перчатках. Он кратко ввёл в курс дела, объясняя то, что поступившая пациентка находится на грани жизни и смерти, а так же постоянно просит привести своего брата. От последних слов слёзы вновь брызнули из глаз юноши, и он побежал прямо к заветной двери с номером «4». — Люмин! — влетев в палату, Итэр со щемящим сердце счастьем встретился с такими родными янтарными глазами. — Ты пришёл… — с лёгким оттенком радости просипела девушка, а в следующее мгновение захлебнулась новым приступом ужасающего кашля. — Люмин! — парень подлетел к кровати, осторожно обхватывая тонкую ручку своей дорогой сестры. — Ничего, всё хорошо, мой милый братец, — легко мотнула головой девушка, обхватывая горячую ладонь в ответ. Однако её хватка была настолько слаба, что юноша даже не почувствовал этого призрачного давления. — Я так рада, что ты пришёл… Я так виновата перед тобой… — Нет, нет, ты ни в чём не виновата, — глотая слёзы, прошептал Итэр. Сзади послышался тихий щелчок дверного замка, оповещающий о том, что Сяо тоже решил войти в палату. — Прости меня, братец, я правда, — девушка странно засипела, будто силясь поймать капельку воздуха, — я правда виновата… Я так давно хотела тебя увидеть, — Люмин, будто не слыша сбивчивые ответы парня, продолжала свою тяжёлую речь. — Ты не представляешь, сколько бы я отдала, чтобы вернуться назад… Назад, в нашу маленькую комнату в детском доме. Чтобы ты снова пел мне те странные песенки, а я заплетала твои прекрасные волосы… Итэр больше не мог вымолвить ни слова, лишь глядеть на исхудавшее лицо сквозь пелену горьких слёз. Горло сдавливало от подбирающихся рыданий, но он стойко держался, не желая расстраивать сестру ещё больше. — Знаешь, все эти годы я часто вспоминала нашу с тобой жизнь и… я бы с удовольствием пережила её ещё раз… — неожиданно, девушка содрогнулась и резко схватилась руками за горло. Она, видимо, перестала получать достаточно воздуха и в попытках освободить дыхательные пути, лишь сильнее душила себя. — Люмин! — вторил Итэр запищавшим аппаратам. В ту же секунду в палату влетели несколько врачей и быстро оттеснили брыкающегося парня к дверям. — Люмин! Люмин, прошу, не оставляй меня! В этой какофонии звуков и цветов юноша смог ощутить знакомую руку на плече, что настойчиво потянула прочь из заполнившейся мед работниками палаты. И тут… Оглушающе-ровный писк… Тонкое тело безвольно обмякло на кровати… Маленькое сердечко больше не выдержало борьбы… — Люмин! — взвыл Итэр, пытаясь оттолкнуть держащего его Сяо, однако его хватка была невероятно тверда. «Пожалуйста, пусть всё это будет сном…». «Пожалуйста, пусть я сейчас проснусь и вновь увижу её…». «Пожалуйста, не забирайте её у меня…» Неожиданно для самого себя Итэр потерял сознание. Кажется, тело просто не могло выдержать столь сильный поток горя и слёз. Пришёл в себя он уже в салоне того самого самолёта — рядом сидел Сяо, чьё лицо вновь стало непроницаемой маской. Кинув изучающий взгляд на притихшего спутника, он лишь молча подставил плечо для потяжелевшей головы. Приземлившись уже в ставшем родным городе и выйдя из самолёта, Итэр резко изменил свой маршрут, чётко игнорируя подъехавшую машину. Сяо, кивнув водителю, послушно последовал за своим избранником. Он шёл чуть поодаль, дабы не нарушать личное пространство юноши, который всё шёл и шёл, будто зачарованный вглядываясь в ночную пургу. Неожиданно, остановившись на пустом перекрёстке, Итэр резко упал на колени, ударяясь об припорошенный асфальт. Подняв голову к небу, он несколько секунд вглядывался в хоровод белоснежных крупиц, что безжалостно гонял холодный ветер. И только сейчас… он смог пролить свои отчаянные слёзы. Рыдая и воя, он чувствовал, как медленно тепло покидает его тело. То были воспоминания о его сестре: яркие и нежные, цветные и светлые, дорогие и любимые — все они умирали вместе с частью его души. Где-то там, в далёкой стране, врачи перевозили девичье тело в морг, безразлично цепляя очередную бирку с безликим номером. Где-то там, где Итэр оставил своё счастье, где когда-то жила любовь и нежность. Где-то там, где… Он кричал, а злая пурга вторила его крику, гоняя своих маленьких слуг. Он рыдал, а холодная зима вкушала его слёзы. Он молил, но небеса оставались безмолвны… После той ночи Итэр стал лишь пустой оболочкой. Его янтарные глаза безжизненно отражали солнечный свет, но внутри погас огонёк настоящей жизни. Никто не решался трогать юношу, ведь тот казался невероятно хрупким, будто высохший осенний листок под ногами случайных прохожих. Только Сяо иногда приносил тарелочку с любимым миндальным тофу и возвращался вновь, дабы забрать нетронутое угощение. Жизнь в их доме замерла. Резкий луч утреннего солнца, будто спасительный трос вытянул из болезненных воспоминаний. Итэр лениво прищурился, силясь осознать происходящее. Лёгкий щебет за окном успокаивал бешеное сердцебиение, а еле заметное шевеление сбоку заставило переключить туда все свои мысли. — Сяо, — еле слышно, так, чтобы не потревожить чуткий сон возлюбленного, прошептал Итэр. Впервые он полностью осознал тяжесть своих прошлых ошибок. Он и вправду жил тем, что уже случилось, тем, что приносило одну лишь боль, при этом забывая о дорогих людях, что так же топчутся, не желая покидать его и отправиться в светлое будущее. Да, его сестра ныне мертва, однако, это не означало конец всему его существу, нет. Она бы никогда не захотела подобного… Вновь осмотревшись, Итэр ощутил невероятный прилив счастья и нежность. Он дома, рядом со своим любимым, что останется с ним до самого конца. У него есть верный друг, что поможет в любой ситуации. «Теперь, они моя семья», — мысленно он озвучил то, что отрицал столько лет, — «Люмин, надеюсь, теперь ты будешь счастлива». Решив перед продолжением утреннего сна глянуть телефон, Итэр с дрожью высунул руку из-под тёплого одеяла. Благо, средство связи лежало на ближней тумбочке и никаких проблем с его доставанием не возникло. Разблокировав неприятно блеснувший значками уведомлений экран, парень с удивлением заметил несколько пропущенных от Чжун Ли, которые были получены примерно в одно время — час ночи. Однако волнению не удалось потревожить его, так как в мыслях сразу возник образ подвыпившего друга, который явно ожидал подробностей об успешности его плана. Тихо фыркнув, парень вернул телефон на место и вновь вернулся в тёплый плен мягкого одеяла и горячего тела Сяо. Их жизнь только начинается.