Проделки Локи

На утро она пытается ему дозвониться, но на том конце только гудки, а потом тишина. Шлёт тысячу смс, тоже ничего. Я не должна была его там бросать одного в таком состоянии. Не должна. Но черт...я не могла иначе. Проходит целых две недели после той ночи. Недели полные страха, переживаний и угрызений совести. Каждый день Мари приезжает к его дому, но окна всегда тёмные. Она уже миллион раз прокляла себя за то, что не обменялась номерами с Сэмом. Всё, что ей остаётся, это наблюдать за их перемещениями по США и Европе из статей в газетах. Ну или по репортажам и новостям. Побег Барона Земо не случайность, тут не сложно было бы догадаться даже без Стрэнджа. Помимо работы, всё остальное время она проводит в зале, изматывая себя до предела. После каждой тренировки кофту можно выжимать. В закрытой одежде, а из-за синяка другую она надевать не может, тело очень быстро перегревается. А потом вечером головные боли и дикая усталость. Мари успела прочувствовать на себе и уяснить: Физическая боль намного чаще легче моральной. Мередит впервые дала отпор своему мужу, правда не очень удачно. Потому что она сдалась на полпути. Так что когда Мер появилась в зале с огромной гематомой под глазом, которую она безуспешно пыталась скрыть тональным кремом, Грин долго не думала. В тот же вечер она подкараулила и избила его так, что он в жизни не посмеет отнестись к женщине, любой женщине, неуважительно. Она много говорила, называла факты и компромат, который накопала на него и его дружка полицейского, спасибо навыкам агента, много угрожала. А потом вызвала скорую помощь и ушла, оставив его в подворотне. На следующей тренировке Мередит ничего не говорит, хотя догадывается кто всё это провернул. Ну а Грин благодарна за молчание. Впрочем, такая длительная пауза в общении с Баки позволяет о многом подумать. Подобрать хоть какие-то слова. Мари должна быть мягкой, должна показать, что не боится. А потом обязана рассказать правду о себе. Это справедливо. Джеймс заслуживает знать всё, а после решить что делать дальше. Морально Мари подготовилась к худшему, но крошечная надежда не умерла. Вечером Грин сидит в позе лотоса в своём любимом кресле. Она больше не убирает вещи, которые принадлежат её Баки. Не скрывает фотографии, не прячет письмо. Даже если Барнс решится прийти, в чем она сильно сомневается, скрывать прошлое уже не хочется. Пусть всё будет так, как будет. Мари устала бегать. По телевизору идёт репортаж о результате последнего боя Сокола и Джеймса с Разрушителями флагов. Она вытирает слёзы облегчения, увидев что с ними всё в порядке. Речь Уилсона тоже проникла в самое сердце. Кажется Стив из этой вселенной не ошибался насчёт этого парня. Он заслуживает носить имя Капитан Америка, заслуживает держать щит в руках. Этой ночью девушка долго не может уснуть. Чувство тревоги растёт, но пока не понятно почему. Встроенный радар опасности? Он давно не включался. И правда, минутой позже Мари слышит копошение за входной дверью. Крадется бесшумно, ступни касаются пола, словно кошачьи лапки. Заглядывает в глазок, но не видит ничего, в коридоре не горит свет. Когда ручка двери поддаётся, неизвестный очень медленно открывает её и делает шаг внутрь. Делать нечего. Время атаковать. В кромешной темноте, они борются. Мужчина хорошо обучен, но Мари ещё лучше. Никто не уступает. А потом она улавливает едва уловимый знакомый аромат. — Скажи, ты всегда идиот или только со мной? — Чтож, сомнений у меня больше не осталось. Это не азы самозащиты, ты агент. Скажи мне кто ты? Из какой организации? Кто твой босс? — Надеюсь, что ты не успел озвучить свои подозрения Джеймсу? — К сожалению, нет. — Славно, - Грин поднимается и подаёт ему руку, а затем включает свет. Сэм моргает несколько раз, позволяя глазам настроиться, — Потому что я хочу рассказать сама. Как догадался? — Ты его не боялась, судя словам Баки после свидания хорошо стреляешь, плюс эти «азы самозащиты». Пробил твоё имя и ничего. Не существует такого человека. — Чаю? Разговор будет непростым и долгим. Понимаю, что у тебя нет причин доверять мне, но даю слово, тебе ничего не угрожает. — На кого ты работаешь? Гидра? ЦРУ? Секретная служба? — Я никто. Правда работаю в офисе. Правда хожу в зал и правда испытываю чувства к Джеймсу, - так и не дождавшись ответа, Мари ставит чайник. Сэм заметно нервничает, топает ногой. Он ожидал боя, угроз или побега, но девушка совершенно спокойна. Это напрягает ещё сильнее, — Прежде чем я начну... Как он? — Я ничего не понял, - новый Кэп откидывается на спинку дивана и закидывает голову вверх, — После нашей последней встречи с тобой, он стал ещё более замкнутым и молчаливым. Он не ответил ни на один вопрос насчёт тебя. Только пялился в свой чёртов смартфон и сбрасывал звонки. Что произошло? — Он едва не задушил меня во сне, из-за кошмара. Синяка уже почти нет. Я должна была остаться там и поддержать его, но не смогла. — Откуда такое спокойствие? — Я уже прошла этот путь однажды, - впервые она открывает кулон и показывает фотографию другому человеку. — Баки...но как? I love you for infinity, - голос стихает до шепота, когда Сэм читает гравировку. — Не тот, которого ты знаешь. Всё...ладно, почти всё, что я говорила было правдой. — Виски есть? — Да. Несу. Можешь посмотреть фотографии, они на журнальном столике. — Что это такое..? - мужчина задыхается от удивления, рассматривая фото. Их много, очень много. Разных. Но на всех есть Барнс. И он улыбается. В кругу друзей, рядом со Стивом и Сэмом, рядом с Мари. Особенно рядом с Мари. — Помнишь я говорила про своего человека? Это он, - Грин делает несколько больших глотков чистого виски и трёт пальцами переносицу, — Я не из вашей мультивселенной. Меня тут быть не должно. Дело в том, что мой Баки погиб. А я шагнула с крыши. Нихера я не остановилась и не передумала, как говорила. Если бы Стрэндж не дал ему слово присматривать за мной, я была бы мертва. — Продолжай. Мне нужно время и много алкоголя, чтобы это переварить. Мари рассказывает всё с самого начала, всю свою жизнь, скрывая только совсем интимные подробности. Она говорит о дружбе, поддержке и любви. Рассказывает о миссиях и тренировках. В некоторых моментах хохочет так, что и незваный гость тоже невольно улыбается, а в некоторых плачет и давится слезами, тогда Уилсон даёт ей пару минут успокоиться. Она заканчивает свой рассказ на рассвете. Оба довольно пьяны. Сэм задаёт вопросы, которые его интересуют, пересматривает фотографии. — Знаешь, Сэм, я так рада, что ты меня раскрыл. Груз тайны давил сильнее, чем я предполагала, теперь немного легче. — Смотри, - он поворачивает к ней фотографию на которой в самом центре Сокол, Мари в колпаке сидит у него на спине и держится за уши, оба смеются, а Баки, Тони и Стив стреляют из хлопушек. — Это твой День Рождения. Точнее, День Рождения другого Сэма Уилсона. — Разве мы не один человек? — Нет. Вы разные. Любое событие меняет личность. В нашем мире ты присоединился к Мстителям раньше. У нас вам не пришлось скрываться 2 года, потому что наш Тони смог простить Баки. Мы живём на базе, как одна большая семья. Точнее жили...до щелчка. — Можно? - он потянул руку с конверту с письмом. — Конечно. Я больше не хочу ничего таить. — Забавно, - выдыхает он через пару минут, уже после прочтения, когда потирает уставшие веки, — Получается он завидует почти что самому себе. — Да. Иронично, правда? — Ты сказала, что видела множество версий Барнса, но выбрала нашего. Почему? — Его глаза. Здесь нет фотографий до того, как мы начали встречаться, но... Я отчётливо помню каким он был. Словно я посмотрела в глаза своему Баки. А когда познакомилась, то поняла что... Несмотря на всю схожесть, они разные. Мой Бак шёл на поправку быстрее, в нем было меньше страха, у него была я, был Стив, были друзья, было прощение. А у Джеймса есть только ты. Не подумай ничего плохого, ты молодец. Ты хороший друг. Очень. — Но одного меня мало. Зато теперь у него есть ты. — Разве? Я сбежала, как трус. Я утонула в воспоминаниях. Повела себя, как эгоистка. В нашем мире я осталась со своим Баки, не позволила ему уйти и замкнуться в себе. Я была рядом. Всегда была рядом. — Ты же не из стали, Мари. У тебя есть чувства, есть сердце, есть память. Я вообще не знаю, кто смог бы пережить столько боли и не потерять себя. — Думаешь я не потеряла себя?- она шмыгает носом и утыкается в его плечо. Уилсон аккуратно обнимает её и прижимает к себе. — Уверен. Нужно как-то выманить этого упертого остолопа. Ему правда стало легче, после вашего общения. Ну...до событий с удушением. — Что если он поймёт меня не правильно? Я ведь врала, притворялась. Он меня не простит. — Но он заслуживает знать правду. — Да, я знаю. Просто боюсь. — Есть что-то, чего ты не рассказала, да? - Сокол гладит её по голове, а сам дрожит внутри, крепко сжимая веки, боясь услышать остальное. — Ему осталось совсем немного времени. Мне хотелось, чтобы он был счастлив и спокоен. А если расскажу, он будет думать, что вокруг одна фальш. — Ты влюблена в него. Это очевидно. Правильно, что ты видишь чёткие различия между тем Баки и этим. Твои чувства настоящие и он заслуживает знать о них, - Уилсон размыкает руки и вытирает слезы с красного личика. Внутри такой ком. Никто из них не знает что произойдёт дальше, как отреагирует Барнс, но оба питают надежды на лучшее. — Спасибо, Сэм. Ты очень помог мне. — Спасибо тебе. Я уезжаю сегодня в Делакруа, к сестре. Может увидимся там, через две недели? Мы хотим возобновить семейный бизнес. — Зависит от решения Джеймса. Не могу обещать. — Ладно. Прости ещё раз, что ввалился сюда и напал. — Ничего. Этот разговор того стоил. Пока, крылатый Капитан Америка. Ты заслуживаешь держать этот щит в руках. Ваш Стив не ошибся, - ещё одно объятие и дружеский поцелуй в щеку. — Спасибо. Пока, Мари с огромным храбрым сердцем. Девушка закрывает за ним дверь и улыбается, тепло и нежно. Если Сэм смог её понять, может и Джеймс сможет? Она убирает бокалы и посуду в посудомойку и ложится в постель. Нужно поспать хотя-бы пару часов. В крови слишком много алкоголя, а в теле усталости. Зато голова пустая и лёгкая. Грин планировала спать всего пару часов, но завела будильник в калькуляторе... Бывает. Поэтому просыпается уже под вечер. Без похмелья, без головной боли и тошноты, что не может не радовать. Она приводит себя в порядок, готовит еду, много еды, упаковывает всё это и вызывает такси. Сердце мечется в груди, как раненый зверь. Свет в его окнах не горит, но видно, что включён телевизор. Пальчик дрожит, когда она нажимает на звонок. Никакого ответа. Ещё и ещё. Ничего. Тогда Грин нажимает на все кнопки. С третьего раза ей удаётся уговорить кого-то из соседей впустить её. Теперь она стучит во входную дверь квартиры. За ней тихо. Даже телевизор выключил. Как маленький, честное слово. — Джеймс, я знаю, что ты там. Открой, пожалуйста. Нам нужно поговорить. Тишина. — Я принесла тебе поесть. Не знала, чего именно ты захочешь, поэтому приготовила много всего на выбор. Тишина. — Ладно, давай помолчим. Учти, что я буду сидеть здесь, пока мы не поговорим. Не станешь же ты выходить через окно, верно?- она сползает по двери и садится на пол. Тишина. Джеймс сидит по ту сторону. Конечно он ещё после звонка в дверь знал кто именно к нему пришёл. По сути их разделяет 5 сантиметров дверного полотна. Он слышит дрожь в её голосе, но не хочет открывать. Ей лучше уйти и забыть меня. Больше всего на свете я не хочу причинить ей боль. Мари упирается затылком в дверь. В отличие от Баки, её беспокоит вовсе не удушение и синяк. Это вообще последнее о чем она думает. — Ты никогда не сделаешь мне больно нарочно, Джеймс. Твои кошмары, они... Они пройдут. Пожалуйста, не замыкайся, не отталкивай меня. Ты не монстр, помнишь? Я не просто верю в это, я знаю. Неужели ты собираешься бегать от всех вечно? Тишина. — I like that you're broken, broken like me, Maybe that makes me a fool. I like that you're lonely, lonely like me I could be lonely with you. There's something tragic, but almost pure, Think I could love you, but I'm not sure. There's something wholesome, there's something sweet, Tucked in your eyes that I'd love to meet, - Грин не находит ничего лучше, чем просто тихо шептать слова песни. Тем более, что слова идут будто от сердца. С Баки это всегда работало. Он смеялся и говорил «У тебя на любую ситуацию есть песня?». (Мне нравится, что ты сломан, сломан, как я, Возможно, это делает меня дурочкой. Мне нравится, что ты одинок, одинок, как я, Я могла бы быть одинокой с тобой. Есть что-то трагичное, но почти чистейшее, Думаю, я смогла бы полюбить тебя, хоть я и не уверена в этом. Есть что-то полноценное, что-то милое, Спрятанное в твоих глазах, которые я хотела бы встретить.) Барнс опускает голову вниз, судорожно потирает переносицу и веки. Ему тяжело дышать. Сложно успокоить сердце и трепет в душе. Теперь в нем столько сомнений, столько терзаний. Впустить её? — Я уйду, честное слово. Только открой дверь, посмотри мне в глаза и скажи «Я хочу, чтобы ты ушла». — Я не хочу, чтобы ты уходила, Мари, - голос настолько тихий, что сперва ей кажется, что всё послышалось, — Но так будет лучше для тебя. — Ты не знаешь как будет лучше для меня. После того, как мы познакомились, я снова почувствовала вкус жизни. Это твоя заслуга. — Я могу навредить тебе даже во сне. — Трудности меня не пугают. И я прекрасно знаю, какими бывают кошмары. — Пожалуйста... Ты будешь счастлива без меня. — Ты бросаешь меня через закрытую дверь? Мне казалось, что ты джентльмен, Джеймс Барнс. — Если я открою её, то не смогу повторить. — Слушай свое сердце. Я буду ждать столько, сколько потребуется. — Встань с пола. Замерзнешь и заболеешь. — Предлагаешь ждать стоя? - Мари хихикает. В душе столько тепла от его заботы и переживаний. — Предлагаю войти, - он поворачивает ключ в замочной скважине и нажимает на ручку. Так быстро, что Грин не успевает встать и просто падает на пол. Она хохочет, глядя на него снизу вверх. Тонкие дрожащие пальцы вытирают слезы облегчения. Баки протягивает ей руку и помогает встать. Первым делом Мари бросается к нему и крепко прижимает к себе. Гладит напряженную спину, склоняет голову к своему плечу. Целует щеки и мужественный подбородок. Кожа влажная. От слез или нервов? Его губы поджаты, глаза стыдливо опущены, чтобы случайно не поймать взгляд. Тело бьёт мелкая дрожь. Он скучал. Очень скучал. По её рукам, по запаху, по смеху, по голосу, по разговорам, по поддержке. Каждый божий день он смотрел на её звонки, смс. Боролся сам с собой. Как же он хотел ответить, как хотел сам набрать её номер, написать хоть пару слов. Бак мог в красках представить, как она переживает, зная о опасности миссии. Он хотел, чтобы она шла дальше без него, но, глубоко в душе, надеялся на какое-то чудо. Может кто-то смог бы перекроить его сознание, исцелить, сделать безопасным. — Я так рада, что ты цел. Так рада. Боже, Джеймс. Я скучала по тебе, так переживала. — Я тоже скучал. — Посмотри на меня, - она поддевает двумя пальцами подбородок, — Я тебе доверяю. — Спасибо, Мари. Прости меня за ту ночь. Мне так стыдно. Я пытался подобрать слова, но так и не решился поговорить. — Я и не обижалась. Испугалась немного, но... Всё в порядке. — Моё чудо, - он прижимает её ещё сильнее, не в силах надышаться запахом волос. — А ты моё. Голоден? Знаю, что голоден. Я тут принесла поесть. Всё было горячим, но наверное уже остыло. Сейчас быстренько разогрею, - она снимает пальто, скидывает ботинки, поднимает пакет с едой и идёт на кухню. Пока Барнс ест, она просто сидит напротив и любуется, подперев голову ладошками. Первые несколько минут его смущал этот взгляд, но сейчас уже нет. Он понимает, что это из-за долгой паузы в общении. Грин скользит взглядом по лицу и телу, аккуратно вытирает следы соуса вокруг губ салфеткой, улыбаясь. Заваривает чай. Её руки дрожат так сильно, что она едва не роняет чашку, конечно он замечает, но молчит. — Спасибо за ужин. Честно признаться, последний раз я ел вчера утром. — Ты совсем себя не бережешь. Твоему организму нужно много еды, с твоим-то метаболизмом. — Почему ты так хорошо ко мне относишься? — А как же ещё можно к тебе относиться? Ты замечательный человек. — Я сделал тебе больно. — Не специально, ты ведь спал. Такое могло произойти с кем угодно, даже с тем, кто не пережил все те ужасы, что ты. — Мари, пока мы... Пока я игнорировал твои звонки, то много думал. Вспоминал свои сны. И... Знаю, это странно, но вдруг. Меня уже наверное ничего не удивит. В одном из снов ты говорила «Ты тоже знаешь, что это лишь сон? Обожаю такие осознанные сновидения, когда сам контролируешь процесс». Может ты тоже видела меня? — «Пообещай, что мы когда-то встретимся. В реальной жизни, а не только во снах...» Я пообещала, - ей страшно и больно. Мари помнит те сны в деталях. Только тогда она думала, что таким воображение рисует ей её Баки. Это ведь совпадение? Правда? Пожалуйста, пусть это будет совпадение. Кто мог знать, что такое случится и она отправится в другую мультивселенную? — Как такое возможно?- он отставляет тарелку и хмурит брови. — Сон ведь... Ты был... Нет, не может быть. Не может быть,- она садится за стол и закрывает глаза. Джеймс, как ты выглядел, когда был в Ваканде? «У меня были длинные волосы и борода. В основном я ходил в синем балахоне, ведь не мог одеваться одной рукой. А ещё был красный платок, чтобы не пугать детей куском металла» А не наоборот? Красные тряпки и синий платок? А ещё ремень на талии. «Ты всё перепутала, моя девочка». Мари испуганно поднимает взгляд. Это был не Баки, это был ты... — Всё в порядке? — В порядке? Нет, не в порядке, Джеймс. Нихера я не в порядке. Черт возьми, я трахнула тебя на пирсе! — Господи, это ты тоже видела, - он опускает глаза в пустую чашку. — Видела..? Я хотела этого. — Это лишь сон, Мари. — Нет. Или да. В любом случае, всё было таким настоящим, - они молчат. Только вот с каждой минутой его брови сдвигаются всё сильнее и сильнее. А Мари опускает взгляд. — Покажи мне свои руки. Пожалуйста, - он говорит тихо, но с особым нажимом. Грин молча закатывает рукава и кладёт руки на стол, ладошками вверх. Джеймс проводит пальцами по круглым шрамикам. — Я не знаю как так получилось с этим сновидением, но думаю, что... Что должна рассказать всю правду о себе. Самое главное скажу сразу. Если потом ты не захочешь меня слышать. — Ты агент. Ты всё обо мне знала с самого начала. А я дурак, ничего не видел и не понимал,- кулаки сжимаются и вот сейчас она чувствует его злость каждой клеточкой своего тела. — Большая удача встретить своего человека. В лучшем случае, людям удаётся это один раз в жизни. И то, далеко не всем. Я часто жаловалась на судьбу, но теперь понимаю, что она меня любит. Ведь я встретила своего человека дважды. Ты должен знать, что между нами всё по-настоящему, - Мари снимает с шеи кулон и крутит его в руках, поджимая губы, — Помнишь, ты спрашивал как звали моего человека? — Ты не назвала его имени. Сказала, что я мог его знать. — Ты хорошо его знаешь, - она нервно дёргает губами, кивает несколько раз, открывает кулон и кладёт перед ним на стол, — Его имя Джеймс Бьюкенен Барнс. — Ч-что..? Что это такое? Когда сделали эту фотографию?! — В 2017 году. — Как? - только и может спросить мужчина, а после изумленно смотрит. — Даже не знаю с чего начать. — С начала, агент Грин. С самого начала. Надеюсь имя хоть настоящее? - он сжимает челюсти и яростно играет скулами. — Да. Есть много вселенных, которые существуют независимо друг от друга. Мы с тобой из разных. Я появилась здесь за 2 недели до нашего знакомства, благодаря доктору Стрэнджу. Помнишь, я сказала, что в последний момент передумала прыгать с крыши? Это была ложь. Я прыгнула. Потому что Баки... Мой Баки пожертвовал собой, чтобы спасти половину всего живого в нашей вселенной. Он щёлкнул второй раз и погиб. Без него моя жизнь не имела смысла. Без него не хотелось есть, пить и дышать. Хотелось только одного - чтобы боль ушла. В нашей вселенной большинство людей даже не поняли что произошло. Ведь между щелчками прошло не более 20 минут. Никто ничего не потерял, кроме нас, Мстителей. Мы потеряли лучшего друга, я потеряла любовь всей своей жизни, - она замолкает, принимая кулон обратно. Проводит пальцами по фото, закрывает и надевает на шею. — Ты думала, что это он. В тех снах. Вот почему ты так хорошо ко мне относилась. — Да, думала. Он тоже был в Ваканде, правда всего несколько месяцев. Ему стёрли код, сделали руку и он вернулся в Нью-Йорк. Мы начали встречаться через полгода после этого. — Я не он, Мари. Ты зря пришла в нашу вселённую. — Почему? — Не знаю, но он видимо совсем другой. — Он был таким же, как и ты. Сперва у нас было не всё гладко, признаю. Сейчас, подожди минуту, - Грин на ватных ногах идёт в прихожую и берет с полки свою сумку, — Здесь вся наша жизнь. Я хотела рассказать тебе, поэтому взяла с собой. Так будет правильно. Так будет честно. Мари достаёт из сумки всё те же фотографии, что показывала ночью Сэму, достаёт письмо. Он смотрит, поджимая губы. Сейчас в нем сосредоточена вся боль, обида и злость вселенной. Мари так счастлива на фотографиях рядом с другим Баки. Он тоже счастлив, конечно. Каким ещё можно быть рядом с человеком, который любит тебя всей душой? Который так на тебя смотрит. Всё кажется таким парадоксальным. Письмо написано его почерком, но другим человеком. В каждом слове любовь и желание уберечь. Девушка смотрит на него украдкой, видит как одна эмоция сменяет другую. Черт Баки, как смешно. Я ведь только сказала, что понимаю радость от того, что всё началось не с секса. А оказалось, что именно с него. Ты оценил бы такую шутку жизни. Ты видишь нас? Что мне сказать ему? Я не могу подобрать слова. Она берет уже просмотренные фотографии и кладёт в большой конверт. Берет письмо из его рук и аккуратно складывает. — Не молчи, пожалуйста. — А что мне сказать, Мари? Ты любишь не меня, а человека, который мёртв. Я не могу быть его заменой. Я не такой. Посмотри на фотографии, я не он. — Знаю. Я знала это с самого начала. Вы очень похожи, но и очень отличаетесь. Я прошу прощения, что не рассказала в начале, но ты не стал бы даже говорить со мной, скажи я правду сразу. Ты помог мне полюбить жизнь снова, Джеймс. Ты. Человек, который сидит передо мной сейчас. — Всё, что было между нами, пропитано ложью насквозь. — Нет. Чувства настоящие. Мои к тебе. Я ничего не подстраивала. Это не было игрой. — Разве? Была бы ты простой женщиной, то никогда не обратила бы на меня внимание, никогда не захотела бы узнать меня. — После общения с Баки я знала, что тебе понравится, знала, какую музыку ты любишь, знала, про кошмары, знала про страхи, но не знала тебя. Ты другой. Вы абсолютно идентичны по внешности, но поставь вас двоих рядом и я узнаю где кто. — И ты не выберешь меня. — Не заставляй меня это говорить. Пожалуйста. Он был моим человеком и я люблю его. Это истина. И её не вычеркнуть, не исправить. Я не хочу больше врать тебе. Баки мёртв, но он был прав. Всегда прав. Ты расколол лёд, в котором было моё сердце, и заставил его гореть. — Это лишь иллюзия. Ты ничего ко мне не чувствуешь. Ты потеряла человека, которого любишь, а я... Я будто протез. Мне никогда не стать им. — Тебе и не нужно кем-то становиться. Будь собой. Я люблю тебя. Правда. Это правда. Поверь мне, пожалуйста. Я не заслужила твоей веры, понимаю, но сейчас говорю честно. — Ты... Мари тебе нужна терапия и движение дальше. Ты зациклилась на том, чего нет. — Я встретила тебя тогда, когда потеряла даже надежду. Мне не нужна терапия. Ты моя терапия. Ты тоже мой человек. Ты «починил» меня, Джеймс. Я смогу принять любое твоё решение, смогу оставить тебя и вернуться домой, если так скажешь. Но ты должен знать, что я жива благодаря тебе. Позволь... Позволь мне дарить свою любовь. Позволь себе её чувствовать. Потому что ты заслужил. — Я хочу, чтобы ты ушла. Пожалуйста. Уходи, - после этих слов он опускает голову, глаза колет от наступающих слез. Ему нужно время, чтобы все обдумать. Он хочет побыть один. Так больно не было уже давно, а может и никогда. Ничего, ни потеря руки, ни Гидра, ни уход Стива, не ранило его так сильно. Он ведь верил, что она просто женщина, которая видит его насквозь. А она видела в нем кого-то другого. — Хорошо. Только помни, что я не соврала сегодня ни единого раза. Ты мне дорог и я люблю тебя. Пока, Джеймс. Я закрою за собой. Еда в холодильнике, не забывай кушать. Береги себя. Он ничего не отвечает. Грин тоже молча собирает свои вещи. Бросает на него последний взгляд и вытирает мокрые ресницы. Желание обнять его, прижать к себе, забрать боль так велико, но она не смеет перечить. Тем более, после того как обещала уйти, если он попросит. Он попросил. Мари не вызывает такси. Снова. Идёт пешком, хотя путь не близкий. Память пестрит воспоминаниями о снах и о том, что они пережили вместе. Как не странно, но в душе почти покой. Джеймс сделал всё правильно. Исцелил её. А вот она облажалась. Ждала слишком долго, чтобы рассказать правду. Упустила такое драгоценное время. Теперь осталось только одно. Выполнить его просьбу. Джеймс сидит на том же месте, где и сидел до её ухода. Пальцы сплетены в замок. Голова даже печёт от напряжения. «Привет, красавчик» «Я вижу тебя насквозь. Страшно?» «Ты силён, я чувствую твою энергетику» «У тебя есть тайны, которые ты не хочешь раскрывать» «Ты не монстр, Джеймс. Я чувствую это» «Значит у вас много общего» «Я знаю этот взгляд, потому что такой был у него в самом начале. А потом я видела такой же у себя, когда смотрела в зеркало. Я просто подумала, что смогу помочь. А ты сможешь помочь мне» «Знаешь, он такой джентльмен. Его зовут Джеймс. Он страшно милый и заботливый. А ещё умеет перекрывать воду по стояку» «Ты это ты. Рука часть тебя» «Мне нравится твоя улыбка. От неё тепло» «Джеймс, тебе тоже нужно двигаться дальше. Ты свободен. Ты оправдан. Ты человек, который заслуживает счастья и покоя» «Ты хороший человек. Хороший человек, с которым произошло много плохого» «Если я нужна тебе здесь, то останусь. В этом нет ничего зазорного. Только скажи» «Мне хорошо с тобой и спокойно. Но мы...не должны спешить. Мне нужно немного больше времени» «Ты прекрасный человек. Таких ещё поискать надо. Я рада, что знакома с тобой» «Я не собираюсь тебя менять. Ты нравишься мне таким, какой ты есть» «Просто я...подумала, что тебе очень не понравилось бы, когда чужой трогает твоё» «Конечно, Джеймс. Я хочу этого. Мне хорошо с тобой» «После того, как мы познакомились, я снова почувствовала вкус жизни. Это твоя заслуга» «Слушай свое сердце. Я буду ждать столько, сколько потребуется» «Я часто жаловалась на судьбу, но теперь понимаю, что она меня любит. Ведь я встретила своего человека дважды. Ты должен знать, что между нами всё по-настоящему» «Будь собой. Я люблю тебя. Правда. Это правда. Поверь мне, пожалуйста» — Ложь! - в сердцах кричит он и сбрасывает всю посуду со стола. Трощит стул на котором сидел, сбрасывает вазу с фруктами, которая стояла на журнальном столике. Яблоки катятся по полу, слегка постукивая. Опускается на диван, раскачивается, кусая губы, бионикой сжимает живой кулак так сильно, что косточки хрустят. Откидывается на спинку и поворачивает голову в сторону. Игрушка Шрэка смотрит на него с осуждением и немой просьбой. Позволь себя любить. Позволь себе любить. Тебе это нужно. Она сказала правду. Ведь правду? Ты никогда не захотел бы узнать её, скажи она всё это сразу. Кто сможет найти подход к тебе? Кто не будет бояться? Кто будет любить тебя, несмотря на твоё прошлое? Любить тебя! Мари. К этому времени девушка уже дома, монотонно собирает чемоданы. Бережно укладывает каждую вещь. На фоне играет тихая мелодия, это не напрягает. Даже наоборот. Дойдя до его рубашки и носков, которые выстираны и выглажены, она замирает, вертит в руках, сжимает ткань. Она не может вернуть одежду лично, ведь он точно не захочет её видеть. Поэтому Мари кладёт и их в чемодан. Квартира выглядит так, как выглядела в самом начале. Пустая и одинокая. Вещи стоят в центре гостиной. В руках она держит только игрушки. Медведя и зайца. Они не приносят боли, лишь тепло, напоминая о том, что всё было реально. — Стивен, забери меня, пожалуйста. Я готова. Надеюсь ты наблюдал за мной. Ведь если наблюдал, то знаешь — Я цела. В трещинах, но не разбита. Больше нет. Обещаю не прыгать с небоскрёба, не топиться, не шагать под поезд. — Наблюдал, конечно, - голос за спиной заставляет её вздрогнуть. Она оборачивается назад и видит знакомые лица. Тони, Стив, Наташа, Сэм и Локи стоят за спиной доктора Стрэнджа. Они рады её видеть не меньше, чем она их. — Пора домой. Чего вы стоите? Где ваши джентльменские замашки? Или мне занести чемоданы самостоятельно? — Она вернулась, - Тони бросается её обнимать первым, а потом уже и остальные. — Я скучала по вам, семья. — А мы по тебе, малышка Грин, - Локи целует её в лоб и берет чемодан. — А где он? — Он сделал выбор. Я его уважаю, - Мари осматривает квартиру в последний раз и делает шаг на базу. Минутой позже портал закрывается, оставляя её временное пристанище тихим и безжизненным. Жаль, что никто не слышит стук в дверь...