Хизаши умеет быть тихим.

– Стёрка! Открывай! – То и дело произносил полушёпотом Мик, вот уже пятнадцать минут упрямо напрашиваясь к нему в комнату. Шота слышал из-за запертой двери его приглушённую возню. Тц, его редко можно... Эм... Слышать? Ну, пусть будет слышать, настолько тихим. Это повторялось уже десятки раз. Голова раскалывается, будто пытаясь разорваться на тысячи мелких кусочков. Перед глазами всё плывёт и смешивается в одно большое мутное пятно. На столе всё так же возвышается гора пластиковых стаканчиков из под кофе. Как же Айзава задолбался в последнее время... Бесконечная череда отчётов ждала его после работы классного руководителя и профессионального героя. Рук просто не хватало постоянно успевать делать всё подряд... Сначала выжатый словно лимон брюнет вваливался в свою крохотную комнатушку в учительском общежитии, выделяя на сон целых три часа. Он просто падал на кровать и мгновенно вырубался. Но уровень преступности опять подскочил, А-класс ведёт себя так, будто в каждом ученике по несколько демонов, к тому же пара работников из его офиса решили уволиться, так что дополнительные отчёты повесили на него. Трёх часов как не бывало. В этом ритме он живёт... Неделю? Полторы? Пять дней? Время стало неразличимой непонятной субстанцией, в которой нет разницы между часом и месяцем. Его комната превратилась в рабочее место. На столе как-то неожиданно возник рабочий компьютер. Ну, и как приложение к нему, грязные и скомканные стаканы из под остывшего кофе, нерастворённый порошок которого то и дело хрустит на зубах, словно песок. Но зато оно помогает не отключаться и выкроить ещё несколько драгоценных минут на работу. Но он кажется уже всё... Выгорел. Пальцы беспорядочно бьют по клавиатуре, а на экране вместо так необходимого отчёта непонятная мешанина из символов. Если добавить к этому бессонницу, то картина становится совсем грустной. Он бы и рад наконец отключиться, но мозг, закалённый практически бесконечными тренировками, просто отказывается. Иронично... Профи, победивший немало опасных злодеев, не может обуздать собственный мозг и заставить его отрубиться. Снотворное не даёт никакого эффекта, его обычно вообще почти не берут подобные лекарства. Ко врачам идти нет ни времени, ни сил, ни хотя бы денег. Вот и остаётся лишь созерцать мутные круги и надеяться, что оно как то само пройдёт. — Я уже битый час под дверью стою! У тебя опять нет времени слушать мою раздражающую болтовню? – Уже чуть громче воскликнул коллега, последним предложением передразнивая Сотриголову. Лежащий на полу мужчина (сил подняться на кровать просто не было) подполз ближе к двери, после чего едва слышно ответил: – Хизаши мать твою... Мне сейчас так хреново. Убирайся к себе. Голова р-раскалывается... – Удивительно, но в том неразличимом бормотании блондину удалось распознать сказанное. На миг за дверью воцарилась тишина, а после тихие удаляющиеся шаги. Неужели этот упрямый идиот послушался? Да неужели... Тяжело дыша, мужчина кое-как сел, облокотившись о стену в полуметре от двери. И тут же пожалел об этом действии. Мутное пятно, что по догадке учителя должно представлять собой окружающее пространство, в довершении ко всему начало кружиться. Силы стремительно, словно песок, покидают тело. Нет, ну он точно здесь концы отдаст такими темпами. Он не знает сколько времени прошло, но в какой то момент за дверью вновь начали раздаваться какие то шумы. Что ещё?... Помимо того шума, судя по всему, шагов, раздался щелчёк замка. Ну а после этого жутко довольный голос радиоведущего: – Как хорошо, когда есть связи и возможность раздобыть лишние ключи от любой комнаты. – Это было неожиданно тихое, но всё же различимое бормотание. После этой фразы он, судя по всему, подошёл ближе к другу и сказал громче: – Что, Шо, лежим? – Какой же ты... Назойливый... – С трудом выдавил он. – Ну я же твой друг. И вообще, не трать силы на разговоры. После этого Шота почувствовал, как друг подхватил его на руки, а после аккуратно положил на кровать. Темноволосый предпочитал спать в своём жёлтом спальном мешке, но сейчас не было ни желания, ни сил завернуться в него. Заменой привычному спальнику стало несколько одеял, что по всей видимости притащил Ямада. Так же на него как то незаметно удалось нацепить наушники, от которых вилось множество проводков. Айзава ожидал, что сейчас в них он услышит какую нибудь нелепую и заводную песню на английском, которая просто уничтожит его слух... С языком песни он угадал. А со всем остальным нет. Музыка была на удивление спокойной и какой то... Успокаивающей, что ли? Мелодия, словно величественная и спокойная река, медленно переливалась и струилась. Разом нахлынуло какое то чувство спокойствия и умиротворения... – Не помешало бы вызвать врача. Но для начала неплохо навести хотя бы минимальный порядок. – Пробормотал блондин, сметая в мусорную корзину старательно возведённую гору из тех пустых стаканчиков. Он быстро запихивал лежащие тут и там вещи в шкаф, и быстро выключил компьютер, от греха подальше. Когда помещение начало смахивать на комнату человека, Хизаши остановился у распахнутой двери и, обернувшись, тихо сказал: – Шо, полежи пока, я быст... – Оборвал себя на полуслове блондин, заметив, что врача уже вызывать не надо. Айзава спокойно лежал с закрытыми глазами и тихо посапывал. Прямо как огромный и пушистый кот... Наушники неаккуратно перекосились, но герой всё ещё продолжал слышать ту спокойную музыку. Ещё он больше по привычке, чем из за холода завернулся в одеяло и стал очень похож на бабочку в коконе. Его чёрные волосы растрепались по подушке, придавая ему ещё более растрёпанный и домашний вид. Казалось, на губах даже играет лёгкая тень улыбки. На лице Ямады тоже невольно появилась улыбка от этого зрелища. Он тихо, лишь бы не потревожить беспокойный сон друга, закрыл скрипучую дверь и бесшумно пошёл по коридору. Ему ещё придумывать уважительную причину для того, чтобы отпросить Сотриголову с обоих работ... Когда Шоте плохо, Хизаши умеет быть тихим, что совсем ему несвойственно. А ещё в музыке хорошо разбирается...