Доверие

Где-то вдалеке выли сирены полицейских машин, гудки автомобилистов, звонок колокольчика открывшейся двери в магазин... Бакуго будто бы слышал только половину этих звуков, изо всех сил заставляя себя сделать следующий шаг, цепляясь за стену многоэтажки обломанными ногтями. Боль пронизывала с ног до головы, разбитая губа кровоточила, сердце колотилось будто бешенное. Воздуха не хватало, сил использовать причуду - тоже. Кацуки сосредоточился на единственной своей цели - добраться до общежития так, чтобы никто его не заметил. Ни случайные прохожие, ни полицейские, ни патрулирующие про-герои - где вас блять носило, когда вы были так нужны? Пару часов назад Бакуго в одиночестве возвращался от родителей в общежитие Юэй. Старуха достала истерить, что Бакуго совершенно на них наплевать, что он не общается с семьей, и Кацуки отправился домой в надежде, что это приостановит ее вопли по телефону хотя бы на неделю. Шигараки появился словно из ниоткуда. Юный герой ненавидел свою победу на спортивном фестивале. Она была отвратительна, словно мусор под его ногами! Двумордый сдался в последний момент, предавшись идиотским, сопливым воспоминаниям, и посмел сражаться с ним, Бакуго Кацуки, не в полную силу. Бакуго в тот же день вышвырнул медаль за первое место в мусорную корзину. И это привлекло к нему много ненужного внимания - Лига Злодеев упрямо пыталась завербовать его в союзники. Кацуки все еще помнил тот ужас, что испытал, находясь у них в плену, и вот его ночные кошмары вновь обличились в реальность, явив перед собой лидера организации. Поначалу он успешно отбивался, но они знали все сильные и слабые стороны его причуды, а потому заранее подготовились. Не прошло и нескольких минут, как Бакуго был схвачен и прижат к стене. В горло вцепилась ладонь Томуры, за исключением одного лишь пальца. Мерзкая девка, что была с ним, кажется, ее имя Тога, сжимала направленную на Кацуки пушку. По словам Шигараки, там была пуля, способная в один миг лишить любого своей причуды. Если он попытается использовать причуду или позвать на помощь, привлекая внимание других героев, то он просто опустит на его горло последний палец своей руки, и от Бакуго останутся лишь воспоминания. Либо, что куда хуже, Тога спустит курок, и он навсегда лишится своей способности. И самое главное, что они совершенно не знают, когда им захочется применить тот или другой способ. Что им было нужно? Ничего особенного. Смысла похищать Бакуго снова не было никакого - им уже надоели открытые стычки с про-героями, а лишившись поддержки Всех-за-Одного, они рисковали таким образом быть пойманными. Сейчас они снова прятались в тени, и им хотелось только одного - мести. А Кацуки очень кстати возвращался один по темным переулкам. В тот момент Бакуго хотелось умереть от бессилия - он предпочел бы смерть тому, что они делали. Шигараки насиловал его несколько часов, не давая ни секунды передышки. Химико была отвратительно счастлива, безумно скалясь и всякий раз делая вид, что тянется языком спустить курок на оружии. Бакуго предпочел бы чтобы чертов Шигараки уже сомкнул пальцы на его шее, но страх остаться в живых, но без причуды, не позволил ему даже дать им повод. Общежитие было уже близко. Шаг, он падает на колени и его выворачивает. Он не знает, сколько времени провел так, практически скорчившись на асфальте, но в какой-то момент ему удается немного унять дрожь во всем теле, и Бакуго встает. Хрипло вздыхает, собирается с силами и продолжает идти. Еще немного. Еще совсем чуть-чуть. Было уже поздно, и к счастью, все разошлись по своим комнатам. Кацуки беспрепятственно добрался до душевой, скрипя зубами от боли. Трясущимися руками он открыл кран, даже не раздевшись. Смыть, смыть с себя этот запах, эти отвратительные прикосновения, эти липкие взгляды, этот вкрадчивый шепот... Мокрая одежда неприятно липла к телу, но Бакуго было наплевать. Он стоял, опираясь одной рукой о стену, стараясь не хрипеть. Закрыл глаза. На мгновение стало будто бы легче, но тошнотворные воспоминания снова ожили в голове, воскрешая в памяти все до мелочей. - Скажи, ты ведь позволил бы Всемогущему сделать это с тобой? Он ведь твой кумир с самого детства? Так ведь? - Шигараки придвинулся ближе, толкнувшись бедрами, и Бакуго едва не вскрикнул от боли. - Думаешь, зачем он подался в Юэй? Там ведь столько юных и красивых мальчиков подобно тебе... - Каччан! Каччан, что с тобой?! Бакуго открыл глаза. Перед ним стоял испуганный Деку и тряс его за плечо. - Каччан я позову врача, я... - Заткнись, - изо всех сил стараясь придать голосу обычное звучание, прошипел Кацуки. - Схуяли ты вообще решил... В ответ Мидория молча указал ему на пол кабинки под его ногами. Вода, стекая с брюк, моментально окрашивалась в алый цвет. Блядь. - Не смей никого звать, или я убью тебя. Убирайся. - Каччан! Бакуго посмотрел на него нечитаемым взглядом, стараясь таким способом выразить всю правдивость своих намерений. Но, либо у него не получилось, либо не в меру проницательный Деку увидел там что-то еще. Он опустил глаза, больше не пытаясь задавать вопросы, и лишь тихо что-то пробормотал, развернувшись и покидая душевую. Кацуки облегченно выдохнул, снова скривившись от боли, и попытался стянуть с себя футболку. Получалось очень плохо, пока он не почувствовал чьи-то руки позади, что аккуратно стянули с него ее и отложили в сторону. - Ты охренел? Деку, чертов Деку, ушел к себе только за тем, чтобы приволочь с собой огромную аптечку, и сейчас стоял здесь и раздевал его. Будь у Бакуго чуть больше сил, он бы выбил все дерьмо из ублюдка прямо сейчас. - Я помогу тебе, Каччан! Я не оставлю тебя здесь! - Свали, мне не нужна твоя помощь, - слабо рыкнул Бакуго, отворачиваясь. Он опустил руки на пояс брюк, явственно ощущая, что Деку никуда не делся. - Ну и какого хера ты все еще здесь?! - Если ты не позволишь мне помочь, я позову врача. Кацуки метнул на него злой взгляд. Придурок смотрел на него без капли сомнения или страха, а решимость в зеленых глазах полыхала такая, что любой бы позавидовал. Какого черта он вечно лезет где не просят, почему он сейчас не сидит в своей тупой комнате в компании с дурацким блокнотом?! Почему именно сейчас, именно он нашел его в таком состоянии?! Сил препираться с Деку не осталось, он даже не мог справиться с пряжкой собственного ремня, что "любезно" затянул на нем Шигараки, чтобы он не привлекал лишнего внимания. Отвернувшись от придурка, он тихо вздохнул, прошипев: - Валяй. Сделаешь что-то не так - я убью тебя. Мидория подскочил, чуть не выронив коробку с лекарствами, отложил их подальше и кинулся к Бакуго. Лейка душа все еще была включена, и Изуку тоже быстро намок под струями воды. Провозившись с ремнем Каччана, он наконец смог его расстегнуть, и только тогда осознал, в насколько щекотливом положении они находятся. Щеки Деку покрыл густой румянец, и он неосознанно отпрянул от одноклассника, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце. Кацуки уже собирался было съязвить на этот счет, но новая волна боли прошила его с ног до головы, заставив тяжело выдохнуть. Он с силой закусил губу, чтобы не завыть. Мидорию же его тяжелое дыхание тут же привело в чувство. Он не имеет права сейчас тратить время на свои страхи и смущения. Каччану плохо, и он нуждается в помощи. Поэтому Изуку глубоко вздохнул, успокаивая себя, заталкивая свои чувства подальше, в самые задворки сознания. Он сразу заметил, что Кацуки не вернулся в обещанное время, и ждал его. Нет, ему ничего не было нужно. Он просто хотел убедиться, что Каччан вернулся и с ним все хорошо. А нашел его в душевой всего в крови, неспособного даже самостоятельно оказать себе помощь. Каччан стоял без футболки, и, за исключением пары небольших синяков, ни на груди, ни на спине не было повреждений. Кровь шла лишь с одного места, и Мидорию одолели очень нехорошие предчувствия. Изуку выключил душ, стаскивая с себя насквозь промокшую футболку, и помог Кацуки раздеться, попросив его опираться на него руками. Плохие предчувствия Деку подтвердились, когда он осторожно развернул Бакуго спиной и увидел стремительно наливающиеся фиолетовым синяки на его бедрах, кровоподтеки и местами свежую, местами засохшую кровь. - Кто это сделал, Каччан? - очень тихо спросил Мидория, снова включая воду и кидаясь к аптечке. Он вытаскивает бинт, складывает в несколько слоев, и намочив, начинает аккуратно стирать кровь со светлой кожи. Бакуго не ответил, но Изуку и не рассчитывал на ответ. Кто бы это ни был, это явно было наихудшим из возможных унижений, которые можно было придумать. И если этот кто-то был настолько силен, что даже Каччан не смог от него отбиться, значит дело совсем плохо. Мидория смыл кровь, аккуратно промокнул сухим бинтом поврежденную кожу и оставил Кацуки, вернувшись к своей аптечке. Тот стоял на удивление неподвижно, и даже не пытался в своей обычной манере сказать Изуку что-то обидное. Мидория продолжал копаться, роясь в ворохе блистеров с таблетками, различных пузырьков и упаковок пластырей, пока не нашел то, что искал - заживляющую травяную мазь. Мама положила ее в его аптечку сразу же, как смирилась с тем, что он теперь будет жить отдельно. Изуку неоднократно тестировал ее на себе - она отлично помогала и значительно ускоряла процесс заживления его многочисленных травм после тренировок. Но поможет ли она в ТАКОМ случае? Мидория на ватных ногах приблизился к Кацуки, осторожно тронув его за плечо. Тот поднял на него мутные, полные боли глаза, и сердце Изуку в тройной мере защемило от жалости и любви. Впервые в нем колыхнулась ярость, желание во что бы то ни стало найти ублюдков, что сделали это с его Каччаном, и стереть их в порошок. - Чего уставился, - хрипло выдавил Бакуго. - Ты закончил? - Н-не совсем, - заикаясь, выдавил он, молча показывая однокласснику тюбик. Тот секунду смотрел на мазь непонимающим взглядом, а когда до него дошло, у него будто открылось второе дыхание. Он собрал все оставшиеся силы и ударил Деку по голове. - Ты ахуел? - Прости, Каччан, - Мидория залился краской, пряча от Кацуки глаза. - Это очень хорошая мазь, в составе множество лечебных трав, которые помогут быстрее справиться с твоей... - он сглотнул, - проблемой. - Ты совсем страх потерял? И как ты собрался ее наносить?!! Если бы от стыда можно было загореться, то Изуку сейчас бы полыхал так, как Старателю никогда и не снилось. Кацуки между тем, опираясь о стену, медленно потащился к своей одежде. - Но это поможет Каччану быстрее поправиться. Если Каччану будет больно, Каччан не сможет нормально ходить, и другие заметят что что-то случилось. Мидория слишком хорошо знал его, это действительно был аргумент. Даже сейчас Бакуго напрочь отказывался идти к врачу, а если он будет ходить враскорячку, то остальные явно поймут, что дело нечисто. - Когда это закончится, я убью тебя. Это было похоже на согласие, и Мидория опять сглотнул, дрожащими пальцами отвинчивая крышку от своей мази. Бакуго поджал губы и снова отвернулся, слушая надоедливое сопение и возню придурка за его спиной. - Ну, и долго ты еще собираешься меня бесить?! Изуку вздохнул и приблизился вплотную. Бакуго чувствовал его дыхание на своей шее. Но вопреки клокочущему внутри бешенству, он невольно расслабился. Весь сегодняшний день превратился в сплошной жуткий кошмар. За его спиной снова стоит парень, но, в отличие от Шигараки, он не вызывает ни отвращения, ни страха. Он знал, что кретин никогда не причинит ему вреда. И что сейчас он, несмотря на свою чрезмерную, раздражающую назойливость, делает все, только чтобы помочь ему. Бакуго стиснул зубы, почувствовав внутри скользкие от мази пальцы. Защипало, и он инстинктивно попытался отодвинуться, но Деку второй рукой мягко удерживал его за бедро. На совсем короткий миг подумалось, что будь там, в подворотне, Деку, он бы даже не сопротивлялся. Ну, разве что, для вида. А Деку был здесь и сейчас. Деку тоже был без футболки, и он то и дело задевал его обнаженным плечом. Левая рука покоилась на бедре Кацуки, а правая... Бакуго поперхнулся вздохом. И о чем он только думает?! - Тебе больно? - испуганно спросили сзади, и Кацуки раздраженно передернул плечом, мол, отвали. Придурок все понял, и наконец, размазав нужное количество мази, вынул пальцы и отошел к раковине. Бакуго с удивлением почувствовал, что мазь и в самом деле недурна - скорее всего, она также имела и обезболивающий эффект, потому что боль начала уходить. Злость и раздражение на задрота за собственные пошлые мысли ушли, оставив место внезапно возникшему жуткому смущению. Деку стаскивал с него штаны в душевой, Деку обрабатывал его... пока он стоял без одежды, уткнувшись лбом в холодный кафель. Кацуки подхватил с пола мокрые джинсы, отжал из них воду, кое-как натянул и пулей кинулся к себе в комнату. Придурок даже слова сказать ему не успел. В комнате он переоделся в сухое, упав на кровать лицом в подушку и мечтая сдохнуть. Это все вина Лиги Злодеев. Они, верно, ожидают, что он пойдет жаловаться учителям, Всемогущему и хрен пойми кому еще. Они считают, что таким образом он передаст геройскому сообществу послание о том, что даже тем, кто настолько силен, как Кацуки Бакуго, не под силу разобраться с ними. Что они могут унижать их и творить что угодно. Не на того напали. Если Деку только попробует сказать об этом хоть кому-нибудь, он лично проследит за тем, чтобы от него ничего не осталось. Остаток ночи он провел в тревожном сне, то и дело просыпаясь, а утром, невыспавшийся и злой потащился в академию. Проснувшись, он снова ощутил некоторый дискомфорт, а потому закинулся обезболивающим, чтобы не отвлекаться во время занятий. Кацуки чувствовал взгляд задрота во время уроков, на перемене, а оглянувшись, то и дело встречался с ним взглядом. Мидория краснел и отводил глаза, а Бакуго едва сдерживался, чтобы не надавать ему по шее. - Что это с тобой сегодня? - хлопнул его по плечу Киришима, когда Кацуки в очередной раз проводил взглядом веснушчатое лицо. - Ничего. Доебался на пустом месте, дерьмоволосый, - буркнул Бакуго. - Я ждал тебя вчера, а ты даже на ужин не пришел. - Старуха опять мозг выносила, - отмахнулся Кацуки. От дальнейших расспросов его спас так кстати прозвеневший звонок. Бакуго с трудом дотащился до своей комнаты: действие таблеток начало прекращаться. Оглушительно хлопнув дверью перед носом пытавшего узнать что с ним Эйджиро, он упал на кровать, не раздеваясь. Боль в заднице явно мешала ему думать, потому как в голове были только мысли о том, что может стоить попросить Деку снова... Нет. Он не попросит его, ни о чем, никогда. Он прекрасно справился сегодня благодаря таблеткам, а значит, выдержит и снова. Кацуки вцепился зубами в свою ладонь, только бы не завыть, и от изнеможения провалился в беспокойный сон. - Скажи, что тебе это нравится, - шептал ему Шигараки. Его мерзкий шепот звучал в унисон с отвратительным хлюпаньем, а по ногам струилась кровь... Кацуки задыхался, пытаясь отгородиться хотя бы ментально, беспомощность убивала, и хотелось сдохнуть, только бы больше... Бакуго проснулся в холодном поту от тихого, но настойчивого стука в дверь. Он взглянул на часы: половина первого ночи. Чертыхнувшись, встал и открыл дверь, лицезрея на пороге Деку. - Я принес Каччану мазь, - робко пробормотал он, смотря куда-то в пол. - Каччан снова не пришел на ужин, и я подумал, что Каччану все еще плохо... Кацуки не особо вслушивался в бормотание задрота, уловив только слово "мазь". Испугавшись, что сейчас придурка кто-нибудь увидит, он дернул его за ворот футболки, заталкивая в свою комнату и захлопывая дверь. Щелкнул замок и наступила глубокая тишина. Деку мялся на пороге, вглядываясь в поблескивающие в темноте алые глаза Бакуго. - Я думаю, - внезапно начал Мидория, первым нарушая молчание. - Что Каччан должен рассказать об этом учителям. Кацуки вспыхнул, аки зажженная спичка, и толкнул придурка в грудь, наваливаясь всем весом и прижимая к двери. - Только попробуй кому-нибудь рассказать, и тебе не жить. - Это Лига Злодеев, да? Они угрожали Каччану? - Заткнись, или я подорву тебя прямо сейчас, - хрустнул кулаками Бакуго, для наглядности демонстрируя искрящуюся ладонь. - Я беспокоюсь за Каччана, - очень тихо сказал Изуку. - Я знаю, что Каччан сильный, но... - Да что ты знаешь, чертов задрот, - прорычал Кацуки. - Ты не знаешь, каково это было, когда ублюдок просто... - он подавился словами, отвернувшись от Мидории к окну, и сердце Изуку защемило от боли. Его Каччан, всегда первый, всегда самый сильный, не смог защитить себя от такого унижения. Он робко подошел к нему, осторожно кладя ладонь на его плечо. - Я узнаю, если ты расскажешь, - едва слышно прозвучало в темноте. - Доверься мне. Бакуго хрипло засмеялся, по щекам покатились непрошенные слезы: он явно скатывался в истерику. Вчера он не до конца осознавал что произошло, зато сейчас, когда шок прошел, он начал осознавать случившееся. Мидория обвил руками его талию, обнимая со спины, и мягко притягивая ближе. Кацуки не сопротивлялся. Он доверял. Ведь что бы ни случилось, он знал, что чертов задрот всегда будет на его стороне.