Питер, чай, не Франция

В темном доме стоял только запах дыма. Казалось, что там никто и никогда не жил, но это не так. Маленькая сгорбленная старушка с огромными усилиями затащила в домик мешок глины, смешанной с углем и золой. Положив этот мешок около печки, ведьма начала вылепливать тело юноши, которого она хотела сделать своим помощником и передать ему все те знания, которые она успела накопить за все годы своей жизни. Потихоньку она создавала худое тело, которое было максимально похоже на человеческое, но оно отличалось только цветом. Абсолютно черное тело. Чтобы ее наследника не было из-за этого проблем, она обмазала его светлой, почти белой глиной, добавляя румянца на бледных щеках. Оставив свое творение около печки, старушка отправилась искать травы, чтобы оживить это юное дитя, которому придется освоиться в этом мире. Вернувшись из леса, старушка заметила сидящих около печки двух парней. Они оба были её сыновьями, одного она родила, а второго слепила сама. Удивившись в появлении своего старшего мальчика, женщина присела на стул рядом с ними раскладывая на столе травы. - Как же ты его оживил, сын мой? – старушка тихо посмеялась, не ожидая такого от парня. - В него вселилась заблудшая душа до того, как я пришел сюда, - парень тыкал пальцем в юношу, все еще не понимая, как же этот сгусток глины, пепла и угля стал не отличим от человека, - если это заблудшая душа, то получается, что ты умер от своих же рук. Висельник что ли? - Не помню, - юноша все игрался с кусочком засохшей глины, даже не думая о том, что все еще сидел голышом перед печкой. Чжухон поднялся с пола и прошел в соседнюю комнатушку, доставая из деревянного сундука свои старые вещи, которые туда заботливо сложила его матушка. Наблюдая за тем, как парень одевался, Ли поймал себя на мысли, что где-то уже видел похожего человека и, скорее всего, он уже умер, но увидев созданное ведьмой тело решил вернуться в мир живых. Эта мысль была очень похожа на правду. - И как же тебя зовут, «не помню»? – спросил рыжеволосый, вставая рядом со своей матерью, рассматривая парнишку в белой длинной кофте и коричневых штанах. - Я не… Помню! – воскликнул юноша, замечая любопытство на лицах старушки и колдуна, стоящего рядом с ней, - Гюн! Им Чангюн! Это было неожиданно, что он вспомнил свое имя, если до этого не помнил ничего о себе. Парень решил остаться со старушкой, чувствуя, что ей сейчас нужна помощь и любовь, которую он мог ей дать. Это было что-то типа любви ребенка к своей матери, пускай она и не рожала его. Еще он чувствовал, что хочет полюбить Чжухона, но до ужаса боялся этого. Может причиной его смерти стала любовь? Как иронично. Чангюн постоянно помогал рыжеволосому по дому, после смерти бабули Ли, но казалось, что что-то не так в этом мире, да даже в нем самом. Ложь. Везде чертова ложь. Он врал сам себе, даже не понимая этого. Множество голосов в собственной голове разрывали его на части. Кто-то говорил, что нужно бежать на край света и искать человека, из-за которого он умер, кто-то говорил, что нужно остаться и полюбить снова, а кто-то и вовсе велел умереть. Разве так должно быть у человека? Ха, точно, он же вовсе не человек. В него запросто могли вселиться другие души, посчитав это абсолютно черное тело лучшим вариантом для возвращения к жизни. - Ты в порядке? – Чжухон помогал подняться брюнету, который неожиданно упал на землю, морща нос и сводя брови к переносице. Что-то снова отличалось в нем. Но Ли не мог понять, что именно стало другим. Как глина может проявлять какие-либо эмоции и чувствовать боль? Это же бред полный. Наличие разума еще хоть как-то можно объяснить, а вот все остальное. - Куда ты! Ноги неслись сами по себе, а разум подсказывал что кого-то он все-таки должен найти в этом городе. Пробегая мимо маленьких домиков, он чувствовал, что вот-вот должен найти что-то, что так ему нужно. Но он и сам не знал, что именно он ищет. Остановившись около маленького домика, он заглянул в окошко, где за столом сидела юная художница, которая не так давно своими же руками разбила сердце самой себе. Глупый поступок. Она никак не могла найти мотив, чтобы оправдать тот свой поступок. Парень упал на землю недалеко от того дома, чувствуя, как немеет его абсолютно черное тело. Как только то чувство прошло, он встал и направился к реке. Смотря на свое отражение в воде, он не видел ничего, что выходило бы за рамки вещей. Но безумие не отражается, поэтому он его и не мог заметить. Почувствовав за собой еще одного человека, брюнет продолжал смотреть в даль, понимая, о чем сейчас пойдет разговор, но на его талии сомкнулись крепкие руки, сжимая его с небольшой силой, но не давая сломаться хрупкому телу. Снова онемение настигло тело парня. Оставаться на ногах ему помогал колдун, все еще державший руки на талии Чангюна. Им сбросил руки со своей талии, боясь почувствовать ту же боль, что и перед смертью, и отошел на несколько шагов от Чжухона. - Что-то не так? – мужчина скрестил руки на груди и продолжал смотреть на брюнета, в глазах которого бегали черти. - Обещанный твой мир на ладони мне мал, - Ли пытался вспомнить, когда же он пообещал этому парню что-то, но на ум приходил только юноша из борделя, которого он уже не видел несколько лет. Говорят, он погиб, но это уже не важно. А точно ли не важно? – И теперь я хочу все и сразу. Дай мне полный контроль над словами, над духом, над мыслью, над волей, над сердцем, над альфа, над бета, над прима, над разумом! Паззл в голове Чжухона постепенно начал сходиться, и он понял, чей же дух вселился в творение его матери. - Я обещал, я выполню, но ты тоже должен кое-что пообещать мне, - Чангюн подошел ближе, вставая вплотную к мужчине, чувствуя кожей его дыхание, - стань моей любовью. Губы рыжеволосого коснулись холодных губ Има, понимая, что он уже не тот сгусток глины и пепла, которым парень был в доме ведьмы, он смог проявлять хоть какие-то чувства и впервые за два года на лице его расцвела улыбка. Любовь – это то, что погубило этого человека, и что заставило его вернуться к жизни снова.