Питер, чай, не Франция

- Юлою закрутись, авось выйдет оборвать, но выросла бы новая зависимость, - Сказал высокий мужчина в плаще, отходя подальше от закованного в цепи девона, грозно смотрящего на него исподлобья, - все равно одна и та же боль. Что ты зависим от меня, что нет. Рыжеволосый мужчина вышел из подвала, оставляя демона сидеть одному. Это длилось не так долго по меркам его жизни, а вот поколение людей, которых он видел до этого, уже все скончалось. Демон пускал себя по миру, зная, что где-то он сможет найти того колдуна, забравшего себе его душу. Он ничем не отличался от остальных людей внешне, но отсутствие души очень сильно на нем сказывалось. Он помнил все, что случилось с ним после потери, а вот воспоминания и чувства очень хотелось вернуть обратно. Кто-то из народа уже давно складывал песни о демоне, который хотел вернуть себе все, но ничего не мог поделать, потому что человек, укравший его душу уже давным-давно умер. Эти песни для чего-то воспевали люди, что не укладывалось в голове бедного демона. Чангюн постоянно сеял хаос в городах, в которых побывал, пытаясь найти нужного ему человека. На какие-то поселения обрушивались неудачи, какие-то сгорали дотла, какие-то и вовсе погибали от чумы и подобных болезней. Боль не затухала даже после уничтожения целых поселений, а чем меньше Им становился зависим от колдуна, тем больше он задыхался. Ничего не могло помочь ему прекратить его страдания, кроме как возвращение души. Проходя по очередному городу, Чангюна остановила старая ведьма, почувствовавшая беду, которая скоро обрушится на эту деревню. - Юноша, подожди. Я знаю про твою беду и смогу помочь тебе, - сказала старуха в черном платье, осматривая худого парня, вставшего перед ней и смотрящего в глаза. Она зазвала его к себе в небольшую землянку, насквозь пропахшую какими-то лечебными травами, от чего демон только сморщил нос, но прошел дальше и сел за стол. - И какую же беду, бабка, ты увидела во мне? – демон ехидно улыбался, думая оставить ее в живых или убить так же, как и всю деревню. - Ты зависим от одного человека, которого уже давно нет в живых, поэтому и ищешь его по миру, - старуха разложила карты на столе и смотрела, какая же проблема у юноши перед ней. На лице его все больше и больше растягивалась улыбка, - что-то еще есть, но карты мне этого не показывают, будто бы боятся чего-то. - Похвально, что вы смогли так много увидеть, но мне пора, - юноша встал со стула и прошел к двери, хватая у старушки с полки какую-то маленькую баночку, чувствуя, что судьба не просто так завела его в эту деревню. - Тебе тяжело, но люди ни в чем не виноваты. Не стоит вымещать на них свои давние обиды, - крикнула старушка, прежде чем услышала хлопок дверью. Выйдя на улицу, надеясь увидеть там удаляющийся силуэт юноши, старушка тихо вздохнула, понимая, что она разговаривала далеко не с человеком, а с демоном, который решил все-таки оставить в покое деревню. Посмотрев на землю, она увидела кусочек бумаги, на котором аккуратно было выведено углем: «мне сложно, мне больно, мне страшно, мне весело. А ты в себе разберись, каждый от чего-то зависим». От этого всего стало не по себе, но она оставила любые попытки как-то понять написанное юношей. Дойдя до города, в котором Чангюн когда-то жил, на него нахлынули непонятные воспоминания, а ноги шли сами по себе. На городской площади все было, как и раньше: большой фонтан, ратуш, люди, снующие то туда, то сюда. Ничего не изменилось. Даже он. Ноги вели его куда-то из города, ближе к реке, которую он когда-то любил за свою чистоту, но она стала грязной, такой, какой Им ее никогда не мог представить. На берегу этого грязного текущего потока сидел мужчина, которого Чангюн так долго искал. - Ну вот наконец-то мы и встретились, Ли Чжухон, - сказал демон подходя все ближе и ближе. Мужчина повернул голову и тихо усмехнулся, смотря в замученные черные глаза. - Знаешь, этот социум напоминает сено. А ты ищешь в нем иголку, чтобы стать с ней одним целым. Ненадолго, на толику, а я наоборот, ищу в горе иголок одинокую соломинку. И я ее нашел, - встав с земли, рыжеволосый подошел ближе и посмотрел в черные глаза, понимая, что наконец-то нашел его. - Каким странным был, таким и остался, - сказал Чангюн, обнимая крепкое тело колдуна, которому мстить уже совсем не хотелось. Он обрел то, что так давно искал, думая, что наконец-то перестал быть зависим, но зависимость стала еще сильнее.