Не уходи

Рэй поднялся по лестнице и, засунув руки в карманы, пошел по коридору. Он остановился перед одной из дверей. Судорожно вздохнув, он толкнул ее. Девушка сидела на кровати, спиной к нему. Она была одета в тот же наряд, который он раньше видел на многих других детях этого приюта, но почему-то её вид в нем причинил ему больше боли, чем он ожидал. На ней была та же шляпа, тот же синий пиджак, тот же жилет цвета хаки, та же белая рубашка. И все же Рэй не мог остановить слезы, которые выступили у него на глазах. Эмму отправляют. Он уже потерял Нормана. Он не мог потерять и её. Он почувствовал, как по его щеке скатилась слеза, когда девушка перед ним обернулась. Обычная энергичная улыбка на ее лице сменилась грустной. — Рэй? — спросила она, без сомнения заметив слезу, которая катилась по его лицу. — Ничего, — пробормотал он в ответ. Это была ложь, и они оба это знали. — Рэй, — повторила Эмма, — поговори со мной. Он не мог больше этого терпеть. Он больше не мог выносить боль, которая душила его. Если это все, что жизнь могла ему предложить, какой смысл в жизни? Не лучше ли просто умереть? — Рэй, — сказала она, на этот раз мягче, отчаяннее. — Пожалуйста. Внимание мальчика вернулось к девушке перед ним. Верно. Она все еще была там. Она была еще жива, не так ли? У них ещё есть время. Она может сбежать и… — Нет. — Что? — Я знаю, о чем ты думаешь, — ответила она, глядя ему в глаза. — Будь я на твоем месте, я бы подумала о том же. Но я отказываюсь больше рисковать. — Но, Эмма, ты же собираешься… — Я знаю, — выдохнула она дрожащим голосом. — Я знаю, что умру, если не буду действовать сейчас, но меня это устраивает. Рэй ничего не сказал. Он только смотрел на нее, ожидая продолжения. — Я не хочу умирать. Я хочу жить. Я отчаянно хочу жить. Но мама сказала, что если я сделаю еще один безрассудный шаг, она убьет тебя следующим. В последний раз, когда мы пытались ее обмануть, нас поймали, и она назначила дату моей отправки. Мы должны были знать, что на этот раз она заподозрит всех, а не только нас. Мы должны были знать, что она поняла, что мы не сдадимся без боя. Но мы этого не сделали и решили, что сможем ее обмануть. Рэй, если что-то случится, она поймет, что это дело наших рук. Она докопается до сути и убьет нас обоих. Я не хочу, чтобы это случилось. Я хочу, чтобы ты жил, поэтому я ничего не буду делать. Я лучше умру в одиночестве, чем потащу тебя за собой. — Эмма, пожалуйста… — Нет. Я не собираюсь менять свое решение. Рэй почувствовал, как у него подогнулись колени, когда он прислонился к двери, чтобы не упасть, и поднес руки к лицу. Эмма собиралась умереть, а Норман был уже мертв. Рэй с детства знал, что жизнь несправедлива. Жизнь не позволила ему спасти всех. Вот почему он остановился только на двух человек. Пока эти двое были живы, он был в порядке. Но жизнь не дала ему даже этого. Вместо этого он бесконечно страдал в течение шести лет. И ради чего? Чтобы наблюдать за тем, как двое людей, которых он любил больше всего на свете, идут навстречу смерти? Чтобы понять, насколько он бесполезен? В конце концов, что такое один ребенок перед лицом нескольких демонов? Как он мог что-то изменить? Даже если он осуществит свой план, каковы шансы, что он сработает? Даже если они доберутся до моста, что, если там будут демоны? Было слишком много переменных, которые он не мог объяснить, слишком много вещей, которые ставили его план под угрозу провала. Рэй рассмеялся про себя. В любом случае они умрут. Он наконец понял это. Что бы он ни сделал, они все равно умрут. Независимо от того, сколько мыслей и усилий он вложил в свои планы, они все равно умрут. Он был всего лишь мальчишкой. Он не мог ничего изменить. Он должен был прислушаться к голосу в глубине своего разума, который говорил ему, что он бесполезен, что он ничего не может сделать. Может тогда он бы принял это раньше. Может тогда он не был бы таким грустным. А потом Эмма обняла его, и он больше не мог сдерживать слезы. Он обнял её в ответ, изо всех сил сжимая ее пиджак. Он не хотел, чтобы она уходила. Он не хотел, чтобы она умерла. Он хотел, чтобы она осталась. Он хотел, чтобы она жила. Он хотел, чтобы она была счастлива, чтобы она жила полной жизнью. Он не хотел, чтобы все так закончилось. Но в конце концов он ничего не мог поделать. Он почувствовал, как объятия Эммы ослабли, и сжал её еще крепче. — Не уходи, — умолял он. — Пожалуйста, не уходи. Эмма снова обняла его. — Рэй, если я сейчас же не уйду, мама будет меня искать. Мальчик кивнул и ослабил хватку настолько, чтобы Эмма смогла вырваться из объятий. — Пообещай мне, что сделаешь все возможное, чтобы сбежать вместе со всеми, хорошо? Что? — В тот день, когда ты сказал Норману, что ты предатель, ты сказал ему, что все, что ты делаешь, было ради меня и Нормана. Ты не включил себя. Рэй, ты планируешь умереть, и я не позволю этому случиться. Тебе нужно жить. Для нашей семьи. Для Нормана. Для меня. Рэй не знал, что на это ответить, поэтому Эмма восприняла его молчание как знак продолжать. — Знаешь, Рэй, мне кажется, что ты никогда не любил читать или учиться. Каждый раз, когда мы выходили на улицу поиграть в прятки, ты притворялся, что тебе неинтересно, и вместо этого читал книгу. Но однажды я заметила, что ты смотришь на других, когда думаешь, что никто не смотрит. У тебя было такое грустное выражение лица, как будто ты хотел присоединиться к ним, но не мог. Я подумала, что, может быть, ты боишься пригласить их поиграть, поэтому подошла к тебе и попросила пойти с нами, но ты отказался. Тогда я не понимала, зачем ты это сделал, но теперь, кажется, поняла. С тех пор, как ты узнал правду о доме, ты учился, чтобы стать максимально «качественным». Мы всегда думали, что ты все время читаешь, потому что тебе это нравится, но ты все-таки был ребенком. Конечно, ты хочешь играть со всеми остальными. Тем не менее, ты решил работать изо всех сил, чтобы обеспечить безопасностью меня и Нормана. Мальчик отвел взгляд. У него никогда не было нормального детства, он знал это, но тот факт, что Эмма могла видеть его насквозь, нервировал его. Неужели всё настолько заметно? — Знаешь, Рэй, — продолжала Эмма, — я тут подумала. Если вся твоя жизнь была ради нас с Норманом, что станет с тобой, когда мы оба уйдем? Рэй вскинул голову. — Это… — Что ты будешь делать, когда люди, которых ты всю жизнь пытался спасти, все равно умрут? Взгляд Эммы впился в него в поисках ответов. — Я… я не знаю, — солгал он. Конечно, он знал. Он не хотел бы жить без Эммы и Нормана. Если они оба мертвы, какой смысл жить дальше? Цель всей его жизни исчезла. Зачем ему еще мучиться, если он может так легко положить этому конец, бросив спичку? — Вот почему я хочу, чтобы ты пообещал мне это. Если ты не можешь сказать мне с уверенностью, что будешь жить без нас, ты можешь покончить с собой, а я не хочу, чтобы это случилось. Норман тоже не хотел. Рэй, ты должен жить ради нас. Пусть наша смерть не будет напрасной. Хорошо? Рэй сжал кулаки. Он прожил жизнь, которую хотел бы проклинать, но они вдвоем сделали ее приятной. Он полагал, что это самое малое, что он может для них сделать. В конце концов, это было предсмертное желание Эммы, не так ли? Это будет последнее обещание, которое он когда-либо даст ей. Если он не может сдержать простого обещания, то каким бы он был другом? — Рэй, посмотри мне в глаза и пообещай, что сбежишь с детьми. Пообещай мне, что сделаешь все возможное, чтобы выжить. Пообещай мне, что ты сделаешь все возможное, чтобы изменить мир и построить будущее, в котором вся наша семья будет счастлива. Мальчик прослезился, на его губах появилась грустная улыбка. Он поднял голову и посмотрел на Эмму. Их взгляды встретились, и Рэй посмотрел на неё, зная, что больше никогда не сможет ее увидеть. — Обещаю. Эмма улыбнулась и снова обняла его, вероятно, чтобы утешить. Он вот-вот потеряет самого важного человека в своей жизни. Это помогло облегчить его печаль, совсем чуть-чуть. — Тогда ладно. В письмах будет больше подробностей о побеге. Мне пора идти. Какие письма? Она оставила ему письма? Не один, а несколько? В любом случае, Рэй не мог думать об этом сейчас. Ему нужно сосредоточиться на Эмме, пока она все ещё здесь, с ним. Это будут последние минуты, которые он когда-либо проведет с ней. — Спасибо, Эмма. — А? За что? — спросила она, хватая чемодан и поправляя шляпу. — За все, — ответил Рэй дрожащим голосом. Эмма снова улыбнулась ему и протянула руку. — Нужна помощь, чтобы спуститься вниз? Он только кивнул. Слова сейчас были лишними. Он взял ее за руку и последовал за ней, пока она вела его вниз по лестнице. Их приветствовали мама и остальные. Старшие дети выглядели расстроенными, в то время как младшие прощались. Для них это был горько-сладкий момент. Для них Эмма собиралась жить новой жизнью с новыми людьми в новом доме. Для них у Эммы наконец-то будет семья, настоящая семья. Но Рэй знал, что Эмма считает всех своих братьев и сестер своей семьей. Она была счастлива здесь. Это был её дом. Если бы у нее было право голоса, она бы осталась здесь со всеми. Но у нее не было выбора. Эмма неохотно отпустила его руку, и Рэй почувствовал, что теряет самую важную часть себя. Он хотел обнять её в последний раз, но не мог найти в себе сил пошевелить руками. Они висели рядом с ним, бесполезные. — Всем до свидания, — сказала Эмма. — Я буду скучать по всем вам. Спасибо тебе, Дон, за то, что помог мне больше доверять нашим братьям и сестрам. Гильда, за то, что всегда беспокоилась обо всех. Нэт, за смешные шутки. Анна, за помощь в уходе за младшими. Спасибо всем вам за то, что вы так чудесно относились ко мне и сделали мою жизнь здесь, в Благодатном Доме, незабываемой. И спасибо тебе, Рэй, за то, что ты сделал все возможное для меня и Нормана. Спасибо вам за то, что вы старались изо всех сил и пожертвовали столькими вещами ради нас. Я надеюсь, что вы будете жить замечательной жизнью, наполненной смехом и радостью. Он не мог плакать. Не перед таким количеством людей. Он не должен плакать. Сейчас ему одиннадцать. Он больше не был ребёнком. Не плачь, просто не плачь. И, несмотря на это, он чувствовал тепло своих слез, когда они текли по его лицу. Эмма помахала всем на прощание в последний раз, и Рэй почувствовал, как его зрение затуманивается. Он вытер слёзы с глаз. Он будет смотреть на Эмму столько, сколько сможет. В конце концов, он больше никогда её не увидит. Дверь закрылась, и Рэй бросился к окну. Эмма шла рядом с мамой, держась за руки. Ему так хотелось остановить эти шаги, хотя бы на мгновение. Земля, казалось, ускользала вместе с ней, как будто она была центром его мира. Вскоре они исчезли из виду, далеко от него. Рэй не мог больше этого терпеть. Ему было все равно, увидит ли его кто-нибудь еще в таком состоянии. Два человека, о которых он заботился больше всего, ушли, и он ничего не мог сделать, чтобы остановить это. Во всем был его вина. Во всем виноват он. Они ушли, потому что он был совершенно бесполезен. С этими словами он опустился на колени и заплакал. Ему было все равно, услышит ли его весь мир. Норман и Эмма ушли. Они оба ушли. Он привязался к двум людям и поплатился за это. То, что произошло дальше, было для него как в тумане. Он смутно помнил, как Том и Ланни помогли ему подняться по лестнице в комнату мальчиков, где они оставили его одного, чтобы дать ему пространство. Он посмотрел на комод у кровати. Эмма упоминала о письмах. Неужели она их сюда положила? Он открыл отсек, и, конечно же, там были два конверта, ручка и форма для ключей, но он полагал, что объяснение этому придет вместе с письмами. Сначала он открыл большую, с удивлением увидев почерк Нормана. Он улыбнулся, прочитав ее. Письмо было адресовано Эмме и содержало несколько деталей их стратегии. По мере чтения он все больше понимал план. Если это был козырь Нормана, то у него было больше шансов на успех, чем у него. Ручка и форма для ключей тоже были бы весьма полезны. Каждый мог бы спастись таким образом, но дети и маленькие дети все еще были проблемой. Рэй снова посмотрел на комод и взял письмо поменьше. Этот, вероятно, был от Эммы. Он открыл ее и начал читать. «Дорогой Рэй, К тому времени, как ты это прочтешь, я, вероятно, уже уйду. Я знаю, что все будет тяжело, и ты почувствуешь, что хочешь все бросить, но ты должен оставаться сильным. Это результат того, что мы все трое вместе. Не все шло по-нашему, и нам пришлось пойти на большие жертвы, но даже в этом случае вы все должны двигаться дальше. Наша семья зависит от нас, Рэй. Теперь они рассчитывают, что ты станешь их лидером, и я знаю, что у тебя это отлично получится. То, чего мы втроем смогли достичь вместе, было невероятным. Если все пойдет хорошо, ты сможешь изменить мир, в котором мы живем, к лучшему! Я просто хочу быть там с тобой. Ты совершишь великие дела, я знаю. Если тебе кажется, что это бремя слишком велико, чтобы нести его в одиночку, ты можешь рассчитывать на поддержку наших друзей. Дон и Гильда помогут. Нэт, Анна, Тома, Ланни и все остальные тоже! Все в возрасте от пяти лет и старше знают правду о доме. Они тренировались, чтобы добраться до другой стороны обрыва, и у них это хорошо получается. Наши братья и сестры не так незрелы, как мы думали. Дон и Гильда помогли мне понять это. Я также рассказала об этом Филу, и он помог мне принять решение оставить четырехлеток и младших в приюте. Они будут отправлены не раньше, чем через два года, так что вам придется вернуться за ними за это время. Рэй, я не хочу спасать только нашу семью. Я хочу будущего, в котором все будут счастливы! Я хочу будущего, в котором больше не будет ферм и детей, которых едят. Я хочу уничтожить всю эту систему, и я действительно хотела бы быть там, чтобы увидеть, как это произойдет. Я доверяю тебе, Рэй. Я знаю, что если это ты, то ты сможешь это сделать. Поэтому я собираюсь доверить нашу семью тебе. Норман и я так гордимся тобой, и мы будем рядом с тобой на каждом шагу. Рэй, ты так много сделал для нас, и я, возможно, о многом прошу, но пожалуйста. Пожалуйста, сделай то, что мы с Норманом не смогли. Пожалуйста, продолжай жить. Если не для себя, то для нас. Спасибо тебе за все. Возможно, нас больше нет в мире живых, но знай, что мы с Норманом всегда будем жить в твоем сердце. Мы будем рядом, так что, пожалуйста, не думай, что ты один.

С любовью, Эмма»

Мальчик лежал в постели и снова плакал. Он сделает это. Он будет жить ради них. Как он мог сказать «нет»? Рэй попытался подавить сдавленные звуки, которые пытались вырваться из его горла. Он сжал записку в кулаках, словно таким образом мог вернуть Эмму. Это было все, что у него осталось от неё. — Не уходи, — прошептал он, зная, что его все равно никто не услышит. — Пожалуйста, не уходи.