Колибри

Даже в этом городе он умудрился найти самое омерзительное логово. Он прекрасно знает, что если на меня нападет какая-нибудь прочая мерзость, я не смогу за себя постоять. Пусть и убеждает, что все будет прекрасно. Разве может что-то быть прекрасным в моем-то положении? Я остановилась среди многоэтажных заброшенных домов города икс. Посмотрела в пасмурное небо, из которого, словно сострадая моей судьбе, закапал редкий дождь. Мои ботинки в грязи, брюки цвета кленовой коры в грязи. Я устала искать геней рёдан среди этого дерьма. Но надо идти, ведь на кону стоит слишком много. «Севернее паруса, под зелёным навесом янтарного камня.» - Так он мне сказал? Что за бред? Я врач а не бабка -угадка. Что-то шевелится под шквалом ветра позади меня и я невольно вздрагиваю. Трусиха. Трусиха идущая в логово к пауку. Тут мое внимание приковала вывеска - старинная афиша старого кинотеатра. Комедия «Янтарный камень». О нем была речь, когда Куроро говорил мне о их месторасположении? Ах, кинотеатр называется «Парус». Вероятно, я по адресу. Пробираюсь по крутой лестнице, сквозь заложенные балками перила к красной грязной двери. Дождь разошёлся не на шутку, ещё больше нагнетая обстановку. Мне как всегда страшно. Мне так страшно, что хочется бросить все и бежать. Но нельзя. Дёргаю за ручку. В помещении пахнет сыростью, что вызывает во мне естественное желание зажать пальцами нос. Я поборола этот порыв и сделала шаг в тёмный коридор. Тишина как в гробу. Продвигаюсь вперёд к лестнице в самом дальнем углу, на которую падает свет, вероятно, от пробитой временем крыши. Все поросло мхом. Почти неслышно ступаю на каждую ступеньку, чувствуя, словно иду в лапы зверю. Боже, будто в первый раз. Но он уже два года не даёт мне жить. Два года! Мое сердцебиение делает мое сердце похожим на крошечного котёнка, забитого в угол. И когда я осилила всю лестницу, то передо мной открылся огромный холл, тёмный, в который стекают капли дождя из дыр в крыше. Члены геней редан хаотично сидят в этой комнате. А там, в самом отдалении, возле старого киноэкрана - Куроро. Весь изодранный. Я сглотнула. Мне нужно именно к нему. Я иду молча, но чувствую всем нутром, как взгляды каждого из пауков, что присутствуют здесь, направлены на меня. - А, Колибри прилетела. - раздался обманчиво бархатный голос Куроро. - я ждал тебя, птичка моя. Молчу и подхожу ближе. Щека изодрана, под плащом на груди рваная рана. Кровоточит нога. - С этим могла справиться и Мачи. - дерзко выпалила я. А потом посмотрела прямо в стальные серые глаза, выражая раскаяние за дерзость. - Колибри, Мачи лишь может сшить нервы, но не излечить мое тело полностью. Закрываю глаза, пытаясь унять дрожь. Голос Куроро по прежнему тепл. - К тому же ты обладаешь редким исцеляющим даром. Эйсей достаётся лишь троим на миллион новорождённых. Как мне повезло встретить тебя на своём пути, Анна. - Раздевайся. - сухо и почти неслышно прошу я. Уколов себя булавкой в кармане в палец, чувствую что дрожь улеглась, когда сознание отвлеклось на боль. - Как прикажешь, милая. Куроро скидывает плащ, демонстрируя мне область работы. - Штаны тоже. - ведь он ждёт, когда я попрошу? А не попрошу, последствия могут быть необратимы. - О, моя маленькая колибри. Моя нежная, чувственная колибри! - он явно издевается, но мастерски поставленный голос звучит нежно и почти трогательно. - я сделаю все, что ты скажешь. Куроро, несмотря на других присутствующих пауков, снимает штаны, оставаясь передо мной в чёрных боксерах. - Ложись. - продолжаю я командовать, а брюнет, с невероятно притягательной внешностью, словно наслаждается моментом и подчиняется мне. - сегодня будет больно. Я достаю из сумки некоторые склянки, чтоб обеззаразить раны. - Если эта боль причинена твоими крылышками, птичка, я согласен ее терпеть. Согласен? Хорошо! От души наливаю антисептик в рану на груди, все начинает дьявольски жечь, глаза Куроро распахиваются и пухлые губы начинают жадно глотать воздух. - Терпи. - наслаждаюсь всей душой тем, что могу делать ему больно. - А обезболить никак? - он почти простонал. - Никак. - вру я. - придётся потерпеть. Я вытягиваю руки вперёд, активируя эйсей, лечебную ауру, мои ладони начинают светиться и в них появляется игла. - Куроро, - я обращаюсь к нему, глядя в измученные глаза, - зажми мой шарф между зубов. - Неужели все так плохо? - Не радужно. - я вкладываю свой шарфик между его губ, - кусай. Он слушается. Глава пауков лежит рядом со мной, обнаженный, израненный, и я ведь даже не могу его отравить ядом из-за чертового условия! Вытираю кровь, прижимая кусочки кожи друг к другу, и начинаю работать иглой, сшивая его разодранную в клочья грудь. Он жмурится, из под правого глаза вытекла слеза. Полчаса я мучила его, ювелирно сшивая каждый поражённый участок. А когда с грудью было покончено, разрешила сесть, забрала шарф из зубов и протянула воду. - держи, ты сегодня герой. - снова сухо констатирую я. Он жадно пьёт, глотая громко. Затем смотрит на меня. - Ты моя спасительница и мучительница одновременно, колибри. Я рад что ты пришла. - Как будто у меня был выбор. Я откашлялась и присела перед мужчиной, разглядывая рану на голени. - Здесь уже не так страшно, даже шить не буду. Я нахмурилась, разглядывая травму, приложила ладони и активировала свою эйсей. Куроро выдохнул. - Не хочешь спросить кто меня так отделал? - Не представляет интереса. - Это все семья Золдик, будь они неладны. Сильва дьявольски силён, дьявольски! - он все же решает меня просветить. - Сочувствую. - Маленькая… - он откидывает прядь моих волос назад и поднимает пальцем подбородок, чтоб глаза в глаза, - неужели ты спустя пару лет все так же равнодушна ко мне? Не верю. - Куроро, - я вскидываю бровь, - я выполняю свою обязанность, свой адский приговор, который ты избрал для меня. Прошу, дай мне сделать свою работу и уйти Он поджал губы. - Если ты вступишь в пауков, я сделаю тебе тату. Ты всегда будешь под моей защитой. - Под защитой человека, который своими руками ломает мою жизнь? Обойдусь. Он склоняется ближе, губами к моим губам. Это очень интимно и мерзко. - Стань моей, Анна - шепчет он, - у тебя будет все, что ты захочешь. Его благоговейный взгляд сводит скулы. Если бы он был нормальным человеком, может быть у нас что-нибудь вышло. Но он тот, кто есть. Я закончила с ногой и резко встала. - Я могу быть свободна? Я закончила. - Ещё Хисоку подлатать бы. - произнёс разочарованный Куроро - Это в мои обязанности не входит. - я кидаю бинты в сумку. - Детка, ему тоже нужна помощь. - настойчиво повторяет глава пауков сверкая глазами и я, понимая что спорить нельзя, поворачиваю голову в сторону Хисоки. Никогда он мне не нравился. Я сглатываю. Куроро я боюсь куда меньше чем этого странного мужчины. В тусклом свете убежища, его волосы выглядят не рыжими, а темно-розовыми, а пропитанные янтарным ядом глаза словно светятся в этой пустоши. Я нерешительно делаю шаг в его сторону, видя, как он бессовестно ухмыляется. Опять убивали мирных людей? Опять никто об этом не жалеет. Подхожу ближе, дрожь снова нашла на мое тело. Я не смотрю в его глаза, только на руку, перемотанную бинтами. Аккуратно кладу свои ладони поверх его запястья, он протягивает руку ближе ко мне и я вздрагиваю. Это его, кажется, заводит. Лицо разрезает опасный оскал, глаза сузились и дыхание стало учащённым. Он упивается моим страхом! Рыжий Иуда! Развязав бинты, вижу как Вены пульсируют на поверхности кожи. Иглой и силой эйсей за 15 минут я справляюсь с этим. Когда больше ничего не держит меня рядом с Хисокой, я хватаю сумку и резко спускаюсь вниз по лестнице не дожидаясь ответа и не прощаясь ни с кем из этих тварей. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. - До скорого, птичка. - разрезает голос Куроро тёмную пустоту. - спасибо за помощь. Да пошли вы все к черту! Я выбегаю на улицу, ускоряя бег. А когда чувствую, что выдохлась, падаю под ближайший козырёк заброшенного дома, пытаясь отдышаться и дать нервам успокоиться. Ненавижу. Ненавижу.

Полгода спустя

Работа в небесной башне приносит неплохой доход. Необходимо лишь заштопать больных, да пару раз остаться работать в ночную смену. Я часто смотрю на поединки, чтоб понимать, какая сила нанесла тот или иной урон и с чем предстоит иметь дело. Вот и сейчас, примостившись возле болельщиков, жду, когда противники выйдут на ринг. Это случилось довольно скоро. Один большой, как мамонт, в синей мантии и с колючими волосами, напоминает мне дикобраза-аквалангиста, а второй немного слабее на вид. Вероятно, он опытный пользователь нэн. Судья дал старт и бой начался. Сегодня у меня жутко рассеянное внимание, я тереблю длинную каштановую прядку, закручивая ее на пальчик и отчего-то нервничаю, не могу выявить причину. Пробегаюсь взглядом по зрителям. И тут меня посещает странное чувство, будто кто-то в упор смотрит прямо на меня. Вероятно, я ошибаюсь, ведь здесь столько народа… но… проведя глазами на трибуны, находящиеся по ту сторону ринга, я встречаюсь взглядом с ядовитыми янтарями. Хисока. Смотрит прямо на меня. Опасно улыбается и салютует двумя пальцами. Что он здесь забыл? На меня накатывает тошнота. Я встаю и выхожу из зала боя. Двигаюсь с ужасной для меня скоростью, желая спрятаться куда подальше. Если Куроро послал за мной этого клоуна, хрена-с два я с ним пойду. Нет-нет-нет! Я даже близко с ним стоять не буду, не то что идти бок о бок, а ещё не дай бог беседы вести! Один неправильный звук рядом с ним и я труп. Удаляясь на нижние этажи, я провожу рукой по густым волосам, понимая, как нервничаю. Мое тело сковано дрожью, снова этот страх, знакомый мне лишь в те дни, когда меня призывают пауки. Нет-нет и нет! Спускаюсь на первый этаж и протискиваюсь через толпу к выходу, желая потеряться. Тут кто-то неприятно и больно хватает меня за руку и силой разворачивает на себя. - О, медсестричка! - большой потный тип смотрит на меня с высоты своего роста, - гляди, Шолто, про эту обладательницу шикарной задницы я тебе говорил. Второй, не менее грузный мужик, подходит ко мне и сально улыбается. - Да и грудь ничего. Куда спешишь, красавица? Те самые редкие обладатели эйсей, как я, несмотря на то, что их так восхваляют за способности к исцелению, на самом деле редкие неудачники, потому что использовать иного рода нэн им не дано. А я ещё и физической силой большой не обладаю. Зачетная неудачница в квадрате. - Отпусти! - пропищала я, желая высвободить руку, и тут же это чудовище вцепилось в неё ещё сильнее. - Идём, я хочу посмотреть какова ты в постели. Он развернулся и потащил меня в сторону лифта. - Помогите! - крикнула я. - Что вы делаете? - юноша приятной наружности подбежал, широко распахнув глаза, - отпустите девушку. Больше никто из присутствующих на Нижнем этаже не рискнул с ними связаться. - А что ты мне сделаешь? - рявкнул мужик, который решил что я должна коротать время с ним - Ей же больно! - Отпусти девушку. - прямо над моим ухом прозвучал стальной, разрезающий мои нервы, голос. Жиробас обернулся и расхохотался. - А это че за клоун? Уйди с глаз моих. Я чувствую нэн Хисоки: сильная, ужасающе зловещая. Я между двух огней. Мне страшно! А мужик снова дернул меня за руку, оттаскивая к лифту. Вокруг уже собралась толпа. - Я дважды не повторяю. Если ты не отпустишь девушку, я оторву твою руку. - Чего?! - мужик взревел и оттолкнул меня. Я упала на пол, ударившись головой обо что-то твёрдое. Мир поплыл. Я вижу, как мужик кидается на Хисоку и все… экран гаснет. * * Аромат дождливого вечера будит меня. Сознание возвращается, и пока я собираю расплывчатые обрывки воспоминаний, осознаю, что явно лежу на кровати. Подношу руку к макушке - больно. Ударилась я хорошо, как понимаю, об угол стойки регистратора. Открыла глаза. В комнате сумрак, форточка открыта на проветривание, а за окном совершенно незнакомый мне пейзаж. Минуточку… а где это я? Быстро срываюсь с кровати, оглядывая помещение. Голова идёт кругом, вероятно я получила сотрясение. Но… мне надо выйти отсюда. Как я вообще сюда попала и что это за место?! Аккуратно, как можно тише открываю дверь и вижу ещё одну комнату, гораздо больше, совмещенную с кухонным островком. Она тоже погружена во мрак. Быть может, меня поместили в свободный номер и дали отлежаться? Но… но где находится этот номер? Это не небесная башня. Аккуратно шагаю к двери, озираясь по сторонам, и, когда уже положила ладонь на ручку, в темноте комнаты раздался голос: - Ну и куда ты собралась? Твою мать. Этот голос я узнаю где угодно. - Где я, Хисока?- в голосе ни капли уверенности. Поворачиваюсь спиной к дверям, аккуратно беря в руку металлическую статуэтку с комода. Пытаюсь выяснить где он. - Ой, страхом запахло! - доносится смешок с дивана, повернутого ко мне спинкой, - ты действительно думаешь, что сможешь обороняться статуэткой? Силуэт Хисоки поднимается с дивана и обращается ко мне. Я нервно дёргаю ручку, но все бестолку. Дверь заперта. - Чего это ты так затрепетала? - опасность это второе имя Хисоки. Мое сердце отчаянно колотится, ноги становятся ватными. Я знаю, что он убийца. Но мне совсем не хочется умирать. - как там тебя называл Куроро? Хм… голубушка? Нет… ласточка? Нет… - Хисока пытается вспомнить этот нюанс явно иронизируя, он приближается ко мне, делая шаг на каждый из вариантов, - аааа! Колибри! - он склоняется надо мной с высоты своего роста. - и правда, колибри. - Что тебе нужно? - я сжимаю статуэтку крепче.- Куроро послал тебя? - Не нервничай. - Хисока меняет голос на суровый, - я сам тебя здесь запер. - Зачем? - Хочу, чтоб он тебя потерял. Когда Куроро выполнит следующую миссию, ему явно понадобится твоя помощь. Но он ее не дождётся. Черт! Этого нельзя допустить! - Мне необходимо отсюда выйти! И если ему нужна будет моя помощь, я должна прийти! Хисока поджал губы, блеснул глазами и склонился ко мне, вжимая в двери. - Что имеешь ты, от того, что латаешь его шкуру? От Хисоки пахнет приторно сладко. Чем-то напоминая мне запах сахарной ваты из детства и мужского одеколона. Этот запах совершенно сбивает с толку, так как его личность абсолютно противоположна этому аромату. При всей ощущаемой опасности от мужчины, дыхание его ровное и спокойное. Он так уверен в своих поступках, так уверен в своих пакостях, вероятно поэтому я его всегда не переваривала больше всех. Хотя, вру. Больше всех я сторонюсь Нобунагу с его вспыльчивостью, даже Куроро вошёл в мое положение и никогда не просит меня к нему приближаться. Я сглотнула, потому что лицо Хисоки слишком близко. Он кладёт руку на дверной косяк, тем самым преграждая мне путь к отступлению, и с упоением, с высокомерным взглядом заглядывает в мои глаза. Эта близость убийцы пугает ещё больше. - Ну-ка, колибри, скажи мне, ты с ним спишь? - улыбка больше похожа на оскал. - Не твое собачье дело! Ещё чего! Да чтоб я спала с этими маньяками-недоносками. - Ты не похожа на ту, что будет с ним спать. Слишком дерзкая и свободолюбивая. Тогда что заставляет тебя приходить к нему раз за разом? - Не твое собачье дело. - как мантру вторую я, пытаясь найти в себе силы дать по рыжей башке статуэткой. - Прекрасная наглость! - Хисока закрывает лицо ладонью и гортанно смеётся. - ты хоть понимаешь, кто перед тобой? Я ведь могу убить тебя в мгновение Ока! - он сладко протягивает эти слова мне на ухо. И упивается моим страхом - Плевать. - Вот как! - Хисока проводит длинным ногтем указательного пальца по моей ключице, - смелая маленькая девочка. Ну что же, ты заслужила знать, что я собираюсь убить твоего драгоценного Куроро. - снова гортанный хохот и нездоровый отблеск глаз, в которых отражается не то похоть, не то вожделение при словах об убийстве - я убью его. Но для этого мне надо найти его раньше, чем пауки найдут нас. Он начнёт искать тебя. И не найдёт. Изранится, искалечится и будет не в духе. Тут то я его и поймаю, раззадоренного, злого и сильного. В смысле Куроро меня не найдёт?! Этого нельзя допустить! - отпусти меня! - я почти взмолилась - мне необходимо будет прийти к Куроро! - Ты его романтизируешь? - снова задаёт странный вопрос Хисока, и опять проводит пальцем по моей ключице туда-сюда. - ты влюблена в него? Думаешь, этот красавчик - тёмный загадочный рыцарь? - Я думаю что ты - идиота кусок. Упираюсь руками, в одной из которой статуэтка, в грудь Хисоке пытаясь оттолкнуть его от себя, вытолкнуть из моего личного пространства. Но когда мои пальцы касаются его груди, глаза Хисоки сверкают опасным блеском и его губы оказываются так близко к моим, что у меня сперло дыхание от неожиданности и страха: - Ты даже не знаешь, где мы. - шепчет он мне в губы, - и я буду держать тебя здесь, пока не убью Куроро. - Ты его предал? - Чтоб предать, надо изначально быть союзником. А я им никогда не был. - Хисока отпустил меня, левой рукой щёлкнул выключатель, комнату озарил свет и мужчина отошёл к кухонной стойке. Я прищурилась. - В смысле? - В коромысле. Я не был пауком и минуты в своей жизни. Хисока наливает из графина воды в высокий прозрачный стакан и выпивает залпом. Я тряхнула головой - короче, меня вот все это вообще не волнует. Я не собираюсь здесь с тобой сидеть. Если не выпустишь сам, дверь вышибу. - Птичка, дверь укреплена моей нэн. Я контролирую это. Вышибай сколько хочешь. Я сузила глаза. - Сколько ты планируешь держать меня здесь? - Говорю же, пока не найду Куроро. - А по времени? - Пару недель, если будешь себя хорошо вести. - Хисока. - я делаю шаг к нему, но статуэтку не отпускаю, - я помогаю Куроро по ряду личных причин. Прошу тебя, отпусти меня, если я не помогу ему вовремя, последствия могут быть необратимыми для меня. - Какие? - Я не хочу обсуждать это с тобой. - Я тебе так противен? Молчу. Противен. Наглый, самоуверенный, напыщенный индюк. А ещё он убийца. Я даже не знаю, кто из них сильнее: Куроро или же Хисока. - Есть хочешь? - Что ты сделаешь со мной, если убьёшь Куроро? - Не если, а когда. Думаю, ты перестанешь представлять для меня интерес, и я выкину тебя как ненужную вещь. - Надеюсь живую и не из окна. Черт, я произнесла это заключение вслух? Хисока опасно посмотрел исподлобья. - А это уже будет зависеть от тебя. Я спрашиваю ещё раз: ты есть хочешь? - Нет. - Почему? Мне кажется, ты голодна. Глаза сверкают, но чудится мне, что он не о еде говорит вовсе. - Я сыта по горло проблемами геней рёдан. Спасибо. - Тогда нам надо обговорить некоторые правила, пока мы находимся вместе. Садись напротив. Он действительно думает, что я не сбегу? Сбегу! Ещё как сбегу! Я найду лазейку и все равно сделаю то, что должна. Но надо дать ему понять, что я ничего не замышляю, поэтому опасливо прохожу мимо него, сажусь на стул, в другом конце кухонного островка и принимаюсь слушать. - Во-первых, убийство Куроро выгодно нам обоим. Если он держит тебя рядом, основываясь не на твоей влюблённости, то есть другая причина. Возможно… - он замолчал, задумался и прикусил ноготь на большом пальце левой руки… - возможно шантаж. Но мне плевать, если честно. Хочу просто чтоб ты не дергалась. Я не подумала об этом. Если Куроро будет мёртв, действительно ли я смогу быть спокойна? Надо поразмыслить над этим. - Во-вторых, я не хочу делать тебе больно. Ты не сможешь от меня сбежать, я всегда, ВСЕГДА - Хисока делает акцент на это слово, - настороже. Веди себя смирно. И если ты не будешь дёргаться, все будет нормально. Завтра утром мы с тобой сходим в маркет внизу дома, купим еды. Дальше дома я тебя не поведу. Я не хочу напороться на всех пауков разом, поэтому веди себя разумно. Я куплю тебе одежду и все необходимое. Ты в свою очередь будешь готовить пожрать. Комната у тебя есть, я не буду вторгаться в твое пространство. - Какой благородный. - хмыкнула я, вспоминая как только что он чуть-ли не прижимался ко мне. Хисока ухмыльнулся - Мне нравится твой дерзкий рот. - он остановил взгляд на моих губах и облизнулся Ужас какой! Я совершенно не хочу ощущать этого мужчину рядом с собой. Встаю из-за стола. - Ещё пожелания будут? - Будут. Каждый раз, когда я буду принимать пищу дома, ты должна составлять мне компанию. Я закатила глаза. - Я подумаю. Он снова улыбнулся хищно, опасно и я поняла всю трагедию моего положения. * И он глубоко ошибается, если думает, что я поверю ему на слово и оставлю попытки сбежать. Как они меня называют? Колибри? Маленькая и проворная. Я найду лазейку. Кидаю взгляд на настенные часы: почти полночь. Прохожу мимо Хисоки в свою комнату и закрываю дверь хлопком. - Да-да. И тебе доброй ночи. - слышу я его фырчанье. * А сердечко колотится хлеще птицы в клетке.