И никакого нет смысла в жизни, кроме любви...

- Я всё время сплю... и сплю... - Анна поднялась с кровати, придерживая снизу живот. - Как ты вырос... - благоговейно поглаживая его, подумала будущая мать, подойдя к окну. - Надо же, Яков уже больше месяца дома! - она отметила изменения в природе, - прибавился день, полностью сошёл снег, и птичий гомон... - прислушалась, - да, даже вечером не умолкают!       Мария Тимофеевна, раздав указания на завтра, последовала намеченным маршрутом: появившись в гостиной, подошла к кабинету мужа и открыла дверь, за ней мужчины вели традиционный разговор о политике, содержание его ей было не интересно, а вот мужское разноголосье доставляло удовольствие, дарившее вдохновение недавно появившемуся увлечению - сочинительству...       Появление Анны было неизменным: все трое мужчин встречали её улыбками, но двое понимали, что задушевному разговору подошёл конец. - Я посижу с вами, - неожиданно проговорила молодая женщина, больше не спрашивая, а сообщая о своём намерении. - Анечка, мы тебе всегда рады, - наслаждаясь здоровым видом дочери, ответил отец. - Аннет! - дядюшка галантно подорвался и проводил племянницу до кресла.       Штольман собственнически оглядел жену, и удостоверившись в её хорошем самочувствии, вернулся к прерванному разговору. - Тем временем эскадра адмирала Ито направилась на юг — к острову Формоза... - голос любимого погрузил Анну в обрывки воспоминаний промелькнувших вечеров... - К январю 1895 года боевой дух китайских моряков сильно снизился. За храбрым сражением у Ялу их армию начали преследовать неудача за неудачей. Дин Жучан словно потерял веру в победу. Ли Хунчжан и мператорское правительство запретили переводить корабли из Вэй-хай-Вэя в Шанхай... - Адмирал Дин был разжалован и отдан под суд, условно, с отсрочкой до конца войны, де-факто оставшись на своей должности... - Адмирал Ито с английским кораблём отправил Дин Жучану письмо, призывая того сдаться, обещая награду и убежище в Японии. Дин не ответил, и 30 января японские войска атаковали... - В этом бою японцы потеряли 115 человек убитыми и ранеными, встретив грандиозное сопротивление китайских войск... - Вечером 11 февраля адмирал Дин получил от Ли Хунчжана телеграмму: чжилийский наместник сообщал, что подкреплений прислать не сможет, и советовал Дину прорываться в какой-то другой порт... Китайская эскадра не имела шансов на прорыв — самые сильные её корабли были затоплены или повреждены... - Дин отправил адмиралу Ито ответ на его предложение от 20 января — письмо с согласием на капитуляцию, выдвигая условие - беспрепятственный выход оставшихся китайских моряков и солдат... - Адмирал Ито и маршал Ояма согласились отпустить солдат, но потребовали сдачи всех кораблей, портовых служб, укреплений и арсеналов... - В ночь на 13 февраля Дин Жучан покончил жизнь самоубийством... И пять его высших офицеров... - Руководство китайскими силами принял советник командующего англичанин Маклур — 13 февраля он сообщил японскому командованию, что готов принять условия капитуляции. - 14 февраля эскадра Ито вошла в гавань Вэй-хай-Вэя, а 17 февраля японцам были переданы все уцелевшие китайские корабли... - 9 марта японские войска заняли Тяньчжуантай... На этом кампания в Маньчжурии прекратилась... - 19 марта в Симоносеки для переговоров о перемирии прибыл Ли Хунчжан, получивший полномочия от императорского двора... - А значит, подписание мирного договора не за горами... - непривычно в мужские голоса вклинился женский... - Да... - улыбаясь, кивнул Штольман, - я с Вами совершенно согласен, моя дорогая Анна Викторовна! - он с восхищением смотрел на жену. - А я вам скажу, что пора спать! - ещё один женский голос поставил точку в текущем вечере. - Яков... Ты спишь? - негромко позвала Анна, выйдя из ванной комнаты.       Какое там спать, Штольман еле мог лежать: он ещё в кабинете тестя отметил другой настрой жены, можно было предположить, что закончился какой-то период и начался новый. Он знал и верил, что так будет! Он ждал... Он ждал ЕЁ... - Ты знаешь, я вдруг сегодня осознала, что ты уже месяц работаешь дома... А я так соскучилась, словно месяц тебя не видела, - рассуждала вслух Анна, готовясь ко сну. - Не надо... - её остановил его голос, хрипловатые нотки выдавали его вовлечённость в происходившее. - Что... что не надо? - она повернулась вполоборота, предложив его голодному взгляду обнажённую грудь. - Останься как есть... - он встал с кровати и медленно направился к ней. - Я так тебя ждал! Я тоже очень сильно соскучился... - стоя рядом, Штольман не решался прикоснуться... - Мы так давно не любили друг друга! - очередное открытие сделала для себя Анна, осязая свою наготу. - И он ничего мне не говорил... не настаивал... А я спала... Ведь я всё время спала! - она подняла на него свои широко распахнутые глаза и не без иронии проговорила, - мне кажется, я выспалась... - протянув руку от себя к нему, она дотронулась до его груди, приоткрывшейся в вороте ночной рубахи, запустив дрожь, пронзившую его... - Аня... - большего сказать не получилось...       Они целовались долго, утоляя жажду... Он медлил, предвкушая последующие ласки: его плоть отчётливо напоминала о себе нарастающей тяжестью... - Яков... - она стеснительно потянула с него рубаху, и в то же время виртуозно оставила нагим под своим изучающим взглядом. - Какой ты... красивый... - её пальчики, губы, язычок дарили умопомрачительное наслаждение, его соки готовы были излиться в любой момент, но он ни на мгновение не забывал что с ним Она...