И никакого нет смысла в жизни, кроме любви...

      В последнее время стало традицией - как насыщенные прогулки, так на ночь массаж. Яков ещё в первый раз уловил удовольствие жены и настроение от этой процедуры: она расслабленная проваливалась в сон с мечтательным выражением на лице. Его же одолевали совсем другие желания... Он уже не раз порывался уединиться в ванной, но нашёл удобную позу, позволявшую унять возбуждение: поворачивался спиной к благоверной, и замирал почти лёжа на животе, подтянув под себя правое колено. - Хм... - рука непроизвольно потянулась к паху, - словно юнец! - мелькнула мысль, как только он убедился в реальности тянущего ощущения внизу живота. - Галлюцинации... - диагностировал он поглаживания по спине... и замер от прикосновения маленькой ладошки, приподнявшей ткань рубахи... - Аня?! - то ли спросив, то ли удивившись, вымолвил он. - Ммм... - мечтательно отозвалась она. - А что... может быть кто-то другой? - играя, спросила она. - Это приятная неожиданность... Ты так сладко заснула... - Яков еле говорил, блаженствуя... - Твои руки творят волшебство... - Анна прошептала признание... - М!... - её короткий звук на вдохе нарушил степенность их переговариваний: она продвинулась в своих поглаживаниях дальше, и наткнулась на преграду. - Вот так неожиданная приятность... - она, словно успокаивая, поглаживала налитую плоть мужа, сокрытую тканью. - Мммм... - услышала она затяжное потягивание, как только её ладонь проявила настойчивость. - Тебе нравится? - провокационно поинтересовалась она. - Очень... - замирая, ответил он. - Возьми его...       Штольман чувствовал, как сознание возвращалось в его распластанное тело, и улыбка оседала на губах... - Какая лёгкость... - мелькнула мысль, а рука уже искала её. - Исчезла! Где она? - сна, как не бывало.       Не найдя жены, Яков накинул халат и отправился на поиски.       Ему удалось убедить Прасковью переехать немного раньше обозначенного срока, и первым делом, он зашёл к ней. - Никого... В церковь что ли... Хотя...       Чем ближе он приближался к цели, тем явственнее становилась его догадка. - Что за пиршество? - удивился он: Анна сидела за столом в кухне и уплетала блины. - Так... Сретение... - не отрываясь от плиты, ответила Прасковья. - Светлый праздник... Барышня и в детстве караулила меня у кухни... - Яков Платоныч! Присоединяйтесь... - уговаривать ей долго не пришлось. Прасковья исподтишка бросала взгляды на пару, поедающую блины. Улыбнувшись в себя, она добавила, - Светлый праздник сегодня...       Они вернулись в комнату уже засветло. Незаправленная кровать вмиг разожгла ночные искры. - Я уж было подумал, вы день с ночью поменяли, - встретил Штольманов дядюшка. - Пётр Иванович, да Вы сами только встали, - по старой памяти позволила заметить Прасковья, подавая ему завтрак. - Это я так... - мужчины кивком поприветствовали друг друга. - Хочу в субботу, с самого утра, быть в окружении дорогих людей. - Дядя! У тебя день рождения! - Анна по-детски подскочила к нему и чмокнула в щёку. - А где родители? - тут же спросила она. - Вот и я хотел бы знать! - буркнул Миронов младший. - Потому и беспокоюсь... - Может повторить? - сменила объект внимания Прасковья, обращаясь к семейной паре.       Яков с Анной переглянувшись, улыбаясь, кивнули и сели за стол. - Как хорошо... - в головах крутилась одна мысль на двоих.