И никакого нет смысла в жизни, кроме любви...

- Бывают минуты, за которые можно отдать месяцы и годы, - билась мысль в шумевшей голове, довольно часто слышимая им в Мелихово... - Антон Павлович... Как правильно и просто он говорит о важном... - Аня! - сверкнуло в сознании.       Штольман резко глянул через левое плечо: Нина лежала ничком... - Аня! - взгляд под себя, ведь именно там она должна была быть увлекаемая им на землю: на него смотрели широко распахнутые, сливающиеся с цветом неба, вопрошающие глаза, он быстро пробежался вдоль неё глазами, - ты как? - Удобно... - то ли шутя, то ли в прострации ответила Анна, лёжа на согнутом колене мужа, под завесой второй ноги. - Я... Я просто хотела помочь... И развеяться немного... - она приобняла мужа за талию. - Вам это удалось... - последовал ответ, такой же, как и тогда, пять лет назад, в этом же поместье, когда ей захотелось его позлить: на неё смотрели с нежностью глаза любимого мужчины, а в губах пряталась улыбка, левый угол слегка убежал вверх и вызвал такие родные и любимые морщинки на щеке...       Следующий взгляд им был брошен в сторону Петра Ивановича: он уже подбирался к ним. - Я прав или мне показалось? - дядюшка переводил взгляд с Анны на Якова и обратно. - Два... Выстрела было два!       Мужчины обернулись в поисках ответа, поодаль от ствола дерева отделилась мужская фигура. - Антон Андреич?! Вы как? - крикнул Штольман. - Это Вы стреляли? - не удержался Миронов младший. - Я... - Коробейников направился в их сторону, остановившись у лежавшей на земле Нежинской, склонился, привычным жестом проверил пульс, - она мертва, - неожиданно спокойно констатировал он, наблюдая пулевое отверстие в левой части спины.       Яков повернулся к Анне: - У тебя всё в порядке? Можешь встать? Я помогу. - Я!... Я помогу! - подорвался Пётр Иванович, и не успев ещё подать руку, в ужасе прошептал, - кровь... Кровь!       Все смотрели на руку Анны. - Это не моя... - удивлённо взглянув на растопыренные пальцы правой ладони, медленно проговорила она, - Яков! - в мгновение ока, без какой либо помощи, Анна, стоя на коленях, обследовала мужа. - Дядя, шарф! - бросила она, готовя из своего что-то вроде большого тампона.       Штольман не спускал с неё глаз, какое-то бессилие овладело им: то ли сказывалась кровопотеря, то ли осознание того, что враг повержен, но ему хотелось лишь одного - остаться с ней наедине, только он и она...       Аня подняла взгляд и столкнулась с его, чувственным, страстным, жаждущим жизни, и не поняла, услышала она или это ей хотелось услышать: - Я люблю тебя... - Дядя! Доктор, нужен доктор! - позвала племянница. - Антон Андреич! Будьте добры! За Александром Францевичем, и в участок! У нас труп! - обратился Штольман. - Ну, уж, нет! - вспыхнула Анна. - У нас раненый!       С появлением доктора Милца Анну с Петром Ивановичем было решено отправить домой. - Анна Викторовна, да, не переживайте Вы так! Скоро верну Вам в целости и сохранности Якова Платоныча, - и усмехнувшись, доктор добавил, - вернее, в том состоянии в котором Вы мне его передали, - и не дав ей молвить слова, заявил, - да и Вас, необходимо осмотреть.       Виктор Иванович не мешал жене выплеснуть эмоции, накопившиеся в ней с момента отъезда Штольмана в поместье Гребневых. Когда появилась возможность перейти к словам, прозвучал закономерный вопрос: - А что с Нежинской? - отсутствие ответа, побудило Марию Тимофеевну задать следующий вопрос, - стреляли? - уголки губ слегка задрожали, тишина начинала давить. - Штольман ранен... - первым не выдержал Пётр Иванович, и увидев замершую на вдохе невестку с расширенными глазами, сразу добавил, - слегка! Слегка... - Аннушка! А ты? Как ты? - услышав мамин вопрос, дочь взглянула на неё, и ей показалось, что сейчас точно потребуется помощь. - Мама, мамочка, всё хорошо, - и она подвела её к креслу. - Мария Тимофеевна, доктор заедет позже! - вмешался Миронов младший, - Александр Францевич, сказал, что закончат с т..., - говоривший был прерван ударом в плечо от брата. - Маша, мне кажется, стоит распорядиться насчёт ужина. Думаю, у нас будут гости, - Виктор Иванович направился за Глашей. - Яков Платонович!... - Мария Тимофеевна бросилась ему навстречу, как только появились прибывшие. - Как Вы? - она аккуратно взяла зятя за плечи. - Благодарю, Вас, всё хорошо, - он не спеша взял её руку в свои и поцеловал, а затем сощурив правый глаз добавил, - жаль, что его не вернуть! - Кого? - уже было повернувшаяся, хозяйка дома остановилась. - Пальто, оно испорчено безвозвратно, - заключил Штольман. - Как доктор могу с уверенностью сказать, что раненый идёт на поправку! Юмор - отменный показатель здоровья! - подыграл Александр Францевич. - Раз все здоровы, прошу всех к столу, - Виктор Иванович подал пример.       За ужином от хозяина дома последовало предложение. - Думаю, это будет уместным, - Виктор Иванович поймал взгляд жены. - Предлагаю всем заночевать сегодня у нас. Уже поздно. День был непростой.       Последовало молчаливое согласие. - Спасибо Вам, Антон Андреевич! - Анна подошла к нему, перед тем как разойтись спать, он устало удивлённо взглянул на собеседницу, вскинув брови. - Вы сохранили в моей жизни двух самых дорогих для меня мужчин: моего отца и моего мужа.       Он опустил глаза, любые слова были бы излишни. Его сердце от услышанного обрело спокойствие.       В скором времени весь дом погрузился в здоровый сон.