Witch

Бункер Винчестеров оказался просторным и вместительным. Первое, что учуяла Немезида так это запах старых книг, однако всё было абсолютно безжизненным только издали доносились едва знакомые вибрации сильной энергии, что явно не могла принадлежать только ловушке. — Где мы? — девушка хватает Сэма за край рукава куртки, — Вы обманули меня? — Что? — младший Винчестер посмотрел на неё удивленно, — Нет же. Это и есть то самое безопасное место. — Ты меня конечно извини, но тут разит порталом в ад или куда похуже. Пугающая ведьму аура нарастала с каждым её шагом по просторной комнаты, что кажется сократилась за размера атома, сжимая своими стенами грудную клетку девушки. Зрение затуманилось, и для лучшей картины в своей голове рыжеволосая начала прислушиваться: словно через пласт воды, пробивался цикл двух сердец первые несколько секунд, а за ними последовал громкий, но одиночный удар третьего сердца. Девичьи ладони покрылись холодным потом, а лицо приобрело новый бледный оттенок, на фоне которого веснушки выглядели жутко темными и пугающими. — Давай дружище, передвигай ноги, мы нашли того кто сможет тебе помочь. В проходе появился Дин втаскивая на плече огромный темный силуэт, сзади которого было что-то похожее на крылья птицы, а вернее их кости, где-то сочлененные одними мостами яркого света. — Господи Иисусе… — девушка прикрыла рот отступая шаг назад. — Не совсем. — в привычной шутливой манере отвечает старший, усаживая друга на стул. — Я вижу, что не совсем! Мне раньше приходилось видеть ангела всего единожды, но это, — Немезида подошла ближе, проводя рукой вдоль темноты, что клубилась в центре груди мужчины, — это сделала Ровена? — Так заметно? — из-за спины подал голос Сэм. — Она стала сильнее, намного сильнее. — Но мы ведь можем отменить это? — Заклятье — это энергия, очень сильная, но энергия и её в любой момент можно перенаправить. Но процедура не из приятных, потому держи его крепче. Рука ведьмы коснулась груди мужчины вызывая яркие вспышки вокруг. Ладонью Немезида ощущала жар, который едва можно было сравнить с пожаром. Невидимое пламя проникало в саму кровь, неслось прямо к сердцу, поднималось по позвоночнику в голову, охватывая все внутри, пожирая. В пламени рождается пепел. Пепел раздувается ветром, создает тучи. Тучи проливают дождь. В океане зарождается жизнь. Пепел создает берег. Пора выходить. Бледная кожа стает прозрачной, разрешает смотреть на венульные сплетения, отыскивая дорожку в которой сейчас перебывает сознание рыжеволосой. Голубые глаза открываются, проникая взглядом дальше, чем положено во временной линии. Всего момент. Все лампочки в холле бункера взрываются, воздух сотрясает шлепок девичьего тела в лужу на полу. — Кас! — Дин трясет ангела за плече, — Ты как? Порядок? — Да, теперь лучше.

***

Шепот леса принимает в колыбель, нянчит, как малое дитя. Мох укрывает от всего, разрешает слиться с собой. Забирает в грунт. Проводит по пористости. Запах колокольчиков и свежести. Тень защищает от жары. Успокоение. Ты уже была здесь. Открыв глаза, ведьма несколько секунд всматривается в потолок, выдыхая. Безопасность. Бункер Винчестеров. Покалеченный ангел. Кстати об ангеле, тяжелая аура покинула это место и теперь более напоминало стерильную больницу. Оно и лучше в её состоянии. Немного помешкав девушка села на кровати и обнаружила, что одета она не в свою рубашку, а в чужую, от которой исходит запах стирального порошка. Поморщившись она все же встает с кровати и опираясь на стену выходит из комнаты, идя на тихие голоса. Сейчас внутренний голос диктует ей одно — увидеть того самого ангела. Кухня у Винчестеров была небольшой: вмещала в себя холодильник, стол с парой стеллажей, микроволновку и чайник, двоих людей с одним ангелом. Компания затихла как только заметила появление девушки, что неотрывно смотрела на Кастиеля. — Твои крылья. — Немезида сверлила взглядом абсолютно не похорошевшие крылья и едва могла представить себе ту боль, что прямо сейчас испытывает странный друг Винчестеров. — Не думаю я, что по силам тебе исправить погрешность в благолате. Они с определенного времени только такие. — Мне жаль. — Не стоит. В глазах был цвет океана, а в ярких морщинах при улыбке гулял ветер.