Ходячий секс на пятнадцатисантиметровых шпильках

Дело вот в чем: Гарри был готов практически ко всему. Он был готов к словесной дуэли, проклятьям, едкому сарказму и возвращению к болезненным воспоминаниям — единственное, к чему он никак не мог подготовиться, это вид Драко Малфоя в туфлях на пятнадцатисантиметровых шпильках. Если учитывать все обстоятельства, то каблуки не были даже самым необычным предметом вокруг, но они были тем единственным, на чем Гарри мог сосредоточиться. Потому что, ну, серьезно? Сделанные из черной лакированной кожи, ухоженные и дорогие на вид, с заостренными носами — они были достаточно красивыми для туфель на каблуках, Гарри готов был это признать, но факт оставался фактом: они красовались на ногах Драко Малфоя, подчеркивая их изгибы, и, Господи Боже, ноги Малфоя вообще когда-нибудь заканчивались? — Vous devriez rester là, — внезапно сказал Малфой, выдергивая Гарри из его мыслей. Он стоял спиной к Гарри, чуть согнувшись, и изучал землю у себя под ногами. — C’est trop dangereux. Гарри отменил чары перевода, как только увидел Малфоя, поэтому понятия не имел, что тот только что сказал. — Малфой. Это, казалось, привлекло его внимание. Он обернулся и черт возьми… Первое описание, которое пришло Гарри в голову при виде него — это «ходячий секс», и оно осталось там, даже когда Гарри попытался вытряхнуть его из своих мыслей, потому что речь шла о Драко Малфое. Тем не менее, невозможно было отрицать, что он выглядел, как гребаная сексуальная фантазия, о существовании которой Гарри у себя даже не подозревал. Малфой был одет не в брюки, а в леггинсы — черные, непрозрачные, облегающие леггинсы, которые только удлиняли его ноги, уже подчеркнутые каблуками. На нем была длинная белая рубашка, поверх которой красовался серебристый жилет в тонкую полоску, дополненный блестящим галстуком, который выглядел, как масляное пятно. Завершала комплект ужасно непрактичная черная кожаная куртка, похожая на болеро. Белокурые волосы Малфоя были взлохмачены, а на носу его сидели маленькие прямоугольные очки, которые блестели на солнце. Ему пришлось взглянуть на Гарри поверх этих очков, прежде чем он, казалось, узнал его. — О, — протянул он. — Поттер. Привет. А потом он снова отвернулся. Гарри помолчал с мгновение, пытаясь собрать мысли в кучу и вернуть себе немного самообладания. — Лучше оставайся на месте, — предупредил его Малфой через мгновение, наклоняясь ниже, и, черт побери, его задница… — Не то чтобы ты не компетентный волшебник или что-то вроде того, но речь идет о довольно мощном проклятье, которое вырвет тебе органы через рот, а я бы не хотел запачкаться кровью. Этот жилет от Ив Сен-Лоран. Конечно, как же иначе. Гарри прочистил горло, что, он очень сильно надеялся, нисколько не выдавало его реакцию на Малфоя. — Нам нужно поговорить, — сказал Гарри своим самым важным аврорским голосом. — Я здесь по заданию Аврората. — Знаю, — ответил Малфой, вытягивая палочку из рукава куртки. Гарри нахмурился: — Знаешь? — Ну, ты явно не поболтать со мной явился. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, почему ты здесь, так ведь? Гарри хотел спросить Малфоя, откуда он знает о таком магловском персонаже, как Шерлок Холмс, но прежде чем он успел это сделать, Малфой принялся накладывать мощное контрпроклятье, нашептывая длинные строки на латыни в темноту. Внезапно Гарри осенило: — Это место проклято? Разве это не маршрут для магловских туристов? Малфой ответил не сразу: он все еще бормотал что-то на латыни. Когда он закончил, мягкий белый туман окутал каменный пол, и только тогда Малфой поднялся. — Его случайно активировала женщина, которая решила пролезть под знаком «Опасно! Не входить», — ответил он. — А что касается магловских туристических маршрутов, этот — один из самых магически нестабильных. Ах да, они находились в парижских катакомбах. Гарри был так увлечен Малфоем — всем, что с ним связано, — что почти забыл об этом. Он воспользовался моментом, чтобы рассмотреть черепа, ряды которых тянулись к потолку, ряды и ряды черепов, все они таращились на них своими пустыми глазницами. Каким-то образом они все равно отвлекали Гарри куда меньше, чем чертовы каблуки Малфоя. — Я так понимаю, меня приглашают заглянуть на огонек в старую добрую Англию? — спросил Малфой, подходя к Гарри, его шпильки процокали по полу. Гарри потребовалась вся его сила воли, чтобы не проследить за тем, как он идет. — Нужна твоя консультация по одному делу, — сказал Гарри. — Наши ликвидаторы проклятий ничего не могут с ним поделать. Шеклболт лично хочет тебя видеть. Это связано с… Взгляд Гарри метнулся к предплечью Малфоя. Рукав его куртки скрывал его, но Гарри знал, что пряталось там. — С твоими знаниями, — закончил он. Малфой усмехнулся, и у Гарри в голове всплыли слова «ходячий секс». Снова. — Нам лучше поговорить в другом месте, — предложил Малфой. — Этому контрпроклятью нужно несколько часов, чтобы развернуться в полную силу. Я вернусь позже и проверю его состояние. Пил когда-нибудь парижский кофе? Гарри покачал головой. Малфой прошел мимо него, и Гарри последовал за ним, всеми силами стараясь не смотреть ни на задницу Малфоя, ни на его ноги, ни на его светлые волосы, ни на туфли на шпильках. Он был профессионалом, и Малфой был профессионалом, и Гарри определенно не стоило комментировать его наряд или пялиться. Гарри, конечно, уже некоторое время знал, что предпочитает парней — первый звоночек прозвучал во время его неудачной попытки заняться сексом с Джинни, — но у него никогда не было возможности что-то с этим сделать. К тому моменту, как он разобрался в себе, он был загружен подготовкой к службе в Аврорате и был слишком занят для какой-то сексуальной жизни, кроме дрочки. И это было нормально: Гарри чувствовал себя комфортно и спокойно и знал, что он на верном пути. Или, по крайней мере, так было, пока не появился Малфой, в присутствии которого Гарри становился беспокойным, растерянным и неуверенным. Сволочь. Кем он себя возомнил, по-прежнему проникая Гарри под кожу с той легкостью, как если бы им было шестнадцать? Почему он вообще был так одет? Это ведь чертовски непрактично — быть ликвидатором проклятий и носить такую одежду, и Гарри был уверен, что Малфой одевался так, только чтобы привлечь к себе внимание. Других причин быть просто не могло. Нет, вообще-то Гарри обязан был прокомментировать его внешний вид, чтобы дать Малфою понять, что он его раскусил. — Милые туфли, — заметил он со всей возможной неприязнью, которую смог наскрести, когда они вышли из катакомб на солнечную парижскую улицу. — Спасибо, — легко откликнулся Малфой. — Это Прада. Придурок. Даже Париж в мае, каким бы красивым он ни был, не мог заставить Гарри расслабиться. Он знал, что соглашаться на это задание было плохой идеей. Он всеми силами старался уговорить Шеклболта отправить кого-нибудь еще. Вниз по улице, за перекрестком, располагалась небольшая кофейня, зажатая между двумя массивными зданиями. Без чар перевода Гарри не мог понять, что было написано на вывеске, но Малфой сразу же зашел внутрь. В кофейне пахло выпечкой и кофе и в это время дня почти не было посетителей. Малфой устроился за ближайшим столиком с таким видом, словно владел этим местом, самодовольный ублюдок, закинул одну длинную ногу на другую и принялся покачивать ею. Гарри напряженно опустился напротив него. — Все в порядке, Поттер? — спросил Малфой, его нога все еще покачивалась, и Гарри не смотрел на нее. — Ты словно на гвоздь сел. Гарри вытащил магически уменьшенную папку из внутреннего кармана мантии и увеличил её невербально и без палочки. Он протянул файл Малфою, который приподнял светлые брови и снял очки, чтобы прочитать его, потому что, конечно, Малфою на самом деле не нужны были очки, он никогда не носил их, они, вероятно, были просто идиотской данью моде. — Хм, — прогудел Малфой, вчитываясь в файл. — Мы почти уверены, что это один из незавершенных проектов Волдеморта, — сказал Гарри, сдерживая комментарий о бесполезных модных очках. — Что-то, что он планировал использовать, но не успел. Мы пытались исследовать здание, но оно буквально пропитано темной магией. Мы не можем толком приблизиться к нему. — Это был его modus operandi, — согласился Малфой, и, конечно, ублюдок даже не вздрогнул от произнесенного Гарри имени и ему не хватило совести выглядеть виноватым. — Значит, вы хотите, чтобы я пробрался внутрь и узнал, что там. — И обезвредил это при необходимости. — Хм, — снова проговорил Малфой, бросая папку обратно Гарри. — Прости, не могу. Гнев комом подкатил к горлу Гарри, и он прищурился: — И почему же, черт возьми? — Потому что людям вырывают органы через рот, — заметил Малфой как ни в чем не бывало своим совершенно невыносимым невозмутимым голосом. — Я думаю, можно с уверенностью сказать, что это куда важнее, чем пятнадцатилетнее нечто в доме под наблюдением авроров. — Что бы это ни было, оно опасно! — сердито напомнил ему Гарри. — И оно никак не проявлялось последние пятнадцать лет. Я абсолютно уверен, что Аврорат может справиться с тем, что пока никого не беспокоит. — Боже, Малфой, — выдохнул Гарри, — видимо, было слишком глупо надеяться на то, что ты вырос и перестал быть таким придурком. Малфой снова приподнял брови. Его нога перестала раскачиваться, и это было нормально, потому что Гарри все равно на нее не смотрел. — Немного агрессивно с твоей стороны, нет, Поттер? — Не то чтобы я просил тебя одолжить мне почку, Малфой. Нам просто нужна твоя чертова консультация. Ты единственный оставшийся в живых Пожиратель смерти, достаточно здравомыслящий, чтобы согласиться нам помочь, и достаточно умный, чтобы сделать это хорошо. Малфой задумчиво провел языком по зубам, и Гарри не смотрел на него и не думал обо всех тех вещах, которые этот язык мог сделать. Подошел официант и спросил что-то по-французски. Гарри был слишком занят тем, что не смотрел на язык Малфоя, чтобы заметить, а потому подскочил на месте. Малфой ответил на вопрос, тоже по-французски, и официант кивнул и вернулся на кухню. — Заказал тебе кофе, — сказал Малфой. Гарри стиснул зубы. — Я не могу сейчас вам помочь, — через мгновение продолжил Малфой. — Я только взялся за эту работу, и было бы непростительно уехать, пока она не закончена. Но если ты так отчаянно нуждаешься… — Ой, заткнись. — …в моей помощи, я могу вернуться в Англию, когда закончу здесь. — И сколько времени это займет? Малфой элегантно пожал плечами: — Трудно так сразу сказать. Может быть, несколько дней, может быть, несколько недель. Проклятье распространилось по катакомбам. Пока что я хорошо справляюсь, но с такой древней магией всегда есть шанс, что что-то пойдет не так. Гарри нахмурился: — Именно так я бы и ответил, если бы не собирался сдержать слово. — Если тебя так это беспокоит, почему бы тебе не остаться здесь и не помочь мне? Такого Гарри не ожидал: — Что? — Ты не ликвидатор проклятий, но ты аврор. С еще одной парой рук дело пойдет быстрее. — Я… — начал Гарри, запинаясь. — Я не… — Я даже разделю с тобой гонорар, — продолжил он. — Если уж мы играем по-честному. Гарри не знал, что сказать, поэтому промолчал. Через мгновение вернулся официант с небольшим подносом. Он опустил на стол перед ними две белые чашки с кофе. Малфой кивнул и быстро поблагодарил официанта, после чего поднял чашку с блюдца и подул на кофе. И Гарри не думал о форме его губ, когда он сделал это, или о том, как бы они смотрелись вокруг его члена. — Это ведь не уловка? — уточнил Гарри. — Я думаю, мы оба давно переросли наше глупое школьное соперничество, ты так не считаешь, Поттер? — прохладно откликнулся Малфой, прежде чем сделать глоток кофе. Гарри ни на секунду не поверил, что у Малфоя были чистые намерения. Но что худшее он мог ему сделать? Гарри всегда был более чем в состоянии постоять за себя, особенно в случае с Малфоем. — Мне нужно отправить сову Шеклболту, — сказал Гарри. Малфой ухмыльнулся, и Гарри захотелось стереть это выражение с его красивого бледного лица. — Вот что я скажу, — опустил чашку с кофе он. — Почему бы тебе не найти отель и не устроиться там. Встретимся в катакомбах около семи. Так у тебя будет достаточно времени, чтобы написать ему или связаться с ним через камин. Это было более чем рискованно. Но Гарри знал, что сможет с этим справиться. — Хорошо. Ухмылка Малфоя стала шире. Он допил большую часть своего кофе, и Гарри вовсе не смотрел на его горло, пока он глотал. Когда Малфой опустил чашку на блюдце, она была почти пустой. Он достал из своей дурацкой непрактичной куртки несколько евро и засунул их под блюдце, чтобы расплатиться за кофе. — Вот и славно, — ответил он. — Увидимся в семь. Он поднялся и направился к выходу, уходя туда, откуда пришел, и цокая гребаными шпильками Прада всю дорогу. Гарри снова стиснул зубы и попробовал кофе. К его удивлению, он оказался очень вкусным.