"Иллюзии преданности: Ловушка самообмана"

Эрен внезапно развернулся и, пошатываясь, направился к дивану. Его движения были резкими, полными грубой силы. Микаса наблюдала за ним в зеркале шкафа-купе и видела, как он схватил бутылку виски. Она почувствовала новый прилив ужаса, когда его голос прорезал напряжённую тишину. – Ты что, вздумала сбежать? – выкрикнул он, повернувшись к ней с бутылкой в руке. Микаса прижалась спиной к входной двери, её дрожащие ноги едва удерживали вес тела. Она попыталась подняться, но ощущение слабости не отпускало. Её взгляд метался по комнате, словно загнанного зверя, но пути к отступлению не было. "Я должна уйти... Я должна выбраться отсюда," – мысль проносилась в голове, словно последняя спасительная надежда. Её рука медленно потянулась к дверной ручке, но каждый звук казался громче, чем он был на самом деле. Капля крови с её носа упала на пол, звонкий стук эхом отозвался в её ушах, и она на мгновение замерла, боясь, что он обернётся. Эрен резко взмахнул рукой, сжимая бутылку, его движения стали агрессивнее. Заметив, как Микаса пытается открыть дверь, он резко рявкнул: – Куда ты, чёрт возьми, собралась?! В панике Микаса дёрнула за ручку, рывком открывая дверь, и буквально вывалилась в коридор. Она захлопнула дверь за собой, но не успела сделать и двух шагов, как за спиной раздался оглушительный звон. Бутылка виски с силой врезалась в дверь, разлетевшись на сотни осколков. – Ну и катись, истеричка! – донёсся его яростный крик из-за закрытой двери. Микаса застыла в коридоре, прижавшись к холодной стене. Её тело дрожало от страха и холода, сердце бешено колотилось в груди, а слёзы текли по щекам, смешиваясь с кровью из носа. Сделав несколько ватных шагов от злосчастной двери , она медленно осела на пол, обхватив голову руками. Микаса сидела на холодном полу коридора, сжимая телефон в руках, дрожа всем телом. Она дрожала от холода ,страха и эмоционального истощения. Её волосы прилипли к влажному лицу, а полотенце, которое она машинально накинула на голову, создавалось ощущение призрачной защиты, будто это могло защитить ее от боли и хаоса, который царил в ее жизни. Казалось, будто если она спрячется в этой импровизированной "скорлупе", всё плохое останется снаружи. Она чувствовала себя загнанной в угол, как хрупкое стекло, которое готово треснуть в любой момент. Но в душе у неё бурлила паника, разочарование и бесконечная боль. "Куда идти? Что делать?" — этот вопрос звучал в её голове, но ответа не было. Домой вернуться она не могла. Единственной ниточкой, за которую она могла сейчас ухватиться, был человек из её виртуального мира – "капитан горничная". Они никогда не встречались, он был всего лишь виртуальным собеседником, но за последние месяцы стал для неё чем-то большим, чем просто знакомым. Она вспомнила его спокойный, слегка ироничный тон в их переписках, его умение поддержать разговор, никогда не переходя границы. С ним было легко и безопасно — без осуждения, без лишних вопросов. Кажется он жил в Гамбурге, далековато от Мюнхена промелькнула у нее мысль, но это было даже лучше. Между ними была дистанция, за которой Микаса чувствовала себя в безопасности. Она достала телефон, едва чувствуя пальцы. Экран был покрыт разводами от дождя, пальцы с трудом находили нужные кнопки. Она вошла в скрытую учётную запись, пролистала список контактов и замерла на его имени. Нажала на профиль, но вместо того чтобы начать писать, застыла пальцем над кружком звонка. Кругленький значок звонка смотрел на неё, и она застыла, разрываясь между страхом и желанием просто услышать его голос. "А что, если он занят? А если он не ответит? А если подумает, что я странная?И вообще, зачем я ему это всё рассказываю?" – эти мысли вихрем носились в её голове. Глубоко вдохнув, осознав, как шумно бьётся её сердце,ей казалось что в этот момент ей просто нужен был кто-то, кто не станет осуждать и просто выслушает. Она сделала глубокий вдох и нажала на значок звонка. Микаса дрожащей рукой поднесла телефон к уху, её дыхание было прерывистым, а сердце билось так громко, что она едва слышала первый гудок. Затаив дыхание, девушка старалась не думать, как безумно выглядит эта ситуация. Звонок пошёл. Гудок казался вечностью. Микаса замерла, сдерживая дыхание, будто боясь, что Эрен услышит её даже через дверь. "Что я делаю? Это глупо. Это... бессмысленно," – мелькнуло в голове. "Зачем я это делаю? А если он просто не захочет разговаривать?" — мысли метались, сбивая её с толку. Щёки пылали, отчасти от нервов, отчасти от пощёчин. Голову пронзил образ разъярённого лица Эрена, и её стало трясти ещё сильнее. Второй гудок. "Если после третьего он не ответит, я брошу трубку," — судорожно решила она, обнимая себя одной рукой,цепляясь пальцами за махрушку полотенца. Холод и страх затопили её. Каждая секунда ожидания растягивалась в вечность. "Это глупо. Это... бессмысленно." Третий гудок. Она почти хотела бросить вызов, но услышала, как трубку сняли. — Алло, — послышался с другого конца линии голос. Он был низким, слегка сонным, но удивительно тёплым, с лёгкой хрипотцой,как будто его только что разбудили или он долго молчал перед этим. Микаса застыла. Ком в горле застрял, и слова застряли вместе с ним. Она сжала телефон сильнее, закрывая глаза, пытаясь успокоиться. Будто всё в её мире на мгновение остановилось. По её спине пробежали мурашки, а губы непроизвольно дрогнули. Она шмыгнула носом, втягивая текущую кровь, и от этого звука голос в трубке стал взволнованным: — Микаса? Это ты? Её глаза наполнились слезами, горло перехватило, но она с трудом выдавила: — Да... Это я... Прости меня, пожалуйста...- сказала она шепотом. Дрожащий голос выдавал ее. Она начала тихо плакать, её дыхание стало прерывистым. — Микаса... — в его голосе слышалось беспокойство, но он оставался удивительно спокойным. — Что случилось? Почему ты плачешь? Его интонация была одновременно настойчивой и мягкой, будто он старался окутать её этим голосом, дать ей почувствовать безопасность. Её пальцы крепче сжали телефон, а слова давались с огромным трудом. — Нет... я... — голос дрогнул, и она замолчала, пытаясь собраться. — Я не могу говорить громко... Он может услышать. — Кто? — его голос стал чуть твёрже, в нём послышалась серьёзность. Приподняв с головы полотенце Микаса обвела взглядом пустой коридор, но ей всё равно казалось, что за ней наблюдают, слушают. Она инстинктивно съёжилась, пытаясь быть как можно незаметнее. – Мне страшно... – выдавила она, и это признание прозвучало как взрыв, освобождающий её от тяжести. – Я не могу больше быть там. Он... он чуть не задушил меня… Она стиснула телефон в руке, чувствуя, как щеки заливает жар. Её бросало то в холод, то в жар, не только из-за потрясения, но и из-за неловкости. Капитан не знал, что происходит в её жизни. Он не знал, кто такой Эрен и в каких отношениях они состоят. "Как мне объяснить ему всё это? Он думает, что я просто попала в неприятности, но если бы он знал всю правду…" — думала она, ощущая, как её сердце сжимается. На другом конце линии воцарилась тишина. Она слышала только его дыхание, и это каким-то странным образом успокаивало её. – Мне просто нужно было... Прости, что я позвонила...это было глупо с моей стороны.. – Перестань, – мягко перебил он. – Ты правильно сделала, что позвонила. Я рад, что ты доверилась мне. Эти слова выбили из неё слёзы. Она сжала телефон ещё крепче, чтобы не уронить его. – Микаса, послушай меня, – его голос стал более решительным. – Сейчас самое главное – ты в безопасности? Где ты сейчас? – В коридоре. За дверью квартиры, – ответила она, переводя дыхание.– Я просто выбежала..Я не знаю, что делать, — выдавила она, с трудом удерживая рыдания. Он шумно выдохнул, словно пытаясь сдержать собственные эмоции. — Ты должна уйти оттуда. Немедленно. Есть кто-то, к кому ты можешь пойти? — повторил капитан, его голос звучал настойчиво, но всё ещё заботливо. Микаса замерла. Этот вопрос выбил её из равновесия. Она подняла глаза, посмотрела на дверь напротив и почувствовала, как внутри всё сжалось. "Жан..." — имя эхом отозвалось в голове. Его квартира совсем рядом. Она знает, что он, скорее всего, дома. Микаса тяжело сглотнула, опуская голову. — Микаса? Ты меня слышишь? — голос капитана вернул её в реальность. — Да, я слышу, — выдохнула она, но слова давались с трудом. "Что мне сказать Жану..?Как он отреагирует на все это..?". — Так что? Есть кто-то, к кому ты можешь пойти? — голос капитана снова вывел её из раздумий. Она набрала в лёгкие воздуха, пытаясь собраться с мыслями. — Да, — наконец произнесла она, но её голос дрожал. — Кто? — он звучал одновременно взволнованно и настороженно. — Жан, — выдохнула она. Наступила тишина, которую нарушал только звук её дыхания. — Это кто? — наконец спросил капитан. — Наш сосед. Его друг, — сказала она, чувствуя, как стыд накрывает её с головой. Капитан замолчал, но она почти слышала, как он оценивает ситуацию. — Думаешь, он тебе поможет? — наконец спросил он. Микаса подняла взгляд на дверь Жана, снова теряясь в сомнениях. Её мысли были путаными. Жан всегда был внимательным к ней, иногда даже слишком. Взгляды, жесты, забота — это было больше, чем просто дружба, но она никогда не хотела признавать этого. — Не знаю, — призналась она, голос дрогнул. — Если ты сомневаешься, значит, не иди, — голос капитана стал твёрже, но не утратил тёплого оттенка. — Ты должна быть уверена, что там ты будешь в безопасности. Эти слова заставили её замереть. Она глубоко вдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Жан был единственным, кто мог открыть ей дверь и не оставить на холоде. "Как я вообще могу объяснить это капитану?" — подумала она. Она ощущала себя маленькой и уязвимой. Как рассказать о том, что её муж,что он у нее вообще есть,хоть брак и был фиктивным — тот, с кем она живёт, — стал её самым страшным кошмаром? — У меня нет другого выбора, — прошептала она. С другой стороны трубки снова воцарилась пауза. — Тогда иди, — наконец сказал капитан. — Но если что-то пойдёт не так, звони. Поняла? — Да... — выдавила она, чувствуя, как его голос снова окутывает её. Он добавил, будто читая её мысли: — Я здесь, Микаса. Ты не одна. – Спасибо... – прошептала она. Его слова заставили её впервые за этот ужасный вечер почувствовать себя живой. Дыхание стало чуть ровнее, а холод больше не казался таким пронизывающим. Она сделала глубокий вдох, с трудом поднялась на дрожащих ногах и направилась к двери Жана, пытаясь не думать о том, что будет дальше. *********** Жан сидел у двери, будто в оцепенении, сжимая в руках телефон . За окном шумел дождь, стуча по подоконнику, и этот звук смешивался с тревожными мыслями, не дававшими ему покоя. Когда он услышал, как вернулся Эрен, его внутреннее напряжение усилилось. Микасы всё ещё не было, и это беспокоило его всё больше. Её отсутствие не укладывалось в голове — куда она ушла после того как ускользнула с банкета. Жан стиснул зубы, чувствуя, как в груди растёт беспокойство. Прошло ещё немного времени, и он наконец уловил лёгкое цоканье каблуков за дверью. Его сердце болезненно сжалось. Она вернулась. Но что-то было не так. Он заметил, что после того, как Микаса подошла к двери, прошло несколько мгновений, прежде чем она её открыла. Это было странно. Он заставил себя отвести взгляд от глазка, хотя всё внутри кричало: посмотри, проверь, что с ней.И потом — шум. Сначала крики, затем звук ударов, словно кто-то в отчаянии бьётся о стену. Жан замер. Его сердце заколотилось так, что казалось, оно сейчас вырвется из груди."Что, чёрт возьми, там происходит?" — мысли метались одна за другой. Он хотел сорваться с места, вломиться в квартиру и разобраться с Эреном. Но что-то внутри удерживало его — страх или сомнение, что он не имеет права вмешиваться. Он ненавидел себя за эту слабость, за то, что просто сидел здесь, слушая звуки, от которых кровь стыла в жилах. Когда он услышал хлопок двери и звон разбитого стекла, он резко встал. Его охватил ужас. С трудом подавляя дрожь в руках, Жан осторожно подошёл к глазку. Коридор был плохо освещён, тусклый свет лампы от лифта едва доходил до дверей. И он её увидел. Микаса сидела на полу, прислонившись к стене, напротив его двери. Её лицо было скрыто тенью, но даже через замутнённое стекло глазка он мог почувствовать, как тяжело ей приходится. "Что Эрен с ней сделал?" — в его голове загудело от негодования, смешанного с чувством вины. Он заметил, как она накинула на себя что-то белое. Кажется, полотенце. "Наверное, она промокла под дождём," — подумал он, с трудом сдерживая себя, чтобы не выйти к ней прямо сейчас. И вдруг он услышал её голос. Приглушённый, тихий, словно она не хотела, чтобы её кто-то услышал. Но слова разобрать не удалось. "Почему она не стучит? Почему она не пришла ко мне?" — мысль болезненно резанула его сознание. Было ли это страхом? Или она просто не доверяла ему?Несколько минут тянулись, как часы. И затем он увидел, как Микаса поднялась. Её силуэт был чётко виден в тусклом свете. Она подошла к его двери и подняла руку, будто собираясь постучать. Жан замер. Кажется, время остановилось. Он затаил дыхание, стараясь не издать ни звука. Его сердце билось так громко, что казалось, она могла услышать его через дверь. "Стукни... просто постучи..." — мысленно молил он, ощущая, как по всему телу разливается горячая волна. Но она стояла там, как будто в нерешительности, не двигаясь, а он в это время боролся с желанием сорвать замки и просто впустить её внутрь. ************* Микаса замерла у двери, ее рука, держащая полотенце, дрожала. Она зажмурилась, собирая последние крупицы решимости, и уже почти коснулась костяшками холодной поверхности, как дверь неожиданно распахнулась. Перед ней стоял Жан, его лицо было напряжено, глаза тревожно вглядывались в её силуэт. Она остолбенела, а в груди застрял ком. Жан молча протянул ей руку, как уже делал сегодня у шкафа. Его движения были плавными и спокойными, но в глазах читалась обеспокоенность. Микаса, дрожа от холода и страха, неохотно протянула свою руку. Его пальцы осторожно обхватили её, будто он боялся, что она разобьётся, если он сожмёт её слишком сильно. Жан мягко подтянул её к себе, впуская в свою квартиру, и закрыл за ними дверь.В темноте их дыхание казалось единственным звуком. Жан стоял позади, а Микаса застыла на месте, будто боялась, что любое движение разрушит это хрупкое спокойствие. Он тихо приблизился к ней и, колеблясь, обнял её со спины. Его руки осторожно скользнули к её плечам, а он сам словно боялся, что её боль прожжёт его кожу. Жан крепко зажмурил глаза, его сердце билось так сильно, что казалось, оно сейчас вырвется наружу. "Почему она пришла ко мне? Почему только сейчас? Почему я позволил этому случиться?" Он опустил голову ей на плечо, вдохнув аромат ее духов и едва уловимый запах её волос, пропитанных дождём и холодом. Ему было приятно ощущать ее запах,вот на таком близком расстоянии. — Мне жаль… — тихо произнёс он, голос его дрогнул, и это было так же больно, как и осознание того, что он ничего не сделал. Микаса не двигалась. Она стояла как статуя, но, кажется, его слова проникли сквозь её панцирь. Она подняла руку, нащупала выключатель на стене и нажала. Вспыхнул мягкий, приглушённый свет. Жан вздрогнул, привыкший к темноте. Его глаза привыкли к освещению за несколько секунд, и то, что он увидел, заставило его замереть. Её мокрые, растрёпанные волосы спадали на покрасневшие щеки, испачканные потёкшей тушью. На щеках алели следы ударов, верхняя губа была припухшей, а по её носу медленно текла кровь, смешиваясь со слезами. Он перевёл взгляд на шею — багровые отметины от удушения, словно напоминание о зверстве, через которое ей пришлось пройти. Она всё ещё была мокрой, её одежда прилипла к худощавому телу, словно лишний раз подчеркивая хрупкость её состояния. — Тебе нужно согреться и переодеться, — хрипло сказал Жан, едва сдерживая себя. — Ты заболеешь.. Слова выходили тяжело, его горло сжимал ком, а в голове не укладывалось, как человек мог довести другого до такого состояния. — Боже… что он с тобой сделал? Он видел, как она опустила голову, её взгляд потупился к полу. Капля — кровь, смешанная со слезой, упала на его ногу, оставив на ткани красное пятно. Жан почувствовал, как внутри него всё переворачивается от ужаса и ярости. Его руки непроизвольно сжались в кулаки, но он тут же ослабил их, боясь напугать её ещё больше. — Микаса… — голос его стал мягче, почти умоляющим. — Скажи хоть что-нибудь. Позволь мне помочь тебе… Но она молчала, словно боясь, что любой её звук вызовет новую волну боли. Микаса замялась, стараясь подобрать слова, которые бы не звучали как просьба, но одновременно объяснили её намерения. Ей было невыносимо неловко за всё происходящее, за то, что она оказалась здесь, за своё состояние, за мысли, которые, возможно, мог подумать Жан. — Можно… я останусь здесь ненадолго? — её голос был настолько тихим, что он едва уловил слова. Жан замер, словно не веря тому, что она спрашивает. Его брови слегка приподнялись, а затем он покачал головой, словно удивляясь её нерешительности. — Почему ты вообще спрашиваешь? Ответ же очевиден, — в его голосе не было осуждения, лишь лёгкая растерянность, смешанная с желанием успокоить её. Микаса опустила голову, её взгляд упал на пол. От его слов стало ещё более неловко. Она не знала, что ответить, и лишь крепче прижала к груди полотенце, словно оно могло укрыть её не только от холода, но и от её чувств. Жан, кажется, заметил её замешательство. Он мягко вздохнул и, стараясь не беспокоить её ещё больше, прошёл в комнату. Его квартира была идентична квартире Микасы и Эрена, только отзеркалена. Однако атмосфера была совсем другой. Всё выглядело аккуратным, уютным и домашним. Микаса не удержалась и начала тихонько оглядываться. На стене висел большой телевизор, а на журнальном столике лежал открытый скетчбук. Рядом с ним был раскрытый пенал с карандашами. Это было свидетельство того, что Жан недавно рисовал. Она знала, что он увлекается этим, но никогда не видела его работы и не задавалась вопросом, что именно он создаёт. На диване лежал пушистый синий плед, создавая впечатление, что Жан иногда здесь отдыхает. Всё выглядело так по-другому, так, как будто эта квартира принадлежала совершенно другому миру, где царили порядок и покой. Она обернулась в сторону комнат. Там, где в её квартире располагалась ее спальня, у Жана, похоже, был кабинет. Ей стало любопытно, что за комнату он обустроил. Её размышления прервал Жан, который вернулся с полотенцем и пушистым чёрным халатом в руках. — Вот, возьми. — Он протянул ей вещи. — Сейчас я поищу что-нибудь из одежды. Сходи пока в душ. Всё мокрое сразу бросай в машинку, а как выйдешь, включим стирку. Его голос звучал мягко и заботливо, словно он боялся, что одно неверное слово снова ранит её. Микаса тихо кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза. Она аккуратно взяла полотенце и халат, но когда их руки соприкоснулись, Жан почувствовал, насколько она ледяная. — Ты как лед… — тихо пробормотал он, инстинктивно обхватывая её руку. — Пожалуйста, быстрее согрейся. Микаса ничего не ответила, лишь крепче прижала вещи к груди и медленно направилась в сторону ванной, чувствуя на себе взгляд Жана.