Я стану твоим небом навсегда...

Что такое это «небо»? Может, новый мир, что так манит нас в свои объятья? Может, это чья-то несбывшаяся мечта, трепещущая когда-то в человеческой душе? Ответа не существует: люди просто смотрят вверх, и каждый видит отражение своих мыслей и судьбы, что как маяк ведёт их этой странной и опасной дорогой жизни. Пока существует небо - мир будет жить. Но стоит его опаляюще-голубому свету навсегда погаснуть, — мир поглотит удушающий мрак. Её взгляд прикован к небу. Это её окно во Вселенную, в далёкое будущее и давно минувшее прошлое. Оно вечно будет жить в её хрупком сердце, даже если этот рубин разобьётся тысячи раз на маленькие осколки и будет награжден вечными глубокими ранами, из которых проливаются хрустально-алые слезы. Даже оказавшись с завязанными глазами, она будет обращать свое лицо навстречу кристальной бесконечности и мысленно взирать туда… Девушка любила смотреть на облака, неустанно плывущие вдаль. Каждое из них она провожала взглядом до размытой линии горизонта, до самого края безмятежной синей глади. «Прощай, нежное пушистое облако. Неси мою мечту по всему миру. Плыви день и ночь, чтобы однажды упасть дождем на холодную землю и наполнить её моей надеждой. Может, когда-то ты увидишь меня вновь, маленькое облако, и я подарю тебе новые мечты, которые ждёт такая же судьба.» Ночами, когда вся деревня погружалась в тихий сон, девушка забиралась на крышу самого высокого дома, чтобы быть ближе к небу, и смотрела на звёзды. Она верила, что крошечные сверкающие огоньки — это мириады человеческих жизней. Когда кто-то умирает, звезда навечно теряет свой ореол и погружается во тьму. Но больше всего её взгляд приковывала большая серебряная луна, что, словно ночное солнце, разливала свой ясный свет на темную землю. Девушка всегда сравнивала себя с ней. Серебряные волосы были словно пропитаны лунным светом, а сапфировые глаза всегда отражали краски небесной глубины. По словам родителей, когда девочка родилась на свет, в небе светила прекрасная полная луна. Таким красивым ночное солнце ещё не видел никто. Его серебряные лучи бежали по земле, словно искали что-то. Они коснулись вершины молодой сакуры, сбежав по стволу вниз, к земле, пролились на траву и землю, раскрасив в серебряно-белый цвет. Потом один луч, отделившись от остальных, прошелся по стене больницы и осветил всю палату невесомым светом. Тогда луна, словно найдя то, что так усердно искала, направила всё свое мерцающее сияние на ребёнка, который, только родившись, лежал на маленькой кроватке и громко плакал. Лишь почувствовав лёгкое касание прозрачного серебра и тепло, что от него исходило, он успокоился и стал смотреть в окно, не понимая происходящее. Тогда родители и решили назвать девочку Мизуки, что значит «красота луны».

***

- Ох, наконец-то родная деревня… — сказал вздыхая шиноби с небольшими клыками, что вместе со своей командой направлялся к главным воротам. - Предлагаю всем пойти на тренировку, чтобы познать истинную силу юности! — радостно прокричал парень в зелёном спандексе. Он бежал впереди всех задом наперёд и лучезарно улыбался. - Ли, ты, как всегда, в своём репертуаре, — немного раздраженно ответил первый. - Неджи! Ну же, скажи им! — он умоляюще посмотрел на парня с жемчужными глазами. - Прости, Ли, но я должен сдать отчет Госпоже Цунаде. Да и все устали, надо отдохнуть. Давай как-то в другой раз? — ответил тот, слегка вздыхая. В связи с отсутствием Майто Гая ему поручили возглавить эту миссию, и вся ответственность легла на его плечи. Да и не только сенсей отсутствовал на задании: буквально недавно их сокомандницу Тен-Тен, отправили на длительную одиночную миссию, и никто не знал, когда она вернётся. Поэтому на замену выбрали другую девушку. - Ну, как всегда! Я вот ни капельки не устал! — начал было парень. Конечно же, как он может устать? Это же ученик Майто Гая — «Зелёного зверя Конохи». - Мизуки! Правда ты пойдёшь со мной тренироваться? — не отчаиваясь, всё ещё вопил «толстобровик». Только теперь, когда о ней вспомнили, Мизуки смогла вернуться в реальный мир из своих мыслей. Она молчала, но никто не придал этому большого значения. Все давно привыкли, что девушка очень спокойная и не любит лишний шум, хотя она влилась в эту команду буквально недавно, когда один из их товарищей покинул деревню на долгое время. - Что? — конечно, она услышала вопрос. Она всегда была внимательной, даже если сильно погружалась в себя. Но в этот раз ей не хватало времени, чтобы подумать. И что же ей ответить, чтобы не обидеть этого энергичного парня? - Ли, Неджи прав, нам надо отдохнуть, набраться сил после миссии, не так ли, Акамару? — он посмотрел на большого белого пса, идущего возле него. Тот в ответ лишь издал короткий жалостный лай, — давай завтра? Обещаю! - Эх… Учти, Киба, если ты дал обещание - ты обязан его выполнить! — хитро улыбнулся Рок Ли. Тем временем команда уже вошла в деревню. - Ну что ж, тогда до завтра! — крикнул юный ученик Гая. - Ладно, я пошёл отчитываться. Пока, — сказал Хьюга и исчез из виду. - Мизуки, ты сейчас домой? — спросил Инузука. - Нет, хочу ещё кое-куда зайти, — последовал ответ от девушки. - Ладно, тогда до завтра. - Пока! — Мизуки улыбнулась, и парень исчез из виду вместе собакой вслед за остальными сокомандниками. Каждый раз, возвращаясь с миссии, девушка должна была очистить свои мысли и избавится от их тяжести. Такой она человек, это необходимо её душе. Мизуки была такой с раннего детства. В то время, как все её одногодки бегали по игровой площадке, соревнуясь кто кого первый поймает, девочка сидела в сторонке и либо изучала цветок, либо смотрела на небо и наблюдала за облаками. Последнее она всё же делала чаще. Из-за этого дети называли девочку странной. Но даже несмотря на это Мизуки выросла очень добрым человеком. А небо осталось с ней по сей день и по прежнему готово молчаливо впитывать всё, что отложилось у неё на сердце. К сожалению, не только эта детская привычка прижилась в ней: девушка, как и раньше, предпочитает быть одна и всегда старается оградиться от лишнего общения и шума. Поэтому сейчас она идёт в направлении самого высокого здания Конохи в полном одиночестве. На счёт родителей Мизуки не волновалась. Они знают, что их дочь вернется домой, когда зайдёт солнце, или просто через несколько часов после прибытия в деревню. Так было всегда, они уже привыкли к этой странности. Даже после долгих внушений отца: «Ты наследница клана Симидзу. Нельзя всё время делать то, что вздумается!», — Мизуки сбегала из дома, чтобы побыть наедине. Да, она старшая дочь главы клана, и наследница Симидзу. Но она не могла позволить управлять собой и потом прожить всю жизнь как птица в клетке. Погрузившись в свои мысли, Мизуки не заметила, как пришла к заветному месту. Сегодня она решила просто подняться по лестнице и на минуту забыть, что она — куноичи деревни скрытой в Листве. Хоть девушке и нравилось то, что она смогла стать довольно сильным шиноби, ей всё же было интересно, как живут обычные люди, изо дня в день занимающиеся своими домашними делами, не рискуя жизнями на разных заданиях и не получая многочисленные раны, которые заставляют часами томиться в больнице, а потом ещё долгое время дают о себе знать. Поэтому Симидзу старалась проявить для себя обыденную жизнь в таких простых вещах как восхождение по лестнице, несмотря на возможность в два прыжка оказаться на вершине. Поднявшись, Мизуки заметила на крыше темноволосого парня, что лежал, скрестив руки за головой, и внимательно следил за облаками. «Опять он здесь…» — первая мысль, промелькнувшая в её голове. Девушка уже не впервые видела этого парня. Точнее говоря, она всегда заставала его на этом месте. Создавалось впечатление, что он лежит здесь целый день и только ночью возвращается домой. А после сна снова приходит сюда и продолжает смотреть на облака. «Странный он…» — мимолетная мысль заставила юную куноичи вспомнить слова из детства, и они эхом прозвучали в голове: «Кто эта девочка? Какая странная…». Но Мизуки быстро отогнала от себя эту мысль. Она спряталась за углом и стала ждать. Симидзу знала, что через несколько минут он уйдет, и она сможет насладиться одиночеством, заняв его место. Он поступал так каждый раз, и девушка не сомневалась, что сегодняшний день не станет исключением. Впервые увидев его, девушка задалась вопросом «Кто он?». Мизуки часто видела его в кабинете Хокаге, когда принимала новые миссии. Но она ни разу не слышала даже имени этого парня, а спрашивать кого-то она не хотела, ещё подумают что-то не то. Так и осталась эта тайна для неё нераскрытой. Полежав ещё минут пятнадцать, он и правда ушел, освободив излюбленное место девушки. Удобно умостившись на твёрдой поверхности, Мизуки сняла свою повязку и стала смотреть на безграничное небо, по которому плыли вдаль белые облака. Симидзу очень быстро погрузилась в свои мысли, и все слова, укрываемые прежде глубоко в закоулках разума, тихо сорвались с её губ, сплетаясь в нежную мелодию. Девушка пела о птице, что летела сквозь ветер и дождь, стремясь донести долгожданное письмо от любимого, который находился далеко за безграничным океаном: -… А небо плачет хрустальным дождем, Но птица летит, не сдаваясь. Сквозь бурю разлуки с тобою пройдём, Ты встретишь меня улыбаясь… Мизуки очень любила петь, но об этом знали только её родители. При друзьях и товарищах она никогда не показывала своего скрытого таланта: для неё это было не просто пение, но что-то более глубокое, более личное. «Что такое эта любовь? Как чувствуют себя люди, что испытывают ее? Какие эмоции посещают их сердце, когда они по настоящему любят?» — двушка часто задавалась этими вопросами. Она хорошо знала что такое «родительская любовь», но как это чувство пробуждается к совершенно чужому по крови человеку, она не могла понять. «Мне кажется, она похожа на цветок… На распустившуюся алую розу: такая же нежная и красивая. Каждый лепесток — творение искусства, созданного самой природой. Легкий аромат словно одурманивает разум и подсознание и заставляет наслаждаться, забыв обо всех своих повседневных заботах. Но даже у розы есть колючие шипы…» — размышляла Мизуки. Она знала девушку, которая страдала, ухватившись всеми силами за острые иглы, и старалась пролить капельку света, чтобы помочь засохшему цветку вновь обрести жизнь. Но каждый раз — раны становились всё больше и больше. Она была словно корабль, что постепенно разбивался о маленькие скалы и в любой момент готов утонуть. Этой девушкой была Сакура. «Смогу ли я когда-то так полюбить?» — но этот вопрос в её голове звучал скорее как «Сможет ли кто-то полюбить меня?» Внезапный, почти ледяной, ветер коснулся голых участков кожи наследницы клана Симидзу, вызывая мелкую дрожь по всему телу. Ему удалось вернуть девушку в реальный мир и напомнить, что пора возвращаться. Солнце почти спряталось за горизонтом, а последние лучи уходящего в неизвестность дня провожали домой обладательницу серебристых волос. Она даже не подозревала, что её сегодня всё же услышала лишняя пара ушей, чей обладатель укрылся недалеко в тени и провожал взглядом до того момента, пока она не скрылась за углом ближайшего дома.