Даже если возненавидишь...

Волосы, чёрным шёлком спадающие по спине. Глаза, янтарные, сияющие изнутри солнцем. Точёный профиль, будто высеченный из мрамора искуснейшим из мастеров, с кожей идеальной как первый снег. Голос холодный, кажется, способен заморозить океаны, но слишком прекрасный, чтобы принадлежать человеку. Изящные музыкальные пальцы, скользящие по струнам гуциня. И музыка… не похожая ни на какую другую, любая мелодия в его исполнении становилась чем-то неземным… завораживающе-прекрасным и чарующим каждого кто слышал эти ноты… Таким как он не положено любить… В особенности таких как этот человек… Идеальные как нефриты, эти люди были дарованы миру в противовес таким как он. Он знает что чужой для этого мира… Что его уже давно не должно существовать… он не помнил ни семьи, ни имени. Он просто был, следуя простейшему желанию всех существ этого мира — жить. А теперь… А что теперь?.. Теперь появился этот человек… Всегда такой холодный, отстранённый от мира и всех кроме своего брата… он тоже хотел видеть его таким… видеть его эмоции, счастье и радость… видеть слабости, которые он не показывал никому… — Ну здравствуй, что же могло привести в такую глушь столь благородного человека? Не сдержался… подошёл слишком близко… — Говорят, в этом лесу всё чаще стали пропадать люди. Мы прибыли чтобы проверить не является ли это делом рук злого духа — отвечает не тот человек, и он делает вид что не услышал. — Если я не ошибаюсь, Вы господин Лань Ванцзи из ордена Гусу Лань? Должен сказать, я восхищаюсь Вами, молодой господин Лань. Мы ровесники, а Вы уже добились таких высот — лесть лилась как вино, потому, что так всегда, потому, что не умеет по другому, потому, что, несмотря на голос разума, вся сущность кричит «возьми!», «моё!»… — Как Ваше имя? — спрашивает его человек. Секундная заминка. — Вэй Ин. Имя в быту — Вэй Усянь. Молодой господин, я являюсь странствующим заклинателем, и возможно, если позволите, я бы мог помочь Вам. В конце концов он сумел убедить людей принять «помощь». Но как оказалось, просто подойти было мало… Вокруг постоянно были лишние люди… Они мельтешили перед глазами, совершенно не давая остаться наедине с его человеком. Назойливые твари то и дело норовили встрянуть в разговор или отвлечь собеседника. Призраки неупокоенной семьи лесника. Духи животных, внезапно взбесившиеся из-за прихода непрошеных гостей. Водные гули на дне озера… Какая жалость… — Кто ты такой?! Меч у самого горла. Глаза полные гнева и ненависти. Ну да… Ты же не смог их спасти… а подсознательно, даже знаешь чьей, всё произошедшее, косвенно было виной… Печально… Родился бы девушкой, возможно, мать бы смогла передать своё наследие. В таких союзах мальчики слишком редко принимают его… а всё могло быть иначе — Лань Чжань, что на тебя нашло?! — а вокруг столько магии, что у самого сводит зубы. Приторно-сладкая, обманчиво мягкая и тёплая, словно пуховое одеяло, закручивается вокруг двоих, заставляя весь мир за своими пределами изчезать рассыпаясь пылью… Он никогда не понимал почему другие так часто использовали эту магию. Слишком искусственная, настолько же фальшиво-сладкая, насколько до тошноты омерзительна. Но теперь понимает… Есть такие люди, которые просто нужны, сильнее воздуха для живого, сильнее сна или пищи… Просто нужны. И это чувство одержимости… кажется, что не сможешь прожить больше и дня без него. Не когда хочется бросить к ногам целый мир, а когда он и есть весь твой мир… Кажется, что стоит ему только уйти, и вся жизнь развалится на части. Лишь страх и всепоглощающее чувство потери, будто сердце вырвали из груди… Сжигающее всё на своём пути, оставит лишь животный голод и ни следа прежней личности… — Именно поэтому ваша матушка согласилась на ту золотую клетку? Именно поэтому с вами остался Яо-гэ? Верно?.. И пусть, звон голоса и смеха заглушает крики боли и отчаянные мольбы простить… И пусть, за пеленой магии в, казалось бы, влюблённых глазах горит чистая ненависть… И пусть, за счастливым мороком сладкого Рая, горчит на языке, а в груди пылает сам Ад… Пусть ты уже ненавидишь меня…