"Вечер" (рабочее)

Стоя перед зеркалом в своей комнате, Маргарет безучастно смотрела на то, как камеристка суетится вокруг неё, поправляя наряд. Тёмно-синее строгое платье воплощало эпоху, уже ушедшую в прошлое, но женщину это не волновало: она не хотела гнаться за модой, предпочитая оставаться верной своим предпочтениям. Длинные рукава скрывали предплечья, а перчатки — кисти рук; из украшений на платье было лишь одно — небольшая брошь, прикреплённая к воротнику-стойке. Мысли герцогини были заняты чаепитием в оранжерее, на которое она пригласила свою подругу. — Госпожа, готово, — камеристка отошла на несколько шагов и оглядела результат своих стараний. Она осталась довольна проделанной работой, ожидая лишь, что по этому поводу скажет Маргарет. Та посмотрела на своё отражение и удовлетворённо кивнула. — Молодец, Элиза, — Маргарет развернулась к своей помощнице лицом, затем приблизилась к окну и взглянула в него. Ранняя весна подарила в этот день хорошую погоду, на синем небе без единого облака светило солнце. Женщина распахнула окно, впуская свежий воздух в комнату, и с наслаждением вздохнула. В её душе тоже будто бы взошло солнце, рассеивая мрак, и невесёлые мысли исчезли. — Пойди, узнай, как проходит подготовка к чаепитию? Камеристка поспешила выполнить поручение, втайне радуясь, что напряжение и задумчивость сошли с лица госпожи, а это значило, что уменьшался риск получить выговор. Она была незамужней сорокалетней женщиной, полностью посвятившей себя своим обязанностям, благодаря чему работала у Эндрюсов вот уже десять с лишним лет, и была горда тем, что смогла добиться такой высокой должности в столь знатном доме. Элиза почти всегда сопровождала Маргарет в высшем свете и была искренне благодарна аристократке за оказанное ей доверие. Вот и сейчас она, подобно тени, следовала за этой властной и элегантной особой. Они вошли в просторное застеклённое помещение. Куда ни посмотри — взгляд непременно натыкался на различные растения. Слуги завершали сервировку небольшого круглого стола. Маргарет подала сигнал, и одна из горничных принесла из кухни поднос, на котором стояло два чайника: для кипятка и заварочный; две чашки; сахарница; тут же — салфетки и ломтики лимона. После она вернулась с другим подносом, уставленным сэндвичами и кексами. Некоторые горничные остались, чтобы прислуживать госпожам, остальной прислуге было велено возвращаться к другим обязанностям. Спустя некоторое время послышались торопливые шаги. Герцогиня поднялась со стула и двинулась навстречу гостье. Прежде, чем она успела что-нибудь сказать, гостья заключила её в объятья. Это была Лилиан Винтер — белокурая женщина маленького роста, чьё моложавое лицо светилось радостью. Порывистые движения и звонкий голос также свидетельствовали о хорошем настроении. «Да, — подумала Маргарет, — что-то должно оставаться неизменным». Они были противоположностью почти во всём — от внешности до предпочтений в еде, — но им удавалось сохранять связь на протяжении долгого времени. Много лет назад, когда Маргарет, будучи никому не известной иностранкой, стала женой герцога, именно Лилиан приняла её, не выказывая враждебности. Для молодой женщины, приехавшей в страну, где всё было чужим, дружба с подобным человеком стала одним из немногих светлых событий. — Марго, ты, как всегда, обворожительна в своей мрачности! — Если бы я не знала тебя, могла бы принять твой комплимент как оскорбление. Они, смеясь, опустились на свои места. Горничная принялась заваривать чай и разливать его в чашки. Тонкие струйки пара поднимались вверх, растворяясь в воздухе. — Ты опоздала, — сказала хозяйка поместья, но в голосе не было злости или раздражения — скорее констатация факта. Лилиан улыбнулась, протягивая руку к кексу и с наслаждением вдыхая сладкий аромат. Конечно, Маргарет не забыла о её любви к выпечке; конечно, она распорядилась приготовить её любимые печенья. Это, в который раз, приятно согрело сердце. — Да ладно, давно пора было привыкнуть, — блондинка отмахнулась, расправляя складки на изумрудном платье, которое, возможно, не сочеталось с её голубыми глазами, но было самым любимым. Отпив чай, она с любопытством взглянула на Маргарет. — Ну, что на этот раз натворил Алан? Герцогиня отставила свою чашку. Уголки её губ едва заметно приподнялись. — Почему ты решила, что речь пойдёт о нём? — Ну, домом ты успешно руководишь сама и в этом тебе не нужна моя помощь. — А может, я просто захотела увидеть тебя и узнать, как поживаешь. Улыбка не сходила с лица миссис Винтер, и она покачала головой, прикрыв глаза и сложив руки на груди. — Ох, хочешь сказать, я не права? Не забывай, что у меня тоже есть сын. Они ещё такие дети, хотя им и кажется, что наоборот. Маргарет посмотрела на свою камеристку, стоящую в отдалении, в компании служанки, сопровождающей Лилиан; на горничных, что выстроились в ряд и ждали приказов. Сказав всем выйти, женщина вздохнула: — К чему скрывать? Да, мне нужно поделиться своими переживаниями касаемо, — она на мгновение замялась, будто боясь озвучить продолжение, — романтического интереса Алана. Ей показалось, что подруга, не запрещай это правила приличия, смахнула бы все, что было на столе, и залезла на него в порыве любопытства, дабы вытрясти из Маргарет все подробности. — Ты уже знаешь, кто она? — едва не прокричала Лилиан, сверкая голубыми глазами. Она любила не только выпечку, но и романтические истории, и всегда стремилась узнать наиболее интересные. И сейчас просто не могла позволить себе пропустить очередную. — Нет, я даже не уверена, что переживания не напрасны. Это утверждение не убавило любопытства блондинки, а лишь усилило его. Больше романтических историй ей были по душе лишь загадочные романтические истории. — Почему бы тебе не спросить у него напрямую? — Из него ничего не вытянешь. Он стал более скрытным. — Том наверняка что-то знает, — задумчиво протянула женщина. — Я могла бы попробовать спросить у него… — Нет. Тогда Алан обязательно заподозрит меня. Они замолчали, погружённые в свои мысли. Возможно, Маргарет бы не волновалась столь сильно, но Алан был её единственным ребёнком, и она не могла допустить, чтобы его обманула какая-то проходимка, добравшись заодно и к их богатству. К этому вопросу нельзя подходить легкомысленно, нельзя, чтобы что-то столь важное было вне её контроля. Она уже столько раз думала об этом, но совершенно не знала, что следует делать. Неожиданно миссис Винтер торжествующе вскрикнула, словно наконец нашла то, что очень долго искала. — А помнишь ту леди в красивом белом платье на вашем зимнем балу? Алан ведь с ней танцевал! Я сама видела. Это может быть она? — Он танцевал не только с ней. — Тебе просто нужно было внимательнее взглянуть на то, как они смотрели друг на друга. — Хорошо, я подумаю об этом. Но довольно разговоров, лишь размышляя, мы ничего не добьёмся. Нужно всё хорошо обдумать и потом уже действовать. Расскажи лучше, чем ты была занята в последнее время, что так долго не приезжала? Они просидели в оранжерее довольно долго, радуясь тому, что могут вот так просто общаться, никуда в этот раз не спеша и наслаждаясь отличной погодой.