Анидаг

Лунный Змей играет в сугробах тающих высоко, на пиках холодных скал, и летит лавина клинком сверкающим в Королевство мглистых Кривых Зеркал. Анидаг с усмешкою смотрит в зеркало — с каплей яда лёгкий цветочный мёд... Сколько душ бы ни было исковеркано, древний морок Избранных не берёт! Зеркала — мечты и угрозы ложные, ссорят, манят, путают слабаков. Сильным мира — только дают возможности. Ну а что кривые — так что ж с того? В амальгамном сне отраженье плавится, сердце снова дрогнуло — неспроста! Ей самой неясно, страшит ли, нравится ль эта злая, хищная красота... Что осталось делать, когда не радует ничего, что прежде так грело кровь? Отраженье звонко дрожит и падает, сотней мелких кривд разбиваясь вновь. Ну а если... мысль недостойна Избранных... втайне тихо узника попросить, бунтаря, смутьяна, со взглядом искренним не-кривое зеркало смастерить? Заглянуть — как в омут холодный броситься! Что за дверь там ждёт на хрустальном дне? Что так тянет, молит, кричит и просится к той прозрачной ранящей глубине? Подойти к нему, лишь рассвет забрезжится. Удивится? Сделает? Оттолкнёт? На одном упрямстве проклятом держится, пара дней — и вовсе, глядишь, помрёт. Поспешить бы. Ах, как же глупо маяться этим бредом. Боги, какой абсурд!.. На вершине Башни ветра сражаются. Шаг вперёд — как в пропасть. — Ну, здравствуй, Гурд!