
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Итачи ненавидел подрабатывать в библиотеке, но куноичи, приходившая каждый вечер, заставила его хотеть возвращаться туда снова и снова.
Примечания
Рекомендую ознакомиться с другими моими работами по этому пейрингу - https://ficbook.net/collections/18448720
Посвящение
Челику из телеграма – Аймашкин 🧡
Во имя Итачи библиотекаря 😏
Часть 1
16 июля 2021, 11:11
Итачи знал, что отец не оставит первое за много лет поражение без последствий. Тем не менее, он и подумать не мог, что в качестве наказания Фугаку заставит его подрабатывать в библиотеке каждый день. Вечерние смены после нелегкой службы в АНБУ. Главная задача — не заснуть.
Библиотека клана Учиха — единственное здание, принадлежащие им, расположенное не на окраине деревни.
Как же удивлялись посетители. Ничего не подозревающие, они подходили, чтобы расписаться, но, поднимая глаза, замирали. Перед ними сидел истинный гений своего клана. Будущий глава. Подающий большие надежды.
Видеть могущественного шиноби не в бою, по локоть утопающего в крови врагов, было непривычно.
Обычная гражданская одежда, едва заметная формальная улыбка и спокойный, бархатный голос.
Многих он пленил и далеко не все — куноичи. Девушки всех возрастов (а то и юноши!) зачастили в библиотеку, и Итачи знал, что дело в нем. Знал и не подавал признаков раздражения, но не мог не признаться себе, что всеобщее внимание досаждает ему.
Он бы с радостью принял другое наказание. Однако отец знал, на какие точки давить. Общение с людьми удручало. Обслуживание их унижало его достоинство.
Высокомерие в характере принца Учиха имело место быть; следовало знать его лучше прочих, чтобы заметить в нем эту черту — настолько скрытой от посторонних она была.
– Да ты звезда местных сплетен, – подначивал Шисуи, облокотившись бедром о стол. – По-моему, Фугаку-сан хотел, чтобы ты нашел себе невесту здесь.
– Не думаю, что он преследовал скрытые мотивы.
– Кроме?
– Желания поиздеваться надо мной.
– Так ты признаешь, что это пытка?
Он промолчал. Признание своей слабости никогда не давалось ему с той же лёгкостью, что рассечение врагов пополам.
– Я и не скрывал от тебя нечто подобное.
Шисуи приосанился. Ну, павлин в чистом виде — только роскошных перьев не хватает.
– Идём, – Итачи вышел из-за стола и помахал ключами перед лицом. – Пора закрываться.
– Да-да, Учиха-сан.
Шисуи не хотелось уходить. В библиотеке пахло пергаментом, чернилами и древностью. Здесь был секретный отдел, доступный лишь членам их клана. В книгах этого отдела запечатлена их история. Было в этом что-то глубоко личное. Жажда встать напротив стеллажей и рассматривать обложки взыграла в крови, но у него не было времени на чтение. У шиноби вообще ни на что не хватает времени. Даже на сон. А Фугаку-сан принудил своего наследника пахать во вторую смену после миссий. Жестоко.
Шисуи последовал за другом; тот открыл дверь и незаметно вздрогнул, чуть не столкнувшись с девушкой. Она подалась вперёд, не совладав с концентрацией, и Итачи пришлось попридержать ее за локоть.
– Сп-спасибо.
Она низко поклонилась. Шисуи не успел рассмотреть ее лицо, но розовая макушка красноречивее слов. Он знает лишь одну куноичи с таким примечательным цветом волос.
– Мы закрыты, – безапелляционно прокомментировал Итачи.
Девушка, наконец, подняла голову, и Шисуи с трудом сдержал свист. Щеки ее горели алым, что кровь, что шаринган. Неужели она — одна из поклонниц Итачи? Не за Саске ли она хвостиком бегала?
– Эм… — она замялась, сконфуженная, – видите ли, я не в библиотеку.
– У вас ко мне какое-то дело, Харуно-сан?
Если бы Шисуи знал Итачи чуть хуже, он бы ни за что не догадался, что тот на нервах. Как на игле.
– Не у меня, – поняв, что Итачи рубит с плеча, она последовала его примеру. Выпрямилась, едва ли не дерзнула оскорбить его своим резким тоном: – Саске просил позвать вас на девятый полигон. Он сказа-
– Вы у него на побегушках?
– Что?
В любой другой ситуации Шисуи бы встрял в диалог с неуместной шуткой. Сейчас — нет. Потому что Итачи ведёт себя совсем не так, как предполагалось. Он грубит девушке. Старший Учиха роется в воспоминаниях и понимает: на его памяти такого ещё не было.
– Разве я что-то сказал? – Итачи актер славный: вон, зрачки вверх поднимает, словно вспомнить что-то пытается. Интонация его, полная озадаченности, столь убедительна, что девушка смущается.
– Да нет, извините, – она пятится, будто Итачи вот-вот выкинет кулак, – показалось.
Она кланяется ещё раз и убегает. «Сбегает», — поправляет себя Шисуи, все ещё глядя ей вслед. Когда он приходит в себя, Итачи уже отдаляется. Догнать его несложно. Другое дело — осторожно выудить информацию. Как на охоте: крупица за крупицей — и ты нападешь на нужный след.
– А я и не знал, что ты не брезгуешь газлайтингом.
– Мне не стоило вводить ее в заблуждение. Моя несдержанность — не ее вина.
«Искренне сокрушается, — Шисуи третий раз за вечер хочет присвистнуть, и на этот он раз не сдерживается. — Что на него напало?»
– Не следишь за языком. Стало быть, ты в одном из самых скверных настроений.
Это самое простое: он кинул лазейку, но Итачи проигнорировал ее. Он не оправдывался, не доказывал обратное. Как всегда — скала. Черт от него добьешься лишнего. Поделится только тем, что сочтет необходимым. Истинный Учиха. А всё благородство напускное. Отточенная иллюзия, в которую он и сам верит.
– Поэтому тебе следует идти домой. Ты хочешь спать.
Только Шисуи способен понять неловкие попытки пошутить. На то он и зовётся лучшим другом.
– Воу-воу, на мне твой гипноз не сработает, даже не думай, – Шисуи горделиво вскинул подбородок. Изображать величие у него получалось даже лучше, чем у Итачи — галантность. – Я уйду, но не потому, что ты так сказал, а потому, что я сам захотел.
Шисуи поклонился, как Сакура недавно, и скрылся восвояси. Как и положено истинному шиноби — продолжая вести наблюдение из тени.
***
Шисуи не ошибался — он действительно пребывал в одном из своих самых скверных настроений. И, ко всему прочему, его брат добавил подорванные нервы в копилку. Он посчитал нужным сообщить, для чего Фугаку наказал старшего сына именно таким образом. Какой урок он хотел преподнести. Саске жалел его. Раз выдал ценную информацию с потрохами — значит жалел. Или сильно любил. А слепая любовь — все равно что жалость. Снисходительно. Унизительно. Его голова соприкоснулась с подушкой, но он не спал всю ночь. Дерьмо.***
Сакура склонилась над книгой. – Ах, вы видели его хвостик? – Я думала, мужчинам не идут длинные волосы, но он исключение. Перелистнула страницу. – Он настолько хорош собой, что ему все к лицу. Нахмурилась. – Я даже завидую. – Только после меня. Моя зависть — самая-самая черная. Приходить в библиотеку только чтобы посплетничать! Совесть есть?! Сакура стиснула зубы, чтобы не закричать. Она не желала быть нарушительницей покоя для людей, которые действительно пришли почитать в уединении. Устроив книжку под боком, она ушла в самую уединенную часть. Спрятанная от чужих глаз, Харуно испытала удовлетворение на грани восторга. Здесь не слышно судорожных перешептываний и глупых смешков. Наконец-то покой и тишина. Как бы не так. Насмешка судьбы — не иначе! Она врезалась в кого-то и почесала больной нос. Ойкнула. Подняла глаза и — честное слово, лучше бы этого не делала — приросла к полу. Икота застряла в ее горле. – Простите меня. Учиха-сан смотрел на нее своими ледяными глазами и не издавал ни звука. И своим упорным молчанием злил ещё больше. Да что он о себе возомнил, чтобы игнорировать ее без причин? Ну, подумаешь, врезалась! Велика беда!.. Молчание затягивалось. Итачи смотрел на нее, даже не моргая. Сакура сжала книжный корешок с такой силой, словно хотела раздавить. – Сначала врёте, потом – игнорируете! Чего вы хотите? – От вас — ничего. Равнодушное пожатие плеч — и она сорвалась. Бросила в него книжку — которую, она не сомневалась, он поймал на лету — и без оглядки удалилась прочь. Что один, что второй. Эти несносные Учиха сведут ее или с ума или в могилу.***
– Грядут смутные времена. – Шисуи взглядом указал на Сакуру, наблюдающую за ними. Интересно, девчонка представляла, насколько была очевидна? – Она появилась невовремя. Равнодушное пожатие плеч, переворот страницы и переворот иного рода. Итачи думал, лучший друг не поддержит его план. Напротив — осудит, встанет на противоположную сторону. И все же он решил посвятить его в это. Не зря. Каково же было его удивление, когда он примкнул к нему без всяких задних мыслей. Верность, долг, любовь — что в нем говорило? – Она не представляет угрозы. Она не имеет никакого отношения к нашему плану. – Она приближенная сына Хокаге. Она могла бы помочь. Итачи усмехнулся. Шисуи мыслил в верном направлении, и это забавляло. Он умел удивлять. – И что ты предлагаешь? Завоевать ее доверие, чтобы она захотела мне помочь? – Ну, у тебя уже есть ее симпатия, – Шисуи встал и похлопал друга по плечу. – Тебе решать, перерастет ли она во что-то большее. Итачи постучал пальцами по столу. После того, как все произойдет, ему действительно следует заручиться поддержкой кого-то вне клана Учиха. Ученица одной из трёх легендарных саннинов и близкая подруга Наруто, сына Четвертого. Итачи был слишком горд, взваливая все на свои плечи, но Шисуи вывел его из иллюзии всесилия: из симпатии Сакуры действительно следует извлечь выгоду. Хотя он не представлял, чем зацепил ее. Казалось, в отличие от девушек, что посещали библиотеку ради него, она действительно любила читать и… Словом, он ее раздражал. У нее были причины. Порою и он собою не был доволен. Пусть это и случалось крайне редко. Сейчас в ней пробудилось какое-то игривое любопытство. Судя по тому, что уже к концу подходила вторая неделя, как она приходила в библиотеку в одно и то же время и параллельно с чтением наблюдала за ним, ее интерес был стойким. Его же терпение сходило на нет. Оперевшись о спинку стула, он неспешно вышел из-за стола и приблизился к ней. Вот теперь-то она уткнулась в книжку, словно ища там спасение. Двумя пальцами он ловко подхватил корешок ее книги и отложил в сторону. – Неужели книжка по… – он прочитал название: — краткой истории освоения Суны может быть интереснее, чем мое общество? – Что вы себе позволяете?! – взорвалась Сакура, злобно зыркнув из-под бровей. – Вы хоть… – Видите ли, ваше внимание к моей скромной персоне в последнее время особенно смущает, – Он улыбнулся, как дьявол-искуситель, и протянул ей руку. – Прогуляемся, Харуно-сан? Она хотела выкинуть что-нибудь язвительное — даже рот приоткрыла, но… В последнюю секунду нечто переменилось в ней, и она решила, почему бы и нет? Раз он без всякого труда разоблачил ее повышенное внимание, следует ли и дальше играть в незнание? Рука, которую она сжала, была теплой.***
Сакура не знала, как это вышло. Она зареклась не влюбляться в таких парней, как Саске. Единожды разбитого сердца ей уже хватило с лихвой. Но Итачи. Она влюбилась в то, как он переворачивал страницы книг; в какой манере общался с посетителями; с каким раздражением иногда осматривался вокруг. Словно был не на своем месте. Проклятые Учиха и их хорошенькие гены. Неудивительно, что у него было такое большое количество поклонниц среди куноичи Конохи. Но она никогда не думала, что попадет в их число. Чудовищное заблуждение. Очаровательное почти настолько же, насколько наивное. В тот день она краснела и дерзила — вот парадокс! — больше обычного. Ей пришлось выдать все, как на духу — и то, что она зла на него за тот газлайтинг, и то, что в равной со злостью степенью ее это привлекло. Он рассмеялся и сказал, что тоже. Тоже заинтересован в ней. Он лгал. Следует заметить, очень убедительно, но так небрежно, словно и не сомневался, что она может не поверить. Любопытство сгубило кошку. Итачи Учиха — его самоуверенность. Они сближались плавно, но уверенно — и с каждым разом, узнавая ее все больше, он открывался ей с разных сторон. В нем почти не осталось фальши, когда они попали под грозу и, держась за руки, вошли в его квартиру — до нее было ближе. Она впервые оказалось в его пространстве. Осмотрелась с любопытством, отжала волосы в ванной и молча приняла сухую одежду, что он передал ей. Переодеваясь, она не закрыла дверь. Не хотела закрывать. Ей нравилось, что в отличие от нее он был лишен мирских стыдливостей. Попади она в такую ситуацию, ни за что не подала бы признаков своего присутствия. Но Итачи… он смотрел на нее в открытую, и это было честно. Ведь он предоставлял ей самое ценное — выбор. Сакура знает о его блуждающем взгляде. И она не против. Она позволяет. До сих пор помнит дрожь онемения, что прошлась вдоль позвоночника электрическим разрядом, когда он поцеловал ее в шею. Прежде чем Харуно села на стиральную машинку, Итачи смел с нее все, что было. Порошок, корзинку со средствами гигиены. Все летело на пол, к чертям. Итачи устроился меж ее разведённых ног, и она впервые подумала, каков он в постели. Ранее эти мысли не посещали ее прелестную головку. Иногда она задавала странные вопросы — как гром среди ясного неба: – А у вас есть честь? Итачи помолчал, наклонил голову. Он всегда делал так, когда был заинтересован. Она знала, что ему по душе ее неожиданные вопросы, и могла бы пользоваться этим в корыстных целях — чтобы завоевать его расположение, например — но когда речь заходила о чувствах, она хотела, чтобы они были подлинными. А не стоящими на притворстве и поддержании какого-то вымышленного образа. – Сами как думаете? – Со стороны и не скажешь, – Она пожала плечами. Ей хотелось слышать его мнение, а не озвучивать собственное. – Вы поддерживаете амплуа. Много сил на него уходит, да? Он не ответил. Задумался, да с таким мрачным выражением. Эту сторону он ей не показывал. Сакура догадывалась, что в его жизни происходит что-то неспокойное. Возможно, волнения в клане. Тем не менее, она никак не могла помочь. Если захочет — сам расскажет.***
За одну ночь случилось нечто, что не мог предвидеть никто. Переворот в клане Учиха. Старший сын сверг отца. Сакура опустилась на колени, держась за край стола. Шок сковал ее тело. Она видела Фугаку-сама лишь однажды, и этот мужчина казался ей пугающим и мощным. Его аура была ещё хуже, чем у Итачи; она бы ни за что не подумала, что он может бросить вызов собственному отцу. Она не видела его неделю, пока он не явился на пороге ее спальни. Она уже выключила свет, но четко видела его силуэт. Видела и не собиралась вставать. – Давно тебя не было. – У меня были дела. Сакура иронично приподняла бровь, удивленная его прямолинейной наглостью. – Да, я слышала. Полагаю, переворот клана, восхождение на трон Учиха и прочие формальности заняли много времени. Итачи тяжело вздохнул. Честно говоря, какая-то часть ее ожидала, что он начнет оправдываться, но он редко давал ее самолюбию повод потешиться. – Помнишь, ты спрашивала меня про честь? Сакура невольно передёрнула плечами. – Неплохая попытка сменить тему, но да. Я помню этот разговор. Ей вдруг стало страсть как любопытно узнать, к чему он ведёт. – У меня есть честь. Когда речь заходит о тебе, кажется, она пробуждается от многолетнего сна. Харуно думала, это не более, чем красивый оборот речи, но он встал перед ней на колени — и все сомнения развеялись как туман. – Харуно Сакура, ты выйдешь за меня замуж? Сердце с хлопком ударилось об пол. Зрение и слух, несомненно, обманывают ее. Но больше всего — осознание. Оно ей не принадлежит, это не может быть правдой… Это наглая ложь! – Ты же не хочешь сказать, что меня… ты… – у нее сбилось дыхание: до того невероятным оказалось то, что она собиралась вымолвить, – собирался использовать мое влияние, чтобы добиться лояльности к себе? – Именно так. – Брак был лишь способом получить связи. Ты хотел связать меня по рукам и ногам. – Как всегда блестящие выводы, Сакура. Она сжала пуховое одеяло в тиски. Удивительно, что изменилось за столь короткий промежуток? Раньше ей было бы лестно получить его похвалу, сейчас — нет. – Что же изменилось? – кому был предназначен этот вопрос: ему или ей? Или им обоим? Нечестно утверждать, что из них переменился кто-то один. Они оба хороши. Оба безнадежно влюблены. – Честь, распространенная только на тебя, – напомнил он – голос его звучал слегка разочарованным. – Я не верю в этот абсурд! – она гневливо откинула одеяло. Да поняла она, что он имел в виду! Просто не верила в это. – Не морочь мне голову! – Какая жалость, – ответный выстрел. – Ты думаешь, я не способен на любовь. – Да, именно так я и думаю. Я изучила тебя достаточно, чтобы это утверждать. – Изучила? – сатирой клубился его тон. Душный как перегар. – Я оставлю это здесь. «Вдруг передумаешь». Это он ей хотел сказать? Он положил коробочку с обручальным кольцом на комод и исчез столь же быстро, как и появился. Не удержавшись от любопытства, Сакура включила светильник и примерила кольцо. Прорыдала всю ночь в подушку, давя и глуша всхлипы. Будто кто-то мог наблюдать за ее страданиями. Это было идеальное кольцо. Кольцо, около витрины с которым она остановилась. Он запомнил это, а как давно это было? Она сжала кулак. Неужели Итачи уже тогда… Боже! Очередной стон, дробящий грудь. Она такая дура!***
– Харуно-сан, приношу извинения, но мы не можем пустить вас так просто, как раньше. Сейчас Итачи-сама не просто наследник, он глава клана. – Я все понимаю, но прошу вас, мне ненадолго. Охранник, говоривший с ней, переглянулся с другим. – Попросите аудиенции. Сакура была на грани того, чтобы забиться в истерике и топнуть ножкой, но ее неожиданно спасли. Мягкая рука легла на ее плечо, и она почти физически ощутила поддержку в этом жесте. – Думаю, ничего страшного не произойдет, если невеста навестит жениха, не так ли? Особенно под ручку с советником. Вы так не считаете, господа? Его хриплый баритон лился ей в ухо, почти как мятый бархат, и она почти с облегчением уловила эту чистую нотку веселья в его великолепном голосе. Охранники рассеянно кивнули и пропустили их внутрь. Шисуи убрал руку, но Сакура кинулась ему на шею и едва ли не придушила. Он так помог ей!. – Спасибо! Что бы я без вас делала? Шисуи нежно потрепал ее по макушке. – Ждала бы два с половиной часа, пока он не выйдет на обед. Она хихикнула и хотела что-то добавить, но Итачи, вставший из-за стола, занял все ее мысли. Она побледнела страшно и отстранилась, отчего-то почувствовала себя не в своей тарелке. Сакура поймала его взгляд — он скользнул по ее пальцу. Обручальное кольцо она не сняла с той ночи. – Понял, я оставлю вас. Шисуи откланялся настолько стремительно, что она не успела даже посмотреть ему вслед. Итачи прочистил горло и… улыбнулся? – Выпьешь чаю со мной, Сакура? – Госпожа Учиха, — поправила она его невозмутимо. – Конечно, – он подозвал ее к себе, и она с радостью потерлась носом о его плечо, точно кошка, ластящаяся к хозяину. Она скучала. – С этого дня только так, и никак иначе. И тебе не придется спорить с охраной, чтобы они впустили тебя. – Ах! – она возмущенно ткнула его в грудь. – Ты знал, через что мне пришлось пройти, чтобы пробраться сюда! – Мне хотелось подвига с твоей стороны. Меня получить не так-то просто. – Принцесса, – Сакура закатила глаза и поцеловала ее Высочество в щеку. Он сделал для нее гораздо больше. В конце концов, приятно, когда тебя любит Учиха. Впервые в жизни она похвалила себя за вкус. Что бы ни говорила Яманака, ее мужчина вряд ли захватит власть в клане, чтобы быть с ней. Сегодня Сакура позволила себе быть самодовольной и следить за тем, как Итачи переворачивает книжные страницы не в библиотеке, а в кровати. И была такова.