драблики на душу

— Лера, отнеси эти сизальские канаты в трюм и можешь идти в кубрик. В любом случае больше ты ни чем не можешь помочь — Легкие, но весьма прочные и длинные тросы упали в миниатюрные ладони девушки, щеки которой исцеловало солнце. Не смотря на постоянное нахождение при чистом голубом небе и яркой звезде в небе, кожа по прежнему оставалась бледной и только глаза оставались полны света растопленного шоколада. Высокий мужчина загрузил миниатюрную даму под завязку, но мягкий характер не давал отказаться или как-то возразить. Наоборот, на удивление маленькая леди не была слабой, она без проблем могла поднять своих подруг на руки и носить так приличное количество времени еще и смеяться при этом. Единственное все равно не было удобно спускаться по веревочной лестнице с полными руками. Освящение внутри, не смотря на час пик, все равно было приглушенным и лампы, пусть не во весь, но все же свет, горели на деревянных колоннах внутри. По всюду в грузовом трюме стояли бочки, сундуки, деревянные ящики, на которых висели рыбаловские сети. Пройдя чуть глубже в трюм, Лера увидела большую кучу из веревок и разумеется тут же опустила к ним те, что находились в ее руках. Работа была сделана, теперь можно было немного отдохнуть. Все же капитанской дочке мало что позволяли делать на борту, даже не смотря на ее статус…или наоборот, как раз таки из-за этого статуса не позволяли? Не до конца было ясно. Во всяком случае это не смущало девушку. Пока все упорно трудились, она могла себе немного позволить посидеть одной в кубрике, расскладываясь в одном из висячих гамаков и придумывая различные истории про персонажей собственных книг…ну или про матросов, но такие произведения искусства, как правило, она очень сильно прятала, деля их только с…а, точно! Подруга! Как она могла о ней забыть. Дама сею же минуту развернулась и потомков в другую сторону к большим ящикам, вытаскивая из-за пазухи помятые листы с не очень аккуратным, постоянно изменяющимся от настроения, погоды и всех факторов мира, почерком. Волосы мгновенно распустились из наспех собранного хвоста…почему? Ну как же? Ее подруга показывала, что ей нравится больше, когда она с распущенными. Во всяком случае так ей казалось, по превращающимся в две черные щелки глаза, слегка сморщенному носу и закрытой улыбке до ушей. Возможно подруга считала ее милой, но это тоже лишь догадки. Как жаль, что голоса ее услышать не дано. Не высокая девушка слегка улыбнулась, с нежностью и лёгкой грустью. Все же осталось не так много дней до их прибытия в порт, а это значит, что Лере придется проситься с подругой. Но пока есть возможность, стоит проводить время вместе, грусть и лёгкая обида на судьбу лишь забирают от людей кусочки счастья, которые они могли бы прожить за это время. Она прижала листы новых небольших зарисовок и тихо, аккуратно прокралась в самый дальний угол грузового трюма. Обходя бочки и сундуки, пробираясь через заставленные подарками, для его величества, щели Лера, тяжело вздыхая, наконец-то добралась до самого главного и важного подарка — аквариума. Он был таким большим, что даже сложно было себе представить, как такую вещь вообще смогли спустить не повредив в грузовой отсек, а ведь его ещё и нужно будет поднимать. Вода была морской, прямиком из океана, на дне мирно опускался вниз слегка всполошенный чем-то песок. Каналы, водоросли, большие увесистые камни, все стремилось напоминать обстановку дна. Все для…подождите Лера провела слегка пальчиками по прохладному стеклу, прежде чем не примкнуть к нему всей раскрытой кистью. Карие с примесью зелёного глаза стали бегать суетливо по всему аквариуму, но так и не нашли то, ради чего пришли. Сердце начинает колотиться как бешеное, а движения становится рваными. Из-за расположения аквариума, осмотреть его со всех сторон было невозможно и это несомненно пугало ее ещё больше. И вот, капитанская дочь роняет свои зарисовки и даже порывается выбежать обратно, закричать, сказать всем о пропаже, как из-за большого камня, выплывает волнующее сердцу создание. Она хихикает, плавая кругами и демонстрируя себя во всей красе, всем своим видом, каждой своей исине-синей чешуйкой, показывая «а вот она я. А никуда я не терялась. А ты попалась~ а ты испугалась» Лера вздохнула глубоко, смеясь с собственного испуга, но не теряя чувства безумного облегчения. Потерять лучшую подругу из-за своей неосмотрительности, было бы самым ужасный наказанием для нее. Вот изящную девушку с хвостом вместо ног заинтересовало наконец-то то, что лежит разлетевшись по полу. Нет, она прекрасно знала что это, ведь это было самая лучшая часть ее прибывания на судне. Черные волосы развивались в воде, так что приходилось их иногда убирать, но это не мешало ей прижаться к стеклу и жестами пытаться указать на лежащие куски бумаги. Лера смотрела какое-то время на девушку, рассматривая каждую частичку ее тела, каждую чешуйку, каждый черный как смоль волос на ее голове, успокаивая свое сердце и мысли. Она здесь… Она просто пошутила, как обычно любила…наверное в аквариуме, каким бы большим он ни был, скучно. Эта мысль обычно забиралась под корку только после их веселого времяпрепровождения, но сейчас как то поособенному сильно сжала сердце маленькой леди. А ведь скоро, совсем скоро им придется расстаться. Подруга станет красивой диковинкой короля, для нее уже подготовили невероятно большой стеклянный вольер и, как писалось в отцовских письмах, его величество даже установил его в главной зале, так что при первом же бале вся прекрасная знать сможет лицезреть ее невероятную красоту. Отчего же так душа рвется от этих мыслей? От скорой разлуки? Или может условия там ей кажутся зверскими, ведь девушка определенно имеет разум и практически не отличается от дочери самой, а там русалку будут представлять как исключительное и удивительное животное. А может от всего вместе и сверху к этому может добавится чувство собственного участия в этом стеклянном заключении. Тонкая пелена печали застелила глаза, но тут же сморгнулась, когда до девушки дошло, что прелестное создание пытается показать. Девушка тут же подбирает желтоватые листы бумаги с несовсем аккуратно выведенными словами, местами закапанными чернилами. Удивительно, как она ни разу не попадалась за написанием своих работ, ведь судя по количеству таких пятен ее руки все должны были быть в чернилах, но нет, они всегда чисты, пусть и не обладают любимой всеми мужчинами нежностью. Перетосовав их в руках, расставляя в правильном порядке каждый, Лера приложила самое начало к стеклу. Благо стекло снаружи всегда протиралось и всегда оставалось сухим, чем помогало своеобразной рукописи оставаться невредимой. Подруга встрепенулась, ее лицо спряталось за куском листа внимательно читая его содержимое. На удивление девушка из глубин морских, коих прежде не видывали очень даже неплохо читала, да медленно, да руки затекали в ожидании пока она дочитает до конца, но она совершенно точно все понимала, иначе никак нельзя объяснить бурные, пусть и не слышимые за стеклом и водой, эмоции. То как она краснеет на пикантных моментах, как играет бровями на подводках к ним, как искажается ее лицо в гримасах моральной боли на печальных, жестоких и несправедливых частях сюжета. Существо не понимающее вряд-ли бы так реагировало на просто листы с каракуля и перед собой. Каждая ее эмоция была драгоценным камнем…иронично, что именно как драгоценный камень…ее посадят перед чужаками как ещё один прекрасный повод похвастаться… Так проходил листок за листком, тяжеловато с постоянными перерывами на бурю внутри русалки. Все же именно этот рассказ был переполнен обилием страданий и болью главных героев, в каких то моментах они чуть ли не погибают из-за главного злодея всей истории, от появление которого то билась о стекла, то носилась по аквариуму, то руками пыталась разорвать воду, представляя на ее месте негодяя, что посмел мешать ее любимой паре. А капитанская дочь лишь наблюдала, хихикая и улыбаясь. Так они подошли к самому печальному концу, русалка прочла все полностью и ее изящное слегка припухлое белоснежное лицо исказила гримаса боли. Если под водой можно было бы плакать, она бы определенно уже затопила весь корабль и выбралась на волю…ох и снова эти жгучие мысли… — Хэй… — Лера опустила листки, убирая их от стекла и с долей задумчивой грусти задаёт вопрос, прекрасно знает, что ее точно не поймут из-под толщи воды и стекла. — ты бы хотела вернуться домой? — Дева застыла на месте, схмурила брови и примкнула к прозрачным стенам, почти упираясь в них. Лера немного испугалась такой реакции, она ее разозлила? Что произошло? Тонкий пальчик русалки стал крутитить в воде, а брови хмурится ещё больше. Лера и раньше говорила с ней, ну вернее пыталась, но она лишь останавливалась и широко хлопая глазами смотрела на нее, тогда то человеческое дитя решило что лучше использовать жесты для объяснений своих чувств. Очевидно, что подруга ее не слышит, но и по губам она тоже явно не читает, однако сейчас…Девушка вновь крутит пальцем ещё быстрее, раздражаясь видимо от заторможенной реакции оппонента. — ты, ты хочешь домой в океан? — непонятно зачем, маленькая леди стала широко шевелить губами, стараясь показать и выговорить каждую букву в этом предложении. На лбу у подруги выступили машинки, она очень упорно пыталась…понять? Дитя поцелованное солнцем вновь повторила свой вопрос, прежде чем черноволосая отплыла от нее. Ничего…видимо она все же не смогла, но только эта мысль настигла голову, как русалка стала медленно и плавно вести руками. Сперва сложила руки в форме крыши, как когда Лера пыталась ей объяснить значение слов в своих работах. Потом указала на себя, поднимая одну бровь вверх. Человек кивнул. Да, она спрашивает о ее доме, но как объяснить желание спомощью жестов, Лера не знала. Только слезы чуть не потекли из ее глаза, когда в ответ на это, она просто указала на девушку. Нельзя было передать на сколько это мило и насколько… Больно…

***

Утро. На корабле все поднялись и принялись обходить судно, вставая каждый на свое место. Одни убирали, другие готовили, третьи натягивали канаты и приводили все судно в движение. Остался один день при хорошей погоде и попутном ветре до того, как команда сможет высадиться на сушу и сдать груз, а так же получить огромное награждение от самого его величества. Капитан чувствовал себя гордым, за ту находку, что именно ему выпала честь перевозить. Представлял как будет делить выручку с сокомандниками, как купит дочери самые прекрасные платья, наконец-то дав ей возможность обустроиться на суше и возможно даже найти свое счастье с кем-то достаточно состоятельным, что бы ей никогда не приходилось думать о монетах и кружиться в обществе грубых мужланов с кораблей. Все шло как по маслу, казалось ничего не может разрушить счастье командира экипажа, пока тот разбирал карты и даже уже садился писать письмо для его величества, да бы предупредить о их возможно скором прибытии, как в капитанскую каюту забегает один из Юнг. — Капитан! беда! — Глаза его были огромны, лицо побледневшее, будто тот увидал нечто магическое, ненастоящее и настоящее одновременно. — Что случилось? — Русалка! ее нет! — Вскричал парень и тут же умолк, видя как лицо капитана моментально исказилось. Казалось будто тот сею секунду отрежет ему язык, если тот мгновенно не объясниться. — Т…там, аквариум. Он разбит в дребезги, трюм в воде и песке, а от девы и следа нет! Командир немедленно поднялся, его брови сдвинулись и он чуть не сбив члена экипажна мгновенно побежал в трюм. Некоторые парни там убирали осколки и спасали специальный груз от воды, весь пол был в ней, а так же в песке и каких-то кораллах с водраслями. Все именно так, как и было сказано. От морской красавицы нет ничего, а ведь экипаж по приказу немедленно осмотрел все, даже нашел несчастные листы бумаги, что так отчаянно прятала Валерия, к счастью, или к сожалению, все они за ночь вымокли в воде и ничего разобрать на них было нельзя. Мужчина упал на колени…это трагедия, невероятная трагедия. Что же теперь ему писать королю и как объяснить это не лишившись головы… Отец вспомнил в этот момент о своей дочери. — Позовите всех…я хочу каждому посмотреть в глаза, и найти виновника этого беспорядка! — вскричал он в гневе. Через несколько минут, весь экипаж был собран на палубе, и каждый смотрел друг на друга с подозрением, пока Капитан ходил взад и вперед, выискивая свою жертву. Он был в ярости, готов был выпороть плетьми того, кто посмел посягнуть на королевское сокровище и делал это долго пока в какой-то момент не заметил нечто странное… — Где моя дочь? — все переглянулись между собой, но каждый молчал, не смея привлекать к себе внимание разъяренного командира — е…ее нет — Как это нет? ЧТО ЗНАЧИТ НЕТ?! Никто из находящихся на корабле не видел девушку с прошлого вечера, и как бы они не прочесывали судно, ее не было. Пропала. Так же как и жемчужина королевского двора. каждый день люди, вплоть до прибытия, прочесывали судно, некоторые ныряли в соленную воду и осматривали со смотровой башни, но так не нашли ничего. Отец был убит и подавлен и в таком состоянии должен был предстать перед его величеством. Но никто так и не узнал, что же конкретно случилось в ту роковую и болезненную для отца ночь