Встреча в коррале

Корраль был уже почти привычно заполнен до отказа – пришлось даже принести несколько дополнительных скамеек, в том числе и в галерки. Ставили, как обычно, Лопе – уж слишком полюбился публике этот молодой драматург. Настолько, что никого другого почти не желали смотреть, так что юношу не особо любили его коллеги-писатели. А что Лопе? А он и был рад стараться – творчество давалось ему не просто легко, а очень легко. Байки о том, что между восходом и закатом он может сочинить пьесу в тысячу стихов не такие уж и байки, на самом деле. А на завистников он внимания не обращал, всецело занятый более важными вещами – творчеством и любовью. И прямо сейчас эти два дела соединились вместе – на сцене, в пьесе пера Лопе, играла главную роль его муза, прекрасная и обворожительная Елена Осорио. Будет лукавством отрицать, что многие пришли ещё и на неё посмотреть – уж слишком хороша дочка Херонимо Веласкеса, пышногрудая и с густыми светлыми волосами. Возможно, не самая талантливая актриса, но точно одна из самых красивых. А другого от неё и не требовалось. Правда, сам Лопе, сидевший в одной из верхних галерей, больше внимания обращал не на сцену, а на зрителей. Ему нравилось наблюдать за реакцией остальных на его работу и работу актёров. К тому же, даже в такой мелочи можно найти нечто необычное, то, что потом можно будет включить в очередную пьесу или ауто – жизнь богаче любого вымысла. И уже ближе к концу второго акта взгляд де Веги зацепился за необычного, нового посетителя. Он стоял, привалившись к колонне, и с интересом человека, давно не бывавшего в обществе, наблюдал за всем. На мгновение Лопе даже показалось, что мужчина не в себе, но с подошедшим к нему Хуаном де Вальехо, одним из друзей де Веги, он вполне мило начал беседовать. И раз уж Хуан не ушёл, то человек вполне себе спокоен и в ладах с собой. Понаблюдав чуть побольше, Лопе наконец обратил внимание на то, что этот человек как-то странно держится. Будто одна его рука не работает должным образом – левая просто висела вдоль тела. Впрочем, сам молодой человек списал это на обман зрения и невнимательность. Но всё же решил после окончания спектакля подойти к нему и познакомиться. Новизна привлекала Лопе де Вегу ещё больше, чем красота. А этот посетитель не только новый человек в коррале, но и довольно хорош собой, даже несмотря на раннюю седину и заметную усталость. На такие вещи у Лопе чутьё хорошо работает. – Лопе! – окликнул его де Вальехо, стоило де Веге спуститься из галереи после окончания спектакля, – Иди сюда, хочу тебя кое с кем познакомить! – Если ты про своего собеседника, то я вот буквально мгновение назад думал о том, чтобы узнать его имя, – витиевато начал поэт и обратился уже к незнакомцу, – Дон Феликс Лопе де Вега, к вашим услугам, сеньор! И отвесил небольшой, но невероятно изящный и сложный поклон, заставив Хуана закатить глаза. Незнакомец же улыбнулся и тоже поклонился, правда, в отличие от Лопе, совсем просто, практически просто качнул головой. Впрочем, с его ростом и этого было достаточно – он был выше де Веги почти на полголовы. И в действительности, а не в помыслах Лопе, оказался невероятно хорош собой. По крайней мере, тонкий нос с сильной горбинкой и какие-то серо-карие глаза прекрасно сочетались друг с другом. – Рад познакомиться с вами, дон Лопе. Честно говоря, не думал, что Феникс нашего остроумия – это столь молодой человек... Чёрт, где же мои манеры? Дон Мигель де Сервантес Сааведра, рад знакомству с вами! Протянутую в знак знакомства руку Лопе пожал с жаром и каким-то немного неуместным волнением. Неужели этот человек – это тот самый автор "Галатеи"? И тот, с чьей лёгкой руки за де Вегой закрепилось прозвище Феникс? – Вы разочарованы? – вдруг спросил Мигель, накрывая их руки левой. Взгляд Лопе сразу зацепился за скрюченные мизинец и безымянный палец, и за шрамы, что выглядывали из-под манжеты рубашки. Значит, ему всё же не показалось. – С чего вы это решили, дон Мигель? – даже не наигранно удивился де Вега. – Вы так пристально разглядывали мою увечную руку, что я на мгновение подумал, что она всё же отвалилась, – Сервантес всё же расцепил их рукопожатие и с заметным усилием удержал левую руку согнутой в локте, чтобы было видно, что она не работает. – Простите, я просто не... – Не ожидали увидеть инвалида на месте автора "Галатеи"? Мигель всё же опустил руку и поправил рукав. И всем своим видом показывал, что не ждёт ответа на свой вопрос – видать привык к такой реакции в свою сторону. – Ну раз уж вы познакомились, то предлагаю нам пойти в "Квартал литераторов"! – разрядил ситуацию Хуан и практически интимно подхватил Лопе под локоть, зная, что тот не откажется, – Дон Мигель, вы пойдёте с нами? – Не стану отказываться. Думаю, что нам стоит углубить наше знакомство. – А ничто не располагает к этому лучше, чем атмосфера творчества и литературы! – подхватил де Вега и уже сам потащил Хуана за собой. Мигель шёл с ними рядом, несколько сдержанный, но готовый идти на контакт. Уже много позже Лопе узнал причины такой опасливости в поведении Мигеля, как и то, почему он не позволил себя приобнять за плечо. В первый день знакомства это его даже немного задело, но когда узнал, что накрыть сцепленные руки левой рукой – это знак особого уважения к человеку, сразу же позабыл даже о тени обиды. Всё равно они долго у Лопе не живут, кроме самых серьёзных.