Неожиданное пополнение в команде Озен

      Добыча артефактов. Вообще, если не учитывать Проклятие и голодное зверьё, которое может сожрать горе-искателя на каждом шагу, то это просто рутинная и не сильно приятная работа. В остальном это просто археологические раскопки. Куча людей с грустными лицами, по уши в грязи, говне и пыли, перелопачивают тонны земной породы в надежде найти что-то ценное. Перед глазами Стрелка предстал небольшой временный лагерь искателей. Небольшие брезентовые палатки стояли полукругом возле костра. Чуть поодаль небольшая сеть пещер. Несколько входов и выходов, из которых то и дело шныряли искатели. Возле костра несколько Синих Свистков готовили пищу. Возле лагеря небольшая куча каких-то реликвий. Все яйцевидной формы. Разнообразие цветов, оттенков и узоров поражало воображение. Правда, практическое применение всего этого великолепия оставалось загадкой.       — Палатки ставим вот тут, — скомандовал Дзируо. После чего снял с себя тяжеленный рюкзак и отошёл в сторону о чём-то поговорить с дежурным по лагерю. Пока Дзируо о чём-то болтал, Мия, Стрелок и остальные Синие Свистки поставили палатки и в целом неплохо расположились на территории лагеря. — Мия, идёшь в восточный туннель вместе со мной. Где твоя каска?        — В палатке.       — Бегом за каской! И кирку не забудь. Да аккуратнее ты, не торопись. Времени у нас навалом, — Мия побежала, спотыкаясь, в палатку и вот уже через минуту стояла в полном экипе, готовая на подвиги.       — Стрелок, если хочешь покопать, то тебе надо найти кирку. Можешь у дежурного по лагерю спросить. Я уверен, у них запасные есть. Или ты можешь очищать уже найденные реликвии.        — Я лучше второй вариант, — уж больно ему хотелось рассмотреть получше уже найденные артефакты.       — Вон там мы складируем уже добытые. Их надо хоть немного очистить от грязи.       — Я понял, — сказал Стрелок и отправился к куче, лежащей возле лагеря. Эта куча была похожа скорей на залежалые комки грязи, чем на артефакты. Придать им божеский вид ещё только предстояло. Над этим навалом уже работала вполне знакомая Стрелку Чёрный Свисток Эльза. Та самая Эльза из группы Хаболга, с которой он познакомился вчера. Она сидела и скрупулёзно очищала найденные реликвии кисточкой.        — Здравствуйте, а меня Вам помогать направили. Если не помешаю, конечно.        — Нисколько. У меня уже руки отваливаются. Махать киркой – это, конечно, тяжело, но знали бы вы, как тяжело сидеть по несколько часов и скрупулёзно очищать это всё слой за слоем. Некоторые реликвии довольно хрупкие, и поэтому надо аккуратно.        — Вы правы, не представляю. Никогда этим раньше не занимался.        — Тут не сложно. В общем, ничего, кроме терпения и аккуратности, Вам не понадобится. Садитесь рядом, кисточку я Вам дам. А особенно труднодоступные места можно очищать мастихином.        — Масти... чем? — переспросил сталкер.        — Мастихин, — сказала Эльза и протянула ему небольшой ромбовидный шпатель с деревянной ручкой. Сталкер уселся рядом на один из ящиков, снял с плеча ствол и примостил его на соседний. Четыре килограмма железа, болтающиеся на плече, всё-таки порядком мешали тонкой работе. Взяв все необходимые инструменты, сталкер принялся за работу. Кусок закостенелой грязи постепенно начинал приобретать форму. Яйцевидный артефакт как будто стеклянный наполовину и от этого прозрачный. Внутри какое-то дерьмо плавает: красное, непонятной формы.       — И что же это всё-таки такое? — спросил он Эльзу. Та немного отвлеклась и забрала у него артефакт.       — Большее из того, что мы находим, является какими-то древними инструментами. Назначение многих мы не понимаем.       — Может, это какое-то украшение или драгоценность, вроде яиц Фаберже. Хотя... нет. Наверно, они просто любили яйца.       — У Вас всегда такие интересные гипотезы? — Эльза улыбалась. Все эти охранительные умозаключения Стрелка, похоже, веселили её.        — Ну, знаете, вот, например, в Древней Греции любой самоуважающий себя мыслитель или учёный, ну или, например, поэт, должен был вырезать статую. Статуя должна была отражать всю красоту и утончённость человеческой фигуры, а значит, и внутренний мир. Не может же некрасивая душа жить в некрасивом теле. Поспорить с ними же, конечно, можно, но такая культура у них была.       — Видела эти статуи. Они ведь абсолютно неправдоподобны. Все эти изгибы и линии. Человеческие тела ведь не такие.        — Потому что это идеал, о котором они мечтали. К реальности это отношение не имело.       — Ну хорошо. И что же тогда эти артефакты символизируют?       — Кто знает? Ну, я не думаю, что это инструменты. Не могу придумать им никакого практического применения. Разве что можно гвоздь ими забить.       — Вот и мы не можем. Поэтому большинство из реликвий не поднимаются наверх. Все бесполезные остаются тут. Хотя иногда ими интересуются коллекционеры.       Сталкер продолжал очищать один артефакт за другим. Пока в одном из кусков не обнаружил какой-то витиеватый штопор. Или что это такое? Сталкер не понял. По форме, собственно, напоминал штопор, но какой-то уж очень странной формы. Описать его досконально было очень сложно. Это как описывать цвет слепому. Только руками машешь от бессилия, а толку нет.        — Взгляните, — он передал этот артефакт Эльзе.        — Ну вот. Видишь, наконец-то что-то интересное, — Эльза взяла его и рассматривала с любопытством пару минут. Затем достала какую-то книжку и ещё пару минут листала её, сверяя какие-то данные.        — Странно. В справочнике ничего такого нет. Я за столько лет в Бездне тоже не встречала ничего подобного.       — А что странного в нём, кроме всего прочего? — спросил сталкер.       — Чем глубже найдена реликвия, тем она более сложной формы. Судя по этой, ей надо было лежать на четвёртом или, самое малое, на третьем слое. А тут такое, и на втором.       — Вполне может быть, его кто-то принёс сюда. Если это все инструменты, то их носитель мог где угодно это забыть или потерять.       — Или спрятать?        — Или спрятать.       — Положим это в отдельный контейнер. Наверху разберутся с ним.        Сталкер взял очередной грязный артефакт и принялся отскребать его от говна. Глядя на всё найденное, сталкеру стало как-то грустно. В Зоне артефакты добывались совсем не так. Нет, иногда приходилось, конечно, покопать, но это скорее в порядке исключения, чем правило. В основном же любой зоновский артефакт – это обычный какой-нибудь предмет, достаточно долго пролежавший под аномальным воздействием Зоны и тем самым изменивший свою структуру и свойства. Современные детекторы позволяли легко их обнаружить. Излучение детектора заставляло, так сказать, артефакт «заговорить», как это называлось на сталкерском сленге. Далее дело техники. Достать его из аномалии и не подохнуть было ещё той нетривиальной задачей. Помнится, Стрелок неделю ползал возле аномалий, пытаясь достать Выверт. Он и так и этак. Всё болтами обкидал: ну нет прохода. Куда бы не сунулся, везде жопу оторвёт по самые гланды. Так бы он и ушёл ни с чем, если бы надвигающийся выброс не поменял расположение аномалий. Правда, Зона тогда сыграла с ним злую шутку. Одна из аномалий загородила проход туннеля, в котором прятался сталкер. Пришлось проход гранатами расширять. Хорошо, что пяток у него с собой всегда был. Остальное пришлось ножом докапывать. Расширив проход, он выбрался и артефакт достал, нащупав небольшую тропинку между Мясорубками, сантиметров тридцать, не больше. Тем не менее, ему там подсумок с патронами оторвало тогда. Всё-таки вляпался, хоть и не сильно. Везло сталкеру как утопленнику. Зато обратная дорога была простой. Все твари после выброса сидели по норам. Можно было не бояться особо. Главное в аномалию какую новую не вляпаться.       — Ты как-то резко задумался и погрустнел, — сказала Эльза. Вид у сталкера и впрямь был задумчивым.        — Я в детстве любил по заброшенным промзонам лазить. Как страна распалась, много градообразующих предприятий развалились и стали никому не нужны. Эти заводы были размером с целые города. Я такой бывший завод вдоль и поперёк весь облазил.       — Такой большой?       — На то он и градообразующий. Когда строили завод, а возле завода город для рабочих, помнится, на нём тысяч тридцать человек работало.        — У нас, наверно, во всём городе столько не наберётся, — говорила Чёрный Свисток, не отрываясь от артефакта.        — Я там маленький ходил по цехам. Тогда ещё всё разграбить не успели. Куча приборов непонятного назначения. Вот откопают их через тысячу лет. И будут думать, что же это такое. Достанут из подвала какого-нибудь старого научно-исследовательского института, ну, скажем, стилоскоп. Вытащит его какой-нибудь искатель и будет так же, как мы теперь тут с Вами: очистит его от дерьма и будет думать, что же наши далёкие предки хотели этим сказать.        — Ха-ха-ха-ха! Это ладно, если... Как вы его назвали? Стилоскоп?        — Такие использовали, чтобы спектральный анализ металлов проводить. Тут тридцать лет прошло, и уже мало кто знает, как им пользоваться. Последний, кто умел, спился давно, как завод закрыли. Что уж говорить через тысячу лет. Вся эта техника вообще будет казаться инопланетной.       — Это ещё ладно. А вот найдут ёршик от унитаза. Отнесут его в музей и положат под стекло, — Эльза уже начинала шутить. Ей явно нравился этот разговор. Всё-таки сидеть целый день на месте и в одиночку разгребать дерьмо, скажем так, удовольствие ниже среднего. А тут собеседник какой-никакой.       — Ещё детей будут водить и показывать. Дескать, смотрите, эту хрень искатели нашли на глубине три тысячи метров. Вот они, следы ушедшей цивилизации. Наши учёные уже полгода пытаются понять, для чего эта штука.       — Ну вот. Мы с Вами всё опошлили. Не охота думать, что искатели гибнут из-за какого-то древнего ёршика для унитаза.       — Да, это было бы обидно. В любом случае, этот штопор на ёршик не похож. Для этого он абсолютно не удобен.        — Ну спасибо. Мне гораздо легче.        — Вот бы его попробовать под пресс отправить. Ну или там в печи расплавить. Ток электрический через него пустить. А вдруг это сверхпроводник какой-нибудь. Вы представляете, какой это прорыв будет в электронике или там в металлургии, — учёный немного увлёкся. Продолжал загибать пальцы и перечислять возможные для человечества выгоды.        — Вот все вы, учёные, одинаковые. Всё вам лишь бы в печь или под пресс.       И когда только Стрелок успел стать таким занудой? Ведь раньше верил в чудеса и не задумывался о том, как работает тот или иной артефакт. Хотя, наверно, повзрослел со временем. Юношеский максимализм, который был присущ в начале сталкерства, сменился прагматизмом и желанием не только навариться на продаже, но и понять, как же это всё работает. Первая попытка Павла построить из себя исследователя закончилась не сказать чтобы удачно. Вообще идея разбить молотком артефакт «Грави» изначально была обречена на провал. Этот артефакт многие сталкеры любили за то, что тот заметно облегчал рюкзак носившего его. Ну кто же, блять, знал, что любая резко приложенная кинетическая энергия к этому артефакту возвращается назад тому, кто её приложил. В физике у любого действия есть противодействие, но этот артефакт эффект усиливал многократно. Не, ну кто-то из ветеранов, может, и знал, но вот Стрелок – нет. Ну должна же была ухмыляющаяся рожа Клыка перед ударом вызвать хоть какое-то сомнение в этом мероприятии. Но нет. Как итог – сломанная рука, разбитый противогаз. Вспоминать жутко.       Куча с артефактами быстро закончилась. Эльза отложила в сторону инструменты и сладко так потянулась, изогнув спину, как какая-нибудь кошка после сна. Сталкеру аж стало жарко от такого зрелища. Ну вот зачем она так делает? Как теперь спокойно спать по ночам?       — Ладно, раз уж мы закончили, то забираем реликвии и пойдём к костру. Там уже, наверно, что-то приготовили.       Запах разносился по всему лагерю. Жрать хотелось неимоверно. Забрав оружие и реликвии, сталкер двинул в центр лагеря. Дежурный уже разливал еду по мискам.       Похоже, это варево было на какое-то овощное рагу с мясом. Пахло специфично, как и всё тут. Но на вкус очень недурно. Главное – сыпать больше специй, и запах не так уж бросался в глаза. Сталкер с удовольствием уплетал налитую ему порцию. Мия, сидевшая рядом, уплетала уже вторую. Вся грязная, в пыли и сильно уставшая на вид, но абсолютно счастливая.        — Стрелок. Я тут подумал и хочу отправить тебя в ночное охранение лагеря.        — Да без проблем. Надо, так надо.       — Дежурить будем по четыре часа. Твоя смена выпадает с двух до шести утра.        — А не многовато доверия чужакам? — перебил Дзируо дежурный по лагерю.        — У него есть оружие, и он умеет им пользоваться. За то время, что мы в экспедиции, я его хорошо узнал. Так что можно отправлять, не боясь.       — Смотри сам. Потом ты будешь Хабалгу в глаза смотреть. А может, и ему самому. Владыке.        — Ничего, я в нём уверен. Тем более он пойдёт с Эльзой. Остальные все слишком устали. Эти двое – единственные, кто не вымотались в шахте.        — А разве не Чёрные Свистки обычно руководят? Я, конечно, извиняюсь за нескромный вопрос. Или я чего не понимаю? Дзируо – Лунный, а Эльза – Чёрный.        — Просто я сама попросилась, — сказала Эльза.        — Вопросов больше не имею, — сказал сталкер и вернул пустую миску повару.       — Вот и отлично. Ложитесь спать. На смену мы вас разбудим. Стрелок молча пошёл в палатку и, расположившись поудобнее, попробовал заснуть. Спать совершенно не хотелось, но сталкер заставил себя таки это сделать. Всё-таки пол ночи потом в охранении торчать.

***

      Самое паршивое время дежурства досталось Стрелку и Эльзе. С двух ночи до шести утра. Это такое время, когда организм рубит по полной программе. Глаза слипаются, хоть волком вой. Хорошо, что две банки энергетика с собой взял с корабля. Одну сам выпил, вторую предложил Эльзе. Та сначала носом воротила, но, увидев, что Стрелок выглядит сильно бодрее, чем она, потом всё же не отказалась. Сначала плевалась с непривычки, так как кислятина жуткая, хоть и с сахаром. Но это дело привычки. Хотя привыкать к ним – дело не очень хорошее. Эффект пропадает.       Уже было примерно четыре утра. Эльза сидела у костра, а сталкер чуть поодаль, но в пределах прямой видимости. Периодически перемигивались фонарями, сигнализируя, что всё в порядке. Тут какая-то тварюга, похожая на большого паука размером с кошку, пыталась пробежать мимо в лагерь, но тяжёлый ботинок Стрелка объяснил ей, что идея плохая. Тварь улетела от смачного пинка в кусты метров на семь и больше таких глупых попыток не предпринимала. Так и тянулось время до пяти утра. Стрелку отчего-то было не по себе. Практически все нападения на ночующие группы в Зоне приходились на это время, в которое у него выпало дежурство. Дробовик был снят с предохранителя и переведён в одиночный режим. В одиночный, потому что в случае внезапного нападения можно было с перепугу высадить весь магазин и остаться без патронов в решающий момент. Стрелок специально стоял в самом тёмном углу лагеря, чтобы глаза привыкли к сумраку. Как говорится, темней всего под фонарём. Всё было спокойно, пока Стрелок не заметил чёрные силуэты, которые подбирались к стоянке искателей. Только благодаря опыту из десятка ночных вылазок в Зоне сталкер смог заметить нападение до того, как было слишком поздно. Окрикнув Эльзу, сталкер открыл огонь. Сначала стрелять, потом разбираться — вот железное правило, написанное кровью сотен сталкеров. Не подвело оно и в этот раз. Пока Эльза будила лагерь, Стрелок продолжал методично отстреливать тварей. Монстров он, кстати, узнал. Те же самые напали тогда на озере при попытке набрать воды. Шквал огня сдерживал их. Пустые магазины с патронами отлетали один за другим. Вот осталось всего четыре магазина. Лагерь уже на ушах стоял. Все искатели выбегали из палаток и хватались за оружие. В какой-то момент свет фонаря буквально на мгновение высветил в лесу какую-то огромную человеческую фигуру. Ночное пространство вокруг лагеря разорвал оглушительный вой. Твари отступили от лагеря. На секунду разразилась тишина. Пару мгновений спустя крики страданий и агонии вырвались откуда-то из леса. Крик был такой, как будто с кого-то сдирали живьём кожу. Вой длился минуты две, после чего утих. Минут двадцать ещё отряд стоял в оцепенении и ждал... чего-то. Стрелок, вставив очередной магазин, опустил оружие. В общем-то, можно было сказать, что всё закончено.       — Может, пойти посмотреть? — сказал кто-то из Синих Свистков.       — Ну, если хочешь подохнуть, то сходи, — грубо и даже немного с ноткой садизма произнёс сталкер.       — Что бы это ни было, нам больше не угрожает. Как рассветёт, так и посмотрим, — сказал Дзируо.       — Это наши старые знакомые, — сказал Стрелок, выкрутив на полную мощность фонарь и осветив одну из тварей.       — Узнаю. Озен сказала, что таких встречали Белые Свистки только на шестом. Как они попали сюда, никто не знает.       — То есть ты хочешь сказать, что это не совсем нормально: встречать эту хрень тут?       — Что-то подобное тут водилось на четвёртом слое, но сильно меньше и не такое агрессивное.       — Озен сказала, что разберётся с ними.       — Кажется, я её видел.       — Рассвет покажет. Сейчас пока ждём.

***

      Утро окончательно наступило. Силовое поле, вобрав в себя свет с поверхности, разносило его по округе, отлично освещая место ночного побоища. Стрелок шёл, перешагивая трупы монстров. Дзируо шёл за ним. В общем-то, кучно ложил, почти не мазал. Чёткие попадания от картечи виделись на шести тварях. Всё было обычно, пока они не зашли дальше и не обнаружили целую толпу разорванных пополам монстров. Расчленёнка в чистом виде. Сосчитать их численность было сложно, но, судя по количеству тел, не меньше десятка.       — Кто это мог сделать? Какой-то хищник ещё больше и страшнее? Ты опять мне чего-то рассказать забыл? — сталкер смотрел на Дзируо совсем не добро и вопросительно.        — Тут, на втором, есть только один хищник, способный на такое.       — Какой ещё, на хрен, хищник?       — Озен.

__________