А за окном горели фонари

"Нам говорят, что потеплеет В ледяной стране - Все ждали март, но упала ртуть"

– Тамара, пчелка тут я по праву фамилии, пожалуйста, сядь уже, – Тася поймала подругу за руку и легонько подтолкнула в сторону дивана, – Тёма, покажи пока Томе своих солдатиков, – попросила Пчелкина сына. Пока мужья гудели на работе, женщины обустраивали квартиру Пчелкиных к встрече нового года. В этом году Витя предложил праздновать у них, потому что напрягать Тому никому не хотелось, а зная ее, она точно бы заморочалась. Саша жил в холостяцких условиях, без Оли и сына. Самой свободной семьей оставались только Пчелкины. И Тася с удовольствием согласилась. И вот сейчас она крутилась по квартире, развешивая гирлянды под потолком. Тома порывалась было помочь, но рыжая только качала головой. Артём, притащив целую коробку игрушек, уселся у ног крестной и стал доставать по одной. – Тётя Тома, – пролепетал он, вытаскивая деревянного зайца, – Заика, – он показал игрушку женщине, поглаживая длинные уши. – Да, зайка, – Филатова взяла игрушку, усадила на коленку и достала из коробки плюшевого медведя, – А это кто? – Мифка, – тут же ответил ребенок, – Папа купий. – Какой твой папа молодец, – Тома погладила мальчика по волосам. Пчелкина подтянула стул к окну, залезла на него и стала перекидывать светящиеся лампочки на карниз. От этого белый потолок окрашивался разноцветными бликами и при выключенном свете создавалось вполне сказочное настроение. Елка уже вовсю наполняла большую комнату хвойным запахом. Живую елку у родителей выпросил Артём, увидев, как такие продают на базаре. – Мама, бояя елька, – указал он варежкой на хвойное, – Кусаится? – Не кусается, а колется, – поправила его Тася, – И да, елочка колется. Иголочки у нее, видишь, – они подошли поближе к елкам, – А если их растереть в пальчиках, ручки будут пахнуть елочкой, – Пчелкина отломила пару иголок, растерла в ладони и дала сыну понюхать. Вечером Тёма с такой радостью рассказывал о елках Вите, путаясь в буквах, спеша сказать столько слов в минуту, сколько и взрослым не снилось, что Тася даже не успевала за ходом его мысли. А следующим вечером муж вернулся домой с живой елкой, чем вызвал такую бурную радость у Артёма, что того еле от елки отодрали и спать уложили. – Ну так что, ты у врача была? – просила Пчелкина, спрыгивая со стула и оценивая свою работу снизу. – Да, все хорошо. Но у нас так долго не получалось, что я все равно волнуюсь, – вздохнула Тома, поглаживая живот, – А вдруг потом что-то будет не так… – Так, Филатова, – Тася обернулась к подруге и строго погрозила пальцем, – Ты мне эти мысли брось. Я тебя укушу, если еще раз подобное услышу, – серьезно заявила рыжая, – Все хорошо будет! Поняла? Тома улыбнулась и кивнула. Тася вообще с того момента, как узнала о беременности подруги, всячески ее поддерживала. Но не так, как это делал окрыленный Валера. Его вообще как будто подменили. Раньше он был собранным, серьезным и рассудительным. Сейчас же он всю свою энергию направил только в одно русло: на будущего ребенка. Он отказался от двух предложенных ему сценариев, куда его звали каскадером. В «Курс Инвесте» он разделил свои обязанности начальника охраны между двумя бойцами, в которых был наиболее уверен, естественно, с разрешения Белого. Единственное, что он продолжал исправно делать – разбирать с Тасей дела работников. Пока Пчелкина восстанавливала психологическое здоровье, эта деятельность была приостановлена, и работы накопилось немало. Но оба пришли к выводу, что это можно растянуть, есть дела поважнее. – Может останешься на ночь у нас? – предложила Тася, – Завтра ведь все равно с ранья приедешь, не послушаешься. Как бы ни отговаривала Таисия, Тамара беспрекословно заявила, что 31 числа поможет подруге подготовить все к новогодней ночи, включая большой стол. Спорить было бесполезно, пришлось согласится. Хотя Тася даже немного обрадовалась, потому что боялась, что одна ничего не успеет. – Даже не знаю. Как-то неудобно, – тут же отозвалась Тома. Тася только протяжно вздохнула. – Позвоню Валере, скажу, что ты остаешься у меня, – решила она, беря со стола мобильный. Валера трубку не взял. Как и Витя. Пришлось звонить Космосу. Холмогоров откликнулся после второго гудка. – Привет, Пчелкина,– весело поприветствовал Кос, – Витя на совещании, перезвонит, как освободится, – тут же отрапортовал он. – Да не надо, – усмехнулась Тася, – Мне бы Валерку услышать, или он тоже на совещании? – Фил, – громкий голос Коса был слышен даже в отодвинутой трубке, – Поди сюда. Шуршание, мужской смех, и вот уже Валера с готовностью слушает давнюю подругу. – Валерка, отпусти Томку ко мне на ночь, – мурлыкнула Тася. Она делала так всегда, когда уламывала на что-то Витю, – А то что будем ее утром гонять, выспится, а утром будем с ней колдовать. Ей, между прочим, отдых просто необходим. – Да о чем речь, – согласился Фил, – Спроси у нее, какие вещи нужны. Пока Филатовы решали свои вопросы, Тася наблюдала за Тамарой. Пока она разговаривала с Валерой, она покраснела пару раз, тихо смеялась и блаженно улыбалась. Кажется один звук его голоса доставлял ей удовольствие, вызывал улыбку и блеск в глазах. Пчелкина давно не видела настолько влюбленных людей. Даже спустя годы эти двое напоминали ей влюбленных школьников. Такая классическая пара: девочка-отличница и успешный спортсмен, готовый быть для нее каменной стеной. И нежное Тамарино «и я тебя люблю» вызвало у Таси неконтролируемую улыбку. Такие они были милые… – Мама,– Артём отвлекся от разбора своей коробки, – А дед мороз када плийдет? – спросил он. Рыжая хитро улыбнулась сыну. – Дед мороз, милый, приходит ночью, когда детишки спят. Оставляет подарки под елкой для детишек, которые хорошо себя вели. – Тёма, а ты хорошо себя вел? – вступила в разговор Тамара, усаживая крестника к себе на колени, – Дедушка мороз тебе завтра тоже подарок принесет? – Холосо, – закивал головой мальчик, – Я кусаю, игушки убилаю. Филатова пригладила светлый вихрь на голове мальчика и поцеловала его в макушку. – Том, а вы с Валерой кого хотите? – вдруг спросила Тася. – Дочку, – вздохнула Тома, – Я всегда о девочке мечтала. А Валера говорит, что хочет мою маленькую копию. Говорит, чтобы любить в два раза больше, – на глаза блондинки вдруг навернулись слёзы. Пчелкина помнила, что такое бушующие гормоны. Как настроение скачет без причины, как от любой ерунды тянет смеяться или плакать. А это ведь только начало. И все-таки никакие слезы не могли затмить этот блеск в глазах будущей мамы. И пока женщины беззаботно болтали о прелестях материнства, мужчины подогревали вечер водкой и…девочками. И если водку принимали все, то в отношении девочек бригадиры разделились на два лагеря: те, что бы в «иммерсивном театр» и те, кто пришел « в музей». Иными словами, кто-то просто смотрел, а кто-то и потрогать был не против. И ко второй категории сегодня относились Саша и Космос. Валера больше закусывал, хотя не пропустил ни одной рюмки, а Витя… Витя в какой-то момент себя упустил и позволил белой ослабить самоконтроль. Днем, когда они с Косом ездили на встречу с партнерами, он кое-что заметил, чему сначала не придал значения. Но сейчас, смотря, как космическое чудище лапает очередную пробегающую мимо официантку, Витя снова вспомнил, как пару недель назад Кос обнимал Тасю. И как потом каждый раз, когда они пересекались, все время хихикали и о чем-то шептались. Витя давил в себе необоснованную ревность, но сейчас, под действием алкоголя, у него начинала сдавать система. – Кос, нехорошо, – выдал он, с прищуром смотря на товарища, – Тискаешь одних, в углу зажимаешь других, а думаешь о третьей. Такому внезапному повороту удивились даже Валера с Саней. Виктор Пчелкин читает лекции о верности? Скажи им это кто-то в восьмидесятые, засмеяли бы в голос. Но сейчас Витя на полном серьезе, с едва заметной ехидной улыбкой и металлом в глазах, сверлил взглядом лучшего друга детства. – Не понял наезда, – не менее пьяный Кос тут же ушел в оборону, еще даже не до конца поняв, в чем его тут пытаются обвинить. Но Витя молча достал из кармана сигареты и закурил. Он ждал, что Космос сам поймет, к чему он ведет. Внутренний голос шептал, что Витя спешит, что он не разобрался во всем. И что он может пожалеть о том, что сейчас делает. Но алкоголь перекрывал весь голос разума, требуя выяснить истину. Здесь и сейчас. Пчела не сомневался в супруге. Ей он верил даже больше, чем себе. Но вот в намерениях названного брата он усомнился в первый раз в жизни. – Пчела, я чет нихера не пойму. Ты за что базар заводишь? – А за то, брат, – последнее слово Витя чуть ли не выплюнул, – Что ты на мою жену глаз положил. Что, думаешь, я не вижу, как вы шушукаетесь, не вижу, как ты ее постоянно в сторонку отводишь, как лыбу давишь. Алкоголь никогда не помогал мыслить здраво, рассуждать логически. Он лишь подстрекал воплощать свои фантазии и страхи в то, чего на самом деле нет. Вот и сейчас, Витя придумал себе что-то, во что так легко поверил. И готов был выйти с Косом на улицу и решить все, как в юности. Один на один. – Вить, вот ты сейчас херню сказал, – даже не трезвый, Валера понял, к чему ведет товарищ, – Во-первых, все мы знаем, к девушке, а уж тем более жене брата яйца катить – не дело. Во-вторых, мы же про Тасю говорим. Да она кроме тебя ни на одного мужика не посмотрит. Витю эти доводы разума не убедили. – Ты, бля, серьезно сейчас? – взъерепенился Космос, – Ты совсем мозгом своим пчелиным тронулся? – А чего ты тогда вокруг нее круги две недели нарезаешь? – прищурился Пчела. – Так, ну ка ша, – вступил Белов, понимая, к чему все идет, – Че разорались, как петухи перед забоем? Пчела, берега путаешь. Кос не стал бы. – Да че вы за него все загоняете? Сам за себя ответить не может? – Витя вскочил со своего места, – Или скажешь, ты с ней даже не общаешься? А, друг? – Я может впервые в жизни влюбился, – также вскочил Холмогоров, – Тася может мне помогает жизнь устроить, истеричка ты херова! Витя готов был съездить Косу по лицу за эти слова. Но первым сориентировался Валера. Он встал, принял устойчивое положение, достал из бумажника несколько бумажек и передал Белому. А потом подцепил Витю под локоть и буквально силой уволок вон из Метелицы. Загрузил в машину. И попросил молоденького парня, которого сегодня взял вместо водилы, отвезти их домой к Филатовым. В конце концов, он обещал жене привезти кое-какие вещи. – Витек, а что это на самом деле было? – спросил он по дороге. Витя, который немного пришел в себя, протяжно вздохнул. Он и сам не мог объяснить, что с ним творилось. Он ревновал. Хотя никакого повода к этому не было, но он не мог отвадить от себя эти паразитические мысли. – Фил, – произнес он, – Я, кажется, погорячился. Знаю ведь, что Кос на такое бы не пошел. Черт попутал, ей Богу… – Да, брат, водяра тот еще черт. Но если тебя это действительно беспокоит, не правильнее ли будет с Тасей поговорить? Даже если у них есть дела, неужели она не расскажет тебе? Ты ее хоть раз спрашивал? Витя отрицательно покачал головой. Ему было проще придумать себе заговор, увидеть подвох там, где его в помине не было. Идиот! Поссориться с лучшим другом на кануне нового года! А Кос ведь так просто не отойдет, дуться будет сто лет. – Мне больше интересно, в кого это Кос втюрился, – продолжил Валера, – Никогда не замечал за ним такого. Есть идеи? – Ни одной, – отозвался Пчела, – Он же сейчас ни одной юбки не пропускает, пойди пойми, какая из них ему приглянулась. – Кого-то напоминает, да? – хохотнул Валера. Витя только тихо фыркнул. Он уже много лет не тот парень из трущеб, который имел все, что имеет грудь. Черт, да даже сегодня, сидя в окружении довольно привлекательных баб, он ни разу даже не подумал о том, чтобы урвать себе кусочек. А в школе он бы ни за что не упустил такую возможность. Хотя, вероятно, не встреться ему в свое время девушка, изменившая его взгляд на жизнь, он сегодня уехал бы не один. Не повстречай он Тасю, кто знает, скорее всего он бы продолжал беспорядочно менять партнерш, ища тепла на одну ночь. Но на утро не вспомнил бы ни имени, ни лица. Жил бы от шлюхи до шлюхи, топя свое одиночество в водке, сексе и… О последней составляющей Витя думать не хотел. То черное пятно, которое никак не выводилось из души. Без надобности лучше не тревожить. – Валер, – вдруг произнес он, – Думаешь, мы их достойны? Всех их, – Витя стал загибать пальцы, –Тамарки. Ольги. Таськи. – Ууу, брат, – Валера обернулся назад, – Это решать не нам. Но я уверен, мы до сих пор живы благодаря им. Я так точно. Я за Томку жизнь отдам. Да что там жизнь, – Фил, махнул рукой, – Душу дьяволу продам. За нее и за дочку. – О, – Витя оживился, – А ты откуда знаешь, что дочка? Срок же маленький. – А я , Витек, чувствую. Мы оба дочку хотим. Нутром чую, девочка будет. Витя кивнул. Дочка. Он на минутку представил, как сам держит на руках маленькую девочку с такими же серыми глазенками, как у мамы. Его маленькое солнышко. Его девочка, которая превратится в такую же красавицу, как мать. Которую он будет опекать, любить и баловать. От которой будет гонять женихов, которые абсолютно точно будут ее недостойны. Он сможет воспитать в Артёме мужское начало, вложить в него мысль, что сестру надо защищать и беречь. Большая семья, счастливая и процветающая. Жаль, что это только мечты. До квартиры Витя добрался только поздним вечером. Но, к удивлению Пчелы, никто из домашних еще не спал. Даже Артём, которому уже давно пора было быть в кровати. – Папа, – Пчелкин младший, услышав, как закрылась дверь, поспешил выглянуть из зала, – Приет, папа, – помахал он ручкой. Следом раздался женский смех. Тася с Тамарой расположились на уже разобранном диване и листали толстую книжку. Витя, сбросив верхнюю одежду, заинтересовано заглянул в зал. – Чего это вы тут хихикаете? – Витя закинул сумку с вещами на плечо, которую забрал у Фила. – О, мужчина пришёл, – обрадовалась Тася, – Долго ты. Мы уже думали спать ложиться. – Заехал в Филу, привез Томе вещи, – Виктор продемонстрировал свою ношу, – Так над чем смеетесь? – Читаем имена, – отозвалась Тома, – Никогда не думала, что бывают такие забавные. Тася встала и подошла к мужу, целуя его в губы. Она была рада его возвращению, тем более что у нее был серьезный разговор к нему. – Тётя Тома, – в комнату пролез Артём с зачитанной книжкой, – Кния, – он вскарабкался за диван, – Кния! – Хочешь почитать? Ну давай, выбирай сказку, – с готовностью села Филатова. И пока мама-крестная читала ребенку на ночь буратино, Тася отвела Витю на кухню и закрыла дверь. – Ничего не хочешь мне рассказать? – уточнила она. Витя открыл форточку и достал пачку сигарет. Тася неодобрительно покачала головой, но все же не стала возражать против одной сигареты. Не дождавшись ответа, она продолжила: – Мне Саша позвонил. Сказал ты с Космос поссорился? Точнее приревновал, – она скрестила руки на груди. Витя провел рукой по лицу. Черт, как базарные бабы! – Мы с Косом сами разберемся, – буркнул он. – Милый, – ласково сказала Тася, – А ты не думал меня спросить? Неужели думаешь, я бы тебе не рассказала, если бы ты спросил? – А что, есть, что рассказать? – Витя резко к ней обернулся, – Ну тогда я спрашиваю. Что у вас с Косом за тайны такие, что вы по углам шушукаетесь? Пчелкина засмеялась. Кто бы мог подумать, что взрослый мужчина может строить мальчишечьи теории. – Космос попросил меня о помощи. У него перемены в личной жизни намечаются. Завтра все узнаешь, – она подошла, взяла его руки и сомкнула у себя на спине, – Хотя меня удивляет, что ты вообще мог подумать о чем-то подобном… Разве я когда-нибудь давала повод? Витя покачал головой, без тени улыбки смотря ей в глаза. Эти глаза никогда ему не врали. И сейчас они были кристально честны, он чувствовал это. – Я не в тебе сомневаюсь, а в Косе, – честно сказал он. Пчелкина хитро улыбнулась и потянулась к Витиным губам. Доброта и нежность – самая подлая форма манипуляции. Но Тася уже давно нашла самый верный способ отвлечь мужа от дурных мыслей. Втянув Витю в долгий поцелуй, Тася буквально прижала его к стенке. Но Пчеле только этого и надо было. Его руки быстро проникли под женскую майку, очерчивая контур талии, поглаживая поясницу и опускаясь на бедра. Черт, не бодрствуй сейчас вся квартира, он усадил бы жену на стол и… На утро перед новым годом Витя проснулся от того, что на него вихрем налетел проснувшийся сын. Он так и заснул с Тамарой на диване, пока крестная читала сказку, а потому, проснувшись, Тёма первым делом отправился будить родителя. Тася уже успела проснуться и орудовать на кухне. Витя поймал сына и уложил рядом. – Дружок, давай еще поспим, – предложил он. – Не, – покачал светлой головкой Артём, – Мамолет. Хотю мамолет. – Темка, самолет еще не проснулся, – Витя прикрыл глаза. Жутко хотелось спать. А еще пить. И чего хотелось больше, пока определить было трудно. – Ну папа, – Артём затряс отца за плечо, – Мамолёт! Как можно отказать маленькому ребенку стать самолетом? Никак. И пока кукурузник в лице Вити рассекал воздух в спальне, Тома мирно спала в зале, а Тася готовила много кофе, в другом месте, другие люди радовались жизни куда меньше. – Он вырезал целую группу, убил твоего партнера, а ты даже не почешешься? – негодовал Володя, сидя в строгом офисе. И плевать, что Луку убили по его наводке. Плевать, что Белый может быть ему полезен. Если есть возможность убрать его, грех ее не использовать. Особенно чужими руками, как он всегда хотел. Крамар, бывший партнер и хороший друг Луки, сложил руки и опустил на пальцы подбородок, наблюдая за гостем. Он уже больше получаса убеждает его, что именно Белый виновен в смерти Луки и его людей. Но ни для кого не было секретом, что Лука первый полез в эту кровавую баню. Так есть ли смысл мстить? – Пока ты говоришь неубедительно, – пожал плечами Крамар, – Лука поплатился за свою глупость. Он не продумал свои ходы, и Белов поставил ему мат. – Шахматист хренов, – сплюнул Каверин, – Почувствовал себя королем, да откуда он вылез вообще? – Король, к твоему сведению, самая слабая фигура, – хмыкнул Крамар, – Беспомощная и бесполезная. Не думаю, что Белов из таких. Неужели он нуждается в постоянной защите? – А ты убери остальные фигуры с доски, лиши его возможности сделать рокировку. Тогда посмотрим, – Каверин облизал пересохшие губы. – Тебе то с этого какой прок? – бандит подался вперед, внимательно смотря на Владимира. – Мой прок – месть, – сверкнул глазами бывший мент, – Он брата моего убил. Он жизнь мою сломал. Он заслужил каждый день страданий, что ему выпадут. Гореть ему синим пламенем! – Гореть? Это можно устроить, – рассмеялся Крамар.