A Warbling Song || Песнь Трели

      Когда они вернулись в машину, Шинсо дрожал и ковырялся в остатках бургера, но он так и не съел ни кусочка. Его глаза выглядели воспалёнными, а щёки — покрасневшими, но напряжение в его плечах почти полностью исчезло.       Айзава не торопил его. Не всё можно исправить одним разговором. Хотя, казалось, что в последнее время многие их разговоры происходили в этой машине.       Только когда они проехали ворота поместья, Шинсо перестал быть в состоянии свёрнутого клубка.       Вместо этого он теребил концы рукавов, нервно перебирая пальцами в местах, где ткань со временем растрепалась.       Не нужно быть гением, чтобы понять, какие мысли у него в голове.       — Хизаши не будет злиться.       Губы Шинсо изогнулись от хмурости.       — Он скорей всего расстроен, но не из-за тебя.       — Тогда по какой ещё причине он может быть расстроен? — возмутился Шинсо.       — По той, что тебе так больно, пацан.       Айзава взглянул на Шинсо и обнаружил, что тот смотрит на свои руки как на головоломку, которую он не мог решить.       — Я не понимаю, почему бы ему не разозлиться. Я бы разозлился.       — Потому что он взрослый, который понимает тебя и то, как ты реагируешь, когда расстроен.       — Я никогда раньше не бил его.       — Нет, не бил, это было сюрпризом, но… — Айзава сделал паузу, пытаясь понять, как сформулировать следующее предложение. — У всех разные способы справляться с эмоциями. Хизаши понимает, что у тебя есть трудности с контролем.       — Вы заставляете это звучать так, будто я Бакуго.       Айзава фыркнул.       — Вот теперь ты преувеличиваешь. Ты не взрывал дом.       На губах Шинсо появился намёк на ухмылку.       — Спасибо, — пробормотал Шинсо.       — Парень, ты никогда не должен беспокоиться о том, что мы будем злиться на тебя из-за того, что не подвластно твоему контролю. Ты выздоравливаешь, мы все выздоравливаем. Это нормально — иногда быть не в себе. — Айзава протянул руку и сжал плечо Шинсо. — Просто знай, что ты можешь прийти к нам, несмотря ни на что. Мы никогда не будем думать о тебе хуже.       Лицо Шинсо залил румянец.       — Окей.       Айзава слегка улыбнулся ему и подъехал к дому. Ямада сидел на пороге; он вскинул голову, как только фары осветили его.       Внутри машины Шинсо дёрнул ремень безопасности так же, как он делал это с захватным оружием: он продел пальцы через материал, словно мог развернуть его и избавиться от всех своих проблем.       — Всё будет хорошо. — Айзава отстегнул ремень безопасности и вышел.        Шинсо понадобилась секунда, чтобы скрыть беспокойство за пустым выражением лица и последовать за ним. Тем не менее невозможно было не заметить, как напряглась его челюсть и как пальцы вцепились в рукава, пряча ладони.       Ямада, тревожно вздёрнув брови, шагнул вперёд, но остановился и замер, когда Шинсо скрылся за спиной Айзавы. Усталые зелёные глаза смотрели на Айзаву почти умоляюще.       — Пацан. — Айзава отошёл в сторону и, сжав плечо Шинсо, вывел его вперёд. Он чувствовал, как Шинсо дрожит под его ладонью.       К этому моменту по щекам Ямады текли слёзы; он смотрел на Шинсо, и при виде съёжившегося ребёнка его лицо исказилось.       — Тоши, — хныкнул Ямада, раскрывая объятия, но держа руки низко и без намёка на угрозу. — Иди сюда, милый.       Несмотря на то, что всё тело Шинсо напряглось от голоса Ямады, его словно тянуло к нему; ноги, шатаясь при каждом шаге, приближались к Ямаде. Казалось, что ребёнку потребовалась целая вечность, чтобы добраться до Ямады, но когда он это сделал, то потянулся дрожащими пальцами к его пижамной рубашке, сжимая её так, словно это был спасательный круг. Ямада обнял его, баюкая и что-то шепча ему на ухо.       — Извините, па, — прохрипел Шинсо. — Я не… Мне так жаль.       — Тсс. Я в порядке. Это был несчастный случай. Всё хорошо. — Ямада раскачивал Шинсо из стороны в сторону, стоя в дверях дома. — Ты в порядке?       Грудь Шинсо пошатнулась от прерывистого дыхания, и он покачал головой.       — Хорошо, мы можем это исправить. — Ямада кивнул сам себе и запечатлел долгий поцелуй в волосах Шинсо. — Мы можем это исправить.       — Мне жаль, — дрогнувшим голосом сказал Шинсо, его плечи начало потряхивать. Он не рыдал, как ранее на парковке. Он не издал ни звука, кроме странного всхлипывания. Просто безмолвно плакал, прижавшись к Ямаде.       — Всё в порядке. Я не злюсь. — Ямада ещё раз поцеловал ребёнка в волосы. — Я просто беспокоюсь о тебе. Я люблю тебя, Хитоши.       Шинсо вздрогнул и уткнулся лицом в ткань рубашки Ямады, приглушая вырвавшийся из него звук, полный боли.       — Я тоже вас люблю.       Настала очередь Ямады шатко вздохнуть; он сморгнул капавшие из глаз слёзы. Он посмотрел на Айзаву потеплевшими и печальными глазами.       И Айзава понял это чувство. Даже после того, через что они заставили пройти Шинсо, услышать эти четыре слова было слишком, но в то же время достаточным. Подарок, которого они не заслужили, но в котором нуждались.       — Спасибо, дитя. Спасибо.       Срывающийся голос Ямады побудил Шинсо отстраниться; глаза ребёнка снова покраснели и опухли. Его внимание переключилось на синяк у челюсти Ямады, и он напрягся от эмоций при виде этого.       — Всё хорошо. — Мягкие пальцы отвели взгляд Шинсо.       Шинсо покачал головой, закусив губу.       — Дитя, всё в порядке. — Ямада одарил его дрожащей улыбкой.       — Я ударил вас.       — Это не первый раз, когда меня бьют при приступе паники.       Айзава подошёл ближе, точно зная, о каких случаях говорил Ямада.       — Ты знаешь, сколько раз я причинял боль Шо после того, как с криком просыпался от кошмара?       Шинсо поднял на него юные усталые глаза.       — Этот зуб. — Ямада указал на один из своих резцов. — Однажды Шо выбил его во время приступа паники. Я даже не понял этого, пока не оказался у дантиста. — Ямада улыбнулся Айзаве, как будто воспоминание было одновременно и тёплым, и ужасным.       — Но… — попытался Шинсо.       — Не-а. — Ямада взял лицо Шинсо в ладони. — Ты совершил ошибку, но всё хорошо. Я понимаю. Всё в порядке.       Из Шинсо вырвался сдавленный звук, он вытер глаза, отстраняясь от Ямады. Айзаве потребовались все силы, чтобы не броситься вперёд и не обнять его. Айзава понимал, что ребёнок был обескуражен реакцией. Каждая мелочь, которую Шинсо делал неправильно в прошлом, быстро встречалась насилием.       Быть любимым трудно.       — Хитоши. — Айзава встал перед Шинсо и наклонился, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. — Ты не в беде. Мы не расстроены тем, как ты отреагировал-       — А должны, — рявкнул Шинсо, прежде чем совладать с влажным, прерывистым дыханием. — Извините. Я… я не знаю, почему вы утешаете меня, ведь я причинил боль вам обоим.       Айзава обменялся взглядом с Ямадой и затем снова повернулся к ребёнку.       — Тогда ладно. — Айзава постучал Шинсо по подбородку и обратил его внимание на себя. — Какое наказание мы должны тебе дать?       — Шота, — прошипел Ямада.       — Что? — икнул Шинсо.       — Ты хочешь, чтобы тебя наказали? — Айзава вскинул бровь. — Тогда какое наказание ты считаешь подходящим? Оставить тебя без телевизора? Запретить тусоваться с друзьями?       Шинсо растерянно моргнул, его глаза метались туда-сюда между глазами Айзавы.       — Думаешь, это поможет?       — Шота, подожди-       — Это остановит твои проблемы с гневом? Поможет ли это тебе не сорваться в следующий раз? Поможет ли это от ночных кошмаров?       — Ладно, Шота, хватит. — Ямада потянулся вперёд и положил руку на плечо Айзавы. Но Айзава ещё не закончил. Вовсе нет.       — Вместо того, чтобы наказывать тебя, как насчёт того, чтобы помочь тебе?       Шинсо тяжело сглотнул и опустил голову.       — Как думаешь, какой вариант лучше?       — Помощь, — пробормотал он еле слышным голосом.       — Хорошо. Тогда позволь нам помочь. — Айзава выпрямился. — Давай зайдём внутрь.       — На улице прохладно. — Ямада сделал вид, что дрожит, обхватил Шинсо за плечи и повёл его внутрь.       Сняв верхнюю одежду и обувь, они прошли в гостиную; Ямада свернулся в углу дивана, потянув к себе Шинсо за подмышки.       Айзава заметил на кофейном столике три брошенные кружки с горячим шоколадом. Теперь они были слишком холодными, чтобы пить. Он отодвинул кружки в сторону и сел на столик напротив Ямады и Шинсо.       Ребёнок выглядел печально, лежа под рукой Ямады, и всхлипывал каждый раз, когда Ямада запускал пальцы в его растрёпанные волосы.       Тишину между ними нарушил Ямада.       — Я думаю, нам стоит ещё раз поговорить о терапии, — сказал он.       Они оба заметили, как Шинсо вздрогнул при услышанном, сильнее прижимаясь к боку Ямады.       — Шота прав, милый. Возможно, он был немного прямолинеен по этому поводу… — Ямада пронзил его взглядом. — ...но я думаю, тебе нужно больше помощи, чем мы можем предоставить.       Не впервые они упоминали ребёнку о терапии. Когда он только переехал, они предложили ему пройти курс лечения, но Шинсо им отказал и захлопнул дверь.       — Я… — Тихий голос Шинсо стал ещё более приглушенным, когда он уткнулся лицом в бок Ямады.       — Мы тебя не слышим, дитя. — Ямада медленно выманил его из укрытия. — Что ты сказал?       Взгляд Шинсо скользнул между ними обоими, а потом остановился на собственных руках.       — Мне не нравится говорить о таких вещах.       — Мы знаем. — Ямада убрал волосы Шинсо с глаз. — Но ты несёшь большой груз на своих плечах.       — Тебе не обязательно говорить обо всём, Хитоши. Ты можешь выбирать, что обсуждать, — добавил Айзава.       Шинсо задумчиво прикусил нижнюю губу, а после повернулся к Айзаве с широко распахнутыми беспомощными глазами.       — Вы ходили туда раньше? — осторожно спросил он.       — Да, — сказал Айзава. — В твоём возрасте, — добавил он, когда Ямада дал ему понять, чтобы он продолжал. — И после USJ тоже.       — Я не знал.       — Я это не афиширую. Я могу пособолезновать твоему нежеланию говорить о чувствах и о том, что тебя пугает.       Шинсо нахмурился ещё сильнее.       — А что, если это не сработает?       — Тогда мы найдём для тебя другой выход, — сказал Айзава.       — Похоже, это доставляет много хлопот.       — Дитя. — Ямада похлопал Шинсо по колену и пошевелил им. — Мы сделаем всё, чтобы ты был счастлив.       — ...я знаю, — неуверенно сказал Шинсо.       — Так что насчёт этого? — Айзава наклонился вперёд, чтобы поймать взгляд Шинсо.       — Вы пойдёте со мной? — осторожно спросил Шинсо.       — Я буду ждать тебя снаружи после каждого сеанса.       ***       После того, как Ямада приготовил им ещё по кружке горячего шоколада, Шинсо наконец отправился спать. Как только ребёнок скрылся из виду, Ямада привалился к дивану, зарывшись лицом в ладони.       — На этот раз мы действительно проебались, Шо.       Айзава издал звук согласия, глядя на ковёр под ногами. Ни один родитель не был идеальным, и не существовало правильного способа воспитать ребёнка. Они были людьми, и ошибки случались. Но никогда не становилось легче смотреть на страдания ребёнка, особенно, если он пострадал от их рук.       — Как он вообще может доверять нам в этот момент? — хныкнул Ямада, заглушая слова ладонями.       Как ни печально, Айзава знал причину. Ребёнок с трудом понимал, как выглядит поддержка с позиции опекунов. Его прошлое было полно неудач со стороны родителей; а ещё одна неудача едва ли имела значение, ведь так?       — Может быть, это скрытое благословление… — пробормотал Айзава.       — Что? — всхлипнул Ямада.       — Конечно, я не хочу, чтобы пацан страдал. Но он всё еще доверяет нам, он позволяет нам исправить это за него. Он знает, что может прийти к нам сейчас, что бы он ни натворил.       — Шо, это не очень хорошо.       — Верно. На данный момент — это наш шанс поступить правильно. — Айзава протянул руку и взял ладонь Ямады. — Мы знали, что взять его к себе будет испытанием. Быть учителем для кучки буйных подростков — не то же самое, что воспитывать травмированного мальчика. Джуничиро просто… он усугубил ситуацию, но мы всегда знали, что у ребёнка проблемы, которые нужно решать. Мы дали ему время успокоиться, прежде чем решать их. Мы должны были помочь раньше.       Ямада шмыгнул, вытирая нос рукой.       — Он всего лишь ребёнок, Шо, — захныкал он. — Мы должны были заметить, что ему больно.       Айзава кивнул. Нельзя было игнорировать тот факт, что они пропустили признаки того, что Шинсо страдает больше, чем они могли заметить.       — Мы не сделали всё вовремя. Это не изменить. — Айзава сжал ладонь Ямады. — Итак, мы сделаем именно то, что сказали ребёнку. Мы помогаем всё исправить.       Ямада кивнул, хоть и со вновь сморщившимся лицом.       — Можешь посидеть рядом со мной?       Айзава сел рядом и притянул Ямаду к себе, позволил ему уткнуться головой в его подбородок. Прошло много времени с тех пор, как они сидели вот так; с Ямадой почти у него на коленях, который тихо плакал.       Возможно, он не замечал, как сильно Ямаде было больно.       И, что ещё хуже, может быть, он не заметил, как сильно ему самому нужна помощь.       — Хизаши… я думаю, нам обоим нужно вернуться к терапии, — пробормотал Айзава, уткнувшись подбородком в макушку Ямады.       — Я уже хожу на терапию.       — Нет. — Айзава тяжело вздохнул. — Я имею в виду, вместе.       — Ох. — Ямада привалился на него. — Вероятно, нам это и правда нужно.       — Определённо. — Айзава слабо улыбнулся, вызвав небольшой смешок со стороны Ямады.       — Чёрт, мы немного облажались, да? — Ямада развернулся и посмотрел на Айзаву. И несмотря на то, как прошла ночь, несмотря на разговоры о боли и терапии, в его глазах была любовь, когда он глядел на Айзаву. Что-то внутри растопилось.       — Немного, — пробормотал Айзава, прежде чем наклониться и нежно поцеловать мужа. Ямада издал тихий хриплый звук, пока они целовались, позволяя всему своему весу опуститься на Айзаву.       Когда Айзава отстранился, он снова углядел влажность на щеках Ямады.       — Почему ты плачешь? — тихо спросил он, целуя Ямаду в щёку.       — Я надеюсь, ты знаешь, насколько для меня ты особенный, — прошептал Ямада густым от эмоций голосом. — Жаль, что я не могу сказать об этом.       — Мне тоже жаль. — Айзава снова поцеловал его, кипя от того, что Джуничиро забрал у них что-то такое простое, но в то же время мощное. Ему очень хотелось услышать, как муж скажет ему эти три слова.       — Я не знаю, что бы я без тебя делал.       — Я никуда не уйду, — сказал Айзава, губами едва касаясь пухлых губ Ямады. — Никогда.       Глаза Ямады затуманились.       По роду своей работы они оба знали, что один из них может с лёгкостью завтра умереть. Но Айзава поклялся восемь лет назад оставаться рядом с Ямадой. Он сдержит это обещание, даже если возвратится эхом самого себя. Даже если ему придётся отрезать ногу, он вернётся к Ямаде.       — Я люблю тебя, — прошептал Айзава.       У Ямады вырвался всхлип, он бросился на Айзаву, обхватив руками его шею. Так же отчаянно Айзава вцепился в Ямаду, уткнувшись лицом в изгиб его шеи.       — Я люблю тебя.       ***       К тому времени, когда слёзы на их щеках высохли, а глаза воспалились и опухли, в окно уже заглядывало утро.       Ноги Айзавы давно онемели, а Ямада всё ещё полусидел у него коленях, но он не жаловался, продолжая держаться и вдыхать каждую частичку тела своего мужа.       Только когда Ямада пошевелился, ноги Айзавы пробудились, заливаясь вспышкой покалывания.       — Нам пора ложиться спать, — сказал Ямада, потягиваясь и слезая с колен Айзавы. Он потянулся и протянул руку. Айзава принял ладонь, позволяя тащить себя в их комнату.       Он не осознавал, насколько устал, пока не начал подниматься по лестнице, безуспешно борясь с зеванием. Всё, чего он желал, так это проспать весь день.       — Вы не будете спать весь день, мистер, — прошептал Ямада, бросив взгляд через плечо.       — Я ничего не говорил. — Слова едва были связными, потому что Айзава зевнул в ладонь.       — Не могу не сказать о том, что знаю, о чём ты думаешь.       Айзава усмехнулся, и они достигли вершины лестницы, затем он опустил голову на плечо Ямады, оставив поцелуй на его коже.       — Ты мог бы остаться со мной, — пробормотал он усталым голосом.       — Должен ли я напомнить тебе, что наша дочь сейчас спит в нашей постели.       Айзава закатил глаза.       — Вообще-то я имел в виду сон.       — Ответ по-прежнему отрицательный. — Ямада пожал плечами и остановился у их двери. — Боже мой.       — Что? — Айзава приподнялся на цыпочки, заглянул Ямаде через плечо и посмотрел в комнату. Он фыркнул при виде представшего зрелища.       Потому что посреди кровати лежала Эри, свернувшись вокруг своей акулы и пуская на неё слюни. Ребёнок был без сознания и счастливо похрапывал. Но рядом с ней, плотно обвившись вокруг её тела, лежал крепко спавший Шинсо.       — Думаю, не слишком он стар, — улыбнулся Ямада, на носочках прошёл в комнату и сел на свою сторону кровати, убирая волосы Эри с её лица.       Даже с порога Айзава чувствовал, как любовь Ямады исходит к ребёнку.       А он, в свою очередь, растаял от тёплого выражения лица Ямады, который целовал обоих детей на ночь.       Айзава последовал за ним, выключив свет и устроившись на кровати. Повернувшись на бок, он обнаружил, что Ямада с нежностью наблюдает за тем, как спят их дети.       — Они потрясающие, правда? — прошептал Ямада.       — Да, нам действительно повезло. — Айзава улыбнулся, замечая, как нос Эри морщится во сне. Она издала усталый звук, потянувшись к плюшевой акуле и прижав её к груди, а затем уткнулась лицом в грудь Шинсо.       Он увидел тот самый момент, когда Ямада подавил желание заворковать. Айзава закатил глаза.       — О, прости меня за то, что я нахожу наших детей очаровательными.       — Я ничего не говорил, — усмехнулся Айзава.       — Если бы они были котятами, ты бы не выдержал! — игриво прошипел Ямада.       — Говори тише, — весело прошептал Айзава.        И тут ему в голову пришла мысль. Та, о которой он не подумал раньше.       — Что? — спросил Ямада, заметив его выражение лица.       — Когда умер Оборо… — Айзава сглотнул ком в горле. — Я был таким потерянным, как и сейчас. Я почти полностью оттолкнул тебя. Едва мог смотреть на тебя.       Ямада потянулся через кровать, и Айзава взял его за руку.       — Мне было так стыдно. Я… я почти не хотел жить, — признался Айзава, зная, что Ямада слышит это не впервые. Тем не менее, легче от этого не стало. — Но Немури, она не позволила мне погрязнуть в этом, хоть я оттолкнул её так же, как и тебя.       — Я помню, мы очень беспокоились о тебе.       Айзава кивнул, не находя сил искренне извиниться за то время.       — Ты помнишь, что она сделала?       Ямада нахмурился.       — Разве она не сбросила на тебя Суши?       Айзава мягко улыбнулся.       — Ага. Тогда он был ещё котёнком, которому едва исполнился год.       — Он тогда был тем ещё проказником.       Айзава усмехнулся.       — Так и есть, но, думаю, что этот кот сохранил мне жизнь. Мне было всё равно, что со мной случится, но этот мелкий котёнок зависел от меня.       — Шо…       От рези в глазах Айзава сильно заморгал.       — Это прозвучит глупо, но я разговаривал с котом так, словно был с тобой. — Щёки Айзавы покраснели. — Я репетировал то, что хотел сказать тебе, но я так и не поговорил с тобой. Мне просто… нужно было поговорить хоть с кем-то, наверное.       Ямада сжал руку Айзавы.       — Прости, — сказал Ямада.       Айзава покачал головой.       — Я не… дело не в этом, — сказал Айзава, глядя на Ямаду. — У меня есть идея, которая поможет детям.       ***       Оказалось, что непросто пробраться в дом, где есть шестилетний ребёнок, особенно когда в руках у Айзавы была извивающаяся коробка.       Только успев миновать входную дверь и скинуть ботинки, как перед ним появилась Эри с коробкой сока в руке; она посасывала соломинку как старый профессор, попыхивающий трубкой.       Он замер.       Она сделала большой глоток от напитка, а после разомкнула губы с громким вздохом.       — Это что-то для меня? — спросила Эри, не сводя глаз с коробки в его руках.       — Это должен был быть сюрприз, — пробурчал Айзава, входя в гостиную.       — Ой. — Эри держала сок так, будто не знала, что с ним сделать. — Мне это понравится?       Айзава усмехнулся, поставил коробку на пол и сел, скрестив ноги.       — Позови своего брата, и вы оба узнаете.        Эри одарила его долгим любопытным взглядом, затем громко зачавкала, приканчивая сок; после она ускользнула, чтобы найти Шинсо, миновав на пути Ямаду.       Ямада с любопытством заглянул в гостиную, будто он был наживкой, способной притянуть к себе рыбу. Он прошёл в гостиную, вытянув шею с расцветшей улыбкой на лице, когда увидел коробку.       — Это они? — с придыханием спросил он, садясь рядом.       — Им всего четыре недели. — Айзава ухмыльнулся, просунув палец в отверстие коробки, и обрадовался, когда лапка коснулась его пальца.       Когда по лестнице послышались шаги, Ямада заёрзал, едва в силах усидеть на месте.       Шинсо высунул голову, и Эри повторила за ним.       — Эри сказала, что для нас есть подарок? — спросил Шинсо.       Айзава лишь улыбнулся, положив руку на коробку. Шинсо прищурился с серьёзным выражением лица, но затем его глаза расширились.       — Вы не шутите? — Он осторожно прошёл в гостиную и сел возле Ямады, не сводя глаз с коробки.       — Они здесь до тех пор, пока не станут достаточно взрослыми, чтобы покинуть свою мать.       Шинсо наклонился вперёд, и на его лице появилась улыбка, когда он попытался заглянуть внутрь коробки.       — Я не понимаю, — заявила Эри, продолжая стоять на месте с надувшимся лицом.       Айзава похлопал себя по коленям.       — Иди сюда.       С секунду Эри заколебалась, будто Айзава пренебрёг ею и скрыл от неё секрет, но затем она смягчилась и села к нему на колени.       — Могу я сейчас посмотреть, что там? — спросила Эри.       — Давай. Только тихо и аккуратно, хорошо?       Шинсо едва мог скрыть дрожь от волнения, когда Айзава давал наставления для Эри.       После все заглянули в коробку. Внутри была красивая полосатая кошка, кормящая пятерых маленьких котят. Мама-кошка моргнула, тихонько мурлыкая.       — Котята! — прошептала Эри, чуть не свалившись с колен Айзавы. Он держал её за спинку комбинезона, когда она в попытке получше рассмотреть наклонилась вперед.       — Отец? — Глаза Шинсо заблестели от трепета. — Вы сейчас серьёзно?       — Как я уже сказал, они здесь ненадолго. Только до тех пор, пока не станут повзрослее, чтобы кто-то взял их к себе. — Он протянул руку и провёл пальцем по мордочке мамы-кошки.       — Хмм, — издал Ямада, улыбаясь со знанием дела.       — Я серьёзно. — Айзава почесал полосатую кошку за ухом.       — Я хочу оставить их себе, — с благоговением в голосе сказала Эри и повернулась, чтобы посмотреть на Айзаву большими умоляющими глазами.       — Моё слово окончательное, — со смешком заявил Айзава и улыбнулся, замечая, что даже Шинсо посмотрел на него с самыми огромными щенячьими глазами в своей жизни. — Нет.       У них не было времени ни на одну кошку, и уж точно не было времени на целых шесть! Короткий период, включающий в себя исцеление семьи, был достаточным, чтобы спокойно вырастить котят до того момента, пока они не покинут свою мать. Не более того. Если бы у них было время на кошку, она бы была у них ещё много лет назад.       — Нет. — Он покачал головой, осторожно взял маму-кошку и быстро почесал её за хвост, чем заслужил тихое мурлыканье.       Поочерёдно котят доставали из коробки. Как обычно бывает с уличными котятами, они были разноцветными; один из них был полностью дымчато-серый, другой белый, но с чёрным пятном на мордочке. Третий как его мама, а сестра оказалась будто в белых носках. И, наконец, самый маленький с розовым носом, был бело-рыжим и полосатым.       — Папочка, — прошептала Эри, всё ещё серьёзно воспринимая наставление о том, что нужно вести себя тихо.       — Хм? — Айзава подставил ей своё ухо.       — Они очень милые, — сказала Эри.       — Да, правда? — Айзава поднял чёрно-белого котёнка с того места, где он топтал своего брата, и положил его на колени Эри. — Помни, ласково и аккуратно, как когда мы гладим Суши.       Эри кивнула и провела рукой по спинке котёнка.       — Он очень мягкий, — хихикнула Эри.       — И поскольку они малыши, им нужны имена.       — Мы можем дать им имена? — спросил Шинсо, потянувшись к серому котёнку и поднося его к лицу.       — Какие хотите, такие и дайте, дети.       — Даже Всемогущий? — спросил Шинсо, широко улыбаясь.       Айзава встретил его улыбку с невозмутимым выражением лица.       — Деку? — предложила Эри.       — Оружие Захвата? — Шинсо пошевелил своим котёнком. — Он такой же серый.       — ЛеМиллион? — добавила Эри.       — Так, давайте-ка поумерим пыл, чтобы не давать вашему папе повод для убийства. Как насчёт названий блюд? — Ямада поднял полосатого котёнка. — Хлопья из Скумбрии.       — Ты не можешь назвать котёнка Хлопья из Скумбрии.       — Я только что это сделал. — Ямада подобрал другого полосато-рыжего котёнка. — А это Канноли.       — Боже милостивый, помоги, — Айзава уткнулся лбом в волосы Эри.       — Могу я дать имя вот этому, пожалуйста? — спросила Эри, поднимая чёрно-белого котёнка.       — Конечно, милая! — Сказал Ямада. — Однако это должно быть хорошим именем.       — Хммм. — Сосредоточенно высунув язык, Эри погладила котёнка. — Яблоко в Карамели? — предложила Эри.       — Потому что это твоё любимое лакомство?       Эри кивнула, сияя.       — Мне нравится Яблоко в Карамели.       — Приют собирается принять их обратно с этими именами.       — О, ага, а как ты назовёшь маму?       Айзава провёл пальцем под подбородком мамы-кошки, заработав ещё один приступ мурлыканья.       — Желе.       — Потому что это нормальное имя, — рассмеялся Ямада. — Тоши, ты должен спасти достоинство котят.       Ухмылка Шинсо никоим образом не рассеяла плохое предчувствие внутри Айзавы.       — Вот этот. — Шинсо притянул котёнка с белыми лапками. — Гюдон.       Айзава моргнул.       — Гюдон?       — Ага.       — Вообще-то вполне нормальное имя.       — О, а вот этот. — Шинсо взял другого котёнка, серого. — Жевательная Конфета Тсурета.       — Неважно, — вздохнул Айзава, снова уткнувшись лбом в макушку Эри       — Папочка заснул, — сказала Эри.       — Он проснётся, — усмехнулся Ямада. — Ему просто хочется, чтобы он спал.       Айзава издал звук согласия.       — Ну же, любимый. Их быстро расхватают из-за имён, — сказал Ямада. — Все любят забавные имена.       Эри развернулась на коленях Айзавы и взяла его лицо в свои маленькие ладони, сжимая его щёки.       — Папочка? — со всей серьёзностью шестилетнего ребёнка сказала она.       — Да?       — Мы можем оставить хотя бы одного? — спросила Эри. — Пожалуйста? Очень много пожалуйста, — умоляла она, крепко зажмурив глаза, будто бы одно её желание заставило бы Айзаву согласиться.       — Ага, отец. Было бы неплохо. — Шинсо поднял серого котёнка и беззвучно пошевелил губами, где можно было угадать «вот этого».       Айзава аккуратно убрал руки Эри с лица, чтобы он мог говорить.       — Я знаю, что вы оба любите котят, но они здесь только временно, — осторожно сказал Айзава своей аудитории в лице двух детей и котят, которые смотрели на него, когда с ними перестали играть. Похоже, они слушали и задавались вопросом, станет ли кто-то из них их новым членом семьи.       — Зачем вы нам их принесли? — спросил Шинсо. — Не то чтобы я жалуюсь.       — Когда я был в твоём возрасте, — он одарил Шинсо кивком, — я потерял друга. Это сильно по мне ударило. Я был подавлен. Это чуть не вбило клин между мной и Хизаши.       — Мы почти не разговаривали. Я винил себя в его смерти… и из-за этого не мог смотреть Хизаши в глаза. Я не хотел знать, винит ли он меня.       — Но Немури это не устраивало. Она оставалась рядом со мной, когда я закрылся от всех. Она знала, что я не хочу, чтобы кто-то мне помог.       — Поэтому вместо этого она оставляла каждые выходные своего кота, чтобы я заботился о нём.       — Суши? — спросила Эри.       — Ммм. Он уже совсем старик. — Айзава погладил Эри по волосам.       — Это помогло? — спросил Шинсо. — Присмотр за Суши.       Айзава кивнул.       — Я не мог вынести мысли о том, что кто-то постоянно беспокоил меня, следя за тем, чтобы я ел и спал; что я выхожу на улицу, вместо того, чтобы спать в своей постели.       — Так что наличие кого-то, тем более котёнка, нуждающегося в моей заботе, помогло мне также позаботиться о себе. — Айзава мягко улыбнулся благоговейным лицам детей; не каждый день он делился о болезненных днях своей жизни.       — Я знаю, что это не исправит всё. Нам ещё предстоит долгий путь к исцелению, но я подумал, что это может помочь.       Он взял одного из котят и положил его на колени Эри.       — Если тебе когда-нибудь станет грустно, ты можешь пойти поиграть с котятами. Или, если вам нужно отвлечься, вы можете приучить их к туалету или почистить лоток.       Он взглянул на Шинсо.       — Если вам нужно с кем-то поговорить, но вы пока не хотите делиться чем-то со мной или Хизаши, коты будут хорошими слушателями.       Шинсо опустил голову и зарылся ладонью в серый мех.       — Я всё ещё хочу, чтобы вы двое пришли либо ко мне, либо к Хизаши. Но если вам нужно дополнительное утешение, этим мальцам понадобится вся любовь в мире.       Дети молчали, пока слова Айзавы доходили до них. Даже котята были тихими, ёрзая мягкими лапками по их коленям.       — Думаю, я могу это сделать, — прервал Шинсо тишину.       — Я тоже! — присоединилась Эри.       Тёплое чувство передалось от них к Айзаве, и он улыбнулся им. Он наклонился и потянулся к детям, крепко их обнимая. Эри хихикнула от такого внимания, а Шинсо просто растаял, ответно поднимая руки и обнимая ими Айзаву.       Шинсо первым отстранился, склонив голову, и то открывал рот, то закрывал, будто он размышлял, сказать или нет.       Айзава ждал.       — Можно ли котятам спать в моей комнате? — спросила Эри, высовывая голову из объятий и тем самым прерывая их.       — Нет.       — Они будут спать в моей комнате, — добавил Шинсо, засовывая телефон в карман.       — Они будут спать внизу в своей кровати, — сказал Айзава, хотя это уже не имело смысла, потому что дети начали сгребать котят в руки.       — Моя комната больше, — заявил Шинсо. — У тебя нет места со всеми твоими игрушками.       — В твоей комнате пахнет.       — Нет!       — Ой, ну да, ну да! Там пахнет мальчиками!       Айзава закатил глаза, пока дети продолжали препираться. Ямада скользнул к нему, и Айзава прислонился на него.       — Это отличная идея. — Ямада подпер своей головой голову Айзавы.       — До тех пор, пока нам не придётся отдать котят на усыновление, — ухмыльнулся Айзава, зная, что ему придётся бороться зубами и ногтями, чтобы отпустить котят.       — Я удивлён, что ты не хочешь оставить их себе.       — Шесть кошек? — Айзава приподнял бровь.       Ямада рассмеялся и поцеловал его в щёку.       — Ладно, может быть, шесть слишком много.       — Двух детей достаточно. К тому же есть ты.       Ямада толкнул его.       — Что значит «есть ты»?       Айзава не ответил, но его лицо расплылось в дьявольской ухмылке.       — Тебе повезло, что ты милый. — Ямада почти втащил его к себе на колени, прижимая нос к виску.       — Ага?       — Ага.       Прижавшись к Ямаде, Айзава наблюдал, как по комнате котята гоняются за Шинсо и Эри, издавая хор крошечных мяуканий.       — И разве мы не должны сначала усыновить и удочерить наших детей, прежде чем брать котят? — тихо спросил Айзава. Ямада повернулся к нему, смотря на него большими водянистыми глазами. — Бумаги Хитоши всё ещё в ящике моего стола. И с бумагами Эри мы разберёмся.       Ямада притянул его к себе, чмокнув в губы. Айзава углубил поцелуй, прижимая Ямаду ближе. Они отстранились только тогда, когда услышали хихиканье Эри, а затем обнаружили, что дети наблюдают за ними. Шинсо отвёл взгляд с румянцем на щеках и мягкой улыбкой на лице.       — Я хочу поцелуев, — сказала Эри, подскочив и плюхнувшись на колени Ямады.       — Ах, да? — спросил Ямада и слюняво подул на её щёку. — Вот таких?       — Нет! — взвизгнула Эри.       Шинсо подошёл и устроился рядом с Айзавой, не забывая закатить глаза, когда Ямада продолжал посылать слюнявые причмокивания в Эри; гостиная наполнилась восхитительным смехом и шумным мяуканьем.       — Отец?       — Хм?       Шинсо поднял одного из котят, приглаживая мех на его макушке в форме ирокеза.       — Это нормально, если… ммм, Денки будет рад котятам, — пробормотал Шинсо.       В груди Айзавы расцвело тёплое чувство гордости.       — Почему бы тебе не пригласить маленького слушателя? — сказал Ямада, прервав атаку на Эри.       Шинсо пожал плечами и посмотрел на Айзаву.       — Можно?       — Конечно. — Айзава подарил ему ободряющую улыбку, и она увеличилась, когда он увидел ласковый взгляд Шинсо, когда тот отправлял сообщение Каминари. Он обвил рукой плечо ребёнка, притягивая к себе. — Я горжусь тобой.       Ребёнок озарился редкой улыбкой, и румянец на его щеках вновь вспыхнул.       — Я думал о том, что вы сказали, когда умер ваш друг, — тихо признался Шинсо. — Я не хочу терять Денки.       Айзава прижался щекой к голове Шинсо, приглаживая его волосы. Шинсо прислонился к нему, улыбаясь, когда серия смайликов заполнила экран его телефона, а имя Денки мигало на экране.       Им предстоял ещё долгий путь. Исцеление после всего, через что они прошли, потребует времени. Но это было только начало, и это всё, о чём мог просить Айзава.       Совершенно новое начало.